Рецензии:
«Путешествия во времени в пространственных пределах острова» – суровая правда жизни для ста тысяч коренных островитян и целой толпы туристов, да.

Еще более удивительные факты об «острове Лансароте и его обитателях» вы узнаете, прочитав повесть Мишеля Уэльбека «Лансароте».

Начинается повесть, как ни странно, с начала.
Француз, страдающий от авитаминоза и недостатка новых впечатлений, покупает турпутевку на Лансароте – маленький остров с «марсианским» пейзажем из потухших вулканических кратеров.

Там он знакомится и занимается групповым сексом с двумя немками-лесбиянками, и ведет разговоры «за жизнь» с бельгийским полицейским, который решает вступить в секту Азраилитов.

Несколько докучают детальные описания природ и ландшафтов Лансароте, размазанные по десяткам страниц книги невкусным варевом. Все эти «а справа возвышалась еще одна гора» нагоняют тоску не хуже полной чашки манной каши с комками.

Впрочем, Мишель Уэльбек получил прозвище «Карл Маркс секса» не за нудные ландшафтописания, а Дублинскую премию не за выдающиеся способности менеджера турагентства.

Уэльбек, в первую очередь, блестящий культуролог и аналитик современных жизненных реалий.

В монотонную ткань повествования о туристических маршрутах главного героя (право, смотреть «Клуб кинопутешественников» намного увлекательнее) вплетаются рассуждения автора об однополой любви, современной поэзии, научном прогрессе, исламе, сектантстве, преступности, миллениуме и европейских нациях… - это будет поинтересней, чем описание шлагбаума по дороге на нудистский пляж.

…Вечером мы легли втроем, обнявшись, в большую постель, но между нами ничего не произошло. Просто нам хотелось защитить друг друга , словно нам угрожала какая-то зловещая невидимая сила, орудовавшая на этом острове… Одно не вызывало сомнений: то, что случилось с Руди, могло случиться с каждым из нас; теперь никто не в безопасности. Никакое положение в обществе, никакая привязанность не могли отныне считаться прочными. Мы жили во времена, когда что угодно могло возникнуть среди нас и что угодно могло исчезнуть без следа…

Лансароте – остров-символ, и происходящие на нем события – не что иное, как проекция культурологических мыслеброжений и скандальных явлений конца 20 века на сухую истерзанную вулканами землю внутреннего острова среднестатистического жителя Европ и Азий рубежа веков.

«Путешествия во времени в пространственных пределах острова». Острова под названием «Человек».

Анна Андерсен
Newslab

Что-то вроде рицензии:):
Шокирующее исследование индустрии быстрого питания, положенное в основу публицистического кинопамфлета «Двойная порция». Продюсер, режиссер и подопытный кролик фильма «Двойная порция», удостоенного награды Американской киноакадемии

ОПАСНО: Не ешьте эту книгу!

- Ежедневно каждый четвертый американец посещает ресторан быстрого питания.
- Ожирение в 2005 году сведет в могилу около 400 000 американцев — почти столько же, сколько табакокурение.
- Чтобы сжечь калории, содержащиеся в супер-порции кока-колы, жареной картошке и «Биг Маке», требуется семь часов непрерывной ходьбы.
- Большинство детей впервые пробуют еду из «Макдоналдса» еще до того, как начинают говорить.
- Большинство диетологов не рекомендуют употреблять продукцию фаст-фуда чаще, чем раз в месяц.
- У каждого третьего американского ребенка, родившегося в 2000 году, разовьется диабет из-за неправильного питания.
- Не ешьте эту книгу. Если вас беспокоит здоровье нации, здоровье ваших детей и ваше собственное здоровье, лучше прочтите ее.

Рецензии отсутствуют.
Никакого отношения к нацизму не имеет.

