Когда-то давно я был маленьким, и мы жили в Самаре.  Тогда как раз начался Ельцын, рынок, суверенитет  и демократия. А перестройка, Горбачёв и Союз как бы уже кончались. Я ходил в третий класс и кружок при ДК, мамка работала в какой-то невнятной конторе, а отец - на том самом волшебном заводе по производству летучих гробов им. конструктора Туполева.

Мой отец - тема для отдельного рассказа. Большого рассказа. Который вряд ли кто-нибудь напишет. Медалист и краснодипломник с блатным экономическим, командир стройотрядов, отслужил в Монголии (почти там же, где начал воевать дед), а потом отказался от кучи выгодных предложений и в итоге пошел на завод. Просто рабочим. Хотя звали его совсем не туда. Но он почему-то счёл, что надо начинать снизу и всего добиваться своим трудом. Отец был как-то наивно, идиотски, комсомольски идеалистичен. Если бы его карьера началась в 60-х, это бы ещё сошло с рук. Но в первой половине 90-х...

У него (кажется, он был бригадиром. Или уже мастером - какая к хренам разница) начались трения по качеству продукции с начальством - он считал что что-то где-то недоделывают. А потом завод начали разворовывать (тогда это ещё не называлась приватизация), а он же был экономистом. Хорошим, кстати. И понимал что примерно происходит. Сначала молчал, а потом девчонки из бухгалтерии дали ему посмотреть документы. А по этим документам выходило, что какие-то железяки отправятся куда-то не туда, а этим самые юные бухгалтерши с полуобразованием поедут мотать срок за хищение в особо крупных. История это тёмная, сам отец ничего практически не рассказывал мне (да я тогда ничего бы и не понял). Как там всё было точно, наверное, уже никто не знает. Я восстанавливаю события по рассказам родственников, да по своим воспоминаниям.

Отец тогда всё время ходил какой-то дёрганый. А потом его избили. Очень. Сильно. А ещё немного позже на него совершенно случайно упала здоровая труба. И тогда он работать уже не мог, и уволился. И до самой смерти  из-за этой долбаной трубы у него часто и сильно болела голова.

А потом родители окончательно разъехались. Мы с отцом редко виделись, он много пил и жил в другом городе.

А потом он умер. И с тех пор я не люблю месяц июль, самолёты и губернатора Титова.

То есть июль и Титова терпеть ещё можно, а летать я боюсь панически. Уж и не знаю почему.

Какой-то грустный пост получился. Нарушает стилистическую целостность дневника. Надо что-нибудь жизнерадостное в конце написать.

А! Я же летом целых два раза летал в Москву на Ту, и он ни разу не упал!