Интересная статья. Несмотря на полный провал "русской весны" на Донбассе, мы имеем странную войну и, главное, увязшую всеми колесами в информационной грязи Украину. Почему же всё пошло не так? Очень важно честно ответить на этот вопрос.

ДОНБАСС - УКРАИНСКАЯ ВЕСНА

…Продавцы магазина "Украинский сувенир" на улице Университетской в Донецке с некоторых пор держат стопку желто-синих флагов под рукой — ходовой нынче товар. Национальные знамена вдруг стали появляться над ресторанами, офисами небольших фирм, кофейнями, бутиками. Средний класс, о рождении которого мечтали оптимисты-экономисты, обозначил свою позицию. Как знать — возможно, именно этот тихий голос недобитого Януковичем малого бизнеса стал той мелочью, которая в итоге перевесила чашу весов на сторону Украины.

Волонтер Дмитрий Ткаченко, занимавшийся сбором помощи для дислоцированных в Донецкой области пограничников и военных, рассказал удивительную историю. К нему и его товарищам внезапно заявилась состоятельная дама на "Лексусе" и оплатила закупку продуктов, медикаментов и бытовых мелочей для защитников Родины на 20 тыс. грн.

"Только благодаря помощи людей мы и выживаем. Местное население на наши потребности реагирует куда быстрее, чем командование", — честно признают спешно переброшенные в донецкие степи днепропетровские десантники.

Их соседи-пограничники обеспечиваются получше. "Но для нас самое главное — не материальная поддержка, а моральная. Мы чувствуем: мы на своей земле, и мы не одни", — говорит командир передислоцированного из Черкасс отряда полковник Игорь Момот.

Дончане, которых многие привычно ругали за аполитичность, излишний прагматизм, скаредность и отсутствие патриотизма, неожиданно проголосовали за Украину своим кошельком. Группы жителей находят друг друга в социальных сетях и совместно заказывают наружную рекламу с текстами вроде "Россия, давай, до свидания" или "Спасибо, мы сами".

Фанаты "Шахтера" и "Металлиста" — двух футбольных клубов с того самого Юго-Востока, который, по версии российской пропаганды, мечтает разделить судьбу Крыма, — обогащают украинский фольклор нецензурной, но веселой и прилипчивой песенкой о Путине и его моральном облике.

Почитатели Ляписа Трубецкого перед началом его концертов в Донецке и Луганске убивают время в ожидании своего кумира распеванием украинского гимна и скандированием: "Слава Украине! Героям слава!". И вот уже российские и белорусские новостные порталы в своих заметках об этих концертах пишут о "неонацистском шабаше" на Востоке нашей страны…

Впервые за последний месяц на фоне постоянного потока плохих новостей появился повод проявить осторожный оптимизм и констатировать, что "русская весна" на Донбассе провалилась.

Целый месяц пророссийские активисты, сепаратисты-федералисты и эмиссары от соседей раскачивали ситуацию. В "народные протесты против киевской хунты" вливались гигантские суммы. Однако итоговые результаты оказались более чем скромными. Все захваченные админздания освобождены, властные институты, органы местного самоуправления и коммунальные службы работают в штатном режиме.

Более того, занимавшие выжидательную позицию правоохранители начали проявлять активность. Ранее арестованный СБУ Павел Губарев при удачном стечении обстоятельств сможет пообщаться со своим несостоявшимся преемником — задержанным оперативниками госбезопасности функционером донецкой ячейки медведчуковского "Украинского выбора", лидером очередного скороспелого проекта "Народное ополчение Донбасса" Михаилом Чумаченко.

Депортирован из страны экзотический Айо Бенес — чернокожий национал-большевик с латвийским паспортом и лондонской регистрацией.

ПТУшник из донбасской глубинки получил два года условно за водружение триколора на Донецком городском совете.

Задержаны подозреваемые в нападении на украинский митинг 13 марта, когда был убит 22-летний Дмитрий Чернявский, и еще десятки человек получили ранения.

Пророссийское движение на Донбассе, конечно, не разгромлено окончательно. Разрозненные группы мобилизованного актива все еще устраивают небезопасные выходки, вроде нападений на украинцев — например, священников, организовавших уличный молебен за единство страны, или участников тематического велопробега. До сих пор отмечаются случаи блокирования важных объектов и точечных погромов.

