РЕЛОКАНТЫ
автор - Евгений Клюев

"Релоканты" - последний цикл стихов, собранный Евгением Клюевым под единым названием и опубликованный им на странице в Facebook*; первое стихотворение – 20 октября 2024 г., последнее стихотворение – 17 ноября 2024 г.

СОНЯ

скоро все евреи от нас уедут
и больше уже не будет евреев
совсем-совсем никаких евреев
спрашивает семилетняя крошка Соня
спрашивает и тихонько плачет
потому что громко по евреям не плачут
уезжают и пусть себе уезжают
без них всем будет гораздо лучше
без бабушки будет гораздо лучше
без дедушки будет гораздо лучше
без мамы будет гораздо лучше
без папы будет гораздо лучше
и будет гораздо лучше без столетней кошки
и будет гораздо лучше без семилетней крошки
мастерящей табличку повесить на шею
черным по белому слово иврейка
на случай если её забудут
последние уезжающие евреи

АБДУЛЛА

Абдулла уезжает домой со своею семьёй.
Он устал наконец от холодного неба и моря.
Ни с правительством больше, ни с собственным сердцем не споря,
Абдулла уезжает домой со своею семьёй.

Он с собой ничего — вообще ничего — не берёт:
ни надежды своей, на чужбине прижившейся плохо,
ни любви, ни отваги, ни как её… веры в Аллаха,
он с собой ничего не берёт — даже наоборот:

Абдулла оставляет свою пожилую зурну,
молодую луну — и под сей молодою луною,
оставляет страну небольшую, с ладонь шириною, —
не считая по этой причине её за страну.

Абдулла оставляет чалму дорогую свою:
там, на родине, некому будет похвастаться ею,
все погибли давно… правда, он уезжает с семьёю,
но с собой ничего не берёт.
Не берёт и семью.

Абдулла собирает друзей, но друзья Абдуллы
не приходят: неблагоприятна погода чужая.
И тогда он им речь говорит: дескать, я уезжаю,
говорит Абдулла и сметает слезу со скулы.

И друзья понимают судьбы трепетанье самой
в этой речи его и присутствие тихого чуда,
раз который уж год Абдулла уезжает отсюда.
Абдулла уезжает домой со своею семьёй.

САНТА

Я жила здесь очень мало,
я жила здесь очень трудно, —
говорит красотка Санта
и стесняется акцента. —
Я жила здесь очень мало,
ничего не понимала:
нет во мне такого дара,
дурой дура.

Не хотите ли на воздух?
Не хотите ли какао? —
говорит красотка Санта
и стесняется акцента,
совершенно не по делу
опуская очи долу,
оправляя складку сари...
I am sorry.

Полно, Санта, все мы дети,
все мы дети, все мы птицы —
не в начале было слово,
а в начале было сердце.
И тогда мы с небесами
золотыми голосами
говорили — помнишь, Санта? —
совершенно без акцента!

ОРНЕЛА ЛЮСИЯ

Надо было, наверно, oтрезать
два-три слога, не слишком гордясь,
от "Орнела Люсия де Езус":
для чего тебе всё это здесь —
под нахмуренными небесами,
где другая судьба не видна
и где просто непроизносимы
твои солнечные имена?

Но, весёлые губы кусая
и терзая словарик в руках,
представлялась Орнела Люсия
только так, а иначе — никак,
и одними глазами большими
говорила, что в эта страна
у меня оставалась лишь имя,
и я вечно ей буду верна!

Так она говорила, и ангел
тихо плакал у ней на плече —
крупный ангел, не вышедший рангом,
весь в камнях дорогих и в парче,
и доставленный к нам то ли SASом,
подхватившим его под крыла,
то ль нелицензионным Исусом,
проводившим его до угла.

ГАЛИНА

Вошла: прекрасная и злая,
в помаде щёки...
"Куда бы кинуть кости, зая?"
Все гости в шоке.
Но что ж поделаешь... клиентка,
попробуй выбрось!
Вздохнуть да улыбнуться едко:
знакомый образ...
Ах кто б всех этих дам прожжёных
не знал (из банды!):
все у аборигенов в жёнах,
а так — свободны,
приходят выпить рюмку виски —
(жизнь доконала)
да по меню учить английский,
и то немало.
Но эта, впрочем, не отсюда,
не из эскорта:
"Мне только музыки, спасибо —
два-три аккорда".

МУХА?ММЕД

Добродетели нет и греха? нет,
и цена тут всему одна;
пятилетний цветок Муха?ммед
понимает, что мир — война
и пугает гостей картинкой,
где сто бомб в облаках висят.
Самому ему пять с полтинкой,
а глазам его — шестьдесят.
Так что мирной судьбы останки
не тревожат его уже:
на душе у него лишь танки,
одни танки лишь на душе.
И, как птица, снаряд порхает
над склонённою головой
и поёт ему: "Ах, Мухаммед,
почему ты ещё живой?"
И тогда с виноватым видом
он бросается к маме: мол,
я умею быть и убитым,
дайте только уткнусь в подол!


НАСИ?МБАНУ

Трудно жить всему некрасивому:
ветер его по? свету несёт.
Но некрасивую Насимбану
Бог её племени пасёт —
шепчет ей крохотные истины,
cводит Насимбану с ума...
Истины, небось, неказистые,
как и Насимбану сама.

Ходит по городу Насимбану,
личико скрывая в платке,
молится тряпичному символу,
в чёрной зажатому руке.
А начнёт Насимбану сетовать —
мигом её маленький Бог
тут как тут, и ну с ней беседовать,
аж до синевы на губах:

дескать, моя чёрная деточка,
грех тебе сетовать, мой свет:
глянь, какая белая веточка —
таких у нас на родине нет!
Так вот и спасает Насимбану,
отпуская ей всякий грех,
а она уж — то апельсин ему,
то банан eму, то орех...

ХАБИ?БА

Хабиба смеялась, а слёзы текли и текли,
они всё текли и текли, а Хабиба смеялась:
чтоб ей засмеяться, нужна была сущая малость —
и малость случалась, а слёзы текли и текли.

Хабиба всегда рисовала каких-нибудь рыб —
ужасно весёлых и сильно нездешних расцветок
на мокрых салфетках, и рыбы срывались с салфеток
и вдаль уплывали, а слёзы текли и текли.

И все говорили Хабибе: "Хабиба, не плачь,
теперь уже всё хорошо и не будет иначе!"
И, комкая в пальцах салфетку: "Нет-нет, я не плачу", —
смеялась Хабиба, а слёзы текли и текли.

А слёзы текли и текли, наполняя очки —
две круглые чаши на полных щеках у Хабибы,
и в чашах плескались глаза — две весёлые рыбы,
далёкие рыбы средиземноморских широт:

там были прозрачны пространство и небо, и там
беспечное лето дружило с беспечной зимою,
и местная девочка бегала к тёплому морю,
ещё без труда различая, где смех, а где плач.

НУРИЕ?

Счастья в жизни не было до сих пор —
и за любую цену
Нурие решила купить ковер
повесить на стену.

Денег взяла у племянника: тот
продавал вишню.
Придётся выплачивать целый год,
но это неважно.

В город поехала на заре,
в бусах и шали,
детей оставила Гюльнаре,
чтоб не мешали.

Выбрала бежевый с синевой,
как южное море,
и торговалась недолго — всего
часа три-четыре.

Всю дорогу радовалась ковру,
дома, первое дело,
позвонила свояченице в Анкару —
та обалдела...

Хорошо, что ещё не пришёл Энвер:
надо спрятать бусы
и самой на стену прибить ковёр —
вот, любуйся:

у воды высокий такой камыш
вокруг залива,
над водой орёл, терзающий мышь...
очень красиво.

АГНЕШКА

Есть у Агнешки книжка из Польши —
трудно читать без слёз.
И есть у Агнешки старенький Порше —
правда, без двух колёс.
Агнешка любит местного пана
по имени Сёрен Бек:
на усах у пана морская пена,
и он неплохой человек.
Правда, он презирает Агнешку —
есть тут такой курьёз:
за её ужасную польскую книжку
и Порше без двух колёс.
Но, когда он пьян, тогда всё в порядке —
так уже случилось разок:
и у них возникли общие предки
и даже общий язык,
и пан Сёрен слушал польскую книжку,
почти не скрывая слёз,
и пан Сёрен даже катал Агнешку
на Порше без двух колёс.

СИЛЬВАНА

"Ах, судьба меня, наверно, прозевала:
я сбежала придорожною межой", —
так рассказывала музыка Сильвана
о судьбе своей — практически чужой.

А судьба её стояла и смотрела —
без участья, хоть, пожалуй, и без зла,
как она своё ветшающее тело
над Европой, словно пёрышко, несла.

И судьба её качала головою:
дескать, с музыки-то нам какой же прок? —
и давилась местной фразой горловою,
застревавшею гортани поперёк.

Так Сильвана всё летала и летала —
не задерживаясь, стало быть, нигде,
всё летала от квартала до квартала,
от одной своей звезды к другой звезде,

из породы серенад или рапсодий,
без занятий, без семьи и без гнезда,
и её лишали всех земных пособий —
раз в полгода или чаще... как когда.


САНШАЙН

Они вытерли слёзы, когда покидали Тянь-Шань:
было поздно рыдать, да и не о чем больше рыдать.
На чужбине родили ребёнка, назвали Саншайн,
и тогда наконец наступила она — благодать.
В Чайна-тауне редкое солнце со взглядом косым
и бумажная жизнь, разукрашенная серебром,
но над жизнью бумажной сияет их маленький сын —
и светло от него, и не холодно по вечерам.

Жаль, что сло?ва не скажет им — ни на одном языке,
почему —непонятно, но надо ли — всё понимать?
Он освоился в этом квартале, как рыбка в реке.
Вот и славно, отец... благодать, — улыбается мать.

А Саншайн мастерит из бумаги большие суда,
хоть большие суда никогда не заходят сюда.
Он всегда мастерит из бумаги большие суда:
у него есть пергамент, картон, и фольга, и слюда.

И когда ему, вот уже скоро, пойдёт пятый год,
он весь флот соберёт и отсюда на нём уплывёт,
все пожитки сложив на огромный, на белый паром, —
от бумажной их жизни с её ледяным серебром.

ГУДРУ?ЦА

Контора была за?перта,
что в принципе всё равно.
У Гудруцы не было паспорта,
но было с собой вино
(солнечное, не местное —
на случай это-для-Вас)
и удостоверенье, немецкое,
где она в профиль и в фас.

Гудруца помнила правило:
без паспорта здесь нельзя —
и дома еще подправила
размазанные глаза:
жаль, что всю тушь в месиво
превратил этот старый урод...
но она улыбалась весело:
дескать, и так сойдёт!

И был на душе апрель у ней,
и не было там скорбей:
Гудруца была стреляный,
ох стреляный воробей —
и от взгляда её сгорбиться
мог бы просто любой.
Гудруца была гаубица.
И ей предстоял бой.

ИЛЬМУРАД

Ильмурад как сказал, так и сделал —
это, в общем-то, просто понять:
Ильмурад как сказал, так и сделал.
Ну и что ж... переделал опять,
переделал — и вновь переделал,
и ещё раз пятнадцать подряд!
Так он шёл к своим дальним пределам —
старый, верный себе Ильмурад:
не надеясь на Божию милость,
не взывая к пустым небесам,
но никак его жизнь не кроилась,
сколько он ни кроил... ни кромсал.
И тогда он сказал себе: баста,
в мире многое множество стран!
Если здесь не находится места,
отправляемся за океан.
И ушёл на вокзал, во всём белом,
и заплакал, придя на вокзал,
и единственный раз вдруг не сделал
так, как, может быть, и не сказал.

РОДРИГО

Родриго вернётся!
Конечно, Родриго вернётся,
а как же иначе: Родриго всегда возвращался —
вернётся домой на резиновой розовой лодке,
на разовой, стало быть, лодке... дурацкого цвета.
А розовая потому, что она для прогулок —
хотя бы одной, по-над озером, розовым тоже,
поскольку всё розово: озеро, лодка, прогулка,
но мир не резиновый — значит, Родриго вернётся.
Все дети в деревне сбежались ещё раз услышать:
Родриго вернётся,
он дважды и трижды вернётся,
на той же резиновой, розовой, разовой лодке,
на трижды резиновой, розовой, разовой — резвой,
как кот у соседа, как разовый кот у соседа...
всё разово в мире — котята, щенки, и крольчата,
и малые дети, понятное дело, и мамы.
И все уплывают на розовых разовых лодках:
но мир не резиновый, в этом-то вся и загвоздка.

АШИ?ЛЬ

У Ашиля крылышки за спиной
и две-три лягушки на ужин.
У Ашиля французский — почти родной,
но французский нам тут не нужен.

Нам и крылышки, собственно, не нужны,
а лягушки — не наша пища.
Если б он уехал из этой страны,
всё бы было гораздо проще.

Нет, живёт же себе, чудак-человек...
Слава Богу, что где-то в гетто!
Утверждает, правда, что, вроде, грек,
но при этом — чёрного цвета.

А под вечер выберется, как тать,
к резиденции королевы
и давай, говорят, в облаках летать
направо-налево!

Иногда, говорят, летает до трёх-
четырёх, иногда — до рассвета.
И ещё у него есть дружок, Патрокл, —
тоже грек... но странного цвета.

ДОЛЛИ

У куклы Долли нету ноги и руки,
и платье на ней разорвано с двух сторон —
вся вата из дыр постепенно выходит вон,
но это, конечно, сущие пустяки.

Прохожий сказал, что главное, что жива
и не потерялась где-нибудь по пути,
проверил, на месте ли куклина голова,
вздохнул: без ноги ей трудно, велел нести.

Мы с ней уже долго-предолго были родня —
она говорит: ну и хватит, брось, не жалей!
Она всё легче становится день ото дня.
А жизнь становится день ото дня тяжелей.

ПЁТР
Речи — плети, плечи — камень,
мысли — в стороне.
Он лицо закрыл руками,
чтоб не видеть, не
торопиться распроститься
на? сто лет вперёд.
У Петра в петлице птица —
больше не поёт,
у Петра петля на шее —
больше не теснит,
у Петра в груди крушенье
истин прописных.
Значит, вот что, значит, во?т как,
тирири-тити,
там, на кухне, рюмка водки...
далеко идти —
разве что идти по вехам:
кресло, стол, буфет...
Он внутри давно уехал,
лишь снаружи — нет.

БЕЛЛА

Белла в белом приходит в кафе
в полвторого.
На губах её — лёгкое "фе":
тоже слово.
Озирает наличных гостей:
хороши ли
или, как и везде, — всех мастей
и страшилы?
Белла в белом, конечно, могла б,
для прикола,
переделать кафе в некий club
или в школу,
но молчит о подобных вещах:
ей обрыдло
переучивать и просвещать
это быдло.
Белла правда не может понять
(без юродства!),
почему им так трудно принять
то, что просто:
ну война, ну пальнёшь невзначай,
ну поранишь...
кардиган её чёрен, как чай,
шарф — оранжев,
шляпка Беллы желта, как луна, —
ужас, в целом.
Так что знает она лишь одна,
что она в белом.

ЛИ

Небосвод пуст, небосвод сер,
и не слышно музыки сфер,
да к тому же — эти глухие "эр",
совершенно глухие "эр"!
Но зато — навалом воды и земли,
и гуськом идут корабли...
всё чудесно, Ли,
всё плекласно, Ли,
не голюй, дологой Ли!
Но зато — навалом воды и питья,
и житья... пусть и не бытья.
Но зато, по низкому небу летя,
не сломаешь хребта, дитя!
Но зато вблизи — то же, что вдали,
и нарциссы не отцвели...
всё чудесно, Ли,
всё плекласно, Ли,
не голюй, дологой Ли!
А потом... тут деньги со всех сторон —
много-много весёлых крон.
Соберёшь в карман их тяжёлый звон
и — домой, бароном барон!
Там давным давно все сидят на мели,
а кто нет, те в землю легли —
всё чудесно... Ли?
всё плекласно... Ли?
Не голюй, дологой Ли!


АВРААМ

Ты прав, Авраам!
И с тобой не поспоришь —
тут стиль, тут выносливость, тут апломб.
Очки без оправы в оправе College
и высоколобый лоб.
Читает на память (возьмите на память!)
стихи выше средней длины.
Поляк на полпальца, на палец испанец,
еврей — с точки зренья страны,
ведущей войну (в никуда ведущей!)
— войну, Авраам, войну...
Бредёт Авраам со своей подушкой
— подружкой: готов ко сну.
Он в прошлое смотрит с тоской собачьей,
но всё не поймёт никак,
что он околпачен — и он околпачен,
и много других собак.
А как его это характеризует —
неважно, ему скоро семьдесят лет:
никто его больше не мобилизует
и не пе-ре-вы-мо-би-ли-зу-ет.

РАДМИЛА

Кто тут нужен кому — кто кому не нужен,
пусть решает Всевышний: ему видней.
У Радмилы всё время проблемы с мужем,
а у мужа всё время проблемы с ней.

Они вместе снимают зелёный погреб
на окраине мира — сырой от луж.
и Радмила желает вернуться в Загреб,
и того же Радмиле желает муж.