Об авторе:
Мураками Харуки родился в 1949 году в Киото. Потом его семья переехала в Кобе - крупный японский морской порт. Тогда же у него пробудился интерес к зарубежной литературе. В студенческие годы принимал участие в антивоенном движении, выступал против войны во Вьетнаме. Мураками успешно окончил университет Васэда, где учился на литературном отделении, и получил степень по современной драматургии. В апреле 1974 года ему пришло в голову написать свой первый роман - "Услышь, как поет ветер". Роман был опубликован в 1979 году и удостоился национальной литературной премии для начинающих авторов. Эта книга вместе с романами "Пинбол-73" и "Охота на овец" составила "Трилогию крысы". Мураками любит путешествия, а проведя три года в Греции и Италии, он приехал в США и обосновался в Принстоне, где преподает в местном университете.

Рецензии:
"Элементарные частицы" Уэльбека - роман несвершений и потерь. Систематический "не-выбор" Уэльбек представляет чертой всей европейской цивилизации, рассматривая в качестве ее представителей двух сводных братьев - Мишеля и Брюно. Такие, какими они описаны в романе, братья с трудом тянут на живых людей - зато очень хороши в качестве двух ярчайших собраний ярлыков и масок, двух биографий, состоящих сплошь из видимостей.

Мишель - гениальный микробиолог, современный монах a la Фома Аквинат: светоч знания в сумерках средневековья. Мишель осознает тщетность и суетность. Мишель стремится... да ни к чему уже не стремится, хотя ничего и не нашел, и не достиг... Человеческие чувства чужды ему, затерянному в океане новейших знаний. Одинокий, но не покинутый, а покинувший мир, и оказавшийся в пустоте невыбора. Сухой, словно грецкий орех.

Сводный брат Мишеля - Брюно - самозабвенный онанист, порнограф и свингер. Что представляет из себя зрелище жалкое и тем не менее отталкивающее. В этом есть доля лицемерия, очевидно: гораздо приятнее сопереживать страстям душевного томления, нежели телесного, подобным неутоленному желанию Брюно, хотя последние подчас много более сильны. Счастье и предел мечтаний для него: трахнуть женщину, когда еще есть эрекция. Он действительно счастлив в такие моменты, и на них закономерно приходятся окончания глав. Обычный же жизненный цикл Брюно - от мастурбации до мастурбации.

Биографии Мишеля и Брюно даны в контексте развития европейской истории; сам "закат Европы" Уэльбеком описан красочно, мастерски и без тени модной по этому поводу иронии: жизнь в ее современном виде, очевидно, обречена. Две силы: сексуальная вседозволенность и новые технологии, ни с одной из которых человечество не может совладать, разодрали цивилизацию в клочья... (Обреченность - самая суть "Элементарных частиц", и тем закономернее выглядит финал романа.)

На вышеупомянутых обломках Мишель и Брюно - два моральных урода, получеловека - вовсе не выглядят таковыми, и потому следует с ужасом признать, что, по Уэльбеку, они являются нормальными представителями современной цивилизации. Одному досталась чистая - слишком дистиллированная - сексуальная восприимчивость; другому - чистый разум, который так критиковал Кант... Печально по меньшей мере.

Научная терминология, описания опытов, теорий и веяний у Уэльбека - тоже своеобразный онанизм. Добавляет достоверности роману и уважения - автору, создавая видимость осведомленности и отстраненности. Уэльбек выступает как беспристрастный, на первый взгляд, летописец, ученый у микроскопа, постигающий всякую материю. Он, однако, не может скрыть презрительной гадливости, с которой относится к героям. Те, в свою очередь, также не чувствуют, а "отдают себе отчет" в происходящим, в основном плывя по течению. (Фатализм - самая суть "Элементарных частиц", и тем закономернее выглядит финал романа.)

