4 просмотров

You make it so easy When you're making it rough You won't make no promises But you can't get enough I feel like I'm standing In the headlight beam You come on like thunder I know what this means It's unholy love Oh can't you see This unholy love You know is killing me - oh! The sting of confusion Then a kiss from your lips You don't make it painless And you don't make it quick - yeah! I hold on forever Till I feel the sweet rush start Then you're holding me closer While you're breaking my heart It's unholy love Baby can't you see It's unholy love So good it's killing me It's unholy love Oh can't you see This unholy love You know is killing me - oh I feel like I'm standing In the headlight beam - oh You come on like thunder I know what this means It's unholy love - yeah This unholy love You know is killing me - oh Baby can't you see This unholy love Is, said is killing me - oh

3 просмотров

Блин... я в ахуе от классной моей дочки...
Она выблевала такой стишок, что у меня жуткое желание охреначить её канделябром.
Так мало того, что это "произведение" даже на стенке сортира не напишешь, так её стихотворный выкидыш дети должны будут спеть на Дне гимназиста!

вот ОНО:

Каждый наш урок, как происшествие
Нам на радость всем оно дано,
Ждёт нас ежедневно путешествие,
Пусть же не кончается оно.

Вместе мы, вместе мы на уроках сидим,
И отправляемся в дальние края,
В город Учёности и в страну Знания,
Без знаний скучно жить, знаем мы друзья.

Вот думают корректоры Яндекса?
обращаем внимание на вторую фотографию с девицей и на подпись к ней.

Снова ночь и снова нет тебя.
Я смотрю на фото с лёгкой грустью.
Ты приди скорей обнять меня,
я стою сейчас на перепутье.

Буквы пляшут, в них твоё лицо
Я смотрю и на него любуюсь,
Я хотел быть простым певцом,
Чтобы спеть о наших поцелуях.

Знаю я - ты скоро позвонишь,
И тогда с тобой наговоримся,
Но сейчас в квартире только тишь,
Только мы с тобой не покоримся.

Жду я встречи, снова чтоб пройтись,
По Москве вдвоём неторопливо
В это мире мы смогли найтись,
И с тобою долго будем живы.

Окно открыто. Встать на подоконник
и сделать шаг. Всего один.
И вот внизу лежит уже покойник,
А не какой-то неудавшийся админ.

Всё очень просто. Надо лишь решиться
И сделать шаг. Всего лишь шаг вперёд.
Мгновением полёта насладиться
В тот мир, откуда жизнь не заберёт.

Шагнуть и всё. Всё быстро и мгновенно.
Лишь шаг вперёд. Но это навсегда.
И долетишь, разбившись непременно,
И для тебя умолкнут провода.

Холод на сердце и холод в душе,
Некому дать тепло,
Мёрзну сильнее в своём шалаше,
Солнце давненько ушло...

Спички ломаются в мёрзлых руках,
И зажигалки нет.
Трудно готовить на мокрых дровах,
И где-то застыл рассвет.

Ночь окружает сплошной темнотой,
Свечи погасли давно.
Случай играет моею судьбой,
Наверное, так суждено...

Серый Дроу приходит из Тени,
Прорывая по центру инь-янь,
Он скользит, убирая сомненья,
Тьму и Свет, разбивая, как дрянь.

Он в Тенях набирается силы,
Неподвластен стихиям другим,
Хаос быстро отходит в могилу
И Порядок лежит недвижим.

Между Светом и Тьмой он мелькает,
Он Порядок и Хаос не чтит,
Даже ветер при нём замирает,
И за ним с интересом спешит.

Бьёт озноб. Я жутко замерзаю
Средь моря раскаленного песка.
Я иду. Куда иду – не знаю,
Только щемит изнутри тоска.

Тихий стон. И сердце не на месте,
Ветер юный смолкнул навсегда.
Я дышу. Я глажу против шерсти
Душу, как приблудного кота.

Всё ушло. Всё где-то растворилось,
Даже Хаос силу потерял.
Здесь я жив. Но сердце заблудилось
И июль про смерть мне рассказал

Легко ли предавать друзей,
Вонзая сзади нож?
Убил ты просто, без затей
Назад уж не вернешь.

Пусть даже просто ты предал,
На деле не убив,
Ты этим много показал
И нет друзей твоих.

Нарушив клятву, не вернешь
К себе ты никого.
Один отныне ты пойдешь,
Не сделав ничего.

Поступки надо оплатить
И дорогой ценой.
Тебе уже немного жить
С победой небольшой.

И сгинет Сила навсегда
И Дар навек уйдет,
Ты не вернешь их никогда
И счастье не придет.

Веревкой шею захлестнув,
Ты сделаешь шажок.
Умрешь ты, даже не глотнув
Сто грамм «на посошок».

Тогда тебя простят друзья
И, положивши в гроб,
Слезу, быть может, проронят
В последний твой порог.

Только Дроу отвернет проклятье,
Серый Дроу, что живёт в Тени,
Чародей над ним уже не властен,
И зажег Колдун свои огни.

Серый Дроу, кто ступает тихо,
Он накроет Тенью Колдуна,
Отведет неведомое лихо
И защита станет не нужна.

Снимут Тени колдовство мгновенно
И колдун уберется с полей,
Серый Дроу спасет непременно
И вернется назад Чародей.

Если только ты Дроу поверишь,
Если только с пути не свернешь,
Вместе с ним ты проклятье изменишь,
А иначе ты скоро умрешь.

- Хоть что-то определённое, - обрадовался гном. – Теперь узнаем, какая сволочь нас затянула в эту дыру.
- Какая – не так важно, сын мой, - пророкотал орк. – Важнее знать – зачем и для чего, а с остальным мы разберёмся, чай оно не в первый раз.
- Точно! – Файтер одним движением вскочил на ноги. – Дёргаем вперёд, чего уж ждать?
- И то верно, подтвердил Маг. – Цель ясна, так что… вперёд! К славе и подвигам!
- Аминь.
Приключенцы воодушевлённо потопали вперёд. Сплочённая команда неустрашимо смотрела на горизонт, ожидая того, что укажет им дальнейший путь и способ добраться до своего мира или, по меньшей мере, определит их дальнейшие планы. Через пару часов вдали показался купол какой-то постройки. Друзья прибавили шаг и, буквально, через двадцать минут стояли около небольшого белого квадратного здания, увенчанного круглым куполом. Несмотря на чёрный песок, строение оставалось девственно белым и сверкало на солнце так, что глаза просто слепли.
Дроу, невыносивший яркого света, недовольно зажмурился и сделал пасс рукой, заставляя свои глаза адаптироваться к яркому свету. Теперь он мог рассмотреть, что здание покрашено неравномерно, а с чередованием интенсивности цветов, широкими поперечными полосами. Среди них выделялась белая дверь и надпись белым по белому: «Квесточная». Видимо для тех, кто не умеет читать, слева и справа от вывески стояло по большому вопросительному знаку.
- Квесточная, вслух прочитал Маг. – Очень интересно. Похоже, что нам туда.
- Куда туда? – простонал гном, закрывая глаза рукой. – Как ты ещё можешь что-то видеть?
- Что? Ах, да! – Дроу махнул рукой и глаза остальных тоже стали различать оттенки цветов «квесточной». – Ну что, пошли?
- Тронули! – Файтер бросил ладонь на рукоять полуторника и пнул ногой дверь, которая не вынесла такого обращения и влетела в здание.
Внутри царила полутьма от чадящих светильников, стоящих по углам зала, занимающего всё пространство дома.
Как только друзья вошли, из пола поднялась статуя сфинкса, а перед ней, полукругом, появились четыре удобных деревянных кресла, разной высоты, явно предназначенные для приключенцев.
Ни секунды не колеблясь, орк осенил крестным знамением все четыре стены «квесточной», сфинкса и каждое кресло в отдельности.

Новый год в одной игрушке,
Новый год в другой….
Орки дружно, с похмелушки,
Рвутся в бой.

Надо в лес сходить за ёлкой
Эльфам навалять,
А их стрелы, как иголки,
Коцают ребят.

Надо ёлочку украсить,
Просто, без затей,
Конфетти нарежем с гномов,
Серпантин с людей.

Ушки эльфов на гирлянды
Очень подойдут,
Череп хоббита кудрявый
Тоже тут.

Костерок зажжем из энта,
Чтобы веселей,
Нравится нам дело это,
Выпьем же скорей.