И плывут их желания, совпадая,
над зелёным погребом по ночам,
но об этом жизнь их немолодая
ничего не знает... да и зачем?

Это был бы совсем уже чёрный юмор
или просто какая-то полная чушь.
И Радмила желает, чтоб муж её умер,
и того же Радмиле желает муж.

Он гоняется с длинной рейкой за нею,
а она антабус ему в кофе мельчит.
Но Всевышний, которому это всё виднее,
просто машет крыльями и молчит.


*Социальная сеть признана экстремистской и запрещена на территории Российской Федерации.

https://polutona.ru/?show=0603111848

из старой тетради
автор - Михаил Удлер


(1)
*
вздохи севера, бездонная, неоглядная пустота,
кинешь монетку и не услышишь звона,
август сбросил змеиную кожу под жернова, и счёт до ста
не усыпит, то ли конец эпохи, то ли конец сезона,
а тишина свинцом пеленает, зримое меркнет, что сон? что явь?
— только кромешное между, власть мнящая середина,
а значит снова ветру-пустыннику с небом отечества на паях
виниться и сетовать ереси пуповину…
*
(2)
*
смерть — это просто, смерть — это просто сон,
вечером за французской булкой, и миром нет,
так уходить, не простившись, с лёгкостью — моветон,
не позвонить туда, не достать, не прислать конфет,
жизни шелка цветные, жизни хмельные льны,
вольный сюжет, времени нить насквозь,
то, что осталось от канувшей плоти, внутри стены,
разным пространством, отныне до срока врозь…
*
(3)
*
так кругл этот мир, так плотен, искусен, жесток, беспечен,
здесь тонет каноном вера, здесь бездна таит огонь,
преступные будни смерти вбирают сквозную вечность
и шепоток старухи: не гни, не суди, не тронь,
здесь с лаской рассветной вровень уловка тугого ветра,
здесь тщетна вдовы молитва, скользящая ноябрём,
здесь только с ума сошедши, поймёшь, кто за всё в ответе,
и только раздав печали, окажешься богачом…
*
(4)
*
его выбор — активные шахматы,
его выбор — рапид и блиц,
сильный противник из неслучайных лиц,
он не ищет рутины эндшпиля, хотя точен, попав в цейтнот,
он считает быстрей лэптопа и даже вперёд на ход,
когда он произносит "шах", соперник теряет лоск,
а для всех окружающих исход уже не вопрос,
он над схваткой, он в схватке, размышляет — непобедим,
но минутную стрелку вращает тот, кто для всех един,
но однажды он не сумеет вложиться в срок,
и флажок упадёт, и он уже не игрок…
*
(5)
*
вторник, ивантеевка, квант ритма, дыханья нерв,
улицей блуждают тени, вопрошают — который час?
полночь расставляет запятые, дрожит во сне,
буквы утекают вслед дыму сигарет за веком в нас,
тайнопись призвания, клинопись больных утех,
вопль голодной птицы, обморок секунд,
просишь ясность музыке, звонкость правоте,
но на лист нисходит череда лакун,
но на лист нисходит тщетных странствий весть,
настигает ревность мнительных старух,
время сменить вечность на "сейчас и здесь"
и признать вину, и делить на двух…
(1)
*
на запад, на восток, на юг, на север,
где встретишь то, что не теряла, но искала,
все почвы лгут, все жницы лгут,
здесь только плевел,
здесь только птица над слободкой с криком алым,
что вечность о себе сквозь век расскажет?
что дождь откроет о себе сквозь полдень стылый?
кто выкрал плоть, кто неповинен кражей
совсем не важно осени унылой,
а вдоль календ с ума блудницы сходят,
епархия латает догмы букву,
ты споришь мысль о власти тьмы над сводней,
вменяешь дням сутулым зла поруку…
*
(2)
*
ты ничего не знаешь о зиме,
ты ничего не помнишь о зиме,
кто ты такой, чтоб пробовать сквозь март стемневший наст,
кто ты такой, чтоб жечь и пить взахлёб ослабший лёд,
ты ничего не знаешь о родстве,
ты ничего не помнишь о родстве,
ты — обступивших странствий пустельга,
висящая сквозь иссечённый март над картой выпавшей таро,
раскрыв стеклянный клюв, презрев власть строф,
тебя гнала унылая братва с чужого севера на исступлённый юг,
тебя растил из птичьего скелета рыхлый бес на берегу журчащего ручья,
ты ничего не смыслишь небом донных рыб, виной кошачьих глаз, итогами разлук,
ты ничего не понял о лекалах вер, о ревности начал,
ты ничего не знаешь о нашествии грачей,
о жребии и сущности вещей…
*
(3)
*
глухомань мураве,
тщетной барщине век,
хвата-каина свист,
ширь степей на крови,
кто изгиб предсказал росомашьей тропы?
кто расставил по кругу столпы?
ярость пятниц вине,
брешь рассветная недр,
веси полнящий тиф,
спираль будней горсти,
кто сквозь миг протянул бесполезную нить?
кто из смертных успел наследить?
чуткой ижицы вор,
храма рушенный свод,
истой веры подлог,
кущей вызревший рок,
кто любовные письма под август сжигал?
кто безумием властным пылал?..
*
(4)
*
ты торопишь закаты пространством разгаданным,
ты сверяешь молитву убыточной глушью,
ты у ересей учишься иссякать,
ты роняешь обитель рассветом пронзительным,
ты уклад атакуешь мятущимся каином,
тебе вольницей застревать,
они смотрят глазами бездомными,
они дышат ветрами осенними,
им лик нежити охранять,
они бродят звериными тропами,
они месят наследные глины,
им печалиться и ваять,
на долину бескрайнюю демон смотрит пылающий,
вероломная тварь жертвой чествует страсть,
у безумного века и резоны увечные,
ему грабить и враждовать…
*
(5)
*
чей смысл подвешен на вьюнке?
кто ангела призвал на вече?
кто сад разбил из сгустков речи?
кто обнажил мечту строке?
кто раскачал гнездовьем ночь?
кто тягой к азии отмечен?
кто выбрал сирина предтечей,
не опасаясь власти снов?
ползёт вдоль кущи муравей,
стрекочет ярая цикада,
вспять истолкованному аду
хористку тянет иерей…
(1)
*
сердцем суровым не исчерпать плеромы,
сон старовера не удержать тьмой зим,
смертные сойки ныряют рассвет багровый,
странник стяжает суд у конца стези,
память полна дней безымянных плеском,
птицы погостом вечный размен поют,
правда провидца вязнет родством гротеска,
путает пустынь пленом лихой баюн…
*
(2)
*
грома раскат, ангела крылья, ветер неистовый,
нет ничего на чужбине тщательней буквы, жертвенней вод,
полдни черпать, царство стеречь, каина вписывать,
зло застревать, причту пенять приворот,
бремя вины, горькая чаша, севера колокол,
кто воспретит блажь чернокнижнику, нехристю месть?
— твердь расколоть, оком цепляться за облако,
узы разъять, ночь опрокинуть измен…
*
(3)
*
вольнице — вымя, вещему — власяница,
зря утру парус, не вымолить ветра,
разве что отразиться гладкой водицей,
день истончить толикой света,
северу — студень, старцу — седины,
кончишь молитву, власть презришь лени,
горлице — небо, бабе — перина,
шарит мышь подпол домом осенним…
*
(4)
*
странницей печали, облака на юг,
под разгул шалман, вяз за маслобойней,
кто от бед укроет, даль оборонит?
— знойны и бесстыжи роковые полдни,
незнакомца посох, вести жернова,
длинношеей цаплей неизбывный голод,
по болотной гати на восток нагой,
по тропе звериной за родства крамолой…
*
(5)
*
обоза конного унылая стезя,
мух суета, июня скоротечность,
печальницей обрушенная вечность,
догмат всевластный схимником разъят,
не розе, лилии и каину упрёк,
из бурых трав отпущенная птица,
лукавый хлыщ сутулой пряхе мнится,
шинкарь не ведает, кто жизнь его прервёт…
*
(6)
*
иго исконное, ветхое волшебство,
требы таённые, звонкие зимы,
выкупишь у блудницы ласку за серебро,
ночь опрокинешь именем херувима,
небыли право, немочи палестин,
век застревает ширь глухомани пьяной,
русь ревновать, плевелом прорасти,
благу да спасу учить мирянок…
(1)
*
ольге двенадцать, она кормит брынзой соседскую кошку,
по выходным и будням она учит будущее наизусть:
шестьдесят — нет вестей от бога, инфаркт, нет смысла звать неотложку,
пятьдесят — климакс, непереносимость измены, вселенская грусть,
сорок — поиск самого романтического способа самоубийства,
тридцать — чужие правила, больная вера, гнилая жизнь,
двадцать — депривация сна, режим монтекристо,
ольге двенадцать, она пробует ворожить…
*
(2)
*
она не растрёпанней своих мыслей — девочка из предместья,
она наблюдает: город несётся улицей, оставаясь на месте,
она падает в беспощадную осень, так падают с моста лицом вниз,
она винит психотический век и затхлость больниц,
она вязнет тягучей патокой монотонных полдней,
думает: чёрт эдемом, все ангелы преисподней,
она смотрит на высохшего мотылька углом парадной,
она знает: город падок до живности однократной…
*
(3)
*
жанне не надо в мордор, она живёт зябким наро-фоминском,
жанна — девочка-эстет, ей дилеммой — "отращивать или стричься",
жанна учит шведский, беглым гордится финским,
переводит эйно лейно, шарит бергманом, разводит шпицев,
жанна — девочка-протест, она бреет наголо голову раз в три года,
полагает, так свободней мыслям обтекать, не за что зацепиться,
жанна знает: город слеп, утро подорвалось снами, времена исхода,
(1)
*
говорил ли он с бездной?
кто отвечал тайнописью закатов?
кто обступал печалью, почерком, пленом?
был ли ангел укором ему? был ли демон солдатом?
кто выбирался ночью из сердца, шарил комодом, пятился утром,
к небу тянулся вслед за теургом?
любила ли дева его? звалась ли она снежинка,
ложилась в ладонь, исчезала в зрачке?
строчил ли он письма из хайфы в меджибож
на узком манжете, на века клочке?
была ли мать у него? звалась ли она природа?
был ли бог-невидимка отцом?
сколько змей вмещал его позвоночник? сколько птиц голова?
что отдал он апрелю за воспрявшие травы,
за мечты кружева?
был он женщиной или мужчиной? рыбой или рекой?
рыхлым облаком? точным глаголом?
целью или стрелой?
когда собирал войско из леших и водяных,
дьяк дьячихе шептал: смотри, смотри, сам агасфер впереди идёт,
смотри, смотри, всё ещё живой…
*
(2)
*
гуляет по улице ветер залётный,
мирян бестолковых на службу торопит,
хлещет прохожих по лицам,
мечтает дивная фрида купить дом у тёплого синего моря,
родить трёх раввинов, напиться и удавиться,
мечтает дивная фрида купить винодельню и пеночек сад,
родить трёх драконов, напиться и удавиться,
всё может рукастая фрида:
грозить сквозь шаббат саранчу, плести из рассветов ковчег,
левитов растить, вдоль неба читать, чахоткой болеть,
смотрит назад, видит хазарскую ясную степь,
имперскую страсть, казацкую плеть,
всё может рукастая фрида:
микстуры глотать, амулеты носить,
от тоски умереть,
умеет гневливая фрида кабак раскачать, краснобая споить,
колокольню поджечь, колдовством овладеть…
*
(3)
*
властный понтиец чтит звонким гимном свой крит,
ярый молчальник крест свой тяжёлый влачит,
зло упреждает персией скрытный шиит,
над тель-авивом плывут облака на восток,
у снулой сводни север сермяжный, хлёсткая хворь,
у погорельца подлость планиды, грозная гарь,
у иерея к истине иски, загнанный зверь,
над тель-авивом плывут облака на восток,
праведный книжник штетлом длит тщетный иврит,
гумберт разбойный зрит сквозь лолиту лилит,
ушлый поручик табор целковым манит,
над тель-авивом плывут облака на восток...
*
(4)
*
ты по тёмному свитку ищешь эдем сплошной,
ты всевластным догматом ищешь живой водицы,
посмотри, под ковчег могучий выбирает ной
бесполезный трепет бескровной птицы,
ибо после сказок и прежде снов,
ибо нам достаются ношеные карманы,
разгляди фарисеем кичливым бессонных сов,
испроси отваги у щедрой анны,
возвращаясь оком под гибельные холмы,
возвращаясь тварью на место мести,
уследи у ворона точный смысл
городов, вбирающих скорбь предместий,
не очнуться, не выучить небеса,
не найти посреди отчизны жрецов баала,
различать столетья по голосам,
прозревать варягом родство вальхаллы,
ты сквозь щель алфавита сочишься из века в век,
ты кромсаешь сион языками смертных,
посмотри, на строку нисходит холодный свет,
упреждает ритм и венец, и скверну…
*
(5)
*
ночь сетует, даль вязнет в январе,
вакханка шарит вакха в рукаве,
жрец чествует рачительный эфес,
паучьи страхи прибавляют вес,
над городом орёл, в орле зрачок,
вакханка забывает винам счёт,
за гераклитом тень бредёт в аид,
оракул с узкой тенью говорит,
ночь путает, миг ширит тишину,
разбойный бог италией уснул,
италия бесстыдной чайкой спит,
перечит чайку буквоед-семит,
над ханааном демон в сто очей,
ершалаим таит итог мечей…

https://polutona.ru/?show=0603075914

Рождество и звук
автор - Элла Манукова

***

даже в снесённой памяти остаётся дом
живые бабушка с дедом встречают как в тот вторник
родительский дом живой сам по себе
говорящие ковры ступени книжки
кукольный домик живёт тайной жизнью
хочется быть во всех комнатах одновременно
в детстве я рисовала дом мечты в стиле виммельбух
дом которого никогда не было
я помню его по деталям
или помню себя в нём
однажды узнала его в небольшом храме по соседству
в памяти занесённой снегом по окна
он остался расписным пряничным домиком
сегодня Великий Вторник
поют "Черто‌г Твой ви‌жду, Спа‌се мой"
никак не могу вспомнить когда в последний раз была дома
моя память долгая дорога домой
дверь где-то здесь

***

Дом ожидал моих шагов.

***

фиолетовые сливы, и айва
бледно-жёлтая, и тени золотые
на материи ажурной, и слова
незатейливые, тёплые. не ты ли
тот ребёнок с краешка стола?
пятна яркие – размывшиеся лица.
как разбиться чашечка могла?
что из главного могло забыться?


***

я вспомню только красные ковры,
и как ночная лампа круг бросала
спасательный – в пучину одеяла,
предметы были строги и добры,
дворы за шторой лаяли, а сны
качали, лавашами пеленали,
несли, о, джан*, меня в такие дали!
ковры пылали – осуществлены,
вордан кармиром* вышиты, пестры,
раздавленные вишни тихо рдели,
белый налив и голубые ели
баюкали, и кутали в ковры
родные руки, аромат хориза*
куда-то вглубь въедался, хаскацак*?
ковры, ковры без края, без конца,
и цвет граната, и Господней ризы.

* арм.??? (djan) дорогой, душа, жизнь
* "армянский красный" - уникальный пигмент, кот.добывают в Армении из самок араратской кошинели
* начинка для армянской традиционной выпечки - гаты, состоящей, как правило, из сливочного масла, сахара и муки * арм.???????? (haskats'ak) понял, понимаешь

***

диагональ: едва заметный ливень
пунктиром заштриховывает плоскость.
оконный кадр – гравюра в паспарту.
фонарный луч струится в пустоту
и пролегает ярким, белым воском,
как дюреровский след в искусстве линий.

экран небес включился чёрным светом –
ночной грозы проходит полоса, и
проводит белый шум стеклопакет.
в помехах старых видеокассет,
мерцающих чужими голосами,
свой голос я едва ли слышу где-то.

***

с меня хватит сомнений.
именно эта фраза
никогда не давалась мне, и
до сих пор, раз за разом.

мотылёк хрупкокрылый
упорхнул, не достала.
вот – бессмертники и могилы.
мне всего не хватало:

и сомнений, и веры.
так, чего же добилась?
надломился сачок, к примеру.

мне давалась лишь милость,
лишь Божия милость.



