В колонках играет - V.A. - METAL-IKKA
Настроение сейчас - Утро!!

Итак. Стоящий на стороне исторической правды, я расскажу одну историю. Тем более выходной выдался свободный. Развратный характер богатыря Чурилы стал в своё время общим местом. То есть все знают, что девок он укладывал пачками, а других его подвигов вспомнить и не могут. Восстановим справедливость и почитаем историю великого богатыря. Родился он в семье одного князя, по имени Плёнко. Сам то Плёнко был стар уже и не чаял сыновей. А незадолго до рождения Чурилушки, попал как то старый князь в беду - одолели его вороги. В последнем бастионе укрепился Плёнко, и воззвал к вышним силам за поможением. Случилось тут мимо (и ведь правда случайно) проходить Велеславе - доброй волшебнице. Доброй её прозвали за тело доброе (большое), да за удар с правой, вельми добрый удар. Как то так получилось, что враги старого Плёнко быстро рассосались, когда Волшебница, откашлявшись, попросила у них закурить. Вышел тогда Князь, и в ноги пал к спасительнице: "Всё в моём княжестве - твоё. Бери чего хочешь!" Сказала тогда мудрая волшебница: "Поклянись, что отдашь мне то что я попрошу в нужный срок". Тот, конечно, поклялся и поскакал с гвардией грабить разбежавшихся врагов. Волшебница то сразу смекнула почему у жены Князя живот такой раздутый. Это только князь, всю жизнь проведший в битвах и последующих за ними пьянках, не подозревал, что случилось с его женой, думая на плохую средневековую пищу, и постоянно советовшему своей супруге посетить местного ветеринара. Но это лирика. Продолжим. В положенный срок разрешилась от бремени супруга князя (Веда Стрыевна, очень даже симпатичная в молодости женщина), и заявилась Велеслава в земляной дворец княжеский: "Давай!" - говорит - "Мне положенное". Делать нечего - отдали ребёночка Волшебнице. Веда правильно рассудила, что в такой антисанитарии, как в запущенном дворце её супруга, младенец быстро прохватит какую нибудь инфекцию, и со спокойной совестью отдала малыша на руки какой-никакой а всё-таки знахарке. Вырос Чурила направляемый твёрдой рукой доброй волшебницы. Та, под старость ставшая мнительной, очень уж опасалась всяческих недругов, и поэтому растила себе защитника - с утра тренировки, в обед стрельбы, перед ужином кросс. А после ужина - политическая подготовка. То есть зомбирование юного мозга некими идеалами - благородство там, честь бойца и прочая лабуда. Так что выросший уже, пятнадцатилетний юноша света белого не видел. Так как рос он без мужеской руки, то считал вполне нормальным одеваться в то, что шила на него сама волшебница, периодически почитывавшая единственный экземпляр французского журнала мод, оставшегося от её бабушки. Потому вид он (Чурила) имел хоть и несколько непривычный, но достаточно гламурный. Случилось как-то Велемире отойти в мир иной. Недолго погоревав, отправился наш герой поискать кое-что на своё седалище (сейчас сказали бы - приключений). Оседлав коника, неспешно продвигался он по незнакомой территории. Привыкший делать всё как учила основательная волшебница, на ночь строил себе избушки из подручных средств (сейчас учёные ломают головы - КАК древние египтяне смогли поднимать наверх такие огромные глыбы?!). И вот как-то, двигаясь лесом, услышал он азартные крики погони, пьяные вопли удачливых охотников и режущий уши визг жертвы. Рассудив, что селяне поймали какую-то нечисть, решил помочь, потому как богатырь завсегда с народом. Выехав на полянку увидел трёх добрых молодцев, увлечённо споривших о том, кто же первый будет пользовать добычу. Весело улыбнувшись, наш герой дружелюбно откашлялся. Добры молодцы, оглянувшись, от увиденного зрелища (богатырь во всей неотразимости), чуть не пополнили содержимое своих порток. Но взяв себя в руки, угрожающе двинулись к наивному Чуриле. Тот даже и не понял сначала - чего хотят от него эти странные селяне? Карабкаются на коника, гладят его по лицу (за поглаживания он принимал свинги и апперкоты), но когда они вознамерились побрить его своими немытыми ножиками, он дружески отпихнул их в сторону: "Я" - говорит - "чужими ножами и шприцами не пользуюсь". От дружеского толчка у одного из селян лопнула головня, второй улетел за горы уральские (там и обосновался - уточек выращивал, курей), а третий пополам сломался, да так и не склеился, хоть и старался наш богатырь, дабы искупить вину свою от неосторожности... Но тут, из листвы поднялось существо в одежде рваной, перепачканное ликом и с оглушающим визгом бросилось к богатырю. Чурила вспомнив о нечисти, которую поймали ныне покойные добры молодцы, отбросил в сторону не желавшего склеиваться покойника, встал чтобы лицом к лицу встретить опасность. Но вот того что случилось он никак не ожидал. Бросилась нечисть к нему в ноги и завопила, что она, дескать, не нечисть, а вовсе дочка местного князя - красавица Ярослава. Невольно морщась от её пронзительного гласа, Чурила сомнительно повёл бровью при слове "красавица". Красивая женщина - это "два центнера боевого жира, многомощные руки на плечах необорных" (так внушала ему его добрая наставница). А тут перед ним - какая то худощавая, как веретено девка, да ещё и в виде неприглядном. Надо отдать ей должное - в некоторых местах она почти смогла стать красивой. Грудь например - почти достигла размеров Велеславовых, но вот ниже её тело было худым. И хоть и пыталось взять своё объёмом бёдер, но слишком длинные ноги портили всю картину. Утомившись от перечисления оной девицей своих благодарных родственников, богатырь согласился отвезти её до дома, до которого было около трёх вёрст. На вторые сутки путешествия в голову Чурилы закралось подозрение, что они заблудились. Но его жизнерадостная проводница утверждала, что ещё пару дней и они придут. Утомившись её беззаботным щебетом, богатырь подумал впервые о том, как нелегка служба героя. Как всегда устроившись на ночь, он запалил небольшой костёр (площадь выгорания 20 квадратных километров), и завернувшись в походное одеяло провалился в свой богатырский сон. Снились ему мускулистые красавицы, громогласно хохотавшие басом, и играющие на лужочке в салочки. Поэтому он был не в настроении, когда его растолкала "красавица" Ярослава.
- Ну, чего тебе? - не соблюдая богатырского этикета, спросил Чурила.
- Э, а ты не собираешься ли воспользоваться моею беззащитностью и сорвать цвет моей невинности? - спросила его, почему то обнажённая девица.
- Нет - не раздумывая ответил богатырь, и поспешил на лужайки Морфея.
Он бы и не вспомнил наутро об этом случае, если бы не повторился он ещё пять раз за ночь. Но когда на третью ночёвку всё повторилось, он понял, наконец, чего хотела от него юная княжна. Скажем так, в описании эротических сцен я не силён, посему пропущу эту, и последовавшие за ней ночи. Скажу только, что через девять месяцев родила княжна, бывшая к тому времени уже восемь месяцев за мужем за местным жрецом (попом), сынишку, которого назвали Алёшею. В историю он вошёл под прозвищем "Попович", потому как наивный священнослужитель полагал его своим сыном... А Чурила? А, что Чурила... Он как и водится за героями, совершил ещё немало всякого. Но в памяти женской надолго остался он всё тем же неотразимым красавцем. И в легендах живёт дамским угодником, потому, что сказки нам рассказывают женщины...