Чай в саду

Молодая девушка с яблоком

Миссис Хаббард

Портрет дамы

Портрет дамы

Портрет дамы

Русская балерина

Автопортрет

Харитонов, Николай Васильевич (1880 -1944)

В Русском музее Петербурга и в театральном музее имени Бахрушина, а также в частных коллекциях России, Европы и США хранятся картины выдающегося живописца, портретиста, уроженца ныне затопленного Мологского края Николая Васильевича Харитонова.

Николай Харитонов родился в крестьянской семье 9 декабря 1880 года. Как и у многих деревенских детей того времени, детство его прошло в тяжелых трудах и православных молитвах. Трудолюбие и вера, привитые   в семье, стали главной движущей силой его  творчества.

Еще в детстве художественные способности Харитонова были замечены учителями и родителями. Тогда было решено после окончания школы отправить его продолжать обучение, приумножать и воплощать в реальность свой талант. В 1892 году он с отличием окончил сельскую школу и один отправился в Петербург. Там в двенадцатилетнем возрасте Харитонов начал свою трудовую биографию. Два года работал в писчебумажном магазине и по совместительству в мастерской, которая занималась изготовлением вывесок для контор и магазинов. Через два года уже вполне самостоятельный, состоявшийся 15-летний юноша принял решение ехать  изучать иконописное дело. В 1895 году он поступил послушником в Спасо-Преображенский мужской монастырь на острове Валаам. Два года осваивал древнее иконописное мастерство.

В 1897 году, вернувшись в Петербург, Николай Васильевич начал заниматься в рисовальной школе Императорского общества поощрения художников и в мастерской академика Льва Евграфовича Дмитриева-Кавказского. В 1901 году Харитонов, сдав экзамены, поступил учиться на живописное отделение Высшего художественного училища при Императорской академии художеств, а через год стал учеником в мастерской Ильи Репина. Успешно справляясь с академической программой, он участвовал в ученических конкурсах и удостаивался множества наград и похвал, в том числе совета Императорской академии.

Весной 1907 года в качестве экспонента Екатеринодарской картинной галереи Николай Харитонов принял участие в III периодической выставке картин Академии художеств, проводимой Федором Акимовичем Коваленко, знаменитым на юге России музейщиком, галеристом и коллекционером. В этой выставке этюд Харитонова «Девочки на снегу» имел  огромный успех у городской публики, и Коваленко приобрел его для своей галереи. Это окрылило Николая Васильевича, и в следующем, 1908 году он отправил в Екатеринодар уже десять своих работ.

Упорная учеба и неизменная поддержка самого Ильи Репина определили дальнейшие успехи Харитонова. В 1909 году работа «Цыганка»,

в которой ярко проявились широкие живописные способности автора, прославила его и дала возможность участия в других, более значимых выставках, в том числе международных. «Экспрессивная живопись несет в себе и горячность цыганского темперамента, и зажигательность национального танца. Вся стихия цветовых пятен подчинена единому многозвучному ритму», — сказал о картине «Цыганка» Федор Коваленко. 

В том же году Николаю Харитонову было присвоено официальное звание художника. С этого времени началась новая активная творческая деятельность живописца, сделавшая впоследствии его повсеместно известным.

Закончив учебу, Харитонов много путешествовал по России и Европе. Несколько лет жил во Франции. В  1912 году в Париже познакомился с Федором Ивановичем Шаляпиным и написал два его портрета, в том числе знаменитую картину «Федор Иванович Шаляпин в роли Бориса Годунова».

Была также сделана серия карандашных рисунков Шаляпина. Немалое количество полотен Николай Васильевич посвятил Русскому Северу и Кавказу.

Создано им и несколько портретов членов царской семьи Николая II. Вот один из них -

Великий князь Андрей Владимирович Романов  (1879–1956) внук Александра II. Исполнен с натуры и изображает Андрея Владимировича в походном мундире, со знаками отличия генерал-майора Свиты и знаками ордена Св. Владимира 4-й (1905) и 3-й (1911) степеней. На портрете имеется собственноручный автограф великого князя: Андрей. 10 Декабря 1916.