***

нет ничего не выйдет из этой тиши
ты не пиши девочка не пиши

ты ведь не знаешь коды простых вещей
ты не узнала за годы родных людей

плотностью мир противится мыслям о нём
дёрнешь за ручку не выпускает дом

смотришь в окно непроницаем дым
вспомнишь себя и займёшься другим

близится будто бы топот пришлых гнедых
стих нарастает врезавшийся под дых

не успеваешь расслышать и разобрать
снова тьма беззвучие и кровать

проснёшься если сможешь конечно уснуть
голова ничего не помнит но помнит грудь

дыхание встроится в ритм неявных слов
незнаемых песен невиденных прежде снов

ты не пиши этим сведёшь себя
не дыши тебе говорят любя

нечем дышать нерождённым нельзя дышать
не существуй не зазвучи душа

тополь дрожит приближается мой недуг
топот вдали
торжество
рождество и звук

https://polutona.ru/?show=0531223719

Яблоки в саду набирают вес (стихи из книги «Тревожная фауна»)
автор - Даниил Родионов

"Тревожная фауна" — дебютный сборник стихов московского поэта Даниила Родионова, выпускни ка Школы документального кино и театра Марины Разбежкиной и Михаила Угарова. Блуждающий во долей и боевая мокрица, красные лебеди и подземные кони, скоростной поезд в Выксу и маршрутное такси в Серпухов. Конфеты "Красный мак" и фонтан Парка Горького, табун голубей у Дикси и футболь ные фанаты на Никольской, убывающая луна и фор тепиано по вечерам. Документирование и фиксирова ние мгновений жизни создало его поэтическую речь. Способность нежно, как будто собираешь материал для вербатима, подходить к поэзии, к лирике — то новое, что несет в себе поэзия Даниила Родионова.

— Слушая Даню, как говорил Андрей Вознесенский про Бориса Гребенщикова, я слушаю стихи про себя. Голос Москвы: когда трамвай на резком пово роте в Лефортово звенит, как сервант с семейным сервизом. Хруст почерневшего льда в промзоне".
***

это крутая галка
у неё с Джимом Моррисоном футболка
эта галка сильнее волка
когда она идёт пешком земле жарко
когда она летит небу тесно
четверть неба на полкрыла
каждый шаг её испепеляет место
на котором её нога была
белый свет становится чёрным
в сладкий воздух втекает соль
и всё то становится полным
что никогда не было полным

₂₀₂₀


***

я думал, что это Драгомощенко
а это Зощенко
в общем-то, разницы никакой
тоже писатель неплохой
водочку ровно цедит в стакан
про калошу написал рассказ
в общем, нормальный такой пацан
тоже молится ведь за нас

₂₀₁₈


***

жил да был
крокодил
жизнь как река текла
он с Тотошей и Кокошей по воде ходил
по краю стола
он останавливался и вздыхал
(они останавливались и вздыхали)
и детям рассказывал, как в Боснии воевал
и птицы как пули летали летали летали

₂₀₁₈


***

блуждающий водолей
плывёт за меридиан
грибное кольцо фей
мерцает в ночном лесу

сочится густой елей
из тёплых земных ран
из тонких живых вен
течёт ледяной мазут

₂₀₂₂


казак лихой

вольная птица, казак молодой,
мой удалой и красивый.
вольная птица и крепкий орех,
сильный, не агрессивный.
сколько ты знаешь дорог и путей,
ты обходил Казахстан, Украину
все те дороги и города, что расширяются между ними.
сколько ты знаешь дорог и путей
мой казак Алексей.

₁₉₉₇


***

тревожная фауна средних широт
мычит и закатывает глаза
её засосало в водоворот
её стало медленно разрезать

её стало медленно разрезать
её стало медленно разрезать
её стало медленно разрезать
железным большим ножом

₂₀₂₂


***

всё с одного и сводится в одного
окунь перепрыгивает через щуку щука выпрыгивает
из пескаря
стал зелёный лес стал чёрный лес
стали лапы еловые как ножи шёл по лесу мать-и-мальчик
думали его за пазуху он из-за пазухи наутёк
видели ходит где-то там разбухает рябью
сопли солёной водицей из ушей в глаза
замыкался круг мишки гамми чудеса на виражах
ловчили
а сам ведь тоже наследный принц
голубая кровь голубая кость золотое лето
в семи чанах парного молока в кипящей смоле
младенческой кожей
по красному следу брусничному врассыпную
один из последних а может всего один
может ничего-то и не хотел да не проверишь не ухватив
превратится того и гляди в оленя

₂₀₁₇


***

чёрный-пречёрный дремучий лес
острые жабры сухой воды
я сюда крепко-накрепко врос
в эти коцитовые пруды

белые цинковые снега
самые белые из снегов
гордо гуляет моя нога
в этой прекрасной стране врагов

₂₀₂₂


***

Дина приехала из Воронежа
она давно не была в Москве
я успел за это время превратиться в ежа
с чёрными крапинками на голове

пошли мы по Третьей Тверской-Ямской
словно по раковине морской

у Дины в Воронеже ученики
у меня тут пьянство и отходняки

около большой буквы А
возле Юрия Долгорукого
остановила и сфотографировала

небо твёрдое
солнышко ледяное
сыплются облака
хочется коньяка
Дина тонкая как река
Обводной канал называет Водоотводным

на Ордынке мотоцикл на заднем колесе
ехал по разделительной белой полосе
в окнах был закат
цвета красных опят
жёлтый свет сыпался с фонаря

а потом оказалось, что это не Ордынка,
а Пятницкая

₂₀₁₅


***

как-то постепенно всё сходит на нет
мама выключается включается свет
из неё оно так светло всегда получается
и всё море пенное винноцветное ползёт ползёт
тоненькой верёвочкой врезается в лёд
на середине тарелки с тобой встречается

подбери этот камешек положи в роток
за щеку положи его на глоток
на один ледяной благодатный маленький
ножевым ранением холостым
долгим ливнем весенним родным простым
он в тебе качнётся-мигнёт как маятник

₂₀₁₆


***

люди идут там такие большие о которых я бы не мог подумать
а тем не менее вот же они там идут такие большие такие великие в ножнах
их бы не было если бы я не смотрел на них их бы не было если бы я не смотрел на них
и все деревья стояли бы сами и кровь бы текла по деревьям сама собою
но я на них посмотрел и в них заключалась война в них единственный смысл о тайне
кто-то быть может циклоп это всё затеял и всё разъял и наполнил самим собою
значит теперь не вернуть долгих праведных дней не вернуть рога златые
значит любовник любви на тонких ногах не войдëт в портьеру
и впереди много злобных разлук и ужасных гостей приходящих как воздух к уху
жëлтых рождений пустых смертей глухо кашляющих смертями

₂₀₂₃


***

реки текут по извилистым руслам
камень стирается в колкую точку
ветер шумит в листьях светлых деревьев
люди встречаются люди влюбляются женятся
рыба входит в песок и выходит оттуда, полна воды
птица останавливается в зрачке и выклёвывает себе птенца

тут такие сады, что не надо сажать сады
для него любимого до последнего до конца
для любимого глаза-что-вишенки
две ладошки как две звёздочки
он ложится лежать на пашенке
очень белые его косточки
очень жарко сердечко грозное бьётся в его груди
очень хочется убежать – убегал, убегал и лёг
а теперь тростинка тонкая белой солью в меня войди
и люби меня так, чтобы не было мне ни рук, ни ног

₂₀₁₆


***

это наверное бес попутал в одном сантиметре от центра сияет земной упоительный свет
это конечно ошибка синичка-секундочка доченька птичка немножко не вывезла вовремя прилететь
если бы может один из твоих тот который другой раз за разом не падал в канаву
что тебе этот уютный арык так пленительно тëплый как будто он вовсе не Стикс
может всего-то и надо что взять и проснуться идти по дороге по полю вдоль кладбища рядом лес
тëмные синие тени на полгоризонта размеренно дышит земля живая
может навстречу ползëт золотая змея с бриллиантовой грозной короной
тысячью лазерных ярко-бордовых лучей пустоту из тебя выжигать

₂₀₂₃

Составление подборки: Евгения Либерман

Благодарим издательство Ad Marginem за возможность публикации фрагмента книги.

https://polutona.ru/?show=0528111849

Мои Моаи
автор - Саша Мешанина

Бывает, конечно, стыдно. За то, что наступаешь на ноги людям в метро, теряешь возможность за это извиниться; человек — жидкость, человек и правда вода. Говорят, что коты — это жидкость, но всё-таки человек. Его раз — и нет. Он через сито, через щель закрывающихся дверей — и нет. Быть может, люди — самые настоящие коты; ведь и правда же когда-то преданные домашние животные сказали бессловесно своему хозяину “да” и в надежде мгновенно исчезли. Впредь их мир был без речи-боли, речи-страха, речи-сострадания. Теперь мы здесь — теперь как-либо мы.

Стыдно бывает за толкотню на эскалаторе. Лысый бледный мужчина, с огромным рюкзаком за спиной — мы вас случайно толкнули когда-то. Мы помним это до сих пор, и, привычно унывая, этот случай не дает спокойно дышать. Очень жаль, что вы никогда не увидите этот текст. Мы не знаем — кто вы, у вас нет имени, нет адреса. Ваша история заканчивается тем, что вы ехали на эскалаторе — и ваша же история как будто начинается именно на нём. Всё абсолютно так: с удара, ответного толчка и голоса из маленькой каморки в самом начале пути: "Пожажуста, жанимайте обе стороны эскалатора"; там же мир для нас закончился, зажевавшись на последней ступени.

Наверное, мы могли бы из случившегося придумать смешную сценку, которую потом бы показывали будущим мужьям и жёнам, будущим детям. Но эти мысли скорее как забытое во сне предчувствие: ничего подобного с нами на самом деле уже не случится.

Мы будем удивляться схожести наших судеб, рассказывая, как наши родители встретились и сразу же случайно разлучились друг с другом — в нас. Мы не напишем чистосердечно, ни в чем не признаемся — и будем всегда виноваты. Мы не послушаем ваших анекдотов про армян и нарды — почему-то кажется, что именно так шутит тот, кто когда-то прошел мимо нас и, подмигнув, отпустил.

Ещё нам кажется, что вы уже очень давно обтачиваетесь временем, как старый валун. Вероятно, вы посылаете письма истуканам с острова Пасхи. Такие письма всегда начинаются с фраз: "А помните, дорогие мои…"

"Если мне не изменяет память, когда мир только начинал обветриваться со всех сторон и обкатываться ледниками — всё было беспрерывно и безотчетно. А вода предчувствовала долгое путешествие с теми, кого любит"; в конце каждого письма вы точно и ласково подписывали: "мои Моаи". И вы всегда при этом чуть-чуть плакали, надувались, потому что письмо вызывало нестерпимое чувство банальности и высказанности в лице других, живших раньше или ещё живущих. В каждом слове вы стеснялись собственной неуклюжести.

Или же вы просто зеваючи сейчас сидите за столом, подпрыгиваете иногда от хохота, как от икоты, смотря телевизор, очищаете недавно пойманного карася в красном тазу, а в ногах запутывается и мурлычет персидский кот по кличке Котофей; вы назвали его так в честь обувной фирмы, знаком которой был кот в сапогах. Это всё-таки очень забавно: кот Котофей в сапогах, а вы, человек человечий, в домашних тапочках!; дом бы пах речными водорослями и свежими газетами.
Нам кажется, что и то, и другое вполне могло существовать, если бы мы с вами тогда поговорили, если бы перед вами извинились. Но мы всё же знаем теперь, что остался один только страх — стоять по левую сторону эскалатора. Несёт против воли вперед; и человек — это опять жидкость, опять вода.

https://polutona.ru/?show=0528110523

В сияющем мире без нас
автор - Егор Евсюков

ОДУВАНЧИКИ

1

в мире где всё подменили

из травы-мишуры
торчат тут и там одуванчики

оглоданные ветром чупа чупсы
с привкусом пластика

антропоцен
я больше в тебя не верю

в мире где всё что-то значит

я продолжаю жить чувствами
первобытного зверя

и никому ничего не рассказывать

2

моё слово
не высится на билбордах
пробивающих четвёртую стену
пресловутого восприятия
когда сами они стена

моё слово
оно тоже стена
стена дождя на стену травы

здесь прозрачно и видно всякое
особенно сны

3

мой голос
не дрожит в длинных войсах
похожих на кардиограммы
но идёт из самого сердца
как ветер из леса

и он
говорит не бойся
когда это всё исчезнет

в пепле ядерных одуванчиков
мы будем греться

одним на двоих дыханием

4

мой разум
не клеит на вещи ценники
не дует из жвачки мозгов пузыри

смотри

раз два три

всё пропало

кроме невыносимо белой
одуванчиковой зимы

в сияющем мире без нас

ВЕТЕР

а есть ли сегодня ветер
кроме как в голове
которая за себя не в ответе

и за такие предметы как

~листовка лиза алерт
пока не с моим лицом

~целлофановый чёрный флаг
победившего антропоцена

~чей-то сюровый сон
рассказанный на остановке

~совсем ещё новый глянец
обложки миссис вселенная

~чек на тыщу рублей и бед
с исчезающими чернилами

~путёвка-ретрит на тибет
с исчезающим чувством мира

~распечатанная дипломная
по лесному горящему делу

~а бумага горит и помнит
что лесное имела тело

~рецепт от большого ума
на любовь или нейролептик

~одна маленькая война
воробьёв в деревянной клетке

~крик с балкона ну на на на
забирай уходи пошёл ты

~и побольше одна война
ветер красное носит с чёрным

~позапрошлые голоса
а сейчас отзовись ну где ты

~только первая полоса
если кто-то читает газеты

~упаковка-призрак с озона
от подвальной литературы

~ничего не читаю кроме
семиотики снов и сумерек

~запах клумбы после дождя
вперемешку с полночным пивом

~и глядящие на меня
фонари вас когда подбили

~фотокарточки полароид
и несбыточные картинки

~и нездешняя светлая боль
вечерами такими длинными

всё это всё это всё
влево-вправо туда-сюда

я стою опустив глаза

а ветер уносит уносит
и меня унесёт
с собой

***

ветер в мусорных пакетах
рыщет роется

ночь темнее тонировки
роллс ройса

на котором проехать мимо
и тебя и меня

и могилы

мой милый

я стою и пропадаю без вести
в многолюдном тц современности
как рекламная листовка из рук в руки
и которую не возьмут

громче ветер
и тише звуки

и ищу я тебя
сквозь тьму

ТАНЕЦ ОГНЯ

1

я хожу больной
нездешней тоской

кроссы в слякоти
как в бахилах

а врачебный рецепт
от того чего нет

где-то в листьях
сухих и хилых

в одну кучу сгребёт
это всё весна

картинки-образы-голоса

и сожжёт
в перламутровой дымке сна

на майский субботник

2

у шаманов
бывает такая болезнь

когда вроде здесь
но совсем не здесь

когда всякое
в голову хочет влезть

как с разбега
в последний автобус

а он мчится отсюда
и до тайги

в нём клубятся
лица и мотыльки

остановка

ума-и чего-там-ещё

но водитель сказал
скоро тронусь

3

со мной местные духи
связаться хотят

и они говорят

заведи котят!

поищи их
в сумрачном этом лесу!

и поймай за хвост
ветер или лису!

будь везде и нигде
чувак!

а котята пищат
в помойном ведре

а реальность жестока
и быть беде

а мне пусто
совсем никак

4

а пускай сгорит
оно всё дотла

и я ставлю

аукцыон огонь

и танцую

и кружится голова

и в неё как в бубен
стучит весна

и всё катится-катится вон
какой за неделю
сон

ЧЁ ПО РЕАЛЬНОСТИ

пейзажи моей психики
как подворотни тихие
то розочка блестит цветёт
то слышь иди сюда
луна тут ходит бритая
с наколками из битума
худак полиэтиленовый
и в солнышко удар

чё пялишься чё падаешь
ты поясни за реальность а
зубами по асфальту вон
рассыпалась ищи
растаяла средь ночи как
перцовый след баллончика
размазалась распалась вся
на мясо и хрящи

я собираю крошево
из нихуя хорошего
куски кровавой самости
и стаф из-под ногтей
бросай окурок в лужу и
увидишь утонувший там
нездешний невозможный свет
разбитых фонарей

ОГОНЬ

1

когда вернётся
живой огонь

не этот пиксельный
который налип на ладонь

только нет ни тепла ни света
сколько ленту ни скролль

не этот фальшивый
сияющий как рубин

в задних фарах
отсюда едущего такси

не этот фаер-энерджи-бёрн
придающий призрачных сил
да и то взаймы

не этот вечный
огонь войны

огонь

настоящий огонь

2

он вернётся
и все точки расставит над i
как пламя над древней свечой

он с собой
принесёт не дым

а то чего нет ещё

он вернётся
верхом на шальной звезде
разгорится весенним костром

дай мне руку
в пульсирующей темноте
мы будем гореть вдвоём

ДЕРЕВО

а мне дерево
одно снится

цветущее / дробь / весеннее

в радужной паутине всё

геотреками дубль-гиса
до самых корней обвито

прямо как я

мыслями до подошв

которые стёр
но пришёл

к тебе
моё дерево

я же знаю
не всё потеряно

ещё можно зайти на авито
с объявлениями весны

5.0 дерево млечный дождь
7 дней назад от сотворения мира

а в отзывах чьи-то сны

а мне дерево
снится

снова

АНГЕЛ ХИППИ

1

он придёт
невидимый незваный
ангел новых хиппи и цветов

в ветре весь
в футболке наизнанку
с фенечками из травы и снов

2

на его
как стебель гибкой шее
колесо велосипеда peace

боль война
песок вода и время
всё проходит между этих спиц

3

в танце он
поёт стихи и мантры
и сновидит то чего здесь нет

и на языке
слова и марки
тают как фрактальный этот снег

4

он придёт
и всё здесь остановит
все дороги свяжет в узелок

колесо
крутись-светись звездою

ангел
плачет не о нас с тобою

в ржавчине и в крови
колесо


ТРАВА

психология
мой личности такова
что на месте перверсий и травм
растёт навстречу дождю трава
не дотронуться не сорвать

