-Рубрики

 -Метки

12 колен анекдоты антисемитизм арабо-израильский конфликт архитектура библейские образы вклад евреев в мировую цивилизацию деревья древний мир душа евреи евреи в мире евреи в россии евреи в ссср евреи в сша евреи во время войны евреи на войне еврейская кухня еврейская мудрость еврейские женщины еврейские истории еврейские традиции еврейский образ жизни еврейское счастье живопись иврит идиш иерусалим известные люди о евреях израиль израиль сегодня израильтяне имена имена и фамилии искусство история в лицах история еврейского народа история современного израиля иудаизм йом ацмаут йом кипур каббала календарь кино краткая еврейская энциклопедия литература молитвы музеи музыка наука и техника недельные главы нобелевская премия новое и новейшее время одежда одесса основная символика песах песни песни на иврите посты поэзия праведники мира праздники предметы-символы природа природа израиля прогулки по израилю прогулки по израилю. тель-авив пурим раввин рош а-шана самоидентификация сельское хозяйство семья символика растений символика чисел симхат тора синагога скульптура средние века стена плача суккот театр теилим тора тора и наука ту би-шват фауна фольклор фото фото-свидетельства хайфа ханука холокост храм цахал цветы шаббат шавуот юмор

 -Фотоальбом

Посмотреть все фотографии серии Общая
Общая
21:16 09.07.2012
Фотографий: 8

 -Поиск по дневнику

Поиск сообщений в rinarozen

 -Подписка по e-mail

 

 -Статистика

Статистика LiveInternet.ru: показано количество хитов и посетителей
Создан: 11.10.2011
Записей: 7348
Комментариев: 6206
Написано: 14917


Эльза Ласкер-Шюлер

Среда, 26 Февраля 2014 г. 01:43 + в цитатник
Цитата сообщения liebkind37

  

Передо мной лежит монография о немецких поэтессах «Deutsche Dichterinnen von 16. Jahrhundert bis heute». Перед ее издателями стоял сложный вопрос: существует ли какая-то особая «женская» поэзия» либо поэзия универсальна и не зависит от пола, возраста и национальности? Ты перелистываешь страницы, и вдруг взгляд спотыкается на строчке, и внутри что-то останавливается и замирает в осознании чуда. Тогда и приходит понимание истины. Верно было замечено классиком: «Поэзия чадит, да вот не вымирает. Поэзия чудит, когда нас выбирает».

Почему поэзия выбрала именно маленькую девочку Элю из далекого Эльберфельда и превратила ее в блистательного поэта? А ее жизнь нарезала на столь различные и, казалось бы, несовместимые части: безоблачное детство и юность, бурные зрелые годы и одинокую старость в эмиграции. Овладев искусством сложного плетения метафор, она, теряя близких, друзей и любимых, так же переплела и запутала всю свою жизнь, соединив воедино реальность и фантазии, поэзию и действительность, вымысел и рутинные будни. С грустью напишет она в «Старом тибетском ковре»: «Тот, кто мне всегда был верен, вновь в тибетском ковре затерян». Но каждый раз она возрождалась в поиске истины и любви, вновь теряя и мучаясь. «Попираем клад ногами снова, многотысячностежковый».

 

 

 

Казалось бы, ничто не сулило Эльзе такого выбора и призвания. Она родилась 11 февраля 1869 г. в благополучной и счастливой семье. Отец, Арон Шюлер, происходивший из семьи вестфальского раввина Цви Хирша Коэна, прошел путь от архитектора и строительного подрядчика до банкира. Был легок в общении, весел и жизнерадостен. Посещал все театральные и цирковые представления в городе, а во время карнавалов устраивал у себя балы, на которые съезжался весь местный бомонд. Мать Эльзы, Жанетта Шюлер, была иной. Тихая и замкнутая, она была воспитана в строгих еврейско-испанских традициях семьи виноторговцев из Киссингена. Ее мать, Иоганна Копп, была поэтессой, так что любовь к книгам, Гёте, Шиллеру, Гейне и историческим героям прививалась в доме с рождения.