Маг сделал пару пассов рукой, провыл какое-то заклинание и крыша стартовала вверх, через несколько секунд затерявшись где-то в вышине.
- Вот, теперь это по-нашему, - Файтер захохотал. – После хорошего обеда, да подраться! Вор, кинь бурдючок с вином, я тебя прикрою.
От двуручного меча, которым человек размахивал, как ореховым прутиком, противники старались держаться подальше. Тем временем, гном, присев около Файтера, засунул руку в котомку и извлёк требуемый продукт.
- Оно! - человек удовлетворённо кивнул и одним глотком опорожнил сосуд. – Теперь еще веселее будет!
В его руке появился полуторник, а остальная команда благоразумно переместилась за спину к бойцу, прекрасно зная, что если тот начнет махать двумя мечами, то на его пути лучше не становиться, иначе можно попасть под этот безумный круговорот стали и даже клирик не сможет оживить те куски, в которые превращаются соперники после этой живой мясорубки.
Прошло всего три минуты, а зал был уже очищен от врагов. Впрочем, очищен – это очень мягко сказано. Точнее, врагов там не было. А если быть совсем точным, враги были там, но в виде отдельных частей тел, которые вряд ли могли причинить кому-либо вред.
- Ну я же просил не убивать, - вздохнул клирик. – Они же…
- Они первые начали, - пропищал дроу тоненьким голоском. – И вообще, дяденька, это не я! Это бяка Файтер, они, наверное, ему на ногу наступили.
- Да, прямо на любимый мизинец, - поддержал тон человек.
- А еще они сказали, что он три дня не умывался, - поддержал игру гном.
- Всё с вами ясно, - вздохнул орк. – Куда я попал? В детскую комнату для маленьких мясорубок? Ох, грехи наши тяжкие, как же я их отпевать-то буду, имён не зная? Опять скопом? Да и хоронить их накладно. Кремируй их, что ли, Маг. А я прочитаю заупокойную молитву о павших.
С силой заклинания на этот раз дроу переборщил – мгновенно вспыхнули и исчезли не только тела, но и весь трактир, кроме пола, на котором стояли друзья.
- Ну и на фига? – пожал плечами гном. – Неплохое было заведение.
- Переборщил немножко, - смутился Маг. – Знаешь же, со мной бывает. Ух ты, а что это вокруг?
- Хм. Похоже, что люди, - ответил Файтер. – А кого ты хотел увидеть? Гоблинов?
- Да вижу, что люди. Что им надо-то?
- Бить будут.
- За что? Мы же такие белые и пушистые!
- А может, это был их любимы трактир, а ты его развалил, - предположил клирик.
- Да, неудобно получилось.
- Ладно, делать нечего, сейчас я прочитаю молитву и идём отсюда. Маг, обеспечь нам защиту, а то будут мешаться, в драку лезть, а я этого не люблю, сам знаешь.
- Сделаем, - дроу раскинул руки и четверых приключенцев накрыл серебристый непрозрачный купол.
Орк встал на колени и зашептал молитву. Горожане и приключенцы склонили головы. Через 20 минут священник поднялся с колен:
- Ну что будем делать, дети мои? – обратился он к товарищам.
- Неплохой, в сущности, городишко, - сказал гном, аккуратно прилаживая котомку за плечами. - Может, пусть живут?
- Согласен, - кивнул Файтер и убрал мечи за спину. – Не будем мешать обывателям заниматься своими делами.
- Не будем, согласился Маг, засовывая руки в рукава балахона. – Им теперь и так хватит почвы для разговоров, причем хватит надолго. А в хрониках этого города еще долго будут вспоминать «кровавую четверку».
- Хорошо, - орк снова встал на колени. – Вы готовьтесь, а я прочту молитву о процветании данного заведения. Между прочим, Вор, не забудь расплатиться за обед и оставить чаевые.
Клирик зашептал очередную молитву, а гном, тихо матерясь, начал рыться по карманам в поисках монет. Наконец, его лицо просветлело и он вытащил пригоршню мелочи.
- Так, пробормотал он, пересчитывая деньги. – За обед, за обед… Нас было четверо, блюд было… э… много… выпивки… хм, а сколько было выпивки? Посмотрим: голова не болит, ноги не заплетаются, язык нормально ворочается, значит, я не пьяный. Остальные тоже трезвые. По меньшей мере, с виду. А какой отсюда вывод? А вывод очень простой – выпивки было мало! А раз её было мало, значит нас здесь не уважают, а раз не уважают, значит плохо кормят. А если плохо кормят, нужно не платить и разнести это заведение по бревнышку. Так… бревнышек-то осталось… Да и трактирщика нет… Хотя… клирик просил заплатить и чаевых дать. О! Идея! Не буду я платить, а просто дам чаевых. И денег много не отдам и просьбу выполню.
С этими словами Вор извлёк из кармана нечто, по всей видимости, когда-то бывшее носовым платком, и, завернув в это самую мелкую медную монету, положил на пол, предварительно расчистив его от останков засады. Как только он вернулся к друзьям, священник встал с колен, а Маг, взмахнув рукой, открыл портал.
- Ну, с Богом, друзья.