да и незачем
этот взаимный рост
не дадут вебинары и курсы

старше самых звёзд
и до самых звёзд
как бы в танце
застывшая музыка

о ты чувствуешь милый друг
планета в зелёном ритме

как сказал бы мой коуч
опьянённый жизнью уитмен

но в траве той
закладки и рубероид
огонь бутылочного стекла
и цветущие сами почти огонь
божие одуванчики зла
и колючей проволоки вьюнки
и скелеты людей и полыни
сквозь эту траву
видны

о ты чувствуешь это уитмен

всё не так уж просто
в моей траве
ей шуршать соломою
в голове

голова голова
почему всё одна трава

на обочине
на могиле


ТАНЕЦ

1

метафизическое нытьё
про то что тело давно не моё
про то что кто-то водит по краю
пока мерцаю-горю-сияю

не тело
танцпол для хромого духа
который пляшет раскинув руки

то в страхе
то в трёпе
то в трипе

то шаманский тектоник
то танец святого вита

замри же
рубашку тебе я выдам
несмирившийся кататоник

сошью из разного цвета тканей

2

вот первая
помнишь в траве играли
ловили бабочек-однодневок
за крылья тянули и рушилось небо
всё было зелёным и голубым
и страшно реальным
непроглядным как дым

тело помнит
пока ему больно

3

вот вторая
прозрачная сетка-ткань
сквозь себя пропускает навылет
и этот дождливый май
и эти тёмные нулевые
остановившиеся часы
когда с кем-то подолгу болтали
в бог знает каком квартале
и вечность стучала по крышам
дождём

тело помнит
пока есть время

4

вот третья
чёрно-красная лента
пламя пластмассовых роз
в глазах чужого портрета
на которых повязка мементо
чтобы не опалило мозг
всё это едва сознающий
но почему-то всегда думающий
что он то бывший
то будущий

тело помнит
пока есть смерть

5
ну а дух
ну а что с ним станет

всё продолжается

продолжается
танец


СНЫ О ВЕСНЕ

билборды мне показывают сны
украденные ночью у весны
торговки ветошью
и талыми надеждами

сегодня скидки
снега с сонных крыш

сегодня акции
горят на солнцепёке

а ты летишь
летишь-летишь-летишь

от договоров денежных
далёкий

и не отсюда
ветер

из целлофановых пакетов
слово вечность

ну же собери
зачем тебе купюры и рубли

как я банкрот
гуляй играй с огнём
зелёных распустившихся банкнот

а я возьму кредит
чтобы дышать

https://polutona.ru/?show=0527192917

Приказали молчать
автор - Дарья Ривер

***

В чëрный час, когда за меня на проскомидии вынимают частицу,
Для которой — в конце — не кровь, а медовый йод,
Прилетает, кроша потолок, мëртвая птица,
Выпущенная архангелом-северодвинцем — и клюëт частицу, клюëт.

Это небо моë идëт пехотинцем на сердце,
Это рой подсудимых выкатывается в мир, тараща глаза.
Тонкой спицей — отвар грехов — поднебесных специй —
Всё, что мог мне дьявол за век мой каменный показать.

В самый чëрный тягучий час — между здравием и упокоем,
Между водопоем и отравленной жгучей мочой,
Голубиную книгу — в дорогих одеждах — в далëкое и голубое,
Чтобы в глотке-кольце колокольный язык научился молчать.

Вытекает жизнь из частицы — становится Чермным морем
Да рекой Смородиной — смотря по тому, кто я.
Лев от Дарьи святой и Хрисанфа приходит проститься с миром,
Переломленным, взятым за рукоять.

***

Рыбу выкорми, душу пришей.
Дверь ограждения о устнах положив,
Огради рыбу от упырей и вшей.
Наточи ножи, пусть довольны будут ножи.

А она припомнит: сжигали ведьм без суда,
А она – в аквариум тюкнется, раздробит.
Это – радужная форель, икриста и молода,
Но ребёнок её – каждый – уже убит.

Материнским воем – до рая, дорады до.
Адвокатская речь блевотиной хлынет из уст.
И покажется – купина, не схваченная бедой,
А всего лишь – крапивы куст.

***

Голова дурная, не дозревшая алыча.
Ни бурлящей струпы мои не омыть, ни святой водой.
Приказали молчать мне пустырник и молочай,
Посылая лечиться — к мощам нетленным да за Алтай.

На волдаях языка — иволга волглая казнена.
По-над люком сердца — плита из ольхи.
Отторгали удесы язык: "Не наш, не наш".
По-над луком времени — молодые мехи.

Позову горячку-сиделку, печь умолю истопить:
Холодеет последнего слова нить.
Это лето — в снегах, это скорбь у одра вопит:
По кому ей, возлюбленной, здесь вопить?

Приходила мама, студила смердящий лоб.
Только иволга, отцветая, поëт-поëт.
Говорили молчать, чтоб ни смерти, ни воскресения чтоб.
Только иволги песнь, только мама — и всё моë.

И горящий куст, эхо псалма неся.
Прикоснись — и пой, прикоснись — и радуйся Рождеству.
Там — трубящее горло, но к небу ему нельзя.
Градом падает алыча — в траву, в траву.


***

Коридоры больничные — заживо взятый рай,
Что сгорел возле дома, сдавившего детский смех —
Я жила там и птице шептала: "Не смей, не смей,
На потëртом кресте — не Спаситель, но сладкий змей,
Не долбись в стены реанимации, в топи ран".

Мы ремнями прицеплены к койке, но сбит прицел.
Одиночки палатные — лазы святых мышей.
Гонит пьяный Христос стадо в поле — взашей, взашей —
По душе, по душе, по смердящей — семь дней — душе.
Что ты скажешь, овца, о нелепом слепом конце?

Он меня — за нос, за руку жгучую — он водил.
Я смотрела на красные, вязкие облака.
Он меня — до заставы, где огненная река.
Я шептала: "Не смей, милосердие — в дураках.
Рух, Симург, Сирин, голубь, тут нет пути".

Но вошла в эту реку, любимую, словно мать.
Михаилов Архангелов — полчища, легион.
Свинопад, звëздопас. Дышит чудище-Левитан.
Бог над вечным покоем, и быть нам легко, легко.
Только б сняли кольцо, что, молясь, отливала тьма.


***

Здесь, на последней окраине, Бог на ослице — в Татев.
Ветви, одежды. Чуть дальше — помои, помои, помои.
Нас поливали — на царственном блюде — сушëным лимоном,
Зверем голодным выпрашивал пищу властитель-тотем.

Бог на ослице. Грядëт избавление мертвенных мух.
Двери Татева отверсты, за ними — алтарь краснолицый.
Пахнет лимоном в Господней, завешанной пледом, теплице,
В пасти, завещанной тьмой едокам, отрыгнувшим укрух.

Смело, Армения, пасть ты в наследство прими, проорав:
"Амен! Осанна!" И камень восплачет под Божьей ногою.
Запах тотема — до стен монастырских, до рытвин в предгорьях.
Праздника дух — пред крестом из прованских помолотых трав.

Головы детские — с жертвенной кровью — на Царских вратах.
Тянет слепой Иисус пуповину, как жвачку — et orbi.
Шепчет Армения: "Дети мои, мы вас к Пасхе откормим".
Тело ослицы у райских дверей поглощает Адам.


***

Променяв на зурну окровавленный голос Сирина,
Раскатав по бревну раскалённые губы сна,
Разрастается небо аспидами, апсидами,
Входит в кровь ему дьявольская слюна,
Вылупляется выродок голосистый.

Свет струится из облака. Ветер — палач одуванчиков
И других несогласных — не смеет открыть глаза.
Он не знает, что в каждом убитом цветке — передатчик
Для несмысленных сердцем — и свидетель, кого лобзать
В неотступной долине плача.

А сейчас — на площади, где поют прокажённые инвалиды,
Забубëнные души кривят беззубые рты.
Здесь пространство обшарпано, неэвклидово,
Здесь — его обуглившийся поводырь,
Словно золото, монолитный.

Пустота. Предстоятель, мой хранитель по имени Меркель,
Голосит, что спасаться пора,
Что шахиды собор кафедральный построили в Мекке —
Это Богу зимняя схрон-нора.
Свет кончается, но из последних бдит — отщепенец не меркнущий.

Рассечëнное знамя его стоит посреди овражеских,
Рассекреченных почвой рож.
Пляшет новое время, новое имя куражится.
Вот проснëшься — и оживëшь.
Горизонт, а на нëм — марш деревьев в дырявых фуражках.


***

Дедушка-ворон под снегом,
Бабушка — в пешем бою.
Небо становится снедью:
Рух, Алконост, Гамаюн.

Небо — из кожи младенца
Или еврейки-вдовы.
Сердце лежит полотенцем
Там, где не можется выть.

Варежки колются: морфий.
Бездна грехов под мостом.
Облако мясом коровьим
Чинно плывёт на вудсток.

Дедушку-ворона — в ясли:
За нос, за куклу, за то.
Бабушка ночью без мыслей
Тащит к звезде долото.

Спишь ли, моя огневица,
Небо наследуешь ли?
Пепел над бездной клубится,
Душу. Забрав. У земли.

https://polutona.ru/?show=0527060645

Островки на руках
автор - Алексей Мороз

Doctor Weld

Кто же вы дети мои
пациенты из грязного сплава
с молнией трещин в сердцах
унесённые городом ржавчины
ты слышишь о дай мне гудок
ты в море свое без меня не уйдешь
а ты сын дорог не поедешь отнюдь никуда
с грузом горы железной руды
а ты гусеница не выстрелишь в небо
и его не взорвешь

лишь до тех пор пока
вас друзья моя юность
мой смысл лёгкие глаза
пока гнев зевса не коснется
что спрятан под кожей
электрических червей
и ваши ничтожные составы чугуна
соединят как мне соединил хирург
тяжёлый готфридский рукав

я проведу до вас тепло
из жерла своего шприца
весь всплеск аргона кислорода
из своего баллона
и подарю вам шанс
я ваш иисус мой тяжкий крест
всех вас гигантов уберечь
под чешуей сварного шва.

***

Ломай меня полностью
орет раскалённый вулканами злобы фиксик
что держит в дыму сердце города
и тащит к величию словно сизиф
а там за величием громоздкая личность
там зерна пробились в табачные древа
и сажа развеяна в ветре туманом ночным
там залежи солнца залежи мира
ломай меня я не сломаюсь
я сам поломаю изъяны твои
и возвышу нас город ты слышишь
возвышу к олимпу все наши мечты

***

Скрещивая трость
со жгучей крапивой
ради нового пути,
получаешь захваченные
островки на руках,
но страшнее не враг,
что ждёт впереди, —
а бои, что становятся
снами.
и янтарная мельница
в чёрных глазах
остаётся потушенной,
сгнившей
(в них лишь),
отрицая падение
трости,
как в знак
продолжения
жизни.

https://polutona.ru/?show=0527055621

нерифмованное
автор - Дмитрий Курбатов

тов. гв.

тов. гв. л-т в отличие от тов. гв. ст. л-та
вызывал уважение,
хоть знакомство началось с фразы:
"вы долбоебы блядь
вы почему такие долбоебы".
помнятся его глаза: светлые, на выкате,
будто вот-вот сбегут из глазниц
и покатятся по казарме на плац
(а там ать-два ать-два)
мимо курящего втихую тов. гв. ст. л-та
(который солдатиков за курение дрочил).
но все же: почему?
мысли роились,
как личинки в дыне:
я не понимал
как унять это копошение, это барахтанье
в вязком переспелом мозгу;
не помогали
ни приседания в братском хвате,
ни нежные пощипывания взводного,
ни расстрел из пневматики,
пока однажды
в писарне,
пряча под сейф от згтшников ноутбук,
4 айфона и 100500 дудок,
озираясь на снующие туда-сюда тени
(привет, недосып!),
я не услышал щелчок,
вторящий дверному замку,
и понял,
что мыслить – это дурная привычка,
это для взрослых,
от этого болеют раком, впадают в депрессию
(которой так-то нет,
ибо это придумка жидо-рептилоидов с запада),
не рождаются дети,
не уступаются места бабушкам
(ПОТОМУ ЧТО КУДА ВЫ ПРЕТЕСЬ БЛЯДЬ
В 6:30 УТРА В НАБИТОМ 22-М
В ПОНЕДЕЛЬНИК),
игнорятся повестки и,
как следствие,
ремни затягиваются в узелки,
окна прикидываются дверьми,
и начинает нравиться манная каша.
так вот оно что



дворник

на самом деле мести? двор не самое плохое занятие если так подумать а даже наоборот занятие увлекательное для здоровья полезное ну так нам говорили физической терапией называли или что-то в этом духе я не помню можно мне уже домой пожалуйста а что тут не подметено так это я сейчас это я запросто

вот вы знали что в стихотворении хармса как же оно называлось ну то про усатого дворника да подметаю я так вот в том стихотворении дворник это как бы бог забавно правда ну правда же забавно он всё метет а время идет эпохи меняются одни люди смещают других людей а он всё метет и метет

я конечно не бог но тоже всё мету и мету уже времена года сменились столько раз что я сбился со счета может десять а может ни разу у меня плохо с памятью язык немеет а по утрам всё время слабость но я мету мету честно

а интересно все-таки получал он зарплату или так за идею да всё всё мету но если не получал мне его жаль конечно я то свою сигарету получу



параллель

нас тебя меня их
ножницами шлюха перекроила
на сотню-другую лоскутов разного толка
этому дала транспарант,
этому спички,
этому немного латиницы,
а этому ничего не дала
(он всегда был со странностями)
в наш аквариум полились отходы
как будто до этого было мало
как будто до этого всё божья роса
и я бросил петь
а ты бросила просить спеть
(так жду, когда этот протест окончится)
на кухонном столе вместо конфет
блистерные упаковки
на висках седые волосы в 20+
(утешаюсь сходством с Э.П.)
паничка от звонка в домофон,
инсульт от звонка в дверь
а еще недавно по небу тянулась радуга,
птички садились на плечи, ладони, голову,
единороги весело жарили зефирки в парке
ну помните помните
а, это ж было в дореволюционные времена
вы тогда даже не родились
(я, если честно, тоже)
но картина издали и впрямь похожа,
только над радугой теперь зловещая сноска,
а последнего единорога нашли заклеванным
неизвестными пернатыми

https://polutona.ru/?show=0525174908

список весенних дел
автор - Лиза Табакова

[ i ]
равноденствие

???????? ??-?? ????

пить белый каждый день
быть ближе к воде
проводить время
думать о красоте
думать о смерти
не думать совсем

небо разверзнется и белые быки с разбега бросятся в водяную бездну бороздить рогами рисовые поля будто бы разразилась земля

медом и молоком

никому кроме

? ? ? ?

[P. M. // a. d. VI Non. Mai.]

сплелись узлы и согласились мы
в азу попала курочка и зубы
козлы проели дырку саблезубые
и нересурсно всё, и злы мы злы

[E. T. // a. d. V Non. Mai.]

переплетения согласны быть узлами
и несуразны как козлы мы не ресурсны
и пусть вгрызаются в азу как сабли зубы
мы зрим весну

? ? ? ?

над домом флаг македонии
птица ба долети до бога
там громче быть может
гул водосточных труб

в зарослях зверобоя

? ? ? ?

смешно и страшно
пороши серебра не хватает чтобы прикрыть
травы выжженой
того что никогда не сможет

[ scheduled ]

? ? ? ?

сидеть и спорить
чье молчание громче

? ? ? ?

ю! и разливается солнечный свет

? ? ? ?


[ ii ]
kali yuga blues
всех изругав все равно люблю
перебить вовремя разбить колени
все равно нулю и все же меньше нуля

посмотри мимо и я тоже туда посмотрю

[ iii ]
какое счастье
краденые сны

по ночам прислушиваешься к радиаторным всхлипам

отвар на таежных травах
цвет гранатовой корки
уже по горло вода

победный крик

на небесах веками льется ливень

[ iv ]
??

по тыще в мойчай
малышка пришла хороша
просишь большего
говоришь о чем
сам не хочешь знать

вот бы быть большим белым тигром
у подножия горы байюньшань

[ v ]
серебряный диск луны ???? над расчерченными полями
°•.?????
над опустевшими рощами разливается свет
впечатления делятся на звуки и запахи а также на
легкие колыхания воздуха в районе ребер
ornithothoraces carina
куда крепятся крылья

[ vi ]
ты потерян через религиозное
передоз вечен
мечи отливали лучше
времена до начала времени
облик отличного обезличен
мальчик не плачь
вечное тоже плачет

[ vii ]
еще сильнее хочется если туда нельзя
по трамвайным путям огоньки скользят

????????????????