4638534_aktuell_19_3_2 (103x150, 8Kb)У Шюлеров была огромная библиотека, где Жанетта с детьми проводила большую часть времени. Эльза была последним, шестым ребенком в семье и потому особенно любимым. Еврейская община в городе была небольшой, и дети учились в обычных городских школах и лицеях. Правда, особыми успехами в учебе Эльза родителей не радовала. Привыкшая к свободной, полной занимательных игр домашней жизни, она откровенно скучала в школе. К 11 годам у девочки проявились судороги ног (вероятно, немаловажную роль здесь сыграли и антисемитские выходки школьных товарищей Эльзы), и мать решила продолжить ее образование дома. В дальнейшем она занималась с приходящими учителями и матерью. Любимой игрой у них было придумывание рифм к словам.
Безоблачное детство Эльзы прервалось неожиданной смертью старшего брата Пауля, с которым она была особенно близка. Эта утрата оставит столь сильный след в ее жизни, что своего сына она тоже назовет Паулем. Позже Эльзе придется смириться с еще одной невосполнимой утратой – преждевременной смертью любимой матери.
***

Тем временем старшая сестра Эльзы, Анна, решится выйти замуж за актера местной оперы Франца Линднера. Отец был против. Не cтолько из-за вероисповедания жениха, cколько из-за неопределенности его профессии. Но свадьба всё же состоялась. Свидетелем со стороны жениха был приглашен не так давно практиковавший в городе молодой врач Бертольд Ласкер, брат будущего чемпиона мира по шахматам. Он и сам был хорошим шахматистом, неплохо разбирался в живописи и литературе.

4638534_47074m (150x150, 9Kb)Вскоре, 15 января 1894 г., состоялась еще одна свадьба: Эльзы с Бертольдом Ласкером. Отец был счастлив. Он поддержал их идею перебраться в Берлин и даже на первое время оплатил молодым жилье и обстановку. Всё, казалось бы, складывалось наилучшим образом. Но... не получилось. Осталась только двойная фамилия, которую Эльза будет носить до конца жизни. Вероятно, Бертольд предполагал, что девочка из провинции будет целыми днями прибирать в квартире, стирать, гладить и стряпать, преданно ожидая, пока он после работы еще пару часиков поиграет в клубе или на выходные махнет куда-либо на турнир. Но Эльза была иной. Ей нужна была свобода и самостоятельность. А в мужчинах она искала силу, опору и, конечно же, любовь. Не найдя ничего этого в Бертольде, она уходит от него. Снимает ателье и берет уроки живописи. Хочет проявить себя в набирающем обороты экспрессионизме.
***

Позже Эльза всё же будет иллюстрировать свои книги, но главное ее предназначение – это поэзия. Медленно, но уверенно приходит она к этому решению. Освободившись от брачных уз и оставшись одна, Эльза погружается в пучину богемности. Встречи с поэтами и художниками в кафе, чтение стихов и нескончаемые дискуссии об искусстве, театральные постановки, газетные и журнальные публикации, вино в тонких бокалах, дешевые сигареты, беспрерывные увлечения и легкие связи... Что касается последних, то нужно заметить, что Эльза влюблялась всегда романтично, пламенно, явно преувеличивая масштаб и значение объектов своей любви. Позже она будет посвящать им стихи, но в ее поэзии не будет места позе: ее возлюбленный всегда единственный и неповторимый. Она любила давать им загадочные имена: Готфриду Бенну – Гизельхер, Хансу Эренбауму-Дегеле – Принц Тристан, гамбуржцу Рихарду Демелю – Великий калиф Гамбурга или Князь сосен, а Иоханнесу Гольцману, вывернув наизнанку его имя, – Сенна-Гой.