***
Поочередно перешагнув портал, друзья огляделись.
- Ну и куда ты затащил нас на этот раз? – спросил Вор, обозревая кучи чёрного песка.
- А демоны его знают, - пожал плечами дроу. – Просто махнул рукой, создавая портал и вот мы здесь.
- Уж не в Преисподнюю ли ты нас завёл, сын мой? – гневно вопросил орк.
- Да, жарковато здесь, - пробормотал Файтер, снимая шлем.
- Сейчас узнаем, где мы, - маг сделал пасс рукой и в воздухе засверкала карта местности, на которой, посредине чёрного пятна, стоял крести и надпись: «Вы находитесь здесь».
- Поздравляю, друзья мои! – саркастически хмыкнул гном. – Мы в выжженной пустыне.
- Выжженная Пустыня – не самое страшное, - пробормотал Маг. – Страшнее то, что мы не в том мире, откуда ушли. И как я умудрился создать такой портал? Вроде делал стандартный, на сотню километров. Похоже, нам что-то предстоит здесь сделать… Ммм… - он посмотрел на карту. – Судя по масштабу, нам топать километров двести, если не больше и по такой жаре… Кажется, нам будет весело… Ладно, попробуем схитрить… А! Чтоб тебя! Я так и знал, портал не работает! Становится как-то неуютно… Надеюсь, не вся магия блокирована. Хоть что-то должно работать.
- Что ты бормочешь, сын мой? – нахмурился орк. – Уж не воздаешь ли ты молитвы демонам?
- Ни в коем разе, отче! Нам только демонов тут не хватало! И так порталы не работают.
- Как не работают? – возмутился Вор. – Ты это брось!
- Вот так. Не создаются и всё.
- И как теперь?
- Ножками. Боюсь, что коней или других ездовых животных мы тут не найдём.
- И сколько нам топать?
- Ерунда. Километров двести, не больше.
- Двести?! По такой жаре?!
- Другой здесь нет. Может, ночами будет холоднее, тогда будем днём спать, а по ночам двигаться. Ты много еды из трактира захватил?
- Какой еды, ты о чём?
- Ой, гном, вот только не надо говорить, что ты там только хозяев искал и нам обед стряпал. Никогда в это не поверю. А будешь настаивать, сниму магию с котомки, придётся тебе всё барахло на себе тащить.
- Не вздумай! – испугался Вор. – Уж и пошутить-то нельзя. Нормально я там взял. На пару недель хорошего питания вполне хватит.
- Гм… Неплохо. А учитывая те запасы, которые ты сделал раньше, от голода мы не помрём.
- Это всё славно, - вмешался Файтер. – Но давайте-ка двигаться дальше. Стоять на солнцепёке уж надоело, да и жарковато сегодня.
- Ну, на это у меня, надеюсь, сил хватит, - улыбнулся Маг. – Я сейчас сделаю «оазис прохлады».
- И сколько мы будем в нём сидеть, сын мой? Нам двигаться надо, чтобы вырваться из этого пекла.
- Не надо там сидеть, отче. И стоять и лежать – тоже. Если только на привалах. «Оазис прохлады» - это небольшой круг пониженной температуры, он будет двигаться вместе с нами.
- «Небольшой»» - это сколько? – поинтересовался гном. – И какая температура низкая? Мне, знаешь ли, неохота в шубе таскаться.
- Небольшой – это десять метров. Температура… Я думаю, градусов двадцать. Никогда её не замерял. Так что тёплые носки доставать не придётся.
- Хорошо, делай свой оазис.
Спустя несколько секунд на приключенцев повеяло прохладой, несмотря на то, что солнце всё еще стояло высоко в небе. Друзья подтянули снаряжение и бодро двинулись дальше, как обычно, смело глядя вперёд.
Через несколько часов начало быстро смеркаться и дроу рискнул снять своё заклинание. Лёгкий тёплый ветерок ласково обнял путников и, играючи, подтолкнул их в спины. Маг улыбнулся и поднял руку, останавливая отряд. Он снова вызвал карту, на этот раз более подробную и вгляделся в неё, изучая пройденный путь. То ли карта врала, то ли масштаб на был написан неверно, но когда дроу высветил на ней пройденный за день маршрут, он почесал в затылке: по всему выходило, что за сегодня они отмахали всего лишь двадцать километров, не больше.
- Это что, мы сегодня так ползли? – возмутился незаметно подобравшийся гном. – Что-то ты напутал. Мы, явно, прошли километров сорок, если не больше, это я тебе по своим ногам скажу.
- Да знаю я, - отмахнулся Маг. – В чем тут, всё-таки, проблема?
- Отойдите, дети мои, дайте мне посмотреть на карту, - клирик подошёл к изображению пройденного пути. – Гном прав, мы не могли пройти так мало.
- Эй, олухи, - лежавший вдалеке человек, приподнял голову. – Вы уверены, что карта в километрах?
- Да она всегда была в километрах, в чём ей еще быть? – взгляд дроу переместился в правый нижний угол светящегося прямоугольника. – Ой, блин! Точно! В этом мире принята другая система мер. Получается… так… мы отмахали за сегодня пятьдесят километров.
- Значит, если ты говорил, что нам шлёпать двести километров, то нам идти…
- А вот об этом лучше вслух не говорить, по меньшей мере, пока не дойдём до конца этой пустыни.
- Угу, - хмыкнул гном. – Мы лучше потом испугаемся.
- А теперь, дети мои, привал. Завтра будет новый день и нам снова придётся идти по этой пустыне. Я помолюсь перед сном за ваши ноги, чтобы они не болели и мы спокойно выполнили свою миссию. Да, скажи мне, Маг, а что мы должны сделать в этом мире?
- Про то мне неведомо, отче, - почтительно склонил голову дроу. – Пока это такая же загадка для меня, как и для всех вас. Быть может, в пути нам будет дан какой-нибудь знак. Поживём – увидим.
Воистину, сын мой. Господь нам укажет верный путь. А теперь все ложитесь, моя стража – первая, потом дроу, гном и человек.
Ночь прошла спокойно. При первых лучах солнца Файтер разбудил своих товарищей и они тронулись в путь по чёрному песку.
Так прошло еще три дня. Приключенцы шли вперёд твёрдым шагом, изредка перешучиваясь друг с другом. Они уже давно были вместе и каждый хорошо знал своих спутников. Им нечего было делить – у них всё было общее, разумеется, кроме одежды и оружия – тут каждый подбирал всё по себе.
Утром четвёртого дня на горизонте показалась небольшая тучка.
- Маг, твоя работа? – спросил гном. – Неужели ты решил сотворить нам дождик?
- Дождёшься от него, как же! – пробурчал человек. – Если бы он хотел, дожди бы шли, когда нужно, а мы не ютились бы в этом его «оазисе».
- Я эту тучку не творил, - ответил Маг. – И она мне очень не нравится.
- Так. Я понял. Похоже, по нашу голову пришли неприятности. Кастани-ка карту, дроу, может там что-нибудь и прописано…
Маг взмахнул рукой и в воздухе возникла карта местности со стрелочкой «Вы – здесь» и парой других отметок «Виверны. Отряд» и «Гоблины. Много».
- А тучка-то не одна, - заметил клирик.
- И обе движутся в нашу сторону. Похоже, нам придётся немного подраться. Вы, ребята, как хотите, а защитный полог я сниму, виверн лучше бить влёт.
- Точно. Вор, выдай нам дальнобойное оружие из своего мешочка.
Гном развязал котомку и извлёк два десятизарядных арбалета и четыре крепких кожаных пращи.
- Отче, ведь ты тоже с нами? – утвердительно кивнул он.
- А как же, сын мой, - подтвердил орк. – Виверны – богомерзкие создания и подлежат уничтожению священниками, ибо не принимают веры нашей, а посему недостойны летать в небесах, оскверняя их своим нечестивым дыханием.
- Вот загнул! – Файтер помотал головой, приводя мысли в порядок. – Маг, увеличь ему пращу, а то она смотрится у него в руках как шнурок и накастуй своих бронейбойных снарядов, чтобы было чем воевать. Угу, спасибо. А что это за странные болты в моих арбалетах? Красные болты с желтой насечкой? Раньше ты таких не магичил.
- А… всё просто. Помнишь квест, который мы выполняли полгода назад?
- Это то, где надо было принцессу вытащить из библиотеки?
- Он, родимый.. Так вот, прихватил я там книжечку…
- Гы! А я-то думал, что у нас обязанности вора исполняет гном…
- Угу. Вообще-то он… Но я, пробежавшись взглядом по корешкам, заметил одну книженцию… Ну и решил, что она мне пригодится…
- И ты её..?
- Ну да… Так вот, в этой книге была пара строк о том, как бороться с вивернами, в том числе и заклятие каких-то разрывных болтов, якобы то, что заклятые болты, попав в шкуру виверна, наносят ему гораздо больший ущерб, нежели обычные.
- И ты решил снабдить меня этими болтами?! Которые никогда не проверял?!
- Ну.. Надо же их когда-нибудь испытать?
- Ага. И драка с вивернами – самое подходящее испытание?
- Так оно же интересно! Ну сам подумай, какой смысл стрелять по мишенькам? Всё просто и скучно. А тут азарт, да ещё с риском для жизни. Красота!
- Ладно, уболтал, языкастый ты наш.
Между тем, тучка приблизилась и друзья увидели, что там и в самом деле отряд виверн, а точнее 16 штук. Быстро переглянувшись, приключенцы встали в линию и, когда враг вышел на расстояние броска пращи, приняли бой. Похоже, что виверны не ожидали столь мощного опора от кучки существ, уже не первый день тащившихся по пустыне, и поэтому, пока они пытались атаковать соперника сверху, их большая часть была перебита взрывающимися болтами Файтера, камнями Клирика и Вора, заряженными такими же заклинаниями, и фаерболами Мага, оставлявшими от виверны один пепел. Впрочем, болты и камни вели себя ничуть не хуже – попадая в цель, они взрывались, вырывая огромные куски плоти у жертвы, а попадая в голову, сносили её начисто. Единственной виверне, умудрившейся прорваться через этот огневой заслон и пытавшейся атаковать орка, Файтер отрубил голову мощным ударом меча, мгновенно сменившим отброшенный арбалет.
После этого боя друзья молча сели на чёрный песок, ожидая следующего нападения. Файтер с любопытством рассматривал арбалетные болты, Клирик читал молитву о благословлении отряда, Маг лежал, раскинув руки и медитировал, пополняя запасы манны, а Вор, вооружившись широким мачете, вспарывал брюхо у каждой твари, в надежде найти что-нибудь ценное.
Передышка длилась всего несколько минут, когда на горизонте показалось облако пыли, ознаменовавшее собой приход небольшой армии гоблинов. Приключенцы снова встали цепью и, дождавшись подхода авангарда врага, выпустили первые снаряды. Надо сказать, что усовершенствованные Магом, болты и камни не подвели и на этот раз, сработав даже эффективнее, чем в воздухе. Поскольку целей было много, промахнуться было сложно, да еще и каждый заряд, попадая в жертву, взрывался, унося в мир иной по пять-десять гоблинов. Когда же враги пришли в себя от внезапного жёсткого отпора, их оставалось чуть больше десятка и Файтер, с воплем: «А помахаться?!» , выхватил мечи и бросился вперёд, завывая какую-то залихватскую песню на варварском языке, к счастью, незнакомом орку, иначе бы тот наложил на человека такую епитимью, что ему пришлось бы в течение недели читать молитвы по двенадцать часов кряду.
Когда последний гоблин свалился грудой мяса от удара сразу двух мечей, разрубивших его крест-накрест, Файтер обиженно произнёс:
- Ну вот, всё и кончилось, а я только во вкус вошёл. Что-то нас совсем не уважают, так скоро вообще крестьян с вилами пришлют.
- Ах-ха, ты даже щит откусить не успел, горячий северный парень, - подколол его гном, шустро опустошавший карманы врагов.
- Хочешь, я от тебя откушу? – притворно оскалился человек. – От какой части вкуснее будет?
- Ой, не ешь меня, дяденька! Я вам еще пригожусь! Кто же вас, убогих, кормить будет и вином обеспечивать?
- И то верно. Ладно уж, помилую. Особенно, если ты сейчас выделишь мне гномьей водки, чтобы горло промочить, - получив требуемое, он сделал мощный глоток. – Точно, есть тебя рано.
Решив, что на сегодня приключений вполне достаточно, четверка приключенцев расположилась лагерем на том месте, где закончилась битва. Двумя-тремя огненными волнами Маг расчистил поле боя от останков врагов и, накастовав очередной «оазис прохлады» завалился спать. Вор с головой залез в свою котомку, что-то там разыскивая, Файтер занялся полировкой оружия, напевая очередную балладу, а священник отпевал очередную партию врагов.
Наутро следующего дня Маг снова взглянул на карту. На этот раз, недалеко от пути отряда, появилось обозначение домика и надпись: «Тут вас ждёт квест».