расти над земным и падать в обратное
слезы бога передавая друг другу в пиале

[ viii ]
кажется тебе не понравится
тихие всполохи слов
черт поймешь кому адресовано

то напеваю
то невменяем и нем
требую мир и меру

не прерывать сон
никогда никому не присниться

[ ix ]

по ахимсе двигаемся
хотелось упороться супрастином хотелось проститься весной хотелось
на донском ебаный танцпол на старо-покровском попроще
александр шапиро транслирует : ты на длине цепи от себя
володя шапиев транслирует : говоришь о своих стихах дохуя
стихи надо либо писать молча либо забить и дальше писать только в строчку

выбираю просто молчать допиваю чай ухожу трогать траву
очень болело что-то написать но сейчас я уже живу

https://polutona.ru/?show=0525174432

пояснение за
автор - Маша Ежова

***

не лёгкая сыпь, не красный загар
корка-кора старого дуба
такая стена, пурга
такая дура, куда? вьюга
была жара, другое дело — жара
много друг друга
а вьюга — мало
вдруг никого не стало

***

в низине надрывно вскрипнула
чья-то ива печальная
совсем серая и без снега

но пузырчатое утро
взгромоздилось
на жердь антенны
как пугало


***

надкусишь плод и вдоль течет по месту тела
отсеян зимний холод потеплело
ударит по плечу плечо-крыло
как хорошо, мой милый, как тепло
единственное действие дождя
мы видим место неба уходя

шиповник дикий развернулся в животе
шумит утопленная капелька в дожде
меж каплями застыла пустота
и та не та


***

кошка расплавленная резина
пятнышко дорого
плещется и сопит
спи моя кошка, спи моя крошка ты видишь что-то
или ты тоже сегодня
как крокодил

как во сне с неба падают огоньки
а могли бы остаться
лётные
беспилотные пташки
угли-корабли


***

я хочу тебя в сёрфе
хочу на грязной дорожке
возле сгоревшей шашлычной в сокольниках
хочу на пороге мурлычки
на входе в белый подвал

хочу колебаться, когда отвечаю врачу
нет, на вопрос
половой жизнью живёте?
так хочу


***

размещение на лестнице
освещение лампочкой

дёрни за верёвочку
лезвие света коснётся мыслеглаза
ты вчера её думал про бабушку
про какую-то ещё
женщину,
которая была на неё похожа
и уже не вспомнить,
из какого она сна или номер её квартиры
возможно, за ними настало
пустое пространство

размещение на
лестнице кажется
ничего лучше
лестниц для жизни

когда в твоём доме есть лестница, ты уже богаче других
кроме, наверное, идеальных дней
где лестница принадлежит только тому, кто откажется от всего
ляжет головой на камень

пока ты только тянешься к пёстрой ленте и ослиному хвосту
наверху
сама по себе перегорает
лампочка-фаворитка

https://polutona.ru/?show=0505220147

Чайная молитва погибающего мастера
автор - Данила Кудимов

Чайная молитва погибающего чайного мастера


всё преодолевая человек идёт
Ясный Дан · 12.02.25

ему не нужно понимать происхожения
это не праздник эта боль которая всегда с тобой
старичок смотрит высоко низко в ущелье гор этот свет
идёт за тобой
или ты поперек
переходишь
вперёд
повернуться кругом и снова
и я обернулся
по полям вглубь через жизнь все преодолевая человек идёт.

девушка а вы знаете ведь наступит ночь
Ясный Дан · 24.11.24

девушка а вы знаете ведь наступит ночь
дедушка
мне нужно ему помочь
поймать рыбку-улитку
ку‌ то есть пустота
тихо пью шу гушу мэнку
рю моя техника поимки рыбки-икринки
ты не смотри на вкусвилла витринки
там много земляники
девушка а вы знаете какая она вкусная.

когда общаюсь с тобой
Danila Kudimofu · 01.02.2025

когда общаюсь с тобой
я говорю с Красотой
я говорю K???a
????? / Κρ?σις / κρυπτ?νη (цепочки рвутся)
растворённой внутри каждого тела
генетические капсулы записаны в твоё тело
в твоём сердце
а способность говорить ДОБРО/ΔΔΔΔ??
где оно??????
¿¿¿¿¿dónde está tu boca_santa????
говорю посредством Его в моём теле
Рука" моя знает вес твоей упругой груди{14}, вкус, и цвет, и линию, и извив твоего исчезнувшего тела, за которым гонится моё желание
ПОЧЕМУ ТЫ ДУМАЛА ЧТО
ПОЧЕМУ ТЫ ДУМАЛА ЧТО
ПОЧЕМУ ТЫ ДУМАЛА ЧТО
ПОЧЕМУ ТЫ ДУМАЛА ЧТО
Анри де Ренье
расстояние и время растворят во мне способность различить человека
ERO — EROINA — ? — ΗΡΩΣ
(ERROR: soul_not_found)
герой растворяется в пшеничных полях
?????
(мне жаль).
И ЛИНИЯ ГОРИЗОНТА////////////////////////////////////////////////////

мост Мирабо навсегда разделён на кирпичные поля для го
Ясный Дан · 22.01.25

мост Мирабо навсегда разделён на кирпичные поля для го
я хотел посмеяться но это не смешно
добрый человек из Сычуаня смеётся во все лицо
если это великий Колумб забвения континентов то лучше промолчать
проползти по мосту пока
молодой человек ставит белый камень на серую поверхность разделённую на линии 19 19 361
я иду и утешаю себя что за чёрным белый камень падает на мост Мирабо
мост студента имени Вернадского
на этом мосту много молодых девушек и старых друзей и каждый отопьёт глоток из Сены за своё здоровье
мост Мирабо разделённый на 'до' и 'до' ведёт только к метро
много слёз разных людей падают вниз
у каждого свой мост Мирабо
и это наша радость и боль.

Монах сжигает себя
я · 09.08.24

Монах сжигает себя, потому что больше надежд не осталось
Человек покидает тебя, потому что больше любви не осталось
Очень видно, что ты болен, — только чем
Звуки складываются в слова или в болезнь
Стихи складываются за стенкой
Иногда перечитываю тетрадки, которые недавно написал
Иногда раскладываю полюса, слышу голоса
Но это всё способы борьбы со скукой:
Помолчать в Шоколаднице, помечтать в тишине
Официант интересуется — вам какао или десерт
Мне только отдохнуть, набраться сил, сделать то, что не успел
Я не болею ничем, просто иногда грущу завтрашним днём
Иногда пишу листы, иногда читаю боль других людей
Иногда ищу по паркам, по городам чудеса
Потом нахожу и еду в метро, смотрю в телефон
Смотрю в лица людей, которых чудо не коснулось
Они не грели руки над головой, не страдали тобой
Они прощаются у метро и идут к переходу на бкл
Люди грустят и насовсем
Фотографии просыпаются и навсегда
У меня всего несколько мест, где не встречу тебя
Всего несколько минут отдохнуть, потом снова жить
Всего пара фильмов, и их пересматриваю каждый день
Всего несколько стихов, чтобы рассказать потом
Чтобы вспомнить и просто посмотреть
Всего одно лето, и его уже нет.

050
я · 04.08.24

ей было больно жить и она устала бороться
просто в один момент растворилась под лучами солнца
я почему-то всегда был уверен, что в последний момент запрыгну точно
телефон и голос в трубку:
я навсегда в августе.

ты?слышишь??
Danila Kudimov · 07.10.24

ты?слышишь??
теперь?когда?ты?умер?
поговори?со?мной?чтобы?я?научился?говорить?
насмеши?меня?я?хочу?улыбаться?
ветер?дует?сквозь?кости?
как?только?слышу?я?шучу?
ты?слышишь??
теперь?когда?ты?умер?
эти?семена?прорастут?


(ТРЕТИЙ ОТРЫВОК ИЗ НЕНАПИСАННОГО РОМАНА "")
Данила · 22.08.24

я сам становлюсь для себя как земля которая требует обильного пота и пахаря
местным монахам не протиснуться в первые ряды они стоят у
стен с чётками и неподвижно смотрят на происходящее
ценю все происходящее ценю всё что вижу
Данила Кудимов, сегодня в 16:33
Как некогда Моисей
Данила Кудимов, сегодня в 16:33
Видеть столб
Данила Кудимов, сегодня в 16:33
Повести за собой людей
Данила Кудимов, сегодня в 16:32
Я об этом мечтал
без перстня без перстов без перламутра в венах без ключей без ключиц без пернатых птиц в ушах
uno in saltu duos apros capere погов. Pl = — одним ударом убить двух зайцев
не появляйся в общем браток в наших ты краях
без перстня, без перстов, без перламутра в венах
без ключей, без ключиц, без пернатых птиц в ушах
без клыков, без мечей, без наследных вещей
non venit hic sine armis Pl — не являйся сюда без оружия
non omnis silva domum reveniendi locum dat погов. V = — не каждый лес даёт путь домой
lupos et apros oculis Pl observare = наблюдать волков и вепрей, не приближаясь
не иди сюда без знамений в руках
без иного пути, без земли за спиной
не ступай на порог без огня под ногой
non fallit praedam apros = не ошибутся в добыче вепри
Данила Кудимов, 13 сентября в 21:26
Следующий довод — смерть
Данила Кудимов, 13 сентября в 21:26
Человек смертен и глупо ограничивать себя
Данила Кудимов, 13 сентября в 21:27
Аудиозапись удалена
Данила Кудимов, 13 сентября в 21:27
Не должен ли всякий мужчина уподобиться Иисусу Христу, а женщина — Мадонне?
Данила Кудимов, 13 сентября в 21:27
А как достичь этой простоты без ознакомления с путями иных?
а. 21:27
Понятно, интересно.

Потерянный текст
неизвестно · 13.08.24

ты слишком серьёзно относишься к потере
расслабься
я просто текст в телефоне
текст можно потерять
библиотеки сгорят
смешаются с речным песком
кольцо найдёт торговец и отдаст на продажу
его выкупит мой давний товарищ
но меня уже не будет.


В день премьеры фильма о любви
я · 12.06.24

в день премьеры-
фильма-о-любви-
умерла-
любовь;
ароматный шу-
с-биндао-
насыщает-
кровь;
шу наполнил-
душу-
а-после-
сразу-
в-ночь;
как-же-
всем-
помочь.


Цигун впоследствии вывел армию бога
Ясный Дан · 06.01.25

Цигун впоследствии вывел армию бога.
Дракон выходит из воды озера.
Самосбывающееся самопроизвольное самопросветление посредством аутогенной тренировки старичка.
Он говорит: "Твои руки — это вода".
Палец дракона выползает из пруда.
"Нет, не так! Вот, вот чуть левее — правая нога".
Этот старик где-то уже глубоко позади и просто ждет своего дня, когда откроет мир и мои глаза.
Старик станет мной, не останется лица.
Я повторю его позу высшего мастерства.
О том, как дракон выходит из собственного огня.
Это всё одно, но непонятно, что есть что.
Ведь волшебный дракон перемешал целое море первопричин и следствий.
То ли этот старик сам меня искал, или же хотел стать мной впоследствии.

Что такое быть мужчиной?
Нансэн · 20.06.24

Что такое быть мужчиной?
Это когда ты влюбляешься зачинаешь ребёнка оставляешь семью и никогда не знаешь о том что все они давно умерли
Что такое быть мужчиной?
Это умереть одному на лесопилке как брехтовский ваал попросить побыть с тобой но некому и только никто больше тебя
Что такое быть мужчиной?
Это пойти на гору как ибсеновский бранд и жестко поступить с матерью когда она при смерти ничего не ответить и не услышать голос милосердного Будды
Что такое быть мужчиной?
Это сжечь золотой храм уничтожить красоту как нансэн убить котёнка встретить будду и убить будду
Что такое быть мужчиной?
Это не потерять надежду и вспомнить
Что такое быть мужчиной.


чайная молитва погибающего чайного мастера
Ясный Дан · 23.12.24

бледный мальчик в белом кимоно без признаков различия и боевых
тянет дым из трубки для шитья

гейша спускается по брусьям ребер дальше Якиманка в горло табак BRUSCO а она рассказывает ему уши режет без остановки без жалости истории про стариков

чайная молитва погибающего чайного мастера
ты тоже должен стать великим мастером

за ним его ученик

его нужно обезболить обстоятельства обесточить он идет по заснеженному пути старого монаха и спотыкается драгоценная камерная чаша

чай это битва без мечей и столько поражений на голову гордого человека

ты был слишком искренним и потому должен умереть твой чай вёл людей на путь заснеженный монах давно бредёт в горах а за ним уже ничего нет

но приходит весна и молодая девочка собирает в юбки молочай
а добрый дед пьёт чай.


Храм
неизвестно · 16.08.24

храм всегда точка давления
там все стойко завоёвано
для меня это чувство дома
всегда там больно
мне кажется, в прошлой жизни я разрушал алтари
объяснишь?
мне бывает больно внутри меня, когда я в храме
храм внутри меня, ему я верю
сакральные места хранят память
жалость сожжённых городов
наверное, в прошлой жизни я была кошкой, которая спала на ступеньках храма
было замечательно
храм многих храмов
но одной любви, мне кажется
единой.

дерево
я · 17.04.2024

мелодия весны уносит твой зонт и тело от дерева
и распространяет голос в пункте выдачи
сижу на лавочке в центре напева
подоспел
дождь. и мы шли за руки, как я шел немного потом
зонт не посмотрел вниз, ему нет дела
до того: любишь или нет; или до того, что я пришёл до того, как начался дождь и сидел рядом; или до того, что ветер крепчает и уносит твой зонт и тело от падающего на тебя дерева; так же, как и до того, что у бегущего вырастает орган полёта; дует ветер, а у будущего вырастают почки, как у дерева; бежит дождь и не смотрит, как я пришел до того и ждал несколько времени, вспоминая, как падает дерево и укрепляет зонтик в твоей руке, песня несёт тебя вперёд — подальше от лавочки и смерти от тяжести голоса
а я тогда говорил с человеком; на нем вырастали почки вины; то ли сны о девочке и дереве, которое падает и становится лавочкой;
<пару дней в году на ней ещё жду>
то ли внесённый на отправку по почте песенный ветер надул уши;
и, пока мы говорили, забыл твой голос;
тихий весенний день.

https://polutona.ru/?show=0505195312

Ласточка без гнезда
автор - Евгений Калашников

1
***
Бывало вода мерцала, накрывала, грела как одеяло.
Что вот тогда нам уйти мешало?
Или, положим, под снегом пышным
Ветви струились замерзшей вишни.
Почему мы тогда не вышли?

Почему машинально протирали от пыли
Книжные полки и окна мыли?
Кем мы вообще тогда были?

Разве в самом начале не замечали
Всех этих зернышек горькой печали?
Хлопья пепла незримо тогда оседали
На бокал Цинандали.

Во вдыхаемом воздухе, кроме ноток пачули,
Разве не было боли?

мы продолжали упорно ходить на работу
возвращаться домой
готовить ужин
улыбаться друг другу
даже позволяли себе иногда чувствовать что именно так и должна сложиться жизнь
мы как будто строили домик из лего
скурпулезно систематично точно по инструкции
и делали вид, что не знаем чем это закончится
двухлетний ребенок не оценит этот дворец
его сознание пока находится в совсем другой плоскости
по-настоящему он порадуется только когда будет разбивать его пластмассовым грузовиком

И когда будто брызги летят детали,
Нас внезапно пронзает осколком стали
Чувство, будто мы заплутали,
Будто мы на подлодке на дно упали,
Будто заперты в кинозале.
2
Ласточка
Так угасает закат за бортом,
Или скрываются все поезда.
Так ощущает себя в пустом
Ласточка без гнезда.
Кажется, силится повернуть,
Мечется, ищет обратный путь.
Где-нибудь, где-нибудь, где-нибудь...
Где можно клюв приткнуть.

Огромное и глухое
Острое и тупое
Море
Справа и слева море

И если нырнуть в него поутру,
Как только взошло белёсое солнце,
Видишь: лучи вскрывают воде нутро.
Настоящий морской ланцет.

А за спиной скала,
Камни сплавились плотно и гладко.
Там ли она жила?
Загадка.

Нет. Однозначно, не может быть!
Ласточкино гнездо - на карнизе
Дома, полного светлых лиц,
Обдуваемых бризом.

Сохнет, забыт на столе, батон.
Краска с годами теряет цвет.
Смотрит с горы сиротливо дом.
Ласточки в доме нет.

Вот на карнизе ее гнездо:
Известь, трава и слюна.
Вот на столе третий день батон.
Где-то теперь она.
3
Матрица
Воскресным вечером тяжело держать руки прямо.
Вязкий солнечный свет уже разрежен.
Кожей ощущаешь соль, осевшую на тебе ещё днем.
Морской воздух, закат и кошки держат тебя в плену.

Совсем не хочется знать, что 18 сентября 2022 года:
В Кишиневе прошли оппозиционные митинги
В Белграде задержали 30 правых активистов, сорвавших гей-прайд
В Нови-Саде российские самбисты завоевали золото Чемпионата Европы
В Лондоне готовятся к похоронам Елизаветы II
Головкин проиграл Альваресу бой за 4 пояса
Франция решила выделить 9 млрд евро на развитие космической отрасли
В Кирове из-за урагана погиб студент.