Всю жизнь она будет искать своего героя, но так и не найдет его. Обладая неудержимой фантазией, Эльза пронесет эту неуспокоенность ума и души через всю жизнь. Мещанское благополучие ее не устраивает. Эльза живет в придуманном ею мире где-то на Востоке, под ослепительным солнцем, среди ярких цветов и жгучего аромата пряностей. В своей автобиографии она напишет «Я родом из Фив (Египет), но свет увидела в Эльберфельде». В 1899 г. Эльза родит сына и будет всем говорить, что его отец – некий таинственный богатый грек. Иногда она будет называет имя одного из испанских принцев. В «Предчувствии» она напишет: «Mein Kind, das ist ein Königskind…» Отцовство Ласкера она будет отрицать, но может мимоходом заметить, что родила от случайного знакомого: «Был удивительно лунный вечер, и я не смогла сдержать своих чувств...» Как-то в отчаянии она решит покончить с жизнью, бросившись с моста в Берлине. Ее спасут молодые люди во фраках с цветком в петлице, шедшие с вечеринки. Потом она будет вспоминать: «И тогда появились два черных ангела с цветами...» В этих объяснениях – вся Эльза Шюлер.
***

4638534_image001 (245x304, 13Kb)Вскоре Эльза познакомилась с Петером Хилле. Он был незаурядной личностью: журналист и поэт, объездивший Голландию, Англию, Швейцарию и Италию. Ему было около 50, но свои поэмы, афоризмы, драмы и новеллы он придумывал на лету, записывая их в тетрадках, на салфетках, почтовых конвертах или просто на бумажных пакетах. Благодаря его поддержке и влиянию, Эльза и сама начала серьезно относиться к своему поэтическому дару, выпустила свой первый сборник «Styx», приняла участие в Cabaret zum Peter Hille и издала посвященную любимому книгу «Das Peter Hille Buch». Это он напишет о ней восторженные строчки: «Ее поэтическая душа подобна черному бриллианту, который ею разламывается и разбрасывается. С огромной болью. Черный лебедь Израиля, поэтическая Сафо, которую расщепляет мир».

Благодаря обширным связям Хилле Эльза стала вхожа в круг берлинской богемы: познакомилась с молодыми актерами, художниками, журналистами и музыкантами. В товариществе Neues Gemeinschaft она встретилась с Георгием Левиным, который стал ее вторым мужем. Выпускник консерватории, превосходный музыкант из состоятельной семьи берлинских врачей, он был младше Эльзы на девять лет. Но ни разница в возрасте, ни противостояние родителей не помешало им быть вместе почти десятилетие. Вскоре, не без влияния Эльзы, Георгий начал выпускать Der Sturm – «еженедельный журнал культуры и искусства», ставший центром пропаганды современных художественных идей в Германии. Именно в нем Герварт Вальден (такой псевдоним Эльза придумала мужу) впервые попытался теоретически обосновать главную цель экспрессионизма – своими личными переживаниями заразить других: «Если мне больно, я хочу, чтобы было больно всем». Одновременно Георгий организовывал выставки художников-новаторов. Уже в первом его «осеннем салоне» приняли участие Архипенко, Бурлюки, Клее, Кандинский, Явленский, Кокошка, Шагал, Леже и др. Конечно, и Эльза была с ними в контакте.

Позже пути супругов разойдутся. Георгий эмигрирует в Россию и погибнет там в саратовских застенках. А Эльза тем временем напишет социально-критическую драму «Вуппер», которую будут ставить многие известные режиссеры, издаст цикл «Древнееврейских баллад», каждую из которых посвятит одному из героев Библии, и книгу рассказов «Фиванский принц». В «Ночи Тино из Багдада» она воспоет экзотику Востока, в «Моем сердце» – поведает свои тайны в письмах к воображаемому индейцу, а свои стихи наполнит то мистическими настроениями, то переусложненной ассоциативностью образов, то тонким лиризмом в изображении интимных душевных переживаний.
***

