На посошок последний раз помараю бумагу. Я не буду пытаться промыть кому то мозги, я просто расскажу, то что знаю на самом деле.

У всех у нас есть талантливые друзья. Кому то удается точно перенести все черты реальности на бумагу, кому то сложить свои мысли в стихи, ну и кому то превращать мысли в музыку. Вот у меня был такой друг. Почему был? А вот сейчас и узнаем.
Вырос он в очень заботливой семье и конечно же его отдали с раннего возраста в музыкальную школу. На фортепьяно, а потом и на скрипку. Конечно же мой друг рос примерным мальчиком. Конечно же его бабушка водила его в церковь и приобщала к христианству и конечно же мой еще маленький друг приобщился. Равно как и к музыке. В сознательный возраст он вступил с 5ю классами образования по предмету скрипки. Он великолепно играл на своей любимой скрипке, его руки буквально плыли по древку, а смычок сросся с суставами руки. Но если честно то мне всегда думалось что в его музыке нету души. А откуда она могла взяться в таком нежном возрасте? В него при рождении заложили талант, в его руки заложили умение, но время пока не заложило в его душу особые вкусы, оттенки и краски. Когда мы расстались с ним изза того, что я покинул родной город то ему было всего лишь 14, и на прощание я подарил ему один из любимых дисков с металл музыкой.
Когда я встретил его спустя десять лет я его, право, не узнал. Из опрятного культурного мальчика со скрипкой, с чуть округленными чертами лица и едва темнеющими прилизанными волосами в костюмчике он превратился в худощавого, но при этом достаточно крепко сложенного. Одет он был по простецки, но опрятно - черные брюки и черная футболка. Сильно изменилось его лицо - щеки впали, пропала округлость лица и черты лица стали грубыми и острыми. Его волосы больше не были приглажены, а завивались и падали чуть выше его лопаток. Его детские глаза хранили все еще пару огоньков и резко выделялись, притягивали взгляд, но что то нехорошее было в его взгляде, определнно. Как оказалось он не забросил музыку, равно как и не забросил мой подарок - диск с музыкой. Он покрасовался парой татушек на левом плече - одна изображала паука (так его называли его "свои" ребята), а на второй волк рассказывал о том что жить надо быстро, а умереть молодым (популярное веяние тех годов - Live fast, Die young). Меня это несколько порадовало, я сам тоже не отказался от фразы Наша Религия - Хеви-Металл! Он тут же показал свою скрипку. Конечно же на тыльной стороне её укражал выженный паук, и даже тот кто не разбирался в скрипках мог сказать, что она прекрасна. Да мой друг и сам знал это. Мы продолжили наш разговор в одном из пабов. Мы здорово надрались скажу я вам. Между тем чтобы поглащать алкоголь мы поведали друг другу истории наших жизней за прошедшие десять лет. Конечно же мой друг стал музыкантом. Он давал как классические концерты в консерваториях в роли ведущей скрипки, так и играл в металл группе. Я уговорил его сыиграть мне чтонибудь из его любимого. Я проникся этой музыкой с первых нот. Эта музыка хранила в себе душу, теперь я в этом никапли не сомневался. Это был истинный олд-скулл металл, в стиле самых первых дядечек с длинными космами орущими о пиве, любви, смерти и о том что их религия хеви-металл. Конечно душа у этой музыки была черна как пепел, но она была и слушать такую музыку было мне очень приятно. Мой друг был очень весел, он в захлеб рассказывал какой сейчас у него подъем, что и тут и там знают его имя, что он пользуется неумоверным успехом у женщин... Но после следующих 5 минут повествования я молча встал и вышел вон из заведения оставив на столике деньги. Мой друг поведал мне о своих прошлых неудачах. Как все вокруг вместе с всевышним отвернулось от него. Как померкли все лучики солнца на его дороге. И тогда он разочаровался в религии, он пришел в свою любимую церковь и громогласно произнез что он не ступит больше суда и ногой, пусть его возьмет лучше дьявол, потому что как бы он не молил о помощи, небеса были глухи. Он полностью вымарал из своей души, мыслей, образа жизни религию. Даже больше того, в нужные моменты, когда он был сильно неуверен он просил помощи у "кого-нибудь": он так и говорил "ей, кто-нибудь кроме всевышнего, помоги мне если не трудно, я не останусь в долгу!". И ему помогли. Он поднялся с самого дна... на самый верх. Я отчетливо понял, что он напоминает мне черта. Не хватало только хвоста...
Через тринадцать лет я открыл газету и увидел его лицо на первой полосе. Я думаю ему бы пришлась по душе такая фотография на альбоме его группы. Человек был прибит гвоздем к кресту, по виду им самим же и выстраганном. Мой друг умер от большого потери крови. Он снова упал на дно. Он потерял все снова. Что то опять пошло не так, кто то опять отказал ему в помощи... он разрезал себе вены... ему показалось ожидание слишком томительным и он решил сделать свою смерть красивой... и умер, успев прибить лишь запястье левой руки в кресту...