Напоследок скажу, что извращенное понимание Олдоса Хаксли - моего любимого писателя - Брюно и Мишелем лишний раз подтверждает их отвратительность и трагически неверно расставленные акценты. (Единственное совпадение по поводу его "Острова", который написал Хаксли, "вероятно пребывающий в состоянии маразма". Это я полностью поддерживаю.) Впрочем, акценты расставлены не ими - временем. К этому упорно ведет Уэльбек, посвящая поношению Хаксли целую главу. (Вообще говоря, судить о Хаксли по романам "О дивный, новый мир" и "Остров" - самый легкий способ его унизить.) А "Элементарные частицы", тем не менее, великолепный и пугающий, как извержение вулкана, роман.

Александр Носков
Литерра

Отрывок:
Все продается: любовь, искусство, планета Земля, вы, я. Эту книгу я пишу, чтобы заставить моих шефов уволить меня. Если я уйду по собственному желанию, не видать мне никаких компенсаций как своих ушей. Так что я вынужден подпилить сук, на котором зиждется мое благополучие. Моя свобода называется пособием по безработице. Я предпочитаю быть вышвырнутым из фирмы, нежели из жизни, ИБО МНЕ СТРАШНО. Сослуживцы вокруг меня мрут как мухи: остановка сердца в бассейне от переохлаждения, передозировка кокаина под видом инфаркта миокарда, взрыв личного самолета, крутой автомобиль, не вписавшийся в крутой вираж. Вчера ночью, например, мне приснилось, будто я тону. Я видел, как опускаюсь на дно, гладя по пути крылья гигантских скатов и впуская воду в легкие. Вдали, на пляже, меня звала какая-то красивая дама. Я не мог ей ответить, набравши в рот воды (соленой). Я тонул — но на помощь не звал. И все, кто находился в море, вели себя точно так же. Ныряльщики шли ко дну, не взывая о помощи. Я думаю, мне давно пора все бросить, ибо я разучился держаться на плаву.
Все проходит и все продается. Человек — такой же товар, как и все остальное, и у каждого из нас свой срок годности. Вот почему я решил уйти на пенсию в тридцать три года. Похоже, это идеальный возраст для воскресения.

Рецензии:
В издательстве "Иностранка" вышел роман Фредерика Бегбедера "Каникулы в коме". Эта вторая книга современного французского писателя, выпущенная "Иностранкой".

Роман светская хроника, один день, точнее одна ночь из жизни богемного Парижа. Весь бомонд столицы мира, вся модная публика собирается на открытие ночного клуба "Нужники". Подстать названию и собравшееся общество и разворачивающееся действие. Так что название клуба даже не аллегория, а ярко выраженное стремление автора называть вещи своими именами. Кажется, что Бегбедер задействовал свое воображение на полную мощность, чтобы изобразить все возможные и невозможные развлечения скучающей светской элиты v непринужденный треп, коктейли, наркотики, эротика, потоки музыки и потоки воды (клуб представляет собой гигантский унитаз и в час Х хлынули воды и затопили танцующую публику), оргийные безумства и самые разнообразные из ряда вон идущие выходки. И весь этот ужас пошлой и скучной вычурности служит фоном безуспешных исканий преуспевающего двадцати семи летнего журналиста Марка Маронье. Разочарованного, одинокого и в глубине души, как пишет автор, мечтающего лишь об одном--снова влюбиться.Мечта главного героя сбывается. Он действительно снова влюбился. Однако незнакомка, в объятиях которой он находит себя на исходе бурной и беспутной ночи, оказывается на самом деле более чем хорошо ему знакома.

Николай Александров
Эхо Москвы

Рецензии:
Эпатажная серия «За иллюминатором» издательства «Иностранка» пополнилась новым экземпляром современной агрессивной прозы про наркотики, деньги и криминальные разборки — романом американского писателя Джона Ридли «Все горят в аду». По основной профессии Ридли — сценарист и продюсер, и его роман представляет собой развернутый и дополненный сценарий боевика в стиле нуар с подробным описанием мизансцен и панорамных планов. Так что и ассоциации он вызывает не литературные, а киношные.

