Самое тяжелое - это донести до своего мозга, что если у тебя не клеится, то остальной мир не рушится от твоих клоповых проблемок, массовых бедствий не происходит, и нет причин ему давать тебе какие-то скидки. И люди понятия не имеют о том какая ты там вся несчастная, тем более, что это не так, тебе просто жалко себя, детка, это же так приятно себя жалеть. А этот странный мир почему-то не ходит вокруг тебя на цыпочках и не шикает громко на вновь входящих, посмевших вдруг нарушить тихое таинство, не смотрит гневно да укоризненно. И это не ты делаешь одолжение, когда говоришь с людьми и пытаешься вникнуть в то, что они от тебя хотят, а они тебе, что еще с тобой разговаривают и пытаются как-то продолжать общение, потому что, дорогая, говорить с унылым мутным раствором крахмала в 100 миллилитровой баночке это точно никому не в радость.

 - у меня есть кальвадос, виски, мартини и вино
 - ...хорошо быть тобой

славка в моих ушах поет, что все будет добре, и у меня в общем-то нет оснований ему не верить, просто сегодня утром хочется мыслить другими категориями. Вдох-выдох, вдох-выдох

Сашенькина маленькая уютная Санта-Барбара, или "Саша, прекрати заводить друзей среди хипстеров, эмо и прочих уродов. Ну ладно, среди эмо все-таки можно" (Лиза)

что-то тут вспомнилось, что у моей соседки по даче мерой бестолковости бабьей была фраза "все книжки читает". Все читаю, да)

 

Самым младшим участником Ютландской битвы был юнга британского флота Джон Корнуэл. Он имел звание даже младше рядового матроса. Корнуэл входил в расчет носовой пушки маленького крейсера «Честер». Он был помощником наводчика. Ну, то есть, крутил такое колесико, и пушка поворачивалась.

Стоило «Честеру» вступить в бой, как с первого же попадания всех матросов расчета носового орудия убило. Джон получил смертельное ранение осколком в грудь, но остался на месте, и продолжал крутить это колесико, и наводить орудие на врага… А потом умер.

Он отлично видел, что пушку никто не зарядит, и никто не выстрелит из нее, но он продолжал выполнять приказ… Потом королева лично вручила матери героя медаль, сказала, что-нибудь вроде… дескать… спасибо за такого сына. А что она могла сказать?

Я не осуждаю королеву и далек от того, чтобы как-то преувеличивать подвиг этого мальчика, или наоборот, говорить, мол, это была невинная жертва пропаганды, и несчастный юноша был только винтиком империалистической машины, и жалкой щепкой в том костре… Нет, совсем нет.

Я ничего не знаю, и знать не могу о нем ничего.

Может, ему было так больно, что он от болевого шока крутил колесико своей пушки, а может быть совсем наоборот, он даже не заметил раны и исполнял инструкцию. Бог его знает.

Просто я знаю наверное, что вряд ли сам сделал бы так. Потому что у меня уже есть мое сраное высшее образование. Я уже знаю историю, понимаю разные смыслы, умею их находить, или в нужной ситуации не находить. Вот окажись я у той пушки, вряд ли я нашел смысл ее наводить куда-то… Я же знаю, чем закончилась Ютландская битва и Та война, и следующая тоже… Все, в общем-то, находится на своих местах: в Англии – королева, в Германии… канцлер, немцы, поля… Я это уже успел узнать. Книжек много прочитал.

Нет! В смерти того мальчика ничего хорошего не было. Это было ужасно, страшно, и обидно. Но иногда нужна возможность делать что-то, не задавая вопросов, и не иметь возможности их задать.