Постепенно Эльза Ласкер-Шюлер стала известным и признанным автором. В организованном еще Вальденом Verein für Kunst она фигурирует рядом с такими корифеями, как Альфред Дёблин, братья Манн или Франк Ведекину. После того как издатель Пауль Кассирер выпустил собрание ее сочинений в десяти томах, репутация Эльзы еще более упрочилась.
Как в то время выглядела Эльза? Поэт Готфрид Бенн так описал ее в своих воспоминаниях: «Она была маленького роста, тогда еще по-мальчишески тоненькая. Черные как смоль волосы коротко острижены, что в то время было редкостью, глаза иссиня-черные, с уклончивым взглядом. Ни тогда, ни позже с ней невозможно было пройти по улице, чтобы весь свет не остановился и не посмотрел ей вслед: экстравагантные широкие юбки или брюки, невероятные верхние облачения, шея и запястья увешаны броскими украшениями...»

Она, придумывавшая новые словосочетания, ритмы и рифмы, сама хотела выглядеть необычно: любила одеваться во всё яркое и броское. Может быть, это была защитная маска, поза, за которой Эльза прятала свое одиночество и безысходность. Возможно, поэтому со временем она стала всё больше проникаться многовековой историей гонений еврейского народа, примерять ее к своей жизни, насквозь пропитанной болью, слезами и невосполнимыми потерями. Рано ушел из жизни брат, затем мать и отец, от нервного срыва скончался Петер Хилле, на фронтах Первой мировой погибли любимые ею Франц Марс и Петер Баум...
Но самое страшное испытание Эльзе еще предстояло пережить...



Автор: Леонид РАЕВСКИЙ
Источник: http://www.evreyskaya.de/archive/artikel_1154.html


4638534_bedd3c9e4fc2 (409x107, 7Kb)
 

ДОПОЛНЕНИЕ (от rinarozen)

 

(Из ЭЕЭ) Воспитанная на немецкой культуре, Ласкер-Шюлер, в отличие от большинства своих друзей-евреев, постоянно ощущала мистическую связь с «дикими иудеями» Библии и эпохи Маккавеев и близость к своему народу. Глубоко национальны ее раннее стихотворение «Мой народ», цикл «Древнееврейские баллады» (1913), каждая из которых посвящена одному из героев Библии, пьеса «Артур Аронимус и его отцы» (1932), полная отзвуков детства воображаемая идиллия, где антисемитизм побежден любовью. Художественные достижения Ласкер-Шюлер были в 1932 г. отмечены премией имени Г. Клейста.


Реальная угроза ее народу заставила Ласкер-Шюлер искать прибежище в стране праотцев. Живя с 1933 г. в Цюрихе, она в 1934 и 1937 гг. приезжала в Эрец-Исраэль, а издав лирический очерк «Страна иудеев» (1938), поселилась в 1939 г. в Иерусалиме. Здесь она написала фантасмагорическую пьесу «Я-и-я» (1940–41), действие которой происходит у стен Старого города и в аду, где пируют Гитлер, Геббельс, Фауст и дьявол (поставлена в Дюссельдорфе и Вуппертале в 1979 г., издана в Мюнхене в 1980 г.), и сборник стихов «Синий рояль» (Иер., 1943). В этом сборнике с особой силой проявилось лирическое самовыражение Ласкер-Шюлер, тоска незащищенного сердца в пору, когда «озверела планета».


Некоторые книги Ласкер-Шюлер иллюстрированы гротесковыми рисунками автора. Трехтомное собрание ее сочинений издано в Мюнхене в 1959–62 гг. Архив Ласкер-Шюлер хранится в Израиле.



 

 4638534_bedd3c9e4fc2 (409x107, 7Kb) 

СТИХИ

(Подборка из журнала "Лехаим")
 
 

 

Тоска по родине

 

Я не знаю язык

Этой холодной страны

И мне чужда ее поступь.

Облака, бегущие мимо,

Я не могу разгадать.



Ночь – самозванная королева.

Я всегда вспоминаю фараоновы рощи

И целую лучи моих звезд.



Мои губы уже просияли

И говорят загадочно.



