Мраморная кожа. Холодный дикий взгляд.
Гибкая походка. Волшебный аромат.
Стройная фигура. Самодовольный нрав,
Гордая ухмылка ей не для забав.

Хищница – не меньше. Охота как игра.
Её не переспоришь – она всегда права.
Она не Клеопатра, но что-то в этом есть,
Она – аристократка. Её не купит лесть.

Мраморная кожа. Холодный дикий взгляд.
Они гибка как пума. Её слова как яд.
И с жизнью в кошки мышки играет наугад.
И, да…Она в ней кошка. Такой вот уж расклад.

©Ksu Parmenova

Я твой портрет иголкой по коже между лопаток,
Имя твое кокаином в абстракцию вен.
И буду с тобой, пусть без тебя сей жизни остаток, -
Мы будем вдвоем меж серых заезженных стен.

Я твой запах в себя, захлебнувшись в узорах пространства,
Твой взгляд по артериям быстро и, гордость губя
Я обещаю, мы будем кружиться в сказочном вальсе:
Ты в моих венах, четыре стены и, может быть, я.

©Ksu Parmenova

Предательских слез не трогай грязной рукой,
Пусть ручьем по щекам и в мерзкую слизь под ногами.
Не бойся, кричи. Ты же знаешь, город глухой,
Ему и своих проблем по горло хватает.
Захлебнувшись в себе, реви, пока ветер и дождь,
Они унесут все следы, грязь и страдания.
Соберись на минуту…Уйми вероломную дрожь!
Всего на минуту голову к небу отчаянно,
Крикни:
«Все заеб…»
И осекись.
Всего на минуту проснись.
И улыбнись.
А после исправься: «К черту» Все заебись!».

©Ksu Parmenova

Я иду по встречной полосе, -
В моем кармане скучает пачка Winston.
Мне заебалось! Я не хочу как все
Прогнить в толпе из массы похуистов.
Я иду вперед на красный свет, -
Я не боюсь ломать стереотипы.
-Игра для всех. Играешь? Или нет?
-Играю. Правила свои. Простите.

©Ksu Parmenova 2009

А ночью давай заберемся на самую высокую крышу в городе,
Пусть я боюсь высоты, и пусть на улице не очень жарко, - скорее холодно.
И мы будем лежать как Гарри и Мэрион, считая уставшие звезды,
А потом возьмем друг друга за руки.
Ведь счастье, оказывается, очень просто.

Ты неловко повернешься, коснувшись моей бледной щеки своими губами,
Тихо-тихо прошепчешь: «Теперь определилась что это? Между нами?
Говори, мне всегда хотелось это услышать от убежденного циника и реалиста».
Сдавшись, я улыбнусь и в глаза:
«Ты – бог. Даже если я – атеистка».

©Ksu Parmenova

Сейчас чаще бываю тут. Приглашаю :)

Мы долго-долго будем помнить небо вкуса ванили,
А я запомню аромат твоего «Adidas».
Мы долго не сможем забыть, как искренне мы любили,
Но знаешь, теперь это все не про нас.

А ты тоже запомнишь мой голос – веселый и звонкий,
И знаешь, улыбка моя с тобою всегда.
И как бы мы не молчали – нам больно. И громко
Боимся кричать: «Вернись! Это все ерунда!».

Мы долго-долго будем помнить ночи вкуса брусники,
А ты запомнишь аромат моего «Fly High».
Мы долго не сможем забыть удары и тихие крики
А я не забуду как ты мне сказал: «Прощай».

©Ksu Parmenova

Курить. Задыхаться в бреду от сухого похмелья,
Курить, захлебнувшись в глазах с кусочками льда.
Курить, рисуя иголкой узоры по венам,
Курить, играя с огнем никотином в себя.
Курить, сигареты туша о два слога: лег_че,
Курить, и будем друзьями губами к губам.
Курить, что б вылечить то, что не лечат.
Курить. Авансом любовь. Хочешь, продам?

© Ksu Parmenova

Ты предложил мне роль в своей картине,
Она была желанна, что сказать…
И встретившись с мечтой, увязла в топкой тине,
Но продолжала жить, играя, мыслить и страдать…

И с головой ушла в предложенный сценарий,
Надела маску – спрятала свой лик.
Не замечала солнца нежной ласки,
Молчали губы. Слышен был лишь крик.

А вот и долгожданная премьера…
Билеты скуплены, гасили в зале свет.
Ты спрашиваешь: «Где же твоя вера?»
…
«Есть лишь игра…А веры больше нет».

© Ksu Parmenova

В русском алфавите 33 буквы.
В английском 28.
НАХУЙ они мне нужны, если я не могу напечатать тебе просто "Привет"!?

Расширяются зрачки, артерии сужаются,
Лишь белая дорожка сведет меня с тобой.
Скачет дико пульс, дыханье учащается:
Холсты по бледной коже рисую я иглой.

Напряжены все мускулы, сердце вырывается,
Дорожка за дорожкой – it`s your invent world.
Не доходя до мозга, все импульсы взрываются.
Вдыхаю-выдыхаю. Ты мой личный сорт.