Несколько знаменитых ученых-раввинов не соглашались со взглядами Равви Елиазара насчет ритуального закона. "Равви Елиазар сказал им: "Если закон таков, как я полагаю, пусть это дерево даст нам знать". После чего дерево перенеслось на сто метров (некоторые говорят, что на четыреста). Коллеги сказали ему: "Дерево ничего не доказывает". Он сказал: "Если я прав, пусть этот ручей даст знать". После чего ручей потек вспять. Коллеги сказали: "Ручей не доказательство". Он настаивал: "Если закон таков, как я полагаю, тогда стены этого дома во свидетельство". После чего стены начали падать. Но Равви Иосия закричал на стены: "Что вам за дело падать, когда ученые обсуждают вопрос о законе?" Тогда стены остановились из уважения к Равви Иосии, но из уважения к Равви Елиазару не выпрямились. И так они стоят до сих пор. Равви Елиазар продолжил доказательство: "Если закон таков, как я полагаю, небо будет во свидетельство". После чего раздался небесный глас: "Что вы имеете против Равви Елиазара, ведь закон таков, как он говорит". Тогда поднялся Равви Иосия и сказал: "В Библии записано: закон не на небесах. Что это значит? Согласно Равви Иеремии, это означает, что с тех пор, как на горе Синай дана Тора, мы более не внимаем небесным голосам, ибо записано: принимайте решение по мнению большинства". Так вышло, что после этого Равви Нафан (тоже участвовавший в споре) встретил Пророка Илию (сошедшего на землю) и спросил его: "Что сказал Бог, когда у нас случился спор?" Пророк ответил: "Бог улыбнулся и сказал: "Мои дети взяли верх, мои дети победили".

Дин вытащил другие снимки. Я понял, что это такие фотокарточки, которые наши дети однажды станут рассматривать с удивлением, считая, что их родители прожили гладкие, упорядоченные, хорошо сбалансированные – в рамках картинки – жизни, что они вставали по утрам, чтобы гордо пройти по жизненным мостовым, – и никак не представляя себе драное безумие и буйство наших подлинных жизней, нашей подлинной ночи, ее преисподней – бессмысленной, кошмарной дороги. Всю ее внутри бесконечной и безначальной пустоты. Жалкие формы невежества.

послушать мою маму,так это я родила гитлера,изобрела водородную бомбу и убиваю котят каждое утро.

---

Сегодня я вернулась к трудовым будням после недельного отпуска, и, читая напутственное письмо, который Алексей оставил мне перед отъездом в командировку, вдруг поняла, что люблю свою работу.

- ...я так страдал...а тебя не было рядом... чтобы сказать: "хренли ты ноешь,урод?"

моя деванька пришла, а у меня впервые даже выпить нечего.

В последнее время у меня происходит странная история с самоосознанием и прочей фигней. Периодически мне кажется, что я некий ученый. У меня есть странное неизведанное существо - я же (почему-то оно мне представляется этакой разумной желеобразной массой непонятной формы) - и я тыкаю в него иголочкой. В разные места. И смотрю на реакцию. 

В смысле я очень концентрируюсь на эмоциях и на вещах их вызывающих. Я не даю себе пропускать ни одно из сколько-то затрагивающих меня чувств, начинаю анализировать эмоцию, задерживаю, гиперболизирую, ищу истоки. Возвращаюсь спустя некоторое время и пережевываю опять. И все мысли по миллиону раз. Куда эти полученные знания о неизведанном выливать пока не знаю, пишу заметочки на айподе, может потом напишу гениальный роман "Эскапизм в общественных местах" или еще какую лабуду с заумным названием. Хотя нет, не напишу, конечно, но, впрочем, это не важно. Я не знаю, что важно. В этом и беда.

- ты свою фамилию помнишь?

- ага

- а мою?

- такая же вроде

- ну вот и живи так, чтобы ее не позорить!

- эээ, а к чему ты это сейчас? я что-то делаю не так?

- ну мне мать сказала с тобой поговорить

- эм, о чем?

- да откуда я знаю, она сказала поговорить, я и поговорил

Нет, это не пост про то как интернет снижает уровень морали, рождает проблемы социализации, безграмотность, крадет время и гнет спины. Это будет пост про искусство. Точнее про ужасное опошление, которое - увы - дарит ему интернет. И это даже не пост про то, как слова или музыка одних людей приписываются другим, а про куда более печальную с моей точки зрения вещь. Я, собственно, вот о чем. 

Предположим, вы музыкант. Вот еще лет 10-15 назад. Чтобы пробиться куда-нибудь со своими творениями, вам надо обойти все радиостанции, всех продюсеров, потыкаться во все разогревы во всех клубах, ну и прочие радости жизни (не будем брать в расчет тех, у кого есть большие деньги, и иные известные окольные пути шоубизнеса). Так или иначе, происходит некоторая фильтрация музыкантов. То есть до эфиров и площадок доходят в общем некоторые более или менее интересные товарищи.

