Я проснулся и посмотрел в окно. Это удобно – спать стоя, потому что когда просыпаешься, открываешь глаза – окно прямо перед твоим лицом. И ты видишь, как неустанно марширует по улице колонна людей, тянущаяся к черному гроту пещеры. Это вечно открытый рот, вечно голодный, вечно поедающий… одна радость – жрет он медленно… люди успевают рождаться, вырасти, наметить планы и… быть пережеванными в темной пасти.
Я видел их лица… Все они разные: у кого перекошенное ненавистью, у кого - мечтательное, у кого - равнодушное, у кого - испуганное… Общее у этих кусков мяса одно – никто не понимает, куда идет…
У ног моих что-то шуршало, задевало пальцы ног щекочущими движениями… Я взглянул вниз… По земляному полу в панике носились крысы, немного, штук двадцать… Они не знали, куда бежать… В полнейшей неразберихе сидела без движения одна, уткнувшись мордой в свое брюхо. Приглядевшись, я понял, что она выход нашла – выпустила себе кишки и издохла. Остальные метались из стороны в сторону и напоминали колонну людей, бредущих по улице… Но люди хотя бы шли строем и в одном направлении.
Я тоже вспомнил о своем ежедневном поиске и позавидовал крысе, вспоровшей себе живот. Тяжело вздохнув, я выкопался из земляной стены и ступил на серый крысиный ковер. Вот уже шестой день… Или седьмой? Нет, все-таки шестой! Я открыл прихваченную плесенью тетрадь… Почти кончилась. Если не получится сегодня, придется доставать где-то новую… Ладно, что там по плану? Так, сегодня попытка уйти через огонь… Замечательно. Я откинул соломенную циновку, маскирующую люк погреба, забрался в сырое подземелье… Чего здесь только не было! Ножи мясницкие, кухонные, охотничьи, мечи разных эпох, некоторые средневековые орудия для пыток, бадья с водой, веревки различной длины, толщины и структуры, цепи, ружья, пистолеты, револьверы, аптечка с ядами и наркотиками, и… две канистры с бензином. Их я вытащил пару недель назад из перевернувшегося фургончика… Сегодня они мне нужны как никогда. Из погреба в каменную комнату вел вырытый мною тоннель. Я зажег факел и двинулся по тоннелю, волоча за собой канистры. Свитой моей были безумные крысы…
В каменной комнате еще пахло кровью… Кровью, хлеставшей вчера из моего перерезанного горла… Я машинально прикоснулся к шее – не осталось даже рубцов. Обидно! Перетерпеть столько боли, испытать столько надежды, и вернуться…
Я остановился в середине комнаты, в центре начертанного куском мыла круга. Откупорил одну канистру и облился удушающе пахнущим бензином. Вторую тоже наполовину вылил на себя, остатками окропив окружность вокруг. Немного пролил на крыс, отчего они радостно заверещали… Затем торжественно поднес к левой руке пылающий факел… И пусть у меня получится на этот раз!...