Композиция напоминает бесшабашные «Карты, деньги и два ствола» Гая Ричи. В один прекрасный день в Лос-Анджелесе хроническому неудачнику, продавцу супермаркета Парису, в руки попала пленка с уникальной записью последних песен покончившей с собой рок-звезды, а робкому начинающему гангстеру Бадди достался чуть ли не килограмм героина. За Парисом охотятся продюсеры, за Бадди – наркомафия, цепь нелепых и роковых совпадений связывает эти сюжеты воедино, жертвы меняются местами, а суета погони и перестрелок оказывается хотя и кровавой, но довольно бессмысленной. Повествование закручивается, набирает темп, а количество трупов, крупнокалиберных пистолетов и дорогих проституток начинает расти в геометрической прогрессии.

Стиль напоминает Квентина Тарантино — абсурдные в своей серьезности диалоги бандитов, бесхитростно-китчевые ремарки, вроде «в то утро в Лос-Анджелесе чертову прорву трупов пинали ногами», напряженный ритм и обилие нецензурной лексики.

При этом роман весьма нравоучительный. Под гангстерской мишурой проступают контуры старого доброго жанра социальной сатиры, правда, с актуальными типажами элегантных наркобаронов, циничных продюсеров и спившихся рок-звезд, населяющих Лос-Анджелес, который Джек Керуак назвал «самым унылым и жестоким из американских городов», а Ридли, по собственному признанию, ненавидит «больше, чем раковую опухоль».

Может, действительно лучше было бы фильм снять, но и чтиво вышло вполне стильное и (местами) очень смешное.

Анна Остерман
Еженедельный журнал

Отрывок:
Я знал, что всю последнюю неделю мой отец ежедневно сбегал сюда из напряженной скученности нашего передвижного жилища и проводил здесь долгие часы, вырвавшись из заключения в неуютном разбитом автофургоне, в котором мы трое теснились. И по здравому рассуждению в своем почти-уже-взрослом состоянии я был с ним полностью согласен. Вон он, наш фургон, – там, на склоне: почерневшая, проржавевшая консервная банка, которую я называл домом с тех пор, как моя головокамера первый раз щелкнула. Господи, вон он, в видоискателе, век бы его не видеть. А вон она – Выход, так я ее называю. Царапается в окна, чтобы выбраться, обхватывает себя руками за ребра, по-гусиному выставляет ноги в странном быстром степе или исковерканном фокстроте, расхаживает взад-вперед по проходу в восемь футов, который отделяет одну стенку от другой, рассматривает свое маниакальное отражение в старом треснутом зеркале, всегда криво висящем, потому что ни у кого нет времени или желания его поправить. Вон она, вышагивает в такт со своим собственным отражением, не зная, что при этом чувствовать – гордость или отвращение. Вон она. Раз, два, три, ТОП, раз, два, три, ТОП.

Как она смеялась.


Я слышал, что стоны внутри хижины становились громче, темп стука и грохота нарастал, как если бы кто-то отпихивал из-под ног мебель. Освобождалось место – своего рода аутопсия для инородного тела. Это могло быть все что угодно. Будет все что угодно.

Сосчитать количество раз, когда я убегал от мыслей в своей голове.

Но головокамера может лгать. Отец танцевал, отец танцевал. И это были не деревянные, механические движения вышагивающей Выход, а плавные извивы танцовщика… Я не смог сдержаться, и мое лицо расплылось в широкой улыбке. Поверх оконного карниза, который был на два сантиметра ниже уровня моих глаз, я следил за ним и за его волшебным танцем. Он кружился и пинал мебель, повинуясь какому-то неслышному ритму, неслышному для меня, но, возможно, не для него. Я не могу описать этот танец; движения отца были одновременно необузданными и управляемыми; рваными, однако, без стыков. Но то, что я увидел, мне понравилось, то, что я увидел, всколыхнуло мои заторможенные чувства, подбросило меня, как батут, подвигло к многообещающему действию, и я кинулся бегом вокруг халупы к двери, готовый ворваться и присоединиться к этой неожиданной пляске, слиться с отцом в движении другого рода. Все, что происходило до, было подготовкой к интимности – отец-сын – этого момента. Тогда я понял, теперь я понимаю.