- Да, знатный квест был, - ностальгически улыбнулся Вор.
Дальнейшая часть обеда прошла в воспоминаниях, из которых большая часть начиналась словами: "а ты помнишь?", "а ты тогда...", "а как он". Друзья расслабились, улыбаясь вспоминали прошлое. Орк поглаживал свой раздувшийся живот и перебирал чётки, сделанные из метеоритного железа. Гном, засунув руку в свою безразмерную котомку, что-то пересчитывал, отчего в его глазах мелькали сложные математические формулы, человек неторопливо наводил полировку на свой арсенал, а дроу развлекался тем, что играл в какое-то подобие футбола: вместо игроков были маленькие смерчики, в роль мячика исполнял малюсенький фаербол. Стулья же успешно изображали ворота, после каждого удара по "штанге", теряющие свою высоту.
Внезапно дверь трактира распахнулась и "мячик", каким-то странным образом, вместо того, чтобы войти в створ "ворот", которые как раз покинул одby из "игроков", поднялся вверх и, вылетая в дверь, спалил капитану городской стражи роскошный плюмаж из великолепных перьев.
- Матч окончен, - невозмутимо проговорил гном, наконец-то вытащив руку из котомки и закончив свои подсчеты. Благодарные зрители, неимеющие шляп, бросают свои перья в огонь.
- Зрители? Файтер аккуратно убрал оружие в ножны. А они откуда взялись? Я-то думал, что трактир пуст. Вор, ты же говорил, что здесь никого нет.
- Нет и не было, - огрызнулся гном. А если бы ты не пытался сделать из своего щита зеркало, то сам бы заметил, что они пришли только что и помешали нашему отдыху.
- Кгхм! громко кашлянул в кулак капитан, попытавшийся привлечь к себе внимание.
- Всевышний! Да у нас гости! воскликнул орк, всплеснув руками. Как говорят у меня на родине: "Гость в дом радость в нём",.
- Только обычно это говорят, когда разделывают тушку гостя, перед тем, как насадить её на вертел, - громким шёпотом сказал дроу.
- Маг, как тебе не стыдно! в голосе клирика послышался явный гнев. Разве ты не знаешь, что я отринул все эти языческие ритуалы и, даже находясь в квесте, всегда возношу молитву Всевышнему? Достойные господа, не стойте у порога, прошу вас, отобедайте, чем Бог послал.
Капитан перевел взгляд на стол и побагровел все блюда и тарелки были пусты, кроме одной квашенной капусты.
- Да я вас всех! он потянул меч из ножен.
- Охолонись, сын мой, - рука клирика легла на рукоять меча и вернула его в ножны, твердо придавив руку стражника. Неужели ты хочешь поднять меч на ближнего своего? Ты же нарушаешь заповеди господни и законы человеческие!
Какие еще законы? прохрипел стражник, тщетно пытаясь вытащить оружие.
- Как?! Разве, по законам этой страны, ты не должен был поздороваться с нами, потом представиться, предъявить обвинение, а уж потом, если бы мы оказали неповиновение, бросаться на нас с оружием и пытаться нас убить?
Капитан и стражники замерли в немом изумлении, глядя на священника-орка, а тот, нисколько не смущенный этими взглядами, а даже, наоборот, воодушевленный благодарной аудиторией, неторопливо продолжал:
- Ты представитель городской стражи, лицо, обличенное властью. Более того, ты практически, лицо города. Какой же ты подаешь пример горожанам, нападая на гостей города? И какое впечатление останется от вашего города от проезжающих через него путешественников. Да, кстати, ты отлыниваешь от своих прямых обязанностей.
- Это ещё от каких?
- Когда мы пришли в это прекрасное заведение, в нем никого не было: ни хозяев, ни прислуги, ни посетителей. И нам самим пришлось добывать хлеб наш насущный. А может, у вас в городе такие порядки, чтобы постоялец сам себя обслуживал?
- Значит, вы их всех убили! Ребята! Эти люди убили Кабана и его семью! Немедленно приступить к аресту!
- Ты не прав, сын мой. Неужели ты думаешь, что мы могли бы спокойно сидеть и есть, если бы мы их убили и ограбили? Мы бы, наверное, были бы далеко отсюда с наворованным добром и обедали бы где-нибудь на лесной опушке, чтобы вам н6е попадаться на глаза.
- Вы могли специально так сделать, чтобы на вас никто не подумал. Стража! Слушай мою команду! Мечи из ножен!
- Опомнись, сын мой, не бери грех на душу, не осуждай невинных!
- Именем закона, вы арестованы!
- Позволь же узнать, достойный представитель власти, в чем нас обвиняют?
- В нападении ни трактир "Пьяный Кабан", убийстве достойного трактирщика и его семьи, а так же и в ограблении.
- Серьёзные обвинения, сын мой. Скажите, у вас есть доказательства нашей вины?
- Мне достаточно видеть разгром в этом трактире!
- Разгром? Где же он?
- А вот, - капитан указал на две дырки от фаерболов.
- Фи, две дырочки, - протянул Маг, жонглируя тремя молниями.
- Мне этого достаточно! Взять их!
Стражники выхватили мечи и бросились на приключенцев. Молнии, которыми жонглировал дроу, сорвались с его рук и ударили в пол перед атакующими.
- Только не убивайте никого, - попросил орк. Они же, в сущности, неплохие люди, просто работа у них такая.
- Священника не трогать прорычал капитан, - он мой!
- Успокойся же, сын мой, - ласково произнес орк, легонько ударив капитана кулаком по лбу.
От такой ласки капитан отлетел на пару метров, улегся на полу, но тут же вскочил, ожесточённо мотая головой.
- Сопротивление при аресте? Ну, сейчас я вам устрою. Я же хотел по-хорошему. Все сюда!
После этого крика в трактире стало тесно из-за нахлынувшей стражи и ветеранов местной армии.
- Оп-па! - Улыбнулся Файтер. Засада! Веселуха! Простору мне!
Выхваченный из-за спины двуручник, рассёк воздух, барную стойку и балку на потолке.
- Ты что делаешь, придурок?! заорал гном, размахивая секирой, извлеченной из котомки. Крышу уронить захотел?
- Точно! улыбнулся дроу. А я смотрю, что-то здесь душноват о.
Маг сделал пару пассов рукой, провыл какое-то заклинание и крыша стартовала вверх, через несколько секунд затерявшись где-то в вышине.

Наверняка, количество ругани удвоится.
Тем временем молитва подошла к концу и клирик первым подал сигнал к приёму пищи, схватив молочного поросёнка и жадно захрустев челюстями.
- Черт меня подери! – воскликнул Файтер. – я сам хотел съесть этого зверика! Вор! Неужели на кухне был только один молодой кабанчик?
- Не-а. Не один. Их было два, - ответил гном, вгрызаясь в спинку второй свинюшки.
- Мать вашу! – взревел Дроу. – Клирик! Между прочим, сегодня, по православным канонам, пост. Отдай порося!
- Где ты видишь порося? – не менее громко возопил орк. – Ты, разве, не понимаешь, что я только что перекрестил его и дал ему новое имя – Форель?! В этот пост можно есть рыбу.
- Оставь его, - грустно вздохнул Файтер. – Сам же знаешь, что нашего святошу не переспоришь, особенно в вопросах веры и еды. Легче гору поставить вверх ногами.
- Угу. – вздохнул Маг, нежно взяв гуся, весом, примерно в полпуда, двумя пальцами и меланхолично отрывая от него ножку. – Он такой. Ты же знаешь, что этих двух троглодитов трудно прокормить.
- Кого?! – возмутился Вор, отбрасывая обглоданную тушку поросёнка в угол трактира. – Троглодитов?! Да ты, парень, не в себе! Что бы вы делали без меня? Жрали бы только то, что подстрелили? По часу готовили бы на костре, исходя слюной от запахов? Ага! Щаз! Вы все надеетесь на то, что добрый дядя гном вас всех обеспечит и кроватями, и едой, и крышей над головой.
- Ладно вам спорить, - примирительно сказал орк, многозначительно помахивая символом веры. – Вам же тоже есть, что перекусить, - из его мощных челюстей вывалился обгразанный череп поросёнка. – Мы же все друзья и мы не можем ссориться, разве не так?
- Не можем, - подтвердили все остальные и, отвернувшись в сторону, прошептали – С такими друзьями и врагов не надо.
Маг поднял руку кверху и, резко опустив, сказал:
- Да черт с ним! Наплевать! А теперь… салют в нашу честь!
С этими словами, из его рук вылетели два фаербола и, устремившись вверх, прожгли две дыры в потолке.
- Маг! Какого чёрта? – возмущенно завопил орк. - Я ещё не пообедал!
- Ну и ешь, кто тебе мешает? – пожал плечами Дроу. – Подумаешь, пара дырок наверху. Ничего страшного – дождя-то ведь нет.
- ты со своей пиротехникой заставишь нас на пепелище обедать!
- Какое пепелище? Ты не видишь, какие аккуратные дырочки? Они, даже не тлеют по краям.
- Наконец-то научился, - пробурчал гном, опрокидывая в себя тарелку с квашеной капустой и запивая всё это пинтой сидра.
- Да когда я последний раз палил забегаловки?
- А полгода назад? – назидательно поднял палец памятливый Клирик.
- Ты еще вспомни, что было десять лет назад. Помнишь, как ты прирастил Файтеру ухо? Вместо головы на задницу. Мы потом еще две недели искали другого клирика, чтобы он исправил твою ошибку.