Я – пестрая книга с картинками

На твоих коленях.



Но твое лицо прядет

Покров из слез.



Моим сияющим птицам

Выкололи кораллы.



На оградах садов

Окаменели их нежные гнезда.



Кто умастит мои мертвые дворцы?

Они венчаны коронами моих отцов,

Чьи молитвы утонули в священной реке.



 

Моя мать

 

Была ли она архангелом,

Ступавшим рядом со мною?



Или мать моя похоронена

Под небом из дыма –

На ее могиле не расцветет незабудка.



О, если б глаза мои просияли

И ее одарили светом...



Если б улыбка моя не угасла,

Я бы ее засветила в надгробье.



Но я знаю такую звезду,

Где всегда светло,

Я ее пронесу над могилой.



Теперь я буду всегда одна,

Как архангел,

Ступавший рядом со мною.



 

Сенне Гой (Саше)

Скорбная песня


 

Ночь – черная голубка.

...Ты думаешь обо мне с нежностью.



Я знаю, как тихо сердце твое,

Окаймленное моим именем.



Твои печали

Приходят ко мне.



Блаженства, что ищут тебя,

Я бережно сохраню.



Я уношу цветы твоей жизни

Все дальше.



А хотела бы тихо стоять с тобой рядом,

Как стрелки на циферблате.

О, все поцелуи должны молчать

В пору любви, на озаренных устах.



Никогда не наступит рассвет.

Сломана юность твоя.



На челе твоем

Умер рай.



Пусть скорбящие

Нарисуют на небе солнце.



Пусть у печальных

На щеках заиграет румянец.



В черной облачной чаше

Замерла почка луны.



...Ты думаешь обо мне с нежностью.



 

Примирение

 

Большая звезда упадет в мое лоно.

Мы не уснем этой ночью,



Будем молиться на языках,

Звучащих, как арфы.



Мы примиримся с ночью –

Так щедро струится щедрость Б-жья.



Сердца наши – дети,

Хотят забыться в сладостной дреме.



И наши губы хотят целоваться.

Что же ты медлишь?



Мое сердце – вблизи твоего.

Твоя кровь мои щеки румянит.



Мы примиримся с ночью.

Пока мы ласкаем друг друга, мы не умрем.



Большая звезда упадет в мое лоно.



 

Тристану

 

Я не могу больше спать.

Ты меня осыпаешь золотом.



Слух мой – как колокол.

Кому же доверишься ты?



Светло, как и ты,

Зацветает небесный куст.



Ангелы срывают твою улыбку

И дарят ее детям.

Те играют ею, как солнцем.

Вот так.



 

Прощание

 

Ни разу вечером ты не пришел.

Я ждала тебя в мантии звездной.

...Кто-то стучался в мой дом,

но то было сердце мое.

Оно распято теперь на любом косяке,

И на двери твоей.

Отпылала роза в плюще,

Заржавела гирлянда.



Я, как соком ягоды алой,

Кровью сердца окрасила небо.



Вечерело, но ты не пришел.

...Я ждала в золотых сандалиях.



 

Авель

 

Очи Каина не радуют Б-га,

Лик Авеля – сад золотой,

Очи Авеля – соловьи.



Авель поет так светло

На струнах души своей.

Тело Каина изрыто городскими стоками.



И он убьет брата –

Авель, Авель, кровь твоя небо багрит.



Где же Каин? Я брошусь к нему:

Ты дивную птицу убил

В облике братнем?



Источник: http://www.lechaim.ru/ARHIV/127/ratgauz.htm

 

 

Рубрики:  ИЗРАИЛЬ/СТИХИ И ПРОЗА ОБ ИЗРАИЛЕ
ИСКУССТВО и ЛИТЕРАТУРА/ЛИТЕРАТУРА
ЕВРЕЙСКИЙ ОБРАЗ ЖИЗНИ/ЕВРЕЙСКИЕ ЖЕНЩИНЫ
Метки:  
Понравилось: 2 пользователям