За столом, прямо напротив тебя, две “весталки” тянутся друг к другу губами.
Они подаются вперёд. Все ближе и ближе.
Правая обхватывает левую за плечи.
Левая кладёт свою руку на бедро правой.
Губы встречаются.
Их головы движутся по какой-то плавной линии, напоминающей знак бесконечности.
Вперед и слегка вверх.
Назад и слегка вниз.
Вперед и слегка вверх.
Назад и слегка вниз.
И опять.
И опять.
И опять.
Все движется медленно и порочно, томно и вязко.
Их глаза прикрыты.
Видно, как бьются жилки на шеях.
Слышен этот сладострастный причмокивающий звук.
Иногда мелькают языки и снова скрываются.

Реальность герметизируется.
Будто ты - Нео в загрузочной программе Матрицы.
Вокруг только белое ничто и лишь один объект, который хотел показать тебе создатель.
Море исчезло вместе с солнцем, опустившимся в его глубины.
Кончилось вино, раскрошились стены крепости.
Горы на горизонте поглотила тьма.
Не стало сербских хулиганов и российских самбистов.
Лондонский мост упал.
Франция растворилась в космосе.
Ракеты вернулись в шахты, а бомбы намертво срослись с бомбардировщиками.

Итак. Если сознание первично, то его нейронные корреляты- свойство интерфейса, создающее содержание нашего сознания, но не являющееся его причиной.

Ни мозг, ни нейронные корелляты не являются причиной сознания. Наоборот, это сознание создаёт мозг.

Перетащите иконку файла в корзину - и файл удалён. Но ни файл, ни корзина, представляющие собой сочетание пикселей на экране, не являются причиной удаления.
4
Good boy
Я недавно смотрел сериал
(американскую версию “Моста”,
но не суть)
и подумал о концепции хорошего человека.
Вот американцы говорят:
he’s a good man.
И переводчик переводит:
он хороший человек.
Но у меня такое ощущение,
что мы по разному понимаем эти слова.

Ну вот возьмем, например, фонетику.
Слово good звучит как-то так крепко, основательно.
Оно такое вещественное, осязаемое.
Занимает место в пространстве и имеет вес.
А вот слово “хороший” - оно другое.
В этих звуках сразу ощущается какая-то мягкость.
Слово это представляется пустотным,
у него большой объем, но оно почти ничего не весит.
Английское слово прыгает как теннисный мячик.
Good, good, good, good.
Ты растягиваешь эту У, поощряя воображаемого щенка. Добавляешь какого-то самолетного гудения в носоглотке.
Good boy,
Who's a good boy?
You are
You're a good boy.

Семантические поля тоже не сходятся.
Английский good man -
Он reliable,
Он honest
Короче stand up guy.
А русский хороший человек -
Скорее добрый,
Правильный.
Нежный такой.

Чувствуете?

Вот эту мягкость.
Податливость

Хороший.

Хороший ты мой.

Как будто мальчишку гладите по мягким и тонким волосам.

Они торчат во все стороны.
Пшеничные.
А он испуганный.
Только-только чуть не свалился с крыши сарая.
Слава богу только пузико своё поцарапал.

И вот обнимает вас теперь.
А вы его гладите.

Хороший мой. Хороший.

5
***
Индийский пацан
Сидит в темноте
Свет уличных фонарей
Раскрашивает стены
К темно-темно синему и чёрному
примешивается золотой
В его комнату врываются бывшие коллеги
И расстреливают его из автоматов
Пацан не сопротивляется
В слоу-мо очень красиво разлетаются ошмётки дорогой мебели
Осколки зеркал и кафеля
Купюры и белый порошок
Пацан выглядит умиротворенным
Перед смертью он произносит только:
Господь велик

Северный рыцарь
Подыхает от этой жары
Сколько там стоунов
Весит его доспех?
Он рубил сарацин
Направо и налево
Уже больше года
В этой пустыне
А два дня назад он упал как только спешился
И с тех пор не встаёт
Даже чтобы посрать
И вот с белой пеной вокруг рта
В собственном дерьме
В этом раскалённом воздухе
Он буквально выдыхает из себя душу
Вместе со словами:
Господь велик

Дочка великого музыканта
Обнюхивается в сопли
В гримерке
Чтобы не плакать
Перед тысячами зрителей
И выходит на площадку
На которой не раз выступал папа
И поет
Господь велик

Цикады поют влюблённым:
Господь велик
Дроны жужжат над речкой:
Господь велик
Коричневый от цирроза бомж, роняя слюну, орет:
Господь велик
Молодой тусовщик на рейве без всяких веществ ощущает:
Господь велик
Наклейка на заднем стекле копейки переводится как:
Господь велик
В глазах сжигаемой ведьмы читается:
Господь велик
В глазах инквизитора читается:
Господь велик
В глазах экстатирующего зрителя читается:
Господь велик

So yeah, yeah, god is good
Yeah, yeah, God is great…

https://polutona.ru/?show=0504131053

День, когда айсберги зацвели
автор - Григорий Битнев

***

I

Параллельными высотами
струится зелень-зеркало,
А красота ведь соткана
из глаз, что не померкли, и
То плавное течение
восторга по созвездиям
Ударов сердца вдребезги
нечаянно растрескалось, —
Из-подо льда по несколько
полезли мы, полезли мы

И выскочили на свет,
оглянулись, побежали и
Раскачивая наледь
оказались на причале:
Здесь отчаянные хладные
встречались с опечаленными
(Да, неаккуратными,
согретыми отчаянием).
Так мы и воскресли —
став надеждой обескровленных;

II

Палаточный острог
станет прибежищем исторженных:
Искра зажжёт костёр,
а там и кушанье, истории,
Распахнутые мысли,
говорящие о боли, и
Пожары вдалеке станут
углями в сердце каждого
Ошпаренного временем,
обгаженного страхами.

Ах, распахни рубаху,
обними меня, укутанный, —
Болезни все не вылечим,
но сделаем неважными,
Ведь смысл будет больше нас,
когда дела отважные, а
Целимся быть вместе —
вот и холод не помеха.
Пожалуйста, поверь себе,
отдайся в мире эхом.



***

Я шёл домой, дображивал,
Добра желая страждущим,
Понятливости — страшным мне,
Смирения — себе.

Молитвы я просаживал —
На каждый шаг по саженцу.
И этим как бы сглаживал
Движение к себе.

И нет, я не в себе.

Иначе бы легко домой
Попал и не разбрасывал
Слова эти как пешие
О помощи мольбы.

Ах если, если бы.


***

Солнце выглянуло:

Одна из полезнейших привычек, которые мне привил папа — большую часть неполадок решает перезагрузка системы.

Выключи, подожди и включи. Обнови основу.

Перезагрузи компьютер и снова можно играть. Перезагрузи роутер и появится интернет. Перезагрузи страницу в браузере. Перезагрузи плеер на ютубе.

Как он говорил: "В это время происходит много важных процессов. Даже если ты их не видишь".

Замедли дыхание, вспомни ради чего живёшь и найдёшь, что сказать. Поспи до утра и появятся силы справиться. Дай себе выходной, и работа вновь начнёт получаться.

Да, оказывается, не только с техникой это работает. Хотя, может и тело — техника?

Выйди на улицу, походи, и ссора уже не кажется такой страшной. Скажи снова: "Я Тебя Люблю", — и разговор пойдёт по старинке.

Солнце садится. Солнце восходит.

Дай себе время.


***

Твоё платье из взрыва, шёлка и льна,
Каблуки — из реки и заката.
Стать, осанка, походка — из храма и сада,
Голос из колокольни. Из нежного взгляда
Летят лепестки, лепестки.

Твоя речь из тоски по синице-мечте,
Синева по щеке от Невы ввечеру.
Когда вышла на нет облепиха-луна,
Ты открылась утру.

И слезу убирая, тебе говорю:
Приходи и живи со мной, счастье.


***

Плечи лечат, если другу
лечь на них. С перепугу
поделиться горечью историй.

В просторечье — доверяться стоит.

Обниматься стоя,
долго, как в запое;

вот, душа запела,
полегчало тело —
значит горе
разомкнуло створы

до поры.


***

Explosions in the Sky with Diamonds:

Угловатости взглядов каймой обойдя разговор,
Ох, зарёванным взором накликают круглое небо,
В кошелёк мой заглянут, скорбей обозначат зазор,
И беседы узор разовьют до мельчайшей победы.

Зорко зарево свежего хлеба гостям наломав,
Я отправлюсь цвести на балкон, чтобы не задохнуться.
Когда пальцы съедят всё тепло, что хранил мой рукав,
Я дотронусь до холода, злой, что не чтут Конституцию:

И ведь знают, читали, а всё же поверх о своём...
Отвернусь от обиды и снова впаду в гостевую —
Угловатости взглядов покрыли ль-дом водоём,
Куда уткам лететь, когда город вокруг торжествует?

Да, природа с трудом прорастает в бетонных ломтях,
В рамке зданий парк загородный превратился в центральный,
А на месте изгибов мыслительных царствует страх,
И укрывшимся в дуплах деревьев живётся печально.

Ох, зарёванным взором горчит и пинается речь
По лекалам привычным сшивая полифонию.
Отмерзают не пальцы — ладони, и чтобы сберечь,
Открываю объятия и выхожу за Россию.


***

"Ещё одна открытая ладонь":

Куда кидаешь камень,
там радаром карма,
Привет. Рука отдавшего насильно
Уже хлопочет по земле, ища
Ещё чем с миром поделиться?

Брызги из лиц —
ему того и надо —
И просит горсть доната,
Хотя лимит
рукопожатий исчерпал вчера.

Дай обниму хотя бы,
говорит вода,
И поддаётся неизбежно нехотя.

Ещё одна лопата
гребёт, — чтобы не оплошать.



***

Вода по дереву
Я лак на удлинённом ногте
Ты пятка свежестёсанная пемзой
Мы камешки журчащие в песке
Стекло по глазу

Пористая пыль
Под облаком лежат потёмки
Под шляпой кудри рамкой лику
Под веками настой заметок
Настройщика!

А то зачем давать
Ведь не поймут мимо ушей
Пропустят чрез усталость и
Тягу первой встречи а
Там ведь красота


***

Моя последняя страница —
Берёза, облако, рука.
Слова саднят язык. Прилипчив
Я стал к чужим кускам.

И похоть закатилась за стол,
И в озере твоих зрачков
Кроме цветов нашёлся пластик,
И несколько прыжков мальков.

Но пока пальцами вминаю
В бумагу щёлкающий слог,
Душа минуты пожирает,
Судьбу наслюнивая впрок.

Уверен, если гору сбоку
Омыть собой, тогда роса
Как муравьи истопчет ногу,
А там всё то же, что и сза~


***

День, когда айсберги зацвели:

Чужая слеза
упала в мой глаз.
Классик шахматного
этюда умер.

Деревья пошли
сединой в пробор.
Поезд вилял хвостом.
Псы уснули.

Слеза взорвалась,
расплескав разговоры
о суете, недотрогах,
псах и культуре

в лотмановском разрезе.
Символы задубели —
Чесотка в глазу
не дала увидеть

как в пасмурном небе
зажёгся палец.
И даже льды возжелали
Прикосновения.

Я развернулся
и попытался снова:

Чужая слеза взорвала зрачок,
Друзья пошли сединой,
Закат показал высоченность зла
и влетел в речевой поток,

Поэты легли до луны и
её по привычке пили,
Сомкнулись как пасти веки
и солнцу остались должны.

Нам некогда,
Мы не нужны.


***

Мерцают миражи,
Моргаю.
И скапливается в слезах
впечатанное в глаз.

И не развидишь,
а лишь расчувствувуешься,
поешь, глоток —
ох, пронимает —
до немоты,
до судороги
с тягой
обездвижить,
вцепясь
суставами
в изгиб, во взгляд
настырно сильный.
Боже.

Среда суёт
брёвна в колёса век,
и климат теребит,
я знаю, что покой —
самоубийство.

И всё же темнота манит.
Моё, моё, копаю,
где места, дающие жилую силу,
отгадываю и взбиваю
своею кровью жилу;
Не говори нельзя,

Не говори совсем,
Дай повод обойти,
не бей —
все смыслы распугаешь.

Моргаю.
И по капле собираю
бликующие памятью поступки —
толчёные шаги —
в кисло-солёное непаханое
Озеро, в котором
видно всё
как в дневнике во сне в стихе,

могу смотреть в него,
но не могу войти.
и не могу решиться отвернуться.

https://polutona.ru/?show=0430142027

Чрез этот морс
автор - Костя Ямщиков

***

я слышу, как гудит труба
с горячею водой:

— пора-пора, туда-туда
со мной-со мной

— с тобой?
да, с кем с тобой?
ты кто мне есть?
куда зовёшь с собой?

я слышу горестную весть
в сей песне роковой

***

лежит сосиска в своём тесте
в горячих пирожков контексте
и прочих разных пирожков:
с капустой, с луком и яйцом.
с нечеловеческим лицом
гляжу на них: аз есьм таков
сегодня — победитель.

***

бывает выпьешь морс вечерний
а он ударит резко в нос
и пробежит такой мороз
суровый, и неимоверный
что думаешь себе: наверно
то жизнь сама чрез этот морс
вот так вот бьёт

***

он не любитель юных тел
он просто жизнь свою хотел
тихонько жить
но ведь не дали
заставили. теперь едва ли
вы его имя назовёте
в приличном обществе
едва ли
да едва ли

***

ты что такой угрюмый путник?
неужто поминали лихом
так это я — владимир путин
он отвечает тихо-тихо
и прядь волос своих спускает на глаза

***

в метро так сильно пахнет мятой
в метро спускаются солдаты
и едут вниз отваги полны
а эскалатор их подолы
вздымает на чкаловской.
разглажена щека рукой
до белизны щека побрита
и всё. как будто монолиты
какие едут
и сильно-сильно пахнет мятой всё

***

в летнем саду
пил чай ассам
спросишь как сам
да чай не в саду
райском

короткое впечатление от перелёта в Баку

у туалета очередь
в ней матери и дочери
стоят все озабочены
полётом за окном
стоят вот как рабочие
обычно на обочине
у неба на обочине
стоят и волокном
небесным прикрываются

из цикла "некоторые хокку из повседневных наблюдений за жизнью"

земную жизнь пройдя до половины,
на призрачный я лес гляжу,
а там написано "ЕЖУ
ПОНЯТНО ДАЖЕ — ГОРЛОВИНЫ
СУЖАЮТСЯ", и я сужу
о жизни дальше исходя из этой правды

***

там нарвская, там кировский завод и автово
там выход автора
и там стихи стихают
пока совсем не стихнут
то тихая стезя моя
там тихвин
запятая
там тюрьма
и там
конечная сего стиха

***

гляжу в зияющую ночь,
а там написано "ПОМОЧЬ
НЕЛЬЗЯ"
как вспышка — ррраз — и всё замолкло

***

меня увозят поезда
куда-куда
с таким вот звуком
как будто режут петуха
вложённого в немую руку
мою на рельсах поездами
куда-куда?
да вслед за вами
по пятам

https://polutona.ru/?show=0429221239

не наблюдения
автор - Дмитрий Кудров

***

рассыплено пыль как с востока песком и зловонно — тянется нить

всполохи слов орнаментолиз прикроватных чтецов слевых таблиц

разрывая границ аль-фарадж перегонов врезаясь перечнем в список грехов

негладких ландшафтных конструкций

где озеро-башня сгнивает в память болота — запустыненный скверн или пустынь

пустынь: так будет угодно — владей обнаружась в пыли

чёрной мастью густо украшенных тел — раскалённых сосудов гаят

спазмы: спазмы: спазмы

разрыв безразрывных объектов ступающих свет в обоженных контейнерах

ночи дискретной души окаймленной недвижимым в круге:

песок не убудет палить посеянных голодом трупов в молитвенник

струнных

песнь козла — честь грядущих царей:

кирпич и смола в особых условия сборки как бросок сквозь безпочву различий

памятью ритмы песчаных кодов: так будет угодно, прими

обнажаясь в золе мать законов земных — юрисдикция твёрдого моря

***

поверхность времени телесна и собирается в узлы

кто говорит это?

кто расшатывается?

деламинация в нефе царится

вой/носили её по

желтеющих склер

разобобщен их объектов

в комнате спадающих трав

тологий логический вентель

вы-вер-нут

чу

дно бензольных колец

внутрь породы равнодлящихся дней

только силы ее не покинут

не изойдут

к дальним озерам где смаль

та на игры со светом расходует воду

исшаркан песок

изгажен в стекло

parcae в пещере пасутся ожидая поверх

спросившего:

кто?

говорит

кто раскашливается?

