Это был один из дней, когда он падал с неба вместе со снегом. Серое небо, белая земля. И он, падающий, кувыркающийся в безпространствии вниз.

Всё слишком просто? Можно добавить мою любимую картину. Брызги густой, темной крови на свежем снегу. По началу прожигающие его поверхность, затем замирающие и замерзающие внутри белых искр. Мне, лично, было ревностно. Снег получал самое ценное, меж тем как я просто вуайерировал. Трогать глазами не то же, что и пальцами, но в пустоте и это - высшее наслаждение.

Так вот. Он падал. В этот день он падал откуда то из этого бледно-серого пространства в густую белизну, кружась мыслями в тысячи снежных осколков, дробящихся налету. Как удивительно смотрится человек на белом, когда знаешь, что изнутри он такой же черный, как сама Тьма. Я бы плакал от вселенской, космической тоски... Но снег бы тут же заморозил эти ртутные истечения на моём лице. Я чувствовал, как его воспоминания хотели цепляться за белые ветки, за острые углы крыш, за человеческие руки... И сейчас кусаю мучительно губу.

Часы тикают. Я играю с ножом для бумаги у чужой шеи, насилую артерию слева. Пульсация под пальцем сводит с ума. Его пальцы много раз были сломаны. Только пальцы во всем теле, но более пяти-шести раз. Его глаза давно были обращены вовнутрь. Если пытаться пояснить - в нашем мире он был вроде слепца, но по ту сторону ни один демон не мог укрыться от его прожигающего взгляда. Но, знаешь... Я совершенно не помню цвет его глаз. Могу сейчас посмотреть на фото, но это уже будет не честно, верно?

Когда он падал вниз со снегом, когда деревья, крыши, окна... пролетали мимо него - я чувствовал, он был надрывно спокоен. Словно чувствовал скорый конец, или , быть может, столь долгожданное начало. Я правда сомневаюсь. Но только в себе. И только когда вижу еще того человека. Но не в нем. В нем я не сомневался никогда, и ни на миг, с тех пор, как увидел его глаза и несчастливый рот.

Снег падает всю ночь и весь день. И вот я выхожу на балкон покурить. Слово балкон сводит мои внутренности, но это вовсе не та история... Я не двигаюсь, глотая жадно сигаретный дым. Ментол жжет моё нутро... И вдруг... секунда растягивается на бесконечное пространство, впиваясь крючками в мое сердце. И тянет. Тянет вслед за ним, с неба, вниз, в вихре белого-переливчатого. В этих руках, в этих расслабленных пальцах я увидел столько влекущего покоя, что оседал пеплом по стене в течении бесконечности его полета. Я никогда не видел чужого совокупления со смертью... Я... спустя несколько часов я таки докурил сигарету. 

Снег все падал и падал вниз. Мы сидели друг напротив друга. Он в белом, я в черном. Ветер чуть трепал наши волосы. Лес вокруг казался бесконечным и бесконечно-белым. Было так тихо, что, вроде бы, закладывало уши. Я держал ладони на столе, примерзая длинными рукавами, через которые густо сочилась кровь, к столу.Его руки ладонями вверх принимали снежные осколки. Я не дышал, потому что забыл тогда об этой никчемной надобности. Мы были так похожи в тот миг, что я не помню его лица. Только взгляд и несчастливый рот. И руки. Но, мне сейчас кажется - на них были мои кольца... 

Я выдохнул сигаретный дым. И вернулся в комнату. Я лёг на пол, и с тех пор я более не вставал.

Если снег будет падать за твоим окном - отвернись.