Вчера не мог ничего про это написать, потому что цензурно не получилось бы.

Я про попытку убийства Дмитрия Быкова. Когда я составляю это вместе: «убийство» и «Дима Быков», у меня темнеет в глазах.

Я вижу выдающегося поэта, написавшего:

Если бы кто-то меня спросил,

Как я чую присутствие высших сил –

Дрожь в хребте, мурашки по шее,

Слабость рук, подгибание ног, –

Я бы ответил: если страшнее,

Чем можно придумать, то это Бог.

Вижу неукротимого фантазера-литературоведа, выдумывающего иногда несуразные, но всегда будоражащие мысль гипотезы.

Вижу большого разноцветного мотылька, порхающего над диким полем российской жизни.

Вижу отца восьмимесячного ребенка.

И вижу каких-то сколопендр, состоящих на государственной службе, которые месяцами ползают за Димой по городам и весям, где он рассказывает аудитории про Гарри Поттера и Карлсона на крыше. Вижу, как они натирают его одежду 60 размера своим химическим оружием, чтобы он умер.

И вот Bellingcat бросает в лицо российскому государству обвинение, доказательное, с документами: ты пыталось убить поэта Быкова!

А государство помалкивает. Даже ничего не врет в ответ.

Это равнозначно признанию.

Борис Акунин