Рецензии:
Вышедшая в 2001 году книга Гилада Атцмона "Учитель заблудших" в Израиле была сразу запрещена – зато появилась в английском, а теперь в русском переводе. Джазовый саксофонист Гилад Атцмон эмигрировал из Израиля и свой дебютный роман сочинил уже в Лондоне. Сатирическое повествование о родине он отодвинул и во временных рамках: действие происходит в 30-е годы ХХI века. А предисловие к воспоминаниям главного героя романа профессора Гюнтера Ванкера и подавно написано в 2052 году, "спустя 100 лет с момента образования государства Израиль и почти 40 с момента его заката". Сотрудники Немецкого института истории Сиона пытаются разгадать причины гибели целой страны на примере одной человеческой жизни.

Правда, пример они выбрали какой-то странный: профессор Ванкер – видный "пиполог", изучающий секс-индустрию с чисто научной точки зрения. Авторитет исследователя так высок, что за помощью к нему обращаются даже политики: Ванкер ведет переписку с самим Биллом Клинтоном и утешает незадачливого президента тем, что тот "сам того не желая, навсегда завоевал себе почетное место в сексуальном мифологическом пантеоне". В воспоминаниях Гюнтер Ванкер подробно рассказывает о своих взаимоотношениях с женщинами, женами, соратницами и даже надувными куклами. Линия сексуальных похождений оказалась прописана гораздо четче и натуралистичнее, чем линия политической сатиры. Наверное, если бы герой просто критиковал израильскую политику, роман бы не вызвал такого интереса. Судя по откликам, писателя-джазиста изображают если не великим сатириком, то по крайней мере продолжателем знаменитого американца Филипа Рота. До Филипа Рота он не дотягивает, но зато сочинить не столько антисемитский, сколько женоненавистнический роман ему удалось.

Лиза Новикова
Коммерсант

Рецензии:
Страх – вещь забавная. В книгах и фильмах ужасов страх вызывает вовсе не то, что в реальности. В жизни нас больше всего пугают не потусторонние монстры и серийные убийцы, а, скажем, возможность лишиться работы, потерять деньги или жилье. Такие “экономические” страхи редко становятся предметом фантастической и околофантастической литературы. Но именно они стали основой романа Джеймса Лавгроува (James Lovegrove).

“Дни” – это название “первого и (как до сих пор говорят) крупнейшего гигамаркета в мире”. Роман открывается долгим, созерцательным описанием этого фантастического “чуда света” – западные критики сравнивают его с описанием демонического особняка в романе Готорна “Дом о семи шпилях”. В “Днях” и вправду есть что-то инфернальное. Главному герою Фрэнку Хабблу предстоит последний рабочий день в гигамаркете. Он работает здесь уже тридцать лет, и рутинная работа практически превратила его в робота. Фрэнк боится зеркал, потому что они не хотят показывать его отражение, как будто его не существует. Он –Призрак: так называется его должность в Отделе тактической безопасности “Дней”. В обязанности отдела входит следить за покупателями и обезвреживать преступников. А пара других героев, супруги Линда и Гордон, в первый раз отправляются в “Дни”. После семи лет строжайшей экономии им удалось скопить денег на покупку Серебряной карты, которая дает право на доступ в гигамаркет.