Файтер, клирик, вор и маг

Трактирщик уныло протирал кружки за стойкой. Уже наступил полдень, а в трактире еще никого не было. Да и откуда взяться народу – стояла середина лета – все мужчины занимались вырубкой леса по указанию местного лорда.
Через открытую дверь трактирщик увидел четыре незнакомые фигуры и улыбнулся в ожидании клиентов. Однако, через несколько секунд, на его лице появилось легкое недоумение. Потом глаза его расширились и в них заплескался ужас.
- Только не это! – простонал трактирщик. – Только не эти четверо! Жена! Хватай детей и бежим отсюда, пока не поздно!
- Что случилось? – жена выглянула из кухни.
- Неистовый квартет приближается!
Через несколько секунд в трактире никого не было. А четверо путешественников приближались к заведению, носившему гордое имя «Пьяный кабан». На вывеске было намалевано несчастное животное, с удивленным видом сжимавшее двумя передними копытами кружку с пышной шапкой пены.
Буквально через минуту в «Пьяного кабана» вошла обыкновенная четверка приключенцев.
Одетый в сверкающий серебристый доспех человек, затянутый в кожу гном, дроу в красном балахаоне и орк в белой рясе.
- Хозяин! - заорал орк. – Мечи на стол еды для приключенцев!
В трактире явно затряслись окна. Впрочем, трое остальных стояли спокойно, привычные к громкому голосу своего товарища.
- Темновато что-то здесь, - ухмыльнулся дроу и в его руке заплясал фаербол.
- Остынь! – строго приказал Файтер. – нам пожрать надо, а не спалить трактир!
- Одно другому не мешает, - не меняя выражения лица ответил маг.
- Сам жри на пепелище! – возмутился гном, поигрывая секирой. – Сейчас подстригу под клирика, потом оправдывайся, что ты не верблюд.
- Уж пошутить нельзя, - дроу стёр с лица ухмылку. – Ладно уж, подождем этого бездельника.
В ожидании трактирщика прошла минута, другая, третья, пятая… Когда минула десятая, орк взревел, да так, что пара стекол вылетели вместе с рамами.
- Где этот окаянный трактирщик?!
Ответом ему была лишь тишина.
Они подождали еще пару минут, но никто не пришёл.
- Вор, метнись по домику, проверь, кто здесь есть, - приказал гному человек.
Улыбку гнома не смог бы повторить даже дракон, заполучивший принцессу-девственницу.
- Еда нам обеспечена в любом случае, - радостно потёр лапы орк.
- Если только он не сожрет всё по дороге, мрачно заметил Файтер.
- Не должен, - сказал дроу.- Он, всё-таки, гном, а не переработчик пищи.
- Я помолюсь за это благое дело, орк расправил рясу и поцеловал святой символ, висящий у него на груди.
Должен заметить, что золотой символ веры весил около пуда и был оббит по краям прочной сталью, которая его не только украшала, но и предохраняла мягкое золото от ударов.
Тем временем, юркий гном тенью пробежал по трактиру, заглядывая в каждую щелочку и постепенно избавляя негостеприимное здание от вещей, представляющих хоть какую-то ценность.
«Странно, подумал он. – Где же хозяева? Очаг еще горит, тесто в кадке стоит и вот-вот убежит, а никого нет. Наверное, они издалека увидели наше приближение и успели смыться. Надеюсь, что припасы в подвале уцелели, потому что того, что стоит на кухне не хватит даже мне, не говоря уж о нашем святоше, которому всё это на один жалкий укус. Ну ладно, - он запустил пятерню в свою шикарную бороду, - сейчас пойдем и проверим»
С запасами пищи всё было нормально: с потолка обширной подвальной комнаты свисали окорока и колбасы, копчености и вяленая рыба, связки кореньев и прочая снедь. Вор облизнулся, как кот на сметану, и начал планомерно очищать потолок в свой безразмерный мешок, выглядевший, как обычная пустая котомка, висящая за спиной, которая, кстати, и выглядела, как пустая.
Очистив потолок от снеди (что при скорости бега Вора заняло примерно три минуты) гном принялся исследовать бочонки, бочки, ящики и тюки, аккуратно расставленные по всей площади подвала. Пара бочек с соленьями, несколько мешков с овощами и фруктами, весь запас бочонков с вином, пивом, элем и сидром , также безболезненно вошли в маленькую котомку, давным-давно заколдованную магом и имевшую выход в другое пространство, что, впрочем, не мешало владельцу доставать нужные вещи в нужный момент.
Между прочим, весь по подвалу занял не больше шести минут. А, буквально, через две минуты юркий гном уже ставил подносы, нагруженные едой, на стол перед своими друзьями.
- Хозяев трактира нигде не обнаружено, - доложил он. – Придется довольствоваться тем, что они успели приготовить.
- О! Тут нормально можно покушать, - воскликнул орк, глядя на стол, заваленный снедью.
- Вор, а в доме что-нибудь еще осталось? – подмигнул маг.
- За кого ты меня принимаешь? – возмутился гном. – Что я – изверг? Конечно, осталось! Все кровати и бельё на месте, стулья тоже. Да в подвале где-то что-то осталось… кажется… Нет, точно осталось.
- Ну-ну, - саркастически улыбнулся Файтер и протянул руку за тарелкой наваристой ухи.
- Куда жрать без молитвы?! – рявкнул клирик и огрел человека по руку огромной ложкой, вытянутой из правого сапога.
- Чтоб тебя! – выругался воин и отдернул повреждённую конечность. – Чуть руку не сломал! А если бы сломал?! Кто бы тогда тебя, идиота, в бою защищал, ты подумал?
- Я сломаю, я и вылечу. А теперь всем – тишина.
Он молитвенно сложил руки перед грудью и скороговоркой зашептал молитву. Надо сказать, что даже дроу, обладающий тонким слухом, не мог разобрать ни слова из этой скороговорки, да еще и читаемой на орочьем языке. Маг не без основания считал, что это были не молитвы, а отборные ругательства, от которых у всех богов уши заворачивались и они предпочитали не гадать, что будет, если они не выполнят хоть одну просьбу орка.

...Я тебя люблю и ненавижу. Ты прекрасна и в то же время ужасна. Я ничего не могу с собой поделать, меня раздирают ненависть и любовь к тебе. Ты прекрасна. Но в этой своей красоте ты смертельно ранишь меня, обращаясь со мной так жестоко, заставляя делать то, что мне не под силу. Ты ужасна. Но ты одновременно так добра ко мне. Ты пленишь меня своим отношением ко мне. Ты - не стесняющийся ни перед чем убийца и ты - самое кроткое и наивное создание на свете, дьявол в раю и ангел в аду. Тебе ничего не стоит оскорбить человека, а на другой день дарить ему ласки любви, удивляясь, что он к ним равнодушен. Ты можешь убить человека, а можешь проливать горькие слезы над случайно раздавленной мухой. Ты - самое страшное исчадье ада и самая прекрасная красота рая. В тебе смешались всевозможные добродетели и пороки. Невозможно перечислить все пытки, которые ты причиняешь своим жертвам. В ужасе замирает рука и замерзают чернила в ручке, когда я пытаюсь это сделать. Не хватит слов, чтобы описать все добродетели, которыми ты обладаешь. Невозможно описать всю твою нежность и кротость. Ты - демон, доводящий человека до плахи, и ты - ангел, заставляющий встать заклятого грешника на путь истинный. Ты - паук, хладнокровно плетущий свои сети, аллигатор, подстерегающий свою жертву, и ты - мотылек, кружащийся доверчиво вокруг лампочки, лесная нимфа, поющая свои песни усталым путникам. Ты - отшельник, с любовью наставляющий на правильный путь грешников, и ты - разбойник, готовый убить ребенка из-за единственного гроша. О, ненавистная и любимая, так кто же ты на самом деле?!

Средь осколков разбитых миров,
Всем найдется и время и место,
Если смог бы найти я таков,
То туда бы отправились вместе,

Листопадом подвластных стихий,
А о них никогда не забудем,
Нарисуем заклятья-стихи,
Арсеналом надежды и судеб.

Голос наших влюбленных сердец
Разнесется неведомой силой
И отправимся мы, наконец,
Гнать от скуки и быта постылых.

Оторвемся от грешной Земли,
Расколдуем все силы природы,
Если б только с тобою могли –
Вмиг свернули бы все небосводы.