Тем не менее, пророссисты более не выглядят организованной и мощной силой, способной поставить под сомнение статус восточных регионов и открыть ворота захватчикам.

А угроза появления в этих краях "зеленых человечков" была куда ближе, чем казалось ранее. Украинские пограничники рассказывали, что их визави по ту сторону границы несколько раз отходили, открывая коридоры войскам. По сведениям наших источников, россияне как минимум четырежды выстраивали свои силы для вторжения, ожидая последнего приказа. Но приказ не поступал — поскольку с украинской стороны на Донбассе не нашлось "аксеновых", способных обеспечить общественную поддержку и придать видимость законности готовящейся интервенции.

Сейчас непосредственно на "фронтире" наблюдается обратный процесс: россияне укрепляют границу со своей стороны, пограничные наряды усилены.

Основная причина неудачи русских манипуляций на Востоке Украины — неверные исходные посылки. Когда-то российские пропагандисты нашли крайне удачную, как им казалось, формулу. Они начали отождествлять "русскоязычных" и "русских" в нашей стране, тем самым создавая картинку для оправдания своего давления на Украину. Тут тебе и защита соотечественников, и отстаивание гуманитарных прав, и мощная основа для политических комбинаций.

Но дальше возникла чисто пелевинская ситуация: российские функционеры поверили собственной пропаганде. В частности, речь идет о тех, кто отвечает за планирование внешней политики, спецопераций и военных действий. Они решили, что Донбасс — "их" регион, который по определению должен стремиться в удушающие братские объятия.

На самом деле все не так просто. С одной стороны, 70% жителей, к примеру Донецкой области назвали родным русский язык. С другой — 57% (2,74 млн чел.) во время переписи населения назвались украинцами.

Это, конечно, крайне деликатный и мучительный вопрос: что же является первичным в формировании идентичности — язык, воспитание или среда. Дончане, сколько могли, от ответа уходили. В многонациональном крае, где все живущие здесь этносы давно перемешались в самых причудливых сочетаниях, это и вправду неприятно — решать, какие из предков тебе важнее остальных. Но потом северо-восточный сосед спросил, строго глядя в глаза: брат ты мне или не брат?

И вот тогда многие русскоязычные украинцы вспомнили, что они в первую очередь — украинцы, и только во вторую — русскоязычные.

Эту внутреннюю эволюцию несколькими штрихами талантливо описала донецкая писательница Елена Стяжкина: "Я — русская. После 16 января почувствовала себя экстремисткой. После 20 февраля — отчетливо — бандеровкой. И давно, еще с косы Тузлы — украинкой... Я — русская украинка, экстремистка, бандеровка и националистка".

Нельзя отрицать, что некоторые склонились к другому полюсу идентичности. Вот только среди них не оказалось мыслителей, способных придать пророссийскому движению цель и смысл. В итоге у сепаратистов было все — шальные деньги неясного происхождения, налаженные каналы доставки через границу черного нала и "уличных командиров", официальное прикрытие из числа представителей местных властей.

Но не было никого, кто мог бы внятно сформулировать, на что следует направить все эти ресурсы. Идеологические установки виляли, как маркитантская повозка: референдум—отделение—верните Януковича—референдум—ложимся под танки—референдум—Путин. Антимайданная риторика объединяла людей с триколорами только первые дни. Потом начали задумываться: дальше-то что? И вот тут начались метания, бессмысленные акции, внутренний раскол.

Наконец, при определении политических и патриотических симпатий четко обозначился социальный вектор деления. Большинство сторонников пророссийских идей — пенсионеры, безработные и люмпен-пролетариат из депрессивных районов Донбасса.

Так что, по большому счету, Россия должна больше всех радоваться краху своих планов на Востоке Украины. Среди стремившихся воссоединиться с северо-восточными соседями, слишком много было тех, кто рассчитывал на вознаграждение за свою преданность: более высокую зарплату/пенсию, подачку на пропой, гарантированное право на тунеядство. И почти не было тех, кто готов был что-либо отдать. Как метко пошутил один мой знакомый, обсуждая бесславный конец Павла Губарева: "Паша на московские деньги разбудил самых мрачных люмпенов Донецка".

Однако праздновать полную победу рано. Напротив, следующая возможная схватка за Донбасс будет тяжелее первой. Потому что теперь Москва имеет ценный опыт, испытанный в боевых условиях актив и прецедент проверки теории практикой.
 

Евгений Шибалов, 4 апреля 2014