Тот, кто женится на русской девушке, подобен венецианскому дожу, обручающемуся с Адриатикой: он никогда не знает, что сокрыто в ее глубинах - жемчуга, чудища, перламутровые раковины или ураганы. Она - само воплощение неизведанного. Правда, если девушка - из аристократической семьи, она будет походить на дальнюю родственницу леди Вир-де-Вир , только национального высокомерия в ней будет меньше, а изящества - намного больше.
Все дело в том, что жители России, будь то мужчины, женщины или дети, не укладываются в рамки устоявшихся стереотипов. В этой стране слишком много племен и языков, народов и религий, перемешивающихся и варящихся в гигантском этнографическом котле, что мешает образованию четких черт представителей разных сословий. Все пребывает в постоянном движении, все непрестанно меняется, порою облекаясь в древнюю форму, порою бросая вызов чувству приличия.
Более того, в стране не существует среднего класса в нашем понимании: поколения граждан, имеющих приличный годовой доход и наделенных умом, который позволяет с толком этими деньгами распоряжаться. Купцов в стране в изобилии, но они по большей части принадлежат к тем, кого называют 'кулаками', которые угнетают бедняков и наживаются на простодушных, носят черные пальто до земли и сапоги, с сильным запахом недубленой кожи, смотрят долгим и ласковым взглядом на вино, которое краснеет и искрится в чаше, пока не жалит их, как аспид . Островский превосходно описал их в своих пьесах еще до того, как Максим Горький создал образы наихудших представителей их породы.
Поэтому описывать девушку, принадлежащую к российскому среднему классу, то же самое, что рисовать картину дерева вообще. Есть дуб, есть береза, есть тополь, но среднестатистическое дерево существует только в воображении. Но если углубиться в этот предмет, то выяснится, что в любом уголке Российской империи можно найти представителей многочисленного сословия, которые называют себя интеллигенцией. К нему принадлежат люди, которые закончили гимназию, университет или другие высшие образовательные учреждения, в Московии именно интеллигенция наиболее точно соответствует нашему представлению о среднем классе. И типичная девушка, принадлежащая к этой социальной группе, будет разительно отличаться от своих сестер, живущих в Европе и других частях света.
Она чересчур образована
Начнем с того, что Ольга или Надежда чересчур образована. Ее голова забита абстрактными теориями, а душа снедаема жаждой сделать наш несовершенный мир идеальным. Она слишком мало видела своих родителей и слишком много времени проводила в обществе учителей, ибо принадлежащие к среднему классу московитские семьи, как образно говорят русские, 'лезут вон из кожи', чтобы сделать из своих детей интеллигентов. Сама мать может происходить из крестьянской семьи и быть почти неграмотной, но для детей она нанимает гувернантку, которая иногда бывает настоящей леди, и учителя, как правило, одержимого студента, и перво-наперво хочет, чтобы ее дочь научилась говорить по-французски, по-английски и по-немецки. Если кошелек родителей пуст, они обивают пороги друзей или даже незнакомых людей в надежде получить для дочери стипендию для учебы в государственном учебном заведении. И очень часто их хлопоты увенчиваются успехом. В российских учебных заведениях без подобной помощи обходятся менее 10 процентов учащихся.
Таким образом, в то время, когда отец находится на службе или играет в карты в своем клубе, а мать наслаждается оперой или пленяет сердца молодых людей на семейном празднике, девушка остается предоставленной влиянию книг или чужих людей в слишком жарко натопленной комнате, что пагубно действует на ее нервы и подрывает здоровье.