© Ksu Parmenova

Целует по-французски,
Уходит по-английски,
Нахуй шлет по-русски
И не плетет интрижки.
Ударит прямо в сердце,
Убьет одним лишь взглядом.
На раны бросит перца,
Разбавив его ядом.
Коварно улыбнется,
Не будет портить нервы.
Уйдет и рассмеется.
Ты знал: связался с стервой

© Ksu Parmenova

Револьвер поднесет неслучайно,
Рукой её бедер коснусь.
Вцепится в горло отчаянно,
Ладно, весна. Я сдаюсь.


© Ksu Parmenova

Просыпайся, кричи. Черным шелком прикоснись к холодным
губам. И взглядом голодного волка разорви этот мир
пополам. Улыбайся, лети. Серым дымом растворись в
абстракциях сна. И где-то в области Рима узнай что такое
весна. Убегай, играй, забывайся, шаг за шагом – строй свою
жизнь. Вдыхай, дыши, задыхайся. Цепляйся за все.
И держись.


© Ksu Parmenova

Ты сидишь на кровати в пушистой пижаме с чашкой чая в руках,
Что-то пишешь и сразу черкаешь, рисуя сердца на полях.
Вроде весна, вроде любовь, вчера вроде новая жизнь,
Но что-то не так. И пачка Кента предательски шепчет: «вернись».

Сейчас чьи-то губы коснутся ресниц и нежно по буквам: «Л-Ю-Б-Л-Ю».
В ответ улыбнешься, но промолчишь, а в колонках Дельфин про весну.
Теперь он уйдет, его не вернуть, осталось лишь мучить себя,-
Ведь он идеал, эпицентр твоих снов, а ты его прогнала.

Захлопнешь тетрадь, где сердца на полях, виновато посмотришь в окно,
Допьешь едкий чай, закуришь Кента: новая жизнь – не твое.
Переключишь Дельфин на старый LP. Да, проиграла весна.
Но нет ей места в жизни того, у которого в сердце зима.


© Ksu Parmenova

Ты будешь стоять и курить свой крепкий винстон,
В твоих наушниках будут играть LP и 30 Seconds to Mars.
О твой холод глаз разобьются мечты и тот самый Принстон,
И больше не будешь пить кофе без сахара под Люмен и Animal ДжаZZ.

Он посмотрит в тебя и найдет лишь узоры по венам,
Экстаз по зрачкам и неясный доппинг в крови.
Он спросит: «Где твой страх? Или вера?
Не боится лишь тот, кто не верит».
«А я не верю.
Прости».


© Ksu Parmenova

И в темноте сверкнув холодными глазами,
Она бесшумно по паркету на кровать.
Приобними её, не задавай вопросов,
Она лишь кошка. Она лишь хочет спать…

И утром не спугни её вниманьем,
Ей нужно только кофе вместо молока
Прими её как есть и не ломай сознанье,
И пусть она от идеала далека.

Ты должен понимать, бессильны все старанья,
Она всегда одна, наедине с собой.
Она способна полюбить лишь расстоянья,
И скоро молча попрощается с тобой.


© Ksu Parmenova

Наша любовь утопает на дне бокала с мартини, наши мечты осыпаются пеплом с кента на ковер. Жадно глотаю твой запах и задыхаюсь в причинах, с досадой признаю я правду: судьбе проиграли мы спор.
Возьму и Delet`ом из памяти все милые клятвы, признанья, возьму и буду звонить тому, кто был до тебя. Знаешь, наверное, нас напугало отчаяние, а может нам просто хотелось жить не любя.
Наверно любовь мы нещадно топили в бокале с мартини, наверно ею не раз мы тушили кент и мечты. Наверное, мы попрощались, сжигая мосты, чтобы, проснувшись утром, понять: да, мы любили…

© Ksu Parmenova

Она слушает Бумбокс и курит крепкий Винстон,
Подводит черным глаза и слывет реалистом.
Она играет в любовь, но боится влюбиться,
И хоронит мечты в пыльных буднях столицы.

Она играет с огнем – не боится обжечься,
Не просит согреть – сама может согреться.
Она любит весну и запах корицы,
Любит детей и счастливые лица.

Её зовут святой, что не верит в бога,
Она не любит играть по правилам строго.
Она сумела влюбить в себя целый свет.
Хотя, многие её ненавидят, но факт: безразличных к ней нет.

© Ksu Parmenova

Девочка, хватит жалеть себя, хватит ненужных терзаний,
Хватит жить прошлым, хватит винить расстояния.
Девочка, выйди во двор и выведи белым мелом:
«На хуй пошел! Это мне с тобой надоело!»
А потом сядь на корточки, подними глаза к сонным звездам,
Громко расплачься, кричи, не стесняйся, не бойся.
А потом закури и поймешь: все, что в прошлом остыло.
Не плачь. Все o`key. Улыбнись, ведь все это было.

© Ksu Parmenova