Ну а теперь достаточно написать пару говнохитов на айфон - кстати, он неплохо пишет звук, - и выложить их в сеть. А уж если с клипчиком - так ты вообще звезда сцены. Конечно, скажете мне вы, это все дало шанс многим исполнителям, которые вместо того, чтобы обивать пороги, просто писали музыку и тем самым прославились. Но одновременно это породило - увы - ужасающее количество по большей своей части детей, которые сняв какую-то жуть получили популярность, и на волне этой, конечно же, саркастической популярности стали продолжать заниматься тратой своего времени, а после - относиться к этому серьезно. Еще хуже - когда популярность оказалась не саркастическая, пусть и локальная. Когда ты написал плохую музыку, а люди еще и слушают твою плохую музыку. Но это в основном касается рэпа, и с темой рэпа тесно связана куда большая беда - стихи. Протолкнуть плохие стихи, в отличие от музыки, раньше возможности почти вообще не было. Да, ходили какие-то нехитрые сопливые стишочки из разряда он ее любил, она ему изменила, он покончил с собой, которые девочки переписывали из тетрадки в тетрадку, в которой еще обязательно была анкета для друзей, но все-таки это было очень мало распространено и проходило с возрастом. А вот сейчас дело, увы, обстоит куда хуже. Стоит тебе за кофе с бутербродиком лениво накропать какую-нибудь аритмичную фигню с глагольной рифмой - так ты уже поэт. А создаешь группу на вконтакте - так почти великий поэт. И если в случае с откровенно плохой музыкой прокатывает не всегда - надо ж в ноты попадать, ну плак-плак - то тут, к сожалению, катит почти все. Ванильные пафосные девочки с радостью хавают все эти омерзительные аллегории, бездарные строки и тематику "я звезда, а ты - .. не звезда". И "поэты" эти не обладают ничем, кроме гигантской самооценки и разросшегося пафоса, а в поэзии нужно образование. Огого какое образование нужно в поэзии. Уровень интеллекта. И раньше если хотелось прослыть всей такой поэтичной личностью, пришлось бы тебе, душечка, открыть какие приличные стихи. Пусть найти уныленький и выдернуть фразу из контекста, но, глядишь, что-нибудь и узрела прекрасное. А теперь это не нужно, теперь все вокруг лоснится пошлостью и дурным вкусом. И это отвратительно.

- саш, ты же обещала мне брови привести в порядок

- мам, я работаю

- саша, ну ты же обещала!

- мам, ты сказала "саша, ты не приведешь мне брови в порядок?", где в этом было мое обещание?

- ну вот и приведи их в порядок!

что-то я сейчас, с удивлением оглядев комнату, сообразила, что я из нее ухожу и возвращаюсь в разные дни недели последние несколько дней. И перестала рассматривать как что-то кроме того чтобы придти-помыться-заснуть-сменить одежду

 

     Сначала в бездну свалился стул,
     потом - упала кровать,
     потом - мой стол. Я его столкнул
     сам. Не хочу скрывать.
     Потом - учебник "Родная речь",
     фото, где вся семья.
     Потом четыре стены и печь.
     Остались пальто и я.
     Прощай, дорогая. Сними кольцо,
     выпиши вестник мод.
     И можешь плюнуть тому в лицо,
     кто место мое займет.

 

В лекциях по философии был упомянут мужчина, которого нашли в леднике. Он пролежал там несколько тысяч лет и был естественно мумифицирован, соответственно сохранились не только кости, но и ткани. И было обнаружено, что у него были глисты, а вместе с мумией лежали всякие штуки, которыми он пытался их лечить - травки, уголь; на теле были найдены татуировки, явно связанные с его болезнью. И вот все-таки как это ужасно. Живешь ты весь такой интересный и удивительный, богатый духовно, больной душевно, личность такая вся сложная. И - оляля! - о тебе знают спустя пару-тройку тысяч лет. Но только то, что у тебя были глисты =///

Саша пришла домой. Положив кошке свежайшей сметаны и мелко порезанного мяса, она стала варить себе макароны. Кошка лениво оглядела еду и, повертевшись минут пять, покушала сметаны и пару кусочков курицы, довольно нехотя, с привередливым лицом. Уплетая пустые макароны без всего так, что явно был слышен треск за ушами, Саша много думала.