в темноте сверкание вырванных жадно трахей

ждет быть озвучено

***

производство поэзии внутри киберкоммунизма

удовлетворение образом запаха на тончайшей прокладке репликаций

потребности на верхних уровнях ада или в исход дня: плотность узлов

бросок костей в структуру октябрьских сумерек

ночь: 010101/1000001 — mod (k – 1)

псевдоустойчивость заоконных мерцаний: couldn’t be alone,

couldn’t be alone, couldn’t be alone / loving you

говорят: angel полегает над шпалерами ясеней над

цифровой усыпальницей Стаффорда Бира

над бывшем промзоны — мокрый снег пустое шоссе < одиночество

одиночества в пустом сетевом ресторане

: разрыв

{с внутренней стороны притаившийся крот — возможность перетасовки климатических зон}

перфокарты окраин внутри фабрик лабиринтов фабричных дворов

восхищение сестёр бедной жизни в области запустений

эоловы арфы ловитвы случайных цифровых модуляций

конъюнкция нетривиально сплетенных климат-систем: p-colorability

– ночь: 010010\100000 — mod N

{число возможных алфавитов используемых для замены}:

***

отъем ли мое тело величин ли не вы говори

по отечески — стёрт

tv мак в-ы-рос как сын исчезая в самопальных гробах

погребена глубина и не поругана

кожа

немых прикоснувшись к стене за больничным листом

в ампул — история боли разомкнут их круг

лиц и рук

в действии предстоящих губернаторов тел ночных мед всех стер

внутри истлевающей кожи лежит что мое

Аквинат собирал по крупицам управление домом причин

как бы лиц

и борцов

кобылиц испражнений медлительность суверенных желёз

потовых отражений в зеркале ненужного вида

отправлений в жестяное ведро невыносимое до

понедельника

в спертых подмышках июльской империи вечно уставших детей

по от-р-ечески отправляя diakosmesis засушенный мух и

струпьями штукатурка выходит на круг в гранённом стакане

бдение

ещё одна ночь

цифровая запись на потолок ледяной звезды

и рука с рукою — не разговаривает

энтелехия дома скорби гостеприимно приняв

вши

туристов радикальный забег на седьмой круг в гонке мутаций

метастазы в каждом листе заоконного темного кипариса

и вечный сон подкожных инъекций

вспышек клоповьей холеры и в-н-ешнее царство в чашах ай-петри

и санитар

с-к-лоняется в кварцевом сиянии ламп и поет и живет хороня

маленькое свое а

в палиатив

***

выехать из посёлка

ночным на станции

холод одно считай

километры минут ли

в вагоне болят

ноги боят(ь)ся вора

ожидать ворона

на скрипучей кровати

в номере пыль но лежать

в теле опасаясь города

в окне церковь

крест черемуха мэрия

дом писателя журналиста

художника музыки рябь

телевизора голос диктат ора

потеряно осень объектов

истрачено

одинасать гектор дерева

изгрызено восемь

тысяч чугунных сапог

стоп та но более чем

или он человек

в болотистость гор семь миров

за одного и уехал в париж

александр-парис с

ужасно прекрасной своей

елейной и тебе мать говорила

езжайте

в город посмотрите

хоть мира увядайете жене

чёй-то купите цирк

с живойтными

понадсмехаючись

у оврага рука длинна

но ежели историю пишут

побеждители то всем миром

запишемся в книгу почёта

жизни ещё бы хватило одной

а дальше споём Богородице

марсельезу в хороме

под с водами или мать отвечай

да пущай нам герой

день побед на селе

вечна слава и гордость

и память вредна тем

кто в полис напрасно уехал

хоумер на полке есть так

что печень болит

и глаза от ужаса сводит

подверженных ате родов

распаляя желанье стареть

в пыль тайных ходов

экономик

***

или

ещё одна лента легла

в расщелину между

меж двухкомнатными коврами

овраг тесноты ожидание климата

без времени без погоды

кто нить

будет если не умер если

не остановился в лентопротяжном

меха онанизме звук голослов вот

есть ли вопр. о смерти ли

и ли

земля покрывала наростами

звуко и образо координация нас

искомых или гуголплекс исчезаний

на окаёмках лед иной звезды ни и

когда не уходить и не увядать за

гор и зонт возмужняя хватка

за гор от

мертвой жены деталь и звук

сниматель слов

говорящих отсуствий

ещё одна лента

легла

***

за рас стоянием рас стояние день

совершён обретая запах и цвет

проталины полости ходы но не

рас сыплется вы скоблится трата о дальних

руках всегда в темноте влажных осцилляции воздуха над

раскалённым асфальтом в сечении тополем

оргалитовой кожи поле воскресного сна

которое не пересечь

огибая вдоль просеки у светофора нарочно задерживая в_дыхание и

себя одну

еще сигаре ту

ход обвалится если долго стоять в тени

движение солнца календарь смертей и рождений от плеча к плечу

подергивания

отразится рас сыплется тугаплавится ты

еле слышно на выдохе коранальное

страх принадлежности на задней поверхности верхних зубов

в кабинете дансиста ножом

усечённый язык

меня нет

прикроватные скорби и память через шоссе

через сквер наматывая на руки тени лип тени теней

отразившиеся в затылке повтори

въевшиеся в ходы сквозь пшеничное поле за ухом огибая

ветхое здание школы

пусть некто тебя позовёт из меня не выйдет и звука

страх исчезания в отсвете фонаря за дальним полем

рассыпаясь в руках

мастурбируя под песню я умру

на приходе за рас стоянием рас стояние день вариант тени ещё одна ночь

и сон видит сон боится проснуться

мертвым

нечего у тебя просить кроме

положи отсечённый язык в короб похорони на краю сквера чтобы воскрес во_плоти

***

и завистью глядеть

на зверя грызущего в

во вмещение соглядатая за

колебанием звуко

-световых волн пере рас

предел иние внутри цвет спектр о метр

говори!

: я есмь крыса

аз есмь фрагмент

присутствие не вы прави мимо и тут

наточен иной нож для все уготовлено для

обеда для голой жизни генеалогий

на заднем дворе дальней дачи

не арендуемой до конца древесины

постанови! ли они говоря

: рассеченное тело жжены

проталины в теле сыновства

окончи родство — и свидетельствуй

о: перераспределении идиллических благ

внутри маклерских сделок, сверх

венчурных фондом на внутренаружных

рекламных объектах

:перероди господи

перегний

повелевай господи

правь

царствие сдавленного ц о два лежащее под манжетой

: я есмь крыса

аз есмь фрагмент

https://polutona.ru/?show=0429210109

Песни движения многоножек
автор - Екатерина Жилина

***
Шажки – нечеловеческих ножек, шелест раздвигаемой травы, шарканье по асфальту. Сидя на лавке, отложив книгу, вынужденный к тому астигматизмом.


***
Шелест, оборачиваюсь – не сразу нахожу – голубь шагает в сухой прошлого года листве.


Нужно притихнуть – и только, – и вот уже разгадываешь если не побуждения, то источник – того ли, а то и другого и третьего к нему.


***
Шум взаимных касаний – шорканье и шарканье, внезапно! Встречаешь взгляд. Возможно, круглый беспокойный глазок, взгляд, на который откликаешься, но никакой уверенности в том, чтобы верно истолковать. С чем соглашаешься?


***
Тишина равна исчезновению или явлению.


***
Перемена в сочетании звуков, которые производят соприкосновения: дотрагиваешься и дотрагиваются до тебя – в определённых регистрах. Если перемену не расслышишь, то узнаешь о ней иным путём. Будешь ли ошеломлён? Пусть и чуть-чуть – ошеломлён?


***
Соприкосновения – шелесты и перестуки – камушек из-под ног, сила трения изменила – одна и тысячи ног <…> теряет опору – крушение. Стоки взгляд, который принимаешь, как принимает зарядивший дождь – желанность вод с неба не играет роли в этом раскладе – пересохшая ткань.

Птицы идут гуськом вдоль окраины крыши, раздвигая проросшую там траву, мимо чердачного хода на крышу, как сходствующую с сараюшкою, утонувшей в сухой траве – на поверхности земли.


***
Когда-то. Подтаявшие и схваченные обратно холодом охапочки снега на кончиках веток, которые не отпали и не осыпались, не оползли вниз, покуда было тепло, – сейчас их пронизывает золотистый свет солнышка, но – откуда? – ведь солнце встаёт по противоположную сторону дома – быть может, отражение от стекления окон дома напротив?


***
Песни движения многоножек, дорожные песни и песни для неровных и извилистых ландшафтов.

Порывы жертвовать мелочам – запаху, который даёт вымытая зелень на газетном листке, и мало ли чему ещё, – жертвовать всем, чтобы воспроизводить какой-то узор, который кажется накрепко привязанным к обстоятельствам, которым – возможно, – правильнее отказать.

За год
позабудешь,
как снеговой покров
светлит
ночную темноту.

Другие окна,
Всё тоже
Розысканье дверей.

Однажды не остается места для недеяния – упрешься в стену проясненного будущего, оно же есть то, чему не быть, уже не быть, не бывать никогда.



***
Легчает ли кот, если его поднять на руки в тот самый момент, когда он и сам готов прянуть вверх?

https://polutona.ru/?show=0426225609

Кнопочка
автор - Мария Лобанова

КНОПОЧКА

***
ладанку
с лобковыми волосами
любимой женщины
повешу на грудь —

пылающий орден
"За счастье из глаз"
за право любить

и буду носить
на зависть богам
к сердцу прижав

тяжёлый как лом
горячий как жир
белый как снег

***
Для чего мне верхняя губа? —
К лёду синему чтоб примерзать скорей
Нижняя губа зачем же мне? —
Чтобы ты закусывала ей

А язык зачем мне — голый раб? —
Чтоб хрустел как коловрат во рту
Чтобы та, которая во льду
Таяла, стекая на рукав

А зачем мне братушки-глаза? —
Чтобы в черепе болтать ногой
И взбивать-взбивать остаток сна
Где смотрю я в братушкины той

Где не руки у меня длинны, а ветр
В распашонку нежности набрав
Падает и будто изо рта
В рот переползает голый раб

***
черноплодка росла из затылка
садилась в такси оленем
говорила, доброй вам ночи
едем прямо потом обратно
черноплодка гудела молча
глазницы — сырые петли
пожирали дома и реки
затекали городом синим
чёрной плёнкой блестели лужи
ты одна мне нужна на свете
может я и придурок самый
только вот никуда мне деться —
из затылка руками полем
пробивается черепица

***
Лощина времени — поля
И сверху — дорого-богато
Г. Лоркавские тополя
Не возвращаются обратно

А. Пушкинские словеса
И Л. Толстовское шипенье —
Всё кружится у колеса
Лощина времени — вращение

И, — Солнце, Солнце, погляди, —
Тенями мир земной запятнан
Лощина времени — в груди
Бурлит горящим квадратом

Подносишь сонные глаза
И виден запоздалый ливень
Лощина времени — гроза
Курочит кости, а я — за
Иссушит горло — голос выпью

***
Как мне тебя любить,
Моя кнопочка,
Дырочка в голове,
Окоёмочка,

Формочка для песка
В виде домика,
Солнышко у виска,
Лапка кролика

Как мне тебя беречь,
Море львиное,
Океана речь
Подглубинная

Как же тебя украсть
У антихриста,
Ласточка ты моя,
Слово чистое

Как раскусить войну
На два провода,
Чтобы не спать с тобой
На два города

Чтобы любить тебя
До беспамятства
Как мне свернуть в калач
Обстоятельства?

https://polutona.ru/?show=0425223703

Цитаты неизвестных нью-эйджеров
автор - С. К. К.





С. К. К._Цитаты неизвестных нью-эйджеров.docx

https://polutona.ru/?show=0421141238

порка мёртвой лошади
автор - pudakov_

этот текст каким-то чудом не превратился в размытые чернильные пятна в моём блокноте. он выдержал испытания выпивкой, бумагой, и временем. теперь остались испытания редактором, читателем, и ещё раз временем…

у тебя всё же была складочка жира на животе
это всё, что у меня есть –
этот творожок
говорила ты

умирая поэтом, становишься трупом –
кричал с улицы
воячек…

1: когда я вернулся, я долго не мог попасть ключами в замок, руки тряслись, но дверь была открыта, в квартире пахло кислым вином, и сигаретами

соломинка…

нам было мало
и я ушёл за бутылкой вина под утро
в это время ты спиздила у меня чемоданчик с гаечными ключами (это всё, что оставил мне мой отец, перед тем, как его нашли мёртвым с перерезанным горлом в парке победы, когда я был совсем подросток) и ушла
чтобы пропить их?
или чтобы отомстить мне
за что?

за эту обувную коробку стихов "cever моёго сердца"
или эту "ничего лишнего любимая"
?
которые я написал не тебе
и рассказал об этом в ту ночь

и этот текст не продолжение тех стихов

я не прощу тебе этот чемоданчик с ключами
но может, прощу томик стихов бродского, который ты тоже спиздила

я почему-то представляю, как ты стоишь у метро парнас
(я бы на твоём месте так и сделал)
начало мая
солнце
над тобой чайки
холодный питерский ветер
пахнет пылью
и стройкой

у твоих ног синий чемоданчик с гаечными ключами, а рядом с ним томик бродского
и никто на книгу не обращает внимание
все смотрят на твой рыжий хаер на голове, и на твои трясущиеся руки в веснушках

соломинка

иногда на чемоданчик с ключами …затем какой-нибудь бедолага покупает у тебя эти ключи за каких-нибудь 200 рублей
и ты, схватив бродского, бежишь в ближайший магазин
(бродский был прикрытием?)
покупаешь самое дешёвое вино
и прямо на крыльце выпиваешь полбутылки

ты алкоголичка
я алкоголик - поэт, который
любит свой синий чемоданчик-отец, больше отца

самое мужественное, что может делать мужчина в наше время –
писать стихи

"на нашем вокзале для двоих
больше не ходят
поезда"

это я так…

бродский торчит у тебя из-под мышки

тебе становится легче
и ты идёшь в шуваловский парк
к пруду
у него ты допиваешь остальное
(я бы на твоём месте так и сделал)

теперь бродский торчит у тебя в печени

ты выбрасываешь в пруд пустую бутылку
разгоняя стаю уток
и смотришь на воду пьяными глазами
чувствуешь, как болит бродский-печень
а лечить - то нечем
сказать - то нечего

ты сидишь, склонив голову к груди
я не дебил
и ты не дебилка
и сердца у нас не отклеились
ты просто одна
я просто один
а лечить это
нечем

в таких состояниях
и спиздить - то больше и нечего

2:когда я обнаружил пропажу чемоданчика - отца, тебя, и бродского, я пил весь день, и под ночь

пьяные страхи зажевали меня на нашу с тобой заброшенную шестиэтажку в центре словно плёнку аудиокассеты (на которой на музыку offspring перезаписали музыку atb)

(в этой шестиэтажке, ещё раньше, я узнал о тебе многое)

till i come…
пока я не приду…

соломинка…

здесь впервые наши тела познакомились друг с другом
мы дрались здесь в первый раз
причина – не помню… правда
не помню
потом трахались
в этом запахе бетонных стен и плесени
я надеялся, что может быть, ты здесь

и твои трясущиеся руки в веснушках

соломинка…

глажу стены ладонью пропитанной вином, и лапшой быстрого приготовления
если цой жив, то рок-н-ролл мёртв

мне кажется, что я родился в этой утробе из стен
рисунки на них

поднимают на крышу

till i come…
пока я не приду…

ложусь

вертолётом вертятся звёзды
тошнит покрывалом вина и лапшой

не нужно относиться к своему творчеству очень серьёзно

засыпаю

till i come…
пока я не приду…

соломинка…

утром дождь меня будит
руки по крыше скользят, не зная куда

я пытаюсь подняться
но так говорят
когда
в лёгких уже никто не живёт
я поднялся
искривился мучительно рот

я сбежал

стихов
и тебя

не касался

3: соломинка

я называл тебя соломинкой
из-за твоей фамилии
и твоёго тонкого тела

ты называла меня вигором
в честь аптечного бальзама, которым ты часто опохмелялась
и моего имени

ты росла в дурдоме детдома донецка
тебя изнасиловала группа из шести пациентов-парней предохранявшихся презервативами
никого не наказали
после детдома дурдома ты стала танцевать стриптиз на шесте в ночном клубе
потом уехала в питер
танцевать на шесте страха и алкоголя
ты ненавидела презервативы

а я просто рос и боялся
и ненавидел это

4: …9841985… твой номер телефона… ты не брала трубку, я не знал, где тебя искать, пил две недели, а затем уехал ещё на две недели в наркологию, после выписки поехал к маме в пригород питера

две недели жил
у мамы
каждый день пахло сырниками в сметане, жареным салом, и двумя котами, которые жили у мамы
(о тебе ничего…)
чтобы мама не расстраивалась
а я, чтобы поддерживать в себе костёр алкаша
который не давал мне покоя
я каждый день покупал банку светлого пива
и ходил к реке, что неподалёку
садился на берег
в клубах дыма от городской тэц и запахе кислой капусты (новый завод по варке целлюлозы)
открывал пиво (псиик), закуривал сигарету
давился каждой затяжкой сигареты, и каждым глотком холодного пива
затем
делал смачную отрыжку
и
шёл домой
но не продолжал пить

всегда есть какая-то ситуация (неважно хорошая, или плохая), и у этой ситуации есть черта, и когда переходишь эту черту, ситуация становится долбоебизмом

мы изначально с тобой были за этой чертой
и смотрели из-за этой черты на
любую ситуацию
говорила ты

дома я доставал свой кассетный плеер из детства
вставлял кассету
перед моим очередным отъездом в питер была группа smashing pumpkins:

"cool kids never have the time
у крутых ребят никогда нет времени
on a live wire right up off the street
на проводах под напряжением, что идут над дорогами
you and i should meet
ты и я должны встретиться"

но где ты?
где стихи бродского?
и мой отец – синий чемоданчик с гаечными ключами?