А потом, приземлившись в свой мир,
Я повел бы тебя за собою,
Там, где нету вообще черных дыр,
Есть лишь место для сна и покоя.

Будем вместе с тобой навсегда,
Я хотел бы сказать – будем Вечность,
Лишь проносятся мимо года,
Юзом их тормозит Бесконечность.

Берегами неведомых рек,
Лабиринтами всех подземелий,
Юный ветер, почти человек,
Килограммами дарит нам силы.

Распахнет перед нами врата
Амулеты покажет и зелья
С ними нас не погубит судьба
А потом нас полюбит и Вечность,

Волкодавы бескрайних небес
И смертельные ангелы ада.
Целью будет – обилье чудес
А другого нам все же не надо.

Мертвенно-бледный свет луны озаряет поле боя, усеянное дымящимися трупами.

Стонущих раненных нет и в помине — Магия Огня не оставляет живых.

Части тел разбросаны по всему пространству, кроме центра выжженного круга, где стоит Красный колдун. Рубины на его обруче, обжимающем голову, светятся кроваво-красным светом.

Огненный дракон спускается с неба и кладет голову плечо колдуну, а тот, все еще кипящий после горячки битвы, нежно поглаживает ее, лишь чуть-чуть задерживаясь около страшных шипов.

Дракон прикрывает глаза, боясь пропустить малейшее прикосновение хозяина. Он знает, что хозяин может легко впасть в гнев и уничтожить его одним движением руки. А Красный колдун, постепенно отходит от того, что вызвало его ярость, не замечая, что творится вокруг.

Где-то в горах каменный великан устало опустил свою дубину, обрадованный окончанием боя.

Пещерный народ, танцуя, празднует победу.

Гоблины опускают свои воздушные шары на землю, им уже не надо уворачиваться от молний и бросать камни на головы атакующих.

Вождь кентавров, взглянув на Красного Повелителя, дает команду горнисту трубить отбой.

Музыканты из военного оркестра гоблинов, переводят дыхание и опускают руки, давая им заслуженный отдых.

Мантикоры прячутся в свои норы глубоко в горах.

Громадные големы застывают грудами камней, ожидая зова на следующую битву.

На поле боя наступает тишина, лишь треск пламени, пожирающего трупы, нарушает эту тишину.

Красный Колдун успокаивается, уже спокойно взирая на дело рук своих.

«Заслужили, — думает он, стряхивая искры с рук. — Заслужили… А ради чего? Ради чего нападали? Из-за крошечного клочка земли? Стоит ли это заплаченной цены? Да что там! Стоит ли этого надежда на мою слабость? Я еще не стар, чтобы надеяться на мое бессилие. Это моя земля и я буду ее защищать до последнего вздоха. Никто не сможет отобрать у меня этот край, где я родился и вырос и стал тем, кто я есть.»

Красный Колдун набирает побольше воздуха, переводя дыхание, и его голос разносится над выжженной, его же заклинаниями, равниной:

— Никто не отнимет у меня эту землю! Вы слышите?! Никто!

Ему ответ — тишина, а потом его подданные взревывают согласным хором:

— Это наша земля! Никто не одолеет нашего повелителя!

Красный дракон поднимает голову и его яростное рычание согласно вписывается в эти крики.

Повелитель Огня опускает руки, совершенно приходя в себя. Он становится совершенно спокоен, его уже никто не злит, а ярость сходит на нет, уступая место полному спокойствию, но только до следующей вспышки ярости.

Оркестр гоблинов собирается с силами и играет спокойную, расслабляющую мелодию.

Красный Колдун успокаивается и, сотворив Огненный Трон, умиротворенно опускается в него. Теперь красная магия становится не Огненной и даже не Кровавой, а Магией Любви.

Воздух снова наполняется пением птиц, красные маки прорастают сквозь выжженную землю, скрывая следы битвы и через несколько часов никто не сможет узнать в дивном маковом поле место сражения.

Колдун сидит задумавшись. Рубин в его посохе уже не полыхает, а горит мягким красным светом, тихонько пульсируя. Камни в обруче переливаются тихими язычками пламени, озаряя его лицо красноватыми всполохами.

В небе медленно появляется солнце нового дня. Дня покоя. Сегодня уже никто не нарушит владений Красного Колдуна и он будет творить лишь самое светлое чувство на земле — Любовь. И она, сотворенная в этот день, будет жить вечно в сердцах тех, кого она сегодня коснулась.

И так будет до конца времен. Пока существует Свет, будет существовать Любовь. И никто не сможет победить силу этой магии — Магии Любви.

И да будет так!

Колдун стоит в середине огненного круга, доходящего ему до пояса. Его волосы распущены и ветер играет ими, раздувая прическу по своему усмотрению. Диадема превратилась в пояс, в рубины увеличились и создали доспехи. Красный камень в навершии посоха испускает тонкие лучи, увеличивающие его размер и делающие его похожим на огромное существо, утыканное иглами. Эти лучи небольшой длины, всего лишь двадцать сантиметров, но это грозное оружие. Его колдун пустит в ход последним, когда вся его магическая сила иссякнет и он останется лишь с посохом в руках.

Два огромных дракона стоят около Повелителя и нетерпеливо взмахивают крыльями, готовые ринуться в бой по первому знаку хозяина.

Красный Колдун делает несколько коротких пассов руками и его зрение, не такое острое, как у драконов, значительно улучшается и теперь он может видеть каждый уголок своих владений. Он видит как пещерный народ сдерживает натиск воинов-скелетов, сбрасывая камни вниз и легко уклоняясь от ответных ударов.

Огромная дубина Каменного великана крушит черных всадников, пытающихся прорваться сквозь ущелье. Это грозное оружие в руках полуобнаженного бойца размазывает всадников вместе с лошадьми по высоким обрывистым стенам ущелья. Огромные полчища крыс пытаются подняться вверх по горе, но огненные шары, слетающие с рук колдуна, наносят им огромный ущерб, оставляя от грозной армии лишь жалкие кучки, с которыми быстро справляются горные рейнджеры-гоблины.
Черная туча летучих мышей пытается пробраться в норы пещерных людей. Повелитель Огня взмахивает руками и молнии, падающие с неба, пресекают эту попытку.

В другом ущелье Король минотавров сошелся в смертельной схватке с Повелителем зомби. Гниющий, отвратительно пахнущий, труп легко размахивает двуручным мечом, зажатым в правой руке, держа левой щит, прикрывающий почти половину тела. Минотавр ловко владеет двумя двусторонними топорами. На верхушке каждого из них укреплен стальной наконечник, позволяющий наносить колющие удары. Сверкающие полумесяцы лезвий отражают удары меча и оставляют глубокие борозды в дубовом, окованном сталью, щите зомби. Наконец, после сильного удара, топор разрубает щит на две половины, проходя сквозь стальные пластины, как сквозь дерево. Через несколько мгновений голова Повелителя зомби падает на землю, а Король быстрым движением опускает на нее ногу в стальном сапоге. Голова с хрустом разлетается и из нее во все стороны брызжет зеленая гниль, бывшая когда-то человеческим мозгом. Руки и ноги существа еще несколько несколько секунд беспокойно машут мечом и остатками щита, но молния, упавшая сверху, оставляет от тела лишь кучку пепла. Король минотавров поднимает вверх свою могучую голову и из его глотки вырывается вопль: «Айййййййййя! Слава Красному Колдуну!» Он первым бросается в атаку, лезвия его огромных топоров сливаются в два блистающих смертью круга, сокрушающих зомби прежде, чем те успеют сообразить, что с ними случилось. Несколькими секундами позже Король уже в середине вражеского войска, а за ним тропа из тел врагов. Воины-минотавры изумленно переглядываются и бросаются вслед своему вождю, яростно круша головы врагов. Проходит несколько минут и армия зомби начинает стремительно отступать, бросая оружие, а потом и вовсе бросается в бегство, спасаясь от смерти, живущей в топорах Короля Минотавров м его подданных.

Красный Колдун смотрит в другую сторону и видит как армия кентавров атакует передовые части армии Черного Колдуна. В руках подданных Повелителя Огня клинки из первородного серебра, отправляющие потерянные души, летящие впереди остальной нечисти, обратно в ад. Кентавры несутся вперед огромным клином, соблюдая строй, но застревают около рыцарей-призраков, закованных в черные доспехи. Зачарованное железо сопротивляется серебру, отбрасывая его, как обычное оружие, ни вмятины не остается на черных доспехах. На поддержку кентаврам приходят орки. Могучие руки этих созданий одеты в перчатки с устрашающими шипами. Зачарованные доспехи не выдерживают ударов этих орудий убийства и рвутся, как бумажные. Подоспевшие гномы своими топорами добивают упавших рыцарей. Красный Колдун, улыбаясь, произносит несколько слов и в тылу вражеской армии появляются Братья Огня. Их глаза горят огнем битвы, а из рук вылетают небольшие, но мощные шаровые молнии. Сотня Огненных Братьев успевает практически полностью уничтожить роту вампиров, пока те не поняли, что с ними происходит. Кровопийцы пытаются броситься в контратаку, но огонь, вылетающий из рук противников, лишает их этой возможности. Армия врага, зажатая с двух сторон, бьется насмерть, уже не пытаясь победить, а просто выжить в этой адской мясорубке. Бойня продолжается, силы нечисти тают, а войска Красного Колдуна не останавливаются, истребляя врагов, ибо знают, что стоит дать небольшую слабину и противник, собравшись с силами, бросится на них.