Картины Николая Харитонова выставлялись на выставках Императорской Академии художеств и   общества Архипа Куинджи, мастера пейзажной живописи. На заграничных выставках Харитонов, не жалея, продавал свои работы, многие из которых до сих пор хранятся в запасниках зарубежных музеев. Например, картина «Дама в черном», была куплена немцами на международной выставке в Мюнхене, сегодня она хранится в лейпцигском музее.Картина «Няня» 1910, приобретена Музеем АХ

Первую свою премию Харитонов получил в 1911 году от Императорского общества поощрения художников по жанровой живописи за картину «На качелях». Второй премии, имени принцессы Евгении Ольденбургской, он был удостоен через три года за картину «Праздник в деревне».

В годы Первой мировой войны Харитонов был мобилизован по заказу Трофейной комиссии для выполнения портретов и карандашных зарисовок генералов русской армии. 1917 год разделил его жизнь на две части. Первую половину можно условно назвать «На Родине»: он часто бывал в родном Мологском крае, мог свободно передвигаться по стране и заниматься любимым делом. Во второй половине жизни он вынужден был жить и работать за границей, не имея даже возможности переписываться с родными.  

Здесь, в России, одна из последних его работ — «Автопортрет» — ярко отразила всю жизнь художника: не-

устроенность и одиночество, внутреннее смятение. Поднятый воротник плаща, надвинутая на лоб шляпа и вопрошающий взгляд, выражающий тревогу… Да, личная жизнь Харитонова была весьма сложной: у него не было семьи, детей, весь круг его родных и близких жил на Мологской земле, куда он очень часто приезжал и где подолгу жил в свободное от основной работы время.

Осенью 1917 года Николай Васильевич вынужден был эмигрировать в доживающее последние дни Королевство СХС (Сербия, Хорватия, Словения). В Загребе он устроился на работу в Хорватский народный театр оформителем спектаклей, а в 1923 году с труппой театра переехал в Нью-Йорк, оттуда — в Европу. В Россию уже никогда не вернулся.

В США Николай Харитонов получил американское гражданство и продолжил работу как свободный художник, став знаменитым американским портретистом-профессионалом, ведь учеников Репина и выпускников Императорской Академии художеств в Америке можно было пересчитать по пальцам.      

По свидетельству родственников, проживающих в Мологском районе и изредка получавших весточки, Харитонов любил Россию и мечтал вернуться на родину, в тихую богомольную Мологу, но сложная международная обстановка лишила его даже возможности вести переписку. После эмиграции из Хорватии в США его связь с родиной навсегда прервалась. Связи с белогвардейскими офицерами на Кубани и гибель многих его работ лишь усугубили забвение Харитонова в России, и потому сегодня имя этого замечательного художника, удивительного человека не встречается в воспоминаниях современников и искусствоведческих исследованиях. Даже в собраниях Рыбинского музея-заповедника, правопреемника и хранителя Мологской культуры и свидетельств выдающихся людей, хранятся всего лишь два его полотна. Первое — «Автопортрет», выполненный в конце ХIХ века. Харитонов изображен еще молодым мужчиной, в пиджаке, с галстуком и в шляпе. Второе — «Валаамский этюд», сделанный в конце ХIХ — начале ХХ века. Обе картины в Рыбинский музей попали в 1930-е годы, когда Мологский край готовили к затоплению и фонды Мологского краеведческого музея были переданы в Рыбинск.  

Церковь Шествие в Псково-Печерский Монастырь

Гораздо больше работ художника хранится в краснодарском музее, который создавал в свое время друг Харитонова Федор Коваленко. Именно ему Николай Васильевич перед эмиграцией продал почти всю коллекцию. Немало среди них и картин с видами Мологи — храмов, деревень, природы, портретов местных жителей. Те полотна, что участвовали в крупных выставках в дореволюционной России, сегодня хранятся в Русском музее и музее имени Бахрушина в Москве. Но несмотря на гениальность и историческую ценность, нынче 43 работы Харитонова  выставлены на аукцион. Цена — от двух до девяноста тысяч евро…

Умер Николай Васильевич Харитонов 30 сентября 1944 года в Нью-Йорке, где и был кремирован. К тому времени его малая родина Молога уже почти полностью ушла на дно рукотворного Рыбинского моря.