Русских девушек воспитывают не для того, чтобы они стали женами и матерями, вели хозяйство, служили утешением для мужа и заботились о детях. Для них подобная участь сродни деградации, почти неприкрытому рабству, а интеллигентные девушки никогда не станут рабами. Поэтому Ольга не просто хорошо образованная девушка, она продолжает самосовершенствоваться. Она читала труды Джона Стюарта Милля , может процитировать его доводы в пользу равноправия женщин, одолела 'Историю цивилизаций' Бакла (Buckle), знакома с 'Доном Карлосом' Шиллера и все еще одержима жаждой знаний. В гимназиях, где учатся русские девушки, программа почти не отличается от той, что преподают в мужских учебных заведениях, но, хотя с латынью барышни на 'ты', греческий остается для них китайской грамотой. Если она потратит лучшие годы жизни на учебу и сдаст все экзамены, то получит диплом, который позволит ей поступить в одно из многочисленных высших учебных заведений или медицинский институт, чтобы со временем стать врачом. После того, как девушка преодолевает все эти тяжелые испытания, перед ней открываются следующие возможности: она может получить место школьной учительницы, достойную зарплату, ее обеспечат жильем и дровами, а когда она состарится, ей будут выплачивать пожизненную пенсию. В статистических комитетах ее ждет менее приятная, но вполне приличная работа. Устроившись гувернанткой, она может получать от 60 до 100 фунтов стерлингов в год и, если ей повезет, выйти замуж за наследника. Профессия врача же сулит ей тяжелую работу за невысокое вознаграждение. Иногда попадаются, и этого нельзя отрицать, женщины-врачи, живущие в достатке, которых профессионально не ущемляют их коллеги мужчины. Но, как правило, последние не желают мириться с конкурентками и не позволяют слабому полу претендовать на доходные места.
Она не любит заниматься домашним хозяйством
Есть много причин, по которым русские девушки не любят заниматься домашним хозяйством в любой его форме. Поскольку это - одна из форм рабства, оно, естественно, вызывает отвращение. Кроме того, они с детства привыкают к тому, что за них все делают другие. Когда они отправляются в школу, слуги обувают их в ботинки и галоши, носят за ними ранцы с учебниками, режут мясо во время обеда, наливают им чай и кладут туда сахар. А, как известно, привычка - вторая натура, особенно когда эта привычка непосредственно касается твоего комфорта. Поэтому образованная девушка терпеть не может даже самую необременительную работу. Ваш корреспондент смог сам в этом убедиться несколько лет назад. Его попросили помочь найти гувернантку в английскую семью на крайне выгодных условиях. Среди претенденток была дочь профессора, которая по ряду причин была очень заинтересована в получении этого места, равно как и ее семья. Все условия были оговорены к взаимному согласию, но вдруг на одиннадцатом часу переговоры завершились ничем из-за того, что девушка не пожелала уступить по самому тривиальному вопросу. Хозяйка дома, куда она устраивалась на работу, высказала пожелание, чтобы гувернантка иногда разливала чай гостям. И тут московская барышня поставила точки над 'и'. 'Интеллектуальный труд несовместим с подачей чая', - заметила она. И, поскольку девушка не пожелала поступиться своими принципами, она осталась дома.
Интеллигентные девушки в России уделяют мало или совсем никакого внимания своему внешнему виду, среди их повседневных забот наряды занимают ничтожное место. Обычно они носят простые коричневые, черные или серые платья, их гардероб поражает малым количеством шляпок и украшений. Они тратят деньги не на элегантные вещи, как это делают другие, а на книги и журналы.
И все же они - темпераментны. Это - женщины, чьи чувства скрыты за логическими умопостроениями. Они наделены щедрым сердцем, хотя руководит им разум. Эти девушки от рождения тяготеют ко всему героическому, они жаждут поля деятельности, выходящего за рамки дома или даже города - им даже мира мало! - в них живут дерзновенные мечты, достойные Александра Великого.
Подводя итог, можно сказать, что русская барышня не укладывается в общепринятые представления о том, какой должна быть девушка. Ей присущи многие черты представителей семейства кошачих: она несколько таинственна, в чем-то фанатична, и порою очень напоминает сфинкса. Она лишена предрассудков - по крайней мере, общепринятых - и поэтому является неисчерпаемым источником неожиданностей. Из девочки она неосознанно превращается в ибсеновскую Нору, так же как зима на ее родине внезапно переходит в лето. И поэтому уютный семейный дом может в одночасье стать сценой для душераздирающей драмы, а преданный муж будет оставлен ради случайного поклонника. К сожалению, 'Крейцерова соната' не является плодом чистого воображения графа Толстого. Конечно, московитсткую барышню можно укротить и одомашнить, но при определенных обстоятельствах дремлющие в ней героические и фанатичные чувства проснутся, так, например, жизненные невзгоды могут подобно копью Итуриэля раскрыть ее истинную суть и явить миру женщину, способную на безграничную преданность и самопожертвование.