Но вот наступает решающий момент боя и Черный Колдун выпускает на поле Черный Кошмар. Это огромный вороной конь, без единого белого пятнышка. Его кожистые крылья бесшумно рассекают воздух, а вместо гривы – черное пламя. Красный Колдун делает повелительный жест и Огненные Драконы с яростными кличами устремляются на противника. Черный конь издает ржание, больше похожее на трубный глас и несется на драконов. Его ноздри раздуваются, адский огонь вырывается изо рта, а копыта отталкиваются от воздуха в галопирующей иноходи. Два дракона на мгновенье останавливаются, потом вздрагивают, устыдившись этой мимолетной слабости и с удвоенной яростью бросаются на врага. Красное и Черное смешивается в один гигантский клубок, танцующий в небе. Все остальные войска остановились, забыв о войне, их внимание поглощено схваткой. От дерущихся созданий отлетают языки пламени, превращая этот клубок тел в небывалый фейерверк. Огонь двух цветов играет в небе, словно картина безумного художника, расписавшего холст двумя красками, наложенными, как попало. Невообразимая красота зрелища завораживает, заставляя наблюдать за ней, как под гипнозом. Это не только поединок Черного Кошмара и Огненных Драконов, это еще и поединок двух колдунов, поддерживающих силы своих воинов. Колдуны лечат на ходу и раны, появляющиеся на телах их бойцов, заживают мгновенно. Сестры Огня приходят на помощь своему повелителю и над схваткой сгущаются тучи. Но ни одной капельки воды не падает из них. Их огромной тучи, заполнившей своей громадой все обозримое небо, от горизонта до горизонта, начинают падать потоки огня. Они не касаются земли, а собравшись в одну широкую реку, текущую по небу, обрушиваются на огромного коня, туго его пеленая. Черный Кошмар пытается вырваться из смертельных объятий огненной реки, его хозяин работает на пределе своих сил, поддерживая здоровье своего бойца, но река не прекращает своего течения, а Огненные Драконы, немного отдохнув, продолжают атаковать создание Черной Магии. Красный Колдун напрягает зрение и, наконец, замечает то место, где спрятался Черный Колдун. Повелителю Огня уже не надо подпитывать своих питомцев и он, собрав максимум энергии, обрушивает ее на своего врага, превращая его укрытие в инферно, брызжущее кипящей лавой, уничтожающее все живое в радиусе трех километров. Сколько оно просуществует не может сказать никто, но еще несколько лет там будет невозможно жить.

Внезапно Черный кошмар перестает сопротивляться, поднимается на дыбы и из него вылетает вопль, заставляющий содрогнуться всех, слышащих его. Пламя охватывает его и он сгорает, превращаясь в горстку пепла, бесшумно падающую на землю. Река огня с ревом устремляется к земле, уничтожая созданий и прислужников Черной Магии. Они пытаются спастись бегством, забиться в щели, спрятаться в горных пещерах, но огненные струи изгибаются и находят их даже в этих укромных местах. Проходит несколько минут и армия Черного колдуна перестает существовать.
Доспехи Повелителя огня исчезают и превращаются в то, чем они были раньше: Пояс становится диадемой, доспехи – рубинами. Один из огненных драконов улетает, дабы по всем уголкам страны разнести весть о победе хозяина.

А над горами встает огромная полная Луна…

Это была дивная ночь. Небо было усеяно яркими звездами и прекрасная полная луна освещала все дороги, как огромный фонарь. Мы гуляли, как всегда не понимая куда мы идем. Я держал Светлану за руку и, казалось, что эта ночь никогда не кончится. Вдруг в моей голове зазвучала мелодия вальса и я, повинуясь минутному порыву, спросил Светлану:
- Можно пригласить тебя на танец?
- Именно здесь?
- А почему бы и нет? Кто нам может помешать?
- Но здесь же нет музыки!
Я улыбнулся и крикнул в воздух, не надеясь ни на что:
- Маэстро! Вальс!
К моему бескрайнему удивлению, откуда-то полилась та музыка, которая звучала у меня в голове. Я подхватил Светлану и мы закружились в волшебном вихре вальса. Мы танцевали, не обращая внимания на редких прохожих. Эта ночь была только для нас и нам никто не мог помешать. Время остановилось и прислушивалось к ритму вальса и биению наших сердец, не зная, что выбрать за точку отсчета. Природа вокруг остановилась и ни один звук не смел нарушить наш танец.
Когда мы остановились, ночь окутала нас своим покрывалом и мы, опьяненные танцем, не заметили как дошли до подъезда Светланы.

Стояла прекрасная звездная ночь. Лето было в самом разгаре. Воздух был напоен тишиной и покоем. Лишь иногда его тишину нарушал шелест ветра в кронах деревьев и тихое потрескива-ние сучьев в жарком пламени. Ярко светила Луна, разгоняя мрак ночи, а мы сидели около костра. Твоя голова лежала на моем плече, волосы ласково щекотали мою щеку и я ощущал как мое тело наполняется энергией, увеличивая мои силы. Я чувствовал себя если не всемогущим, то, по крайней мере, способным повернуть вспять все реки Земли и сдвинуть горы, если тебе будет уг-рожать хоть малейшая опасность. Если бы сам дьявол захотел бы отнять у меня тебя, он увидел бы не дрожащего от ужаса человечка, но разгневанного Бога, небоящегося вступить с ним в схватку, готового испепелить его одним взглядом.
Мои руки наливались силой, против которой не сможет выстоять, а ты все также лежала на мо-ем плече и смотрела на яркие отблески пламени, беспощадно съедающего поленья и щедро да-рящего нам тепло и свет.
Я чувствовал на себе ответственность за тебя перед всем светом - я стал Хранителем. Такое бывает только раз в жизни и если упустить это мгновение, то никогда не испытаешь этого сладо-стного чувства. Любой мужчина обязан быть Хранителем, без этого он не может быть Человеком, ибо если человек живет только для себя, он не может справиться со всеми трудностями этой жизни. Только познав что значит быть Хранителем, узнаешь на что ты действительно способен и изведаешь неведомое доселе. Человек, ставший Хранителем, увеличивает свои силы, черпает их из источника, озаренного ярким светом Любви, источника чистого и светлого, озаряющего путь Добра в непроницаемом мраке Зла. Ненависть, Предательство - все отступает перед этим светом, глухо ворча, но не осмеливается приблизиться к Хранителю и его Женщине, ибо это не просто Женщина, а Истинная Женщина, та, ради которой он пойдет на плаху или встанет на пути Зла, даже зная, что в этой схватке ему не стать победителем.
Женщина... Сколько людей гибли только ради ее благосклонного взгляда, сколько войн развя-зано ради нее, но даже понимая как она подчас бывает жестока, ты стремишься завоевать ее сердце, быть лучше и чище, чем ты есть на самом деле и, если у тебя получится зажечь всепо-глощающий огонь Любви в ее сердце, ты действительно станешь таким, каким хочешь выгля-деть в ее глазах. И когда это случится, то тебе выпадет шанс стать Хранителем, одним из вели-ких камней мироздания. Не упусти свой шанс, Человек, иначе Зло начнет расшатывать наш мир и поглотит всю Вселенную.
Если ты еще не нашел своей Любви, ищи ее и
БУДЬ ХРАНИТЕЛЕМ!

Драка в корчме росла, как снежный ком. В ход пошли ножи, дубинки, ножки от стульев, металлические тарелки и остальные подручные средства... Корчмарь в ужасе смотрел, как его вышибалу-огра прирели к стенке и разбили ему голову. Стражники, попытавшиеся ворваться в корчму, повылетали из окон и дверей, как щенки.
"Будь проклят тот час, когда сюда вошли пьяные лесорубы" - думал корчмарь, пытаясь подсчитать убытки под стойкой.
Внезапно в зале стало тихо.
Корчмарь рискнул высунуть голову из-за стойки.
Посреди зала стоял дроу в сером мифриловом доспехе, совершенно нестеснявшем движений. Взвившийся плащ медленно опадал складками, было видно, что незнакомец только что появился, как будто возник из воздуха. Легкий тонкий клинок воина казался выкованным из игры теней.
Темный двигался, как танцор, кружащийся в быстром легком танце. Те, кто пытался с ним сражаться, падали после трех-четырех па этой пляски. Через несколько минут в корчме остался только незнакомец, хозяин и несколько трупов.
В последнем па этого странного танца незнакомец быстрым и легким движением вложил меч в ножны, застыл и поклонился.
- Кто ты? - изумленно спросил хозяин корчмы.
Незнакомец подошел к двери, молча ее открыл и, обернувшись, ответил:
- Серый Дроу.
И он исчез в тенях...