Роман пронизан кафкианской атмосферой и изобилует мистической символикой. В частности, в нем важна символика числа 7 – каждая глава предваряется эпиграфом из древних легенд, так или иначе связанных с этим числом, и возглавляют магазин таинственные семеро братьев, причем младший из них – седьмой сын седьмого сына (увлекающиеся мистикой знают, что это значит)... Исчезновение Фрэнка в зеркале – символ стирания его собственной индивидуальности; вот он, Кафка наших дней! Единственный знак того, что Призраки еще живы – их способность тратить деньги. А когда этот единственный смысл жизни ставится под угрозу решением Фрэнка оставить работу, под ним разверзается бездна… Страх потерять жизнь в романе – ничто перед “экономическими” страхами. Западная критика даже окрестила “Дни” романом ужасов. Что ж, видимо, им эти страхи насущнее…

Резюме: Нестандартный взгляд на психологию человека “общества потребления” и просто увлекательный роман, в котором есть интрига и неожиданные повороты сюжета.
E-Motion

В этой рубрики я буду выкладывать книги, которые есть в моей маленькой библиотеке. Если у Вас появиться желание прочитать их прошу отписываться в коменты. Договариваться будем в личке.
Приветствуется аккуратность в чтении и ответственность. Книга будет отдаваться по одному экземпляру сроком на месяц. Если не успеете прочитать прошу отписываться заранее. Так же в комментариях к книгам можете отписывать свои впечатления:)
Желаю хорошего прочтения:)

После долгих мучений китайским ученым удалось вывести собаку-панду, которая пользуется в Поднебесной небывалой популярностью. Потому что панда считается в Китае талисманом удачи, но на всех желающих самих панд не хватает, да и содержать такое животное дорого, хлопотно и непросто...
Собаку этой расцветки выводили несколько лет. Довольно долго безуспешно (пометы почему-то либо умирали, либо не давали нужной четкой расцветки). И вот наконец свершилось!..
Ученые, достигшие положительного результата, утверждают, что это чудо - результат кропотливой селекционной работы, и гены тут не причем. Однако кое-кто из местных биологов уверен, что без запрещенных экспериментов и измываний над животными дело не обошлось. А пес действительно какой-то грустный...
Но как бы там ни было, кинологи-заводчики мечтают о том, что новая порода приживется и будет прекрасно развиваться. Сейчас стоимость щенков доходит до 250 долларов США, что для Китая просто заоблачная цена!..

Дорогие мои! Порадуйтесь за меня:) Я так счастлива!
13-14 проводил концерты мой любимый Мерилин Менсон, к сожалению мне не удалось туда попасть:(. Но на этих выходных я пойду в галерею и буду наслаждаться его картинами. Вы не поверите я чуть не плачу от радости:)

Итак, уберите перья с лица, потому что ВЫ: Ангел Смерти! Ваше имя внушает ужас, отвращение и боль. Ваш взгляд наполнен Вселенской скорбью, ведь не Вы выбирали должность. Вы видите человеческие мучения, сопровождаете души до дверей загробного мира. Вам нет места ни на Земле, ни на Небе, так сильно Вы отличаетесь от их обитателей. Лишь Ваша Вера не дает Вам стать Падшим Ангелом

Пройти тест

Настроение сейчас - Никакое

Сегодня мои двери открылись, и на пороге стоял ангел. Он пришел и сообщил, что пришло время горести, хватит радостей и милых улыбок.
Ну что ж, сказала я, давно мы с тобой не виделись, заходи...
У гостей не принято спрашивать, на сколько долго они заглянули...
И с сегодняшнего утра краски померкли и потускнели...
Руки опустились, глаза потеряли свой жизненный блеск...
Ну что ж, мой гость, я благодарна тебе за то, что ты меня навестил, будь рассудителен и строг, но не забывай, что в доме хозяйка Я...

	10 лет спустя: Твое имя Ты прогнивший труп Твоя половинка какая половинка? правая рука те половинка Твоя семья все в дурке Твои друзья говорят, что тебя уважают Твои враги жалеют об этом Мир вокруг это обои, шкаф и забитое досками окно © dummycash, Twidog.ru — тесты для блоггеров.

?_?

	Фраза о тебе! Твое имя Афоризм на сегодня: Один раз в жизни живешь, Что можешь, от жизни берешь. Днем раньше, днем позже умрешь, Но прошлого ты не вернешь. © insee, Twidog.ru — тесты для блоггеров.