Артист собирается просить суд о снисхождении к своим обидчицам

Некогда между Филиппом и Ниной Юровой были добрые взаимоотношения.
Фото: Лилия Шарловская

Однако Юрова тут же заявила, что Киркоров не вернул ей более 7 млн. рублей, потраченных на его рекламную кампанию. Сам артист уверяет, что в то время всеми его делами занимался директор, а посему он впервые слышит о долге. Со своей стороны, он был уверен, что рекламная кампания — это отчасти подарок от его, как утверждала Юрова, горячей поклонницы. А поскольку такая наивность выглядит неубедительно, Киркоров апеллирует к тому, что рекламная кампания была одновременно хорошим пиаром и самой Юровой, которая утверждалась на этом рынке. Кроме того, в благодарность за работу Киркоров пригласил даму в свой гастрольный тур по Крыму и Кавказу на правах друга, с соответствующим ее положению уровнем обслуживания: пятизвездочными гостиницами, круизами по морю, перелетами бизнес-классом. Впоследствии он также помогал ей с налаживанием нужных связей. Как бывает в подобных случаях, кто кому остался должен, выяснить уже невозможно. Но никаких официальных договоров, подтверждающих, что Юрова оказывала услуги Киркорову и они остались неоплаченными, не существует.  

Действо посильнее любой мыльной оперы, но с криминальной подоплекой начало набирать обороты. Женщин то освобождали под подписку о невыезде, то вновь брали под арест. В дни их временной свободы стороны обменивались через адвокатов злобными выпадами в адрес друг друга. В конце концов, 1 июля Японцева была освобождена под подписку о невыезде. Надо отдать должное Киркорову: освободили Веру по ходатайству самого Филиппа. Женщина написала ему слезливо-унизительное письмо, в котором за ради Бога просила о прощении. “Христом-Богом заклинаю вас во имя тех лет, когда я служила вам верой и правдой”, “все мои помыслы были лишь о том, чтобы вы и ваши близкие были счастливы”, “целую ваши руки” — такие фразы в изобилии украшали послание. Киркоров, памятуя о том, что Японцева долго работала у него, а главное, что у нее на руках мать — инвалид по зрению, написал ходатайство с просьбой освободить Веру до суда. Японцеву выпустили под подписку о невыезде. Юрову Тверской суд Москвы согласился отпустить только 18 декабря, да и то лишь под залог в пять миллионов рублей. 21 мая нынешнего года певец заявил к обвиняемым еще и гражданский иск на сумму в один миллион долларов.  

Сегодня следствие полностью закончено, и суд наконец должен поставить точку в этом деле. Но, надо сказать, ни одна из сторон не рада финалу. Нину Юрову кидает из крайности в крайность. Еще находясь в тюрьме, она продолжала писать Киркорову любовные письма, а освободившись под залог, начала обвинять его через СМИ во всех грехах. В частности, в том, что он “сломал ее личную жизнь”. Этому обвинению Киркоров удивился крайне. Близкие ему люди рассказывают пикантную историю, как во время пребывания в гастрольном туре, отдыхая на корабле, Юрова пыталась насильно сделать массаж артисту, что заставило Филиппа в панике бежать с палубы.

По всей видимости, в отличие от своей поклонницы, Филипп в свою очередь не питал к ней никаких романтических чувств. Юрову отказ оскорбил, она гордо покинула корабль, но потом, остыв, долго слала Филиппу эсэмэс-сообщения с признаниями в любви и уверениями, что он даже не подозревает, что потерял, отказавшись от ее массажа.  

Но если Юрова публично обличает Киркорова, то Японцева предусмотрительно молчит. Хранит по поводу случившегося упорное молчание и сам Киркоров, наотрез отказываясь комментировать ситуацию. “МК” все-таки нашел возможность задать Киркорову накануне суда несколько вопросов.  

— Филипп, вы не думали, что поведение Юровой объясняется не столько желанием наживы, сколько местью влюбленной, но отвергнутой женщины?  

— Не исключено, но, если я буду выплачивать по полмиллиона долларов каждой женщине, с которой не готов иметь близкие отношения, я разорюсь в считаные минуты.  

— Но ее к вам любовь в ваших глазах — смягчающее обстоятельство?  

— Смягчающее обстоятельство уже то, что она — женщина. Я бы никогда не стал воевать с женщиной, если бы на кон не была поставлена в первую очередь моя деловая репутация в глазах западных продюсеров, авторов песен и моя человеческая репутация. Наверное, моим друзьям не понравилось бы обнародование их личных писем. Они тоже потенциальные жертвы, и среди них, кстати, тоже есть женщины. Да и в общем-то несоизмеримые с зарплатой возможные финансовые потери меня тоже не обрадовали, как любого нормального человека. Я готов быть в чем-то филантропом, но, извините, не идиотом же.  

— Может, стоит сделать красивый жест и простить обидчиц?  

— Поверите? Я готов был бы сделать такой выбор! Простить обиду, предательство, ложь и публичные оскорбления — я же все-таки мужик, а они пусть и дурные, но женщины. Но не готово следствие. Ведь в тот момент, когда меня шантажировали, я был в беспомощном положении, и все, что мне пришло в голову тогда сделать, это обратиться в милицию. Так сделал бы на моем месте любой другой законопослушный человек. А дальше, как говорится, закрутилось. И уже от меня ничего не зависело. Я дал подписку “говорить правду и только правду” — и говорил ее. А теперь их вину будет определять суд. Это — закон. И перед ним все равны.  

— Вы могли бы ходатайствовать о снисхождении, если у вас хватит на то великодушия...  

— Не надо делать из меня монстра. Да, Вера Японцева была мне близким человеком, входила в дом, более того, имела ключи от квартиры. Настолько я ей доверял. А она меня предала. И теперь я что? Должен с сомнением смотреть на любого вхожего ко мне человека? Обыскивать его перед уходом? Она подорвала мою веру в близких людей. Нина Юрова нивелировала в моих глазах самые лучшие слова о любви. Как можно писать такие эсэмэс, делать такие признания и одновременно замышлять угрозы и шантаж? Они обе убили во мне много доброго и хорошего, сделали меня более плохим, чем я был до встречи с ними…  

www.mk.ru/social/article/2010/06/02/502998-filipp-kirkorov-zhenschina-eto-smyagchayuschee-obstoyatelstvo.html