"Тьма есть отсутствие Света, Свет - отсутствие Тьмы. Таким образом, Свет и Тьма лишь частные случаи Тени" (С) Гермес Трисмегист

Никогда не жалей о том, что сделано – разбитую тарелку можно склеить, но трещины останутся. Нельзя вернуть мгновение или остановить его – можно лишь запомнить или запечатлеть в памяти, на фото или на чем-то, что может передать информацию. Никто не в состоянии вернуть ушедшее, поэтому в памяти надо хранить лишь хорошее. Но, к сожалению, человеческая память неподвластная редактированию, как память компьютера. Человек может попытаться что-то забыть, но, скорее всего, это принесет ему вред и обеспечит амнезию, полную или частичную.
Каменное сердце… Ненавижу это словосочетание! Каменных сердец не бывает – бывают железные нервы и зажатая душа. Любовь может разрушить камень, накалить нервы и выпустить душу на волю. Любовь может сделать всё и не может ничего. Самое прекрасное чувство способно погубить не одного человека, она может разрушать города и созидать дворцы. Любовь способна убивать и Любовь способна возвышать, возносить на вершину. Но сердце, способное любить или когда-либо испытавшее это чувство, никогда не будет каменным. Оно может только застыть в ожидании того, что произойдет.
К любому человеку рано или поздно приходит Любовь. И нет людей, не испытавших её. Каждый способен любить и нельзя говорить, что кто-то не способен на Любовь. Это неправда!!! На Любовь способен каждый, но не каждый человек может её ощутить в полной мере. И такого человека можно только пожалеть, ибо этот человек по-настоящему несчастлив, даже если он этого не замечает. Но это отнюдь не значит, что у него каменное сердце. Возможно, у него просто толстая шкура, не пропускающая чувств или пока непропускающая.
Человек просто не может жить без любви, она всегда живет в его сердце, пусть не на виду, пусть в самом скромном уголке, но она живет, как бы далеко человек её не прятал. Никто не может скрыться от этого чувства, как никто не избежит своей судьбы.
Камень не способен любить, но с помощью камня можно выразить свои чувства. Не важно что это за камень – маленький, сверкающий кроха, называемый алмазом, или огромная глыба гранита. И тем и другим можно выразить свою Любовь. Алмаз можно вставить в оправу и подарить любимому человеку, а из гранита сделать памятник или выбить на нём прекрасные стихи, которые будут радовать окружающих и посвящаться тому, кого любишь. Настоящие стихи, упав на камень, остаются в нем навсегда. От стихов, исходящих из глубины сердца, дрогнет даже камень. И не важно как и кем они написаны – маститым метром поэзии или школьником, невылезающим из троек. Стихи, идущие от сердца, нельзя спутать с поэтическим бредом человека, роняющего слюни при виде любого личика противоположного пола и мечтающего оказаться с ним в постели.
Сердце из камня все равно разрушится под ударами Любви, а точнее разлетится на тысячи маленьких осколков, которые соберутся в одно большое, красное, любящее сердце. Внутри него будет жить Любовь и уже от человека зависит насколько она будет чиста и невинна. Но тем не менее, каждый человек достоин Любви. И не просто любви, а слияния двух сердец, стучащих как одно. Ибо Любовь должна быть взаимной, чтобы сердца не покрывались льдом, а горели ярким пламенем и заставляли глаза лучиться счастьем и тогда никакая беда не разрушит эту пару, ибо два любящих сердца могут справиться с любым несчастьем, пока их не разлучит смерть, потому что Его Величество Господин Случай повелевает всем, даже Любовью.

Тьма спускается на Город.
На чистое небо высыпают яркие звезды и встает полная Луна.
Пришло мое время - час полнолуния.
Часы бьют половину двенадцатого, это значит, что мне пора выходить из дома, чтобы соседи не ничего не узнали о моем втором лице.
Я обуваюсь и выхожу на улицу. После жаркого дня ночь кажется холодной, но это все равно, немного спустя я уже не буду замечать ни жары, ни холода.
До полуночи остается еще пятнадцать минут, я присаживаюсь на пенек в лесу, достаю сигарету из полуполной пачки и медленно затягиваюсь, смотря на почти невидимый в сумраке дым и на тлеющий огонек. Да, сегодня моя ночь и не поздоровится тем, кто встретится на моем пути, ибо встреча с оборотнем не предвещает ничего хорошего. Совершенно верно, я - оборотень, но, в отличие от классических представлений, я не превращаюсь в лису или волка, я перевоплощаюсь в пантеру. Такое состояние мне нравится гораздо больше, нежели существование в человеческом теле, ни в коем случае не сравнимым с грацией и хищной красотой этой свободной, дикой кошки.
Обычно, мои жертвы - это те, кто попадется мне на пути, но сегодня я не буду обращать на них внимания, по крайней мере до тех пор, пока не расправлюсь с ней, той девчонкой, посмевшей отвергнуть мою любовь. Она решила сделать из меня игрушку, ей же хуже, потому что я никогда не терпел такого обращения с собой.
Вот и полночь.
Я перехожу в свое любимое состояние.
Теперь я - пантера, дикая кошка, грациозная и гибкая, неслышно ступающая по зарослям пригородного леса, почти вплотную подступающего к домам.
Осторожно выбираюсь из лесу и бегу к ее дому. На мое счастье, улица пуста, значит, меня никто не заметит.
Дверь в подъезд, как всегда, распахнута настежь. Отлично, теперь мне не придется мучиться с ее открыванием.
Лапой ударяю по кнопке вызова, захожу в кабину и нажимаю еще на одну кнопку, встав на задние лапы. Двери закрываются и лифт, немилосердно грохоча, везет меня к цели.
Наконец-то нужный этаж!
Выскальзываю из лифта и подхожу к двери ее квартиры. Приходится еще раз встать на задние лапы, чтобы позвонить а дверь. Звоню долго, чтобы услышали и открыли наверняка. Мне безразлично, кто откроет дверь - оборотня может остановить только первородное серебро, а для нашего времени слишком дорогое удовольствие использовать благородный металл в таких целях, да и кто сейчас верит в оборотней? Сейчас предпочитают больше верить в колдовство, домовых и призраков, совершенно забывая, что есть еще вампиры, упыри и такие, как я. Но с одной стороны, это не так уж и плохо: раз колдуны и ведьмы признаны почти реальным фактом и их не сжигают на кострах Инквизиции, значит, меня тоже не убьют и не вобьют в грудь осиновый кол, это сильно радует - кому охота закончить такую приятную жизнь? Уж явно не мне, тому, кто ей так наслаждается.
Так. Вот и чьи-то сонные шаги.
Скорее всего, это она. Кроме нее, в этой квартире сегодня быть никого не должно. Жаль, могла бы получиться неплохая пирушка.
Скрежет открываемого замка.
Ручка поворачивается.
Дверь тихо начинает отворяться.
Я напрягаю свое тело и бросаюсь на дверь, всем корпусом распахивая ее до конца, стараясь вбить жертву в коридор и, по возможности, оглушить ее дверью.
Мягко проскальзываю в квартиру, стараясь не зацепить когтями о ковер, лежащий на полу.
Сзади слышится удивленное восклицание.
Поворачиваю голову и вижу свою жертву с удивлением и страхом взирающую на меня. Обнажаю зубы и молча вцепляюсь ей в глотку, с удовольствием поглощая теплую кровь, не обращая внимания на ее руки, пытающееся сдавить мою глотку, пусть немного потешится перед смертью.
Чувствую, что руки жертвы начинают слабеть и с трудом отрываюсь от ее горла - это была бы слишком легкая смерть для нее, позволившей себе оскорбить меня.
Резким движением лапы я вскрываю тонкую ткань ее ночной рубашки и начинаю когтями рвать ее загорелое тело, а потом с наслаждением слизываю кровь, еще неуспевшую впиться в ковер, и пожираю парное мясо, мурлыча от удовольствия, время от времени, смотря в ее глаза, расширенные от боли и ужаса. Покончив с жертвой, я принимаюсь бегать по квартире, громя все, что попадается на пути, оставляя везде следы от когтей.
На часах уже полчетвертого.
Сбиваю будильник и выбегаю из квартиры, чтобы вовремя успеть в лес, туда, где никто не увидит, как грациозная пантера меняет свой облик, превращаясь в неуклюжего человека.

Когда-то романтик, когда-то поэт...

Все свои произведения, которые я буду здесь публиковать, уже лежат на Proza.ru