Мы в Петербурге третий день. Вообще говоря, каждый наш день тут по-своему безумный и развеселый. Мы делаем столько странных вещей, мы столько смеемся, что я, к сожалению, даже и не упомню всего. Я успокаиваю себя тем, что не забуду саму атмосферу этой поездки.
Третий наш день - это "мы проспа-а-а-али".
Это барахолка на Удельной. Полтора часа под дождем в бессознательном состоянии. В бессознательном и приятном. Мы купили огромного волка, а потом выкинули его. Абсурд какой. Мы купили совершенно охрененные платки. Каждой по платку, такому красивому, что плакать хочется. Я нарыла медную пряжку для ремня, на ней тромбон (труба?) и надпись Jazz. Когда я рассматривала её в JFC, дяденька-билетер подошел ко мне и сказал, что пряжка сия - ценность и редкость, ибо выпущена была в восьмидесятые годы джаз-клубом Квадрат. Ограниченным, так сказать, тиражом. Я купила еще одни шизовые очки в свою коллекцию. И почему-то замок.
Побывать на барахолке я, право слово, всегда хотела. Чтобы по-настоящему, не два столика, а эх - барахолка. Не зря хотела. Там весело.
- Берите пряжку, сто рублей...
- Ну...
- Как красивой девушке - за восемьдесят.
- Как красивая девушка, возьму...
Мы промокли и замерзли. Мы отогревались в Шоколаднице и рубились там в Лото, которое тоже приобрели на барахолке. Поскольку мы с Мошей азартные девчонки, то вот прямо рубились. Мы пили там ТераФлю.
Потом был JFC, там выступали больно классные товарищи. Мы с Мошей уже едва не падали от усталости. Это мой любимый вид усталости - ее абсолют, усталость от действия. Обычно случается наоборот - усталость от бездействия.
Мы катались на метро без всякой определенной цели, до конечной и обратно.
Сегодня в магазин у нашего дома наконец-то подвезли ягодные лукошки с черникой. Сейчас бы будем греть топленое молоко, есть лукошки и играть в Лото. И любоваться платками.
Сказать, что я с утра до вечера ощущала себя больно круто - значит ничего не сказать.
