1. Настанет день однажды без зеркал, без имени, без запаха, без вкуса. Без солнца и без ветра, и без чувства. И город вдруг окажется так мал... И будут все подавленно молчать. Не слышен смех, не видно отражений. Общаться будут только наши тени – Им будет что друг другу рассказать. Настанет этот мертвый, серый день. Мучительно-тяжелый, бесконечный. Отключат свет, в домах исчезнут свечи, И город превратится в город-тень. Как страшны будут сумерки его! Народ, дрожа, на площадь соберется. И древний ужас в душах вдруг проснется. Застыв, все будут ждать, когда начнется... Напрасно - не начнется ничего. Лишь медленно сгущаться будет тьма На площади, в объятых страхом душах. И воздух становиться будет суше, И медленно сводить людей с ума. Но детский крик взорвет вдруг тишину. Ребенок закричит: «Я вижу Бога!» А люди спросят: «Где?..» (в глазах тревога) «Мы видим только красную луну». - Да вот же Он, над нами, в небесах! И ангелы Его, и все святые. - Да где же? Небеса совсем пустые! И будут зло и ярость в голосах. Вдруг снова дали свет, и разошлись Все по домам, забыв смертельный ужас. Смотреть ТВ, читать, готовить, ужин, Друг друга утешая: «Что ж, прошлись...» И мальчика насильно увели. Ведь спать ему пора ложиться было. А он сопротивлялся что есть силы, И тихо повторял: «Он там, вдали...» А утром пригласили и врача. Он взрослых успокоил: «Все нормально. Порою дети путают реальность С фантазиями, в играх, сгоряча». Но мальчик с этих пор не говорил. Он онемел, и взгляд стал грустным очень. И он смотрел на небо (чаще ночью), А вечером на площадь выходил. 2. Однажды записал в тетрадке он: «Всё кончилось, а мы живем, как прежде. И пишем письма длинные надежде, Забыв, что оборвется этот сон. Прервется сон в тот день, в тот самый день, Который мы не сможем не заметить. Который не готовы будем встретить... И город превратится в город-тень. И свет не включат больше никогда. Исчезнет что-то главное без звука. И будет бесконечно длиться мука. И это будет ад? Наверно, да. Ад сумерек беззвездных и пустых Небес – ведь мы так сами захотели, Когда поверить в Бога не сумели, И заселили идолами их. А может, этот день давно настал? Без имени, без запаха, без вкуса. Мы в нем давно живем, и это грустно. Ведь город апокалипсис проспал. Бах Ахмедов, 11.03.1998

https://www.liveinternet.ru/users/2338549/post476497371/