я слушаю музыку для того, чтобы не пиздить стихи у воячека

соломинка…

5: я не пытался забыть тебя

когда тебе плохо
ты говорила
что рафал воячек
лезет к тебе в окно
чтобы отравить
или прочитать свои стихи о смерти:

"не засматривайся в окно…там зима начинается
звезда мороза бессонна как пустая колыбель…"

его стихи не переводятся на польский язык –
говорила ты

он
смотрит на тебя своим беспричинным лицом
глаза не моргают
"там хуёво" говорит он
делая глоток из банки пива
которую ты оставила себе на утро
"и здесь хуёво" говоришь ты
он улыбается
ты тоже
"ну тебя нахуй" говорит он и сползает снова в окно
"и тебя нахуй" говоришь ты
"умирая поэтом, становишься трупом"
кричал с улицы
воячек
говорила ты

можно быть до маразма счастливыми
но не до счастья влюблёнными
говорила ты

то, что ты делаешь –
это порка мёртвой лошади
пустая трата времени, вигор
говорила ты

ад – это когда горишь, не сгорая
а рай – когда просто
болит?
говорю я


6: первая наша с тобой встреча: мы поняли на ней, что оба любим литературу, алкоголь, и я котиков
мои воспоминания оборвались: мама забыла закрыть дверь в квартиру

мне не нравится, допустим, резник
не потому что у него стихи хуёвые
а потому что у него
жизнь хорошая
говорил я

но меня
тянет как мозоли
на ладонь работяги
к тем, кто так трагически иссох
говорил я

закрой двери, мама!
оттуда тошнит
кричу я

7: воспоминания продолжились… мы познакомились с тобой в баре на думской, ты читала "любовь живёт три года" бегбедера, я не сразу увидел, что книга лежала вверх ногами…
играло что-то уже из ныне покойного диджея avicii… да, сколько приятного покоя в музыке, столько и трагических покойников в ней…
ты пила пиво, я пил пиво
пока наши с тобой взгляды разговаривали друг с другом, наши тела уже занимались любовью
мне так казалось
воспоминания закончились, иду на улицу

ожог на небе постепенно исчезал

но всё ещё болит ожог на моём лице
который ты мне оставила сигаретой в тот вечер в баре на думской
(результат твоего приступа страха, когда я положил свою руку на твоё бедро)
я тру ожог безголовым стихом

"…сколько бы губы на себе ещё вместили
если бы не ты"


рядом частный сектор
пахнет растопленной баней, и костром
курю сигареты
и пью
кем-то недопитое полусладкое вино
оставленное у дома

в руке сжимаю "любовь живёт три года"
а влюблённые сколько?

соломинка…

8: вернулся в квартиру, пожалел маму, потому что повысил голос на неё, и снова почему-то думал про это:

я никогда не буду на кладбище пер-лашез
и никогда не увижу
могилу пруста, пиаф,
моррисона:

"i found my own true love was on a blue sunday
я встретил свою любовь в то сумрачное воскресенье –
she looked at me and told me
она взглянула на меня и сказала:
i was the only one in the world
"ты — единственный в этом мире"

и многих других,
кто никогда не узнает, что я поэт
и когда мне в очередной раз хочется писать
а не можется
я открываю какой-то старый журнал
на страничке с
пер-лашез
сначала нюхаю глянец чудом сохранившегося журнала
а затем
смотрю на надгробные камни
и тогда всё желание писать отчего-то
пропадает
и возникает желание вспомнить
последние прикосновение к груди мамы
оно же последнее прикосновение
никого ко всему


9: ещё одно воспоминание о тебе
ты говорила, что я был барьером страха, который ты хотела преодолеть
после изнасилования, ты боялась мужчин
но меня почему-то боялась не так, как других…
где ты брала деньги в питере?

после горькой луны романа полански
ты танцевала своим опохмелённым взглядом
для моего стихотворения
по-моему для этого:

"…горло пересохло так
что из сердца не могут пройти слова
я засовываю руку себе в горло
чтобы спасти из сердца слова
одно спас
второе спас
третье
четвёртое
пятое слово утащило меня в горло
теперь мои ноги из моего горла торчат
я ими дрыгаю

теперь я как все"


: в фильме эмманюэль сенье танцевала для чернокожего парня:
танцуя, соломинка, наверное, ты радовалась чему-то
я сказал тебе в тот вечер, что
самое страшное для меня
если мои стихи в аду встретят животных и детей
ты ответила,
что теперь я действительно как все…
я ударил тебя кулаком в нос
затем ещё раз туда же
пошла кровь
в ответ ты разбила мне об голову пивную бутылку
а затем швырнула шантарам в твёрдом переплёте в лицо
(это была наша вторая драка)
было всё в крови
мы оба рыдали
а затем я тебе трахал прямо на крови

глубину женской души нельзя измерить членом, вигор
говорила ты

10: после воспоминаний, уснул
и на следующее утро у мамы, побрился, наверное, впервые за несколько недель

в квартире снова запах сырников в сметане, и жареного сала
непонятный, я бы даже сказал, непонятый страх пробирал изнутри
я покормил маминых котов
ливеркой, которая предназначалась мне
и вышел во двор
пахло ранней весной
хотя было начало июня
и рассвет, такой…
как первый и последний глоток холодного пива

пели птицы
"меланхолия
обнажает мои плечи и целует в одно из них затем медленно прокусывает участок на моей шее пьёт кровь я сжимаю её голову и прижимаю сильнее к своей шее когда останется всего одна капля крови в моём теле кто-то начнёт неистово колотить в двери и кричать – впусти нас, нам страшно,
на месте, стоять!"
дёрнулся от воспоминания этого текста, который когда-то написал
подошёл к облезлым зелёным качелям
закурил
и понял
что
эти качели
из другого стиха

и из другого лета

11: позавтракал сырниками со сметаной, и собрал вещи, чтобы снова уехать в питер, в свою съёмную конуру…начать работать над новыми стихами, продолжая жить на мамины деньги, но не бухать
где ты? где мой отец - чемоданчик с гаечными ключами?
и где сборник стихов бродского?

перед отъездом, долго смотрел на маму
затем плакал у дома

в дороге
включил savage garden на кассете:

"i'll be your dream
я буду твоей мечтой,
i'll be your wish
я буду твоим желанием,
i'll be your fantasy.
я буду твоим капризом.
i'll be your hope
я буду твоей надеждой,
i'll be your love
я буду твоей любовью…"

"я разломал дольку твоих слов в твоих сообщениях
а там (no fun)
там было очень грустно всё
почему ты не кричала, когда тебе было плохо?
нужно было докричалась до меня

я разломал дольку твоих слов в твоих сообщениях
а там (no fun)
почему я был таким глухим?
почему я не слушал, когда тебе было плохо?
нужно было дослушался до тебя

я разломал дольку шоколада
который мы любили
а там (no fun)

ты ещё помнила обо мне?
ты ещё любила меня?

почему я писал всё в прошедшем времени
ведь мы ещё жили?"

это я написал когда-то, тебе…

но именно это крутится в моей голове:

"i'll be your dream
я буду твоей мечтой,
i'll be your wish
я буду твоим желанием,
i'll be your fantasy.
я буду твоим капризом.
i'll be your hope
я буду твоей надеждой,
i'll be your love
я буду твоей любовью…"

no fun…
не будешь, никогда

12:соломинка

я весь в шрамах
в буквальном смысле

соломинка…

мне кажется, что это я тебя насиловал
всегда и везде
буквально и не буквально
может быть, даже тогда, когда мы ещё не были знакомы

я представляю
как ты падаешь в пруд в шуваловском парке вместе с томиком бродского
и тебя никто не находит, потому что тебя ни для кого нет, кроме меня
а томик бродского спасли –
изжёванный водой, воняющий тиной, синий
но прошедшего испытание всем…

13: иду от автобуса в свою съёмную квартиру, пахнет раскалённым асфальтом, и жареными чебуреками, в кармане смятый бегбедер
смотрю на чаек
затем на людей
все идут куда-то со своими синими чемоданчиками, которых я раньше не замечал у них
даже у детей чемоданчики, только разноцветные
вижу свой синий чемоданчик-отец, узнаю его, потому что на этом чемоданчике нацарапаны строки, которые я нацарапал при тебе по пьяни
я смотрю на человека, который продаёт его
рядом с этим человеком много чемоданчиков
я покупаю свой за 1000 рублей
и иду домой
наверное, этот человек купил у тебя мой синий чемоданчик (и ему, наверное, всё равно, что чемоданчик пустой, как и до того, когда ты украла его)

иду со своим пустым синим чемоданчиком
и у людей вокруг –
такие синие чемоданчики
такие тяжёлые чемоданчики…

больше всего сейчас
я вспоминаю твои трясущиеся руки в веснушках

только теперь
мне кажется
что твои руки не тряслись
а скорее веснушки на них
улыбались…

а лицо я твоё постепенно забываю
вернее, я будто и не помнил его

в метро, одной бабушке помог поднести её чемоданчик
немного поболтали
она была такой счастливой

выходя из метро, помог девушке
донести её чемоданчик до такси
и неважно, что в тот день мой пустой чемоданчик был таким тяжёлым
тяжесть его я ощущал только руками

через неделю устроился на работу комплектовщиком на склад

ещё через полтора месяца я перестал брать деньги у мамы
и стал навещать её каждую неделю, вместо одного раза в полгода

но думаю увольняться
не хочу врать себе
и денег у мамы не хочу брать
что-нибудь придумаю
может стихи начнут покупать

я простил всех, но это самое лёгкое
самое тяжёлое –
простить
себя
пока это не получается

в это же время, подобрал полосатого кота, который жил у подъезда

а ещё через некоторое время, мой чемоданчик развалился на куски, когда я убирал в съёмной квартире, перенося его из комнаты на балкон
осталась лишь задняя часть
я положил туда книгу бегбедера "любовь живёт три года"
и теперь на нём спит мой кот

а дальше…
не знаю, что будет дальше, может быть,
будет дольше… не знаю, главное,
чтобы было, как сейчас –
просто не страшно,
и…
умирая поэтом, становишься, может быть, художником, может быть, писателем, или ещё кем-то, но не трупом, нет, не трупом…

а бухать, по-прежнему тянет

соломинка…

а это – концовка того стиха, что на моём чемоданчике:

"…лишь пальцы сохранили
ощущения тебя…"




от автора:

весь этот сумбур в повествовании не исправлен автором намеренно


начата хрен знает когда – апрель 2024
Светлогорск, Беларусь.

https://polutona.ru/?show=0418121725

Посвящение
автор - Клементина Ширшова

1.

увидишь, как горит твое жилище
бурю, молнии, дождь
бегущие ручьи крови
сотрясется земля, восшатаются горы
когда предстанут эти видения
будет страшно, но ты не бойся
и, возможно, сквозь все эти картины
если не порвется тонкая нить
ты увидишь идущих к тебе мертвых
услышишь звон их костей

2.

поддерживать отношения с мертвыми
значит в определённом смысле
самому быть мертвым
это значит, умерев, вознестись на Небо
и затем возродиться для новой жизни
но в посмертии и во смерти
продолжать свой путь
тогда духи помогут тебе стать духом

3.

меня унесли наверх с благой целью
чтобы я получил небесное тело
они вложили в меня другое сердце
и когда я вернулся на землю
то перенес болезнь, видел сны
прошел период безумия
отправился в лес, чтобы собирать
чудесные травы и петь
пусть мои глаза станут ясными
пусть мои глаза станут ясными
да увидим мы наших отцов и матерей
на нижних небесах

4.

известно, что зрячие знахари могут
видеть души умерших возле их гробов
и с легкостью ловить их
чтобы те помогали им
находить заблудшие души больных
перехватывать их по дороге
и возвращать обратно
пока они еще не перешли границу
между этим миром и тем

5.

отец рассказывал
что однажды ходил по горам
далеко на Севере
и нашел кучу хвороста
чтобы сготовить себе еду
оказалось, что под тем хворостом
был похоронен тунгусский шаман
его дух овладел отцом

6.

— я хочу, чтобы ты мне кое-что дал.
— ты выполнил все условия?
он положил отца на сушеный лист
сделал нож из бамбука
и отсек его левую руку
положив на лист рядом с ним
отец улыбнулся
затем отсек его правую руку
положив рядом с отцом с другой стороны
они улыбнулись друг другу
когда он отрубил отцу голову
слезы счастья стекали по ее щекам
он бросил голову в котел
положив туда же руки, ноги, туловище
и сварил отца
когда тот вернулся в деревню
это был уже новый отец
из чугуна, из меди
отец из стали
отец научил меня всему, что я знаю

7.

три дня и три ночи были с отцом в лесу
ни сна, ни еды, только звон колокольчиков
терпеливое ожидание
когда я прозрею
и вот — я совсем один
вижу птицу, ее можно достать рукой
но она исчезает
стаи попугаев взмывают ввысь
и одновременно
растворяются в воздухе
я звоню в колокольчик
чтобы найти отца
звука нет и он не приходит
я невидим
но меня здесь нет

...на седьмой день
мои очи открыты
и я вижу, как меня обступают
духи деревьев

https://polutona.ru/?show=0208191512

Один и три текста
автор - Михаил Бешимов

Предполагалось, что три этих текста будут расположены на выставке современного искусства, на стене, друг рядом с другом. В помещении выставки, помимо зрителя и текстов, должен был находиться лишь некий гудяще-свистящий звук неизвестного происхождения (см. ссылку ниже). Каждый из текстов – экспликация к этому звуку, и, в то же время, экспликация к соседнему тексту из тройки.

Ссылка на звук: https://disk.yandex.ru/d/12_bETDLLGP1sQ


Один и три текста

1.

Оттенки синего и красный*

темно-синий с серым оттенком
провинциальный синий цвет
цвет синей страны
[Как на рассвете ? синий дым,
Тобой навеянные песни]
цвет синей вечности
цвет еловой тени
цвет стрекозы
[В душном воздуха молчанье...]
цвет виртуальных путешествий
цвет пурпурного впечатления
цвет шёпота
[Ряд волшебных изменений
Милого лица]
очаровательно-синий цвет
цвет меланхолического восторга
цвет полуночи
[Мне захотелось не иронии, а пения...]

А поверх всей этой синевы краснеет, медленно расширяется, подрагивая, воля к жизни –
контрастное пятно, багровая метка,
как на картине Шагала.

*Названия оттенков синего взяты из международной палитры Pantone

2.

Синяя плоскость, пространство, и красное пятно, появляющееся откуда-то извне, поверх них; низкочастотный гул и высокий, пытающийся его перекрыть, свист. Так ли важно, в какой форме являет себя зрителю то, что стоит за этой оппозицией? Ведь форма — лишь закостеневшая сущность творения, если и заслуживающая внимания, то не в первую очередь.

Гул – тяжёлый, герметичный, сам себя оправдывающий – стелется по земле, постепенно заполняет собой всё свободное пространство. Он медленно являет в себе тот или иной оттенок звучания. Тёмно-синий цвет, тяжело переливаясь тонами и перемежаясь цитатами из русской поэзии — образует культурный фон, каркас личности и художественного творения.

Однако, оправдывая себя изнутри, этот синий гул впадает в самозамкнутость, обессмысливаясь для мира, с которым он не испытывает нужды взаимодействовать. Тут возникает свист.

Свист, инородное пятно, что-угодно, приходящее извне по принципу контраста: низкий-высокий, синий-красный. Его появление спонтанно, но необходимо. С помощью него, гул связывается с миром и получает выход в трансцендентное; в со-существовании свиста и гула последний обретает смысл. В момент спонтанного появления свиста, рождается новое произведение искусства.

3.

А что же форма?

Сама по себе она даёт зрителю лишь след, слепок с уникального мысле-переживания, которое и является подлинным произведением искусства.

Чтобы схватить это произведение искусства, одной только формы — недостаточно.

Даже если сконструировать идеальные условия, при которых мастер филигранно работает с выбранной формой, а зритель в совершенстве считывает её коды и всячески готов к сотворчеству, нет никакой гарантии, что по слепку будет реконструировано мысле-переживание.

Для этого нужно либо имеющееся в опыте зрителя сродное чувствование, либо сопоставление разных форм, сродных по существу.

Именно по второму пути следует экспонируемое единство звука и текста. Стихотворение "Оттенки синего и красный" было написано до того, как автор услышал звук, заполняющий теперь всё помещение. Однако, когда этот звук был услышан, он был воспринят как сродный через уже имеющееся в опыте и отлитое в форме текста мысле-переживание. Не эксфрасис, а узнавание лежит в основе представленного здесь единства.

Зрителю предлагается в обратном порядке пройти тот путь, который привёл автора к указанному узнаванию: не от мысле-переживания через текст ко звуку, а от звука через текст к мысле-переживанию. Именно здесь, на стыке двух некогда автономных форм, появляется возможность согласия между зрителем и автором.

_{(Восстановленная публикация, изначально опубликованная 27.09.2024)}

https://polutona.ru/?show=0207120144