Eleventh. Дождь

Время шло. Я живу, учусь, люблю, пою и играю. Уже конец сентября. Несколько дней назад альбом The Rasmus поступил в продажу. Клип шикарный, но уж слишком попсовый, что означало для меня как предательство. Ожидая прибытия альбома в России я вся извелась. Конечно, я вполне могла его скачать, но это испортило бы музыкальный аппетит. В Щуке всё спокойно. Я успела обзавестись друзьями и врагом в лице учительницы по вокалу. Ей со мной трудно, т.к. к моему голосу не придерёшься, а мне с ней, так как она грузит по полной всех из-за меня. Некоторым, прознавшим это не особо нравиться, а другим всё равно. Надя стала одержима Антоном. Я всеми силами старалась ей помочь перевести их отношения из ранга «Друзья» в более высокий ранг. Лёша пытался мне понравиться, но познакомившись с Кэшом, сразу успокоился. Что касается последнего персонажа… козёл! За этот месяц мы успели переругаться раз десять! Как говорится - жестокие ссоры и бурные примирения… и раз десять и больше я приходила в Щуку не выспавшись. Мы ругались, а потом Кэш заваливал меня ромашками. Осенью! Прикиньте! Я обожаю эти цветы. И где он их только находит? Кстати уже заметно похолодало, что, несомненно, радует меня. Листья стали жёлтеть. Мир приобретал краски. Я гуляла часами после Щуки ловя, пусть даже захламленный, но все же осенний воздух. Дышала прохладой. Как прекрасно… За это время мои новые друзья успели побывать на концерте “Butterfly effect”, где я их познакомила с моими старыми друзьями. Нет, ну Кирилл безумно ревнивый. И на следующий день мы снова поругались. Просто ему не уютно, когда я не под его надёжной защитой, как было летом. Теперь у него третий курс, а у меня первый. Дел как всегда по горло.


Я завалилась домой усталая и заспанная. Сегодня мы проходили курсы по мимике. Очень интересно… и сегодня был дождь. Есть одна особенность в нас, близняшках… под дождь мы засыпаем. Не мудрено, что Настя проспала все пары. Я завалилась с мокрой улицы домой перемотанная в шарф. Что-что, а голос я всегда берегла. Потерять его – непозволительная роскошь. С разноцветного вязанного шарфа гроздями капала вода. Шапка на голове отсутствовала. Жесть… Ну и дождичек в четверг. Что мне поможет? Горячий душ и чай. Лежать в горячей ванне я ненавижу. От столь тяжёлого воздуха начинаю задыхаться. Вот летом могу позволить прохладную ванну, но это мелочи. Я заварила зелёный чай в молоке. Настаиваться он будет долго, так что есть время согреться в душе. Я потопала в комнату за полотенцем. Дверь была приоткрыта, сестра, наверное, так и спала. Я тихо просунула туда нос и обнаружила… Настю в объятиях Лаури! Эти оба целовались! Он прижал её к себе… Картина шокировала меня. Я тихо ушла, сдерживая раздражение, так и не взяв полотенца. Эти двое меня даже не заметили. Нет, как? Лаури и Настя?! Эти двое не совместимы! И не надо говорить мне о притяжении противоположностей… Боже, как он её целовал. Анастасия – стерва! Дело пахло постелью и я убежала в ванную. Плевать чем вытираться, главное их не слышать. Я включила душ на полную мощность, стараясь заглушить мирещущиеся звуки. Да, блин! Мне это так важно? Как я могла не заметить два огромных берца у порога и чужую куртку?! В ванную я так и не полезла. Успокойте меня… Я выбежала оттуда совершенно забыв про чай, который мирно настаивался на свече. Я кое-как нацепила на себя шарф и выбежала из квартиры. Куда пойду? В ливень?! Самохина! Тебе не привыкать! Я спокойно прогуливаясь, а точнее, пытаясь себя успокоить, прошла к метро. Люди оборачивались на меня… конечно, в ливень в зимнем шарфе, но без шапки! Варь, просто забей! Это не твоё дело! В коне концов у тебя есть Кэш. Вот как раз к нему я и направлялась.

- Аллё, милый, привет! Ты где? – поинтересовалась я.

- …, - ответил любимый.

Что же… его нет дома, но он скоро будет. Всё равно к нему пойду, больше идти некуда. Ехать на метро долго… и правильно. Над многим смогу подумать. А может на автобусе? С ума сошла! Даже в такие дожди бывают пробки… это дольше, но из окна выходит прекрасный вид на плачущую Москву. Метро или автобус? Я выбрала второе… в пользу романтики.

Пока я ехала, убила целый час с лишним… и это притом, что мы попали в одну небольшую пробку. Дождь всё лил и губил моё настроение. Блин, сколько можно им там трахаться?! Бесит…

Знакомый подъезд, лифт, коридор, звонок в дверь. Пока я ждала, что откроют, думала… что я скажу Кире? То что, мне не по себе от того, как они целовались? Нет, о таком я могу болтать только с Димой… всё-таки он не мой парень. Тогда что? Просто плохое настроение. Да ещё я ключи от его квартиры забыла. Он мне недавно их подарил. Приятно.

Открыв дверь Кэш увидел мокрого гадкого утёнка с красным носом. Волосы были сырыми… Про одежду и говорить нечего.

- Ни чё себе! Привет! Как тебя угораздило? – улыбнулся он, впуская в квартиру.

- Попала в ливень. Привет. – Стала я снимать мокрую куртку.

- А кто-то говорил, что любит осень!? – съехидничал Кирилл.

- Да… и дождь я тоже люблю.

- Раздевайся, - он пошёл на кухню.

- Ты опять за своё, - взвизгнула я.

- Нет… - он почесал затылок, - пока нет, - нахально улыбнулся, - посмотри на себя, ты вся сырая! – он помог снять тунику. Я покорно пошла в ванную. Вещи пришлось отжимать, чем занялся любимый. А меня насильно запихали в душ греться. Под горячими струями воды, согреваясь, мне казалось, что от тела идёт пар. Зная, что даже в кипятке руки будут ледяными я выбежала из ванны скорей. Не очень хотелось стоять под водой, если уже окатили. Настроения нет.

Прошло полчаса. Мы сидели в гостиной аля спальне. Кэш теперь живёт один. Родители переехали в более удобную квартиру и теперь всё жилище напоминает большой беспорядок. Раньше хоть Антонина Александровна поддерживала чистоту. Я грустила о своём, попивая чаёк и завернувшись в большое одеяло. Кэш крепко обнял меня, пытаясь согреть. Мы смотрели какую-то передачу по ТВ. Ну Кира смотрел, а я только делала вид. Скоро и то кончилось, зато ливень нет. За окном серо. Из головы не вылазили те двое. Вдруг Кэш коснулся моего уха. Милый поцелуй, секунду позже последовал поцелуй более страстный и в губы. Не хотелось говорить слов, просто чувствовать его губы. Кэш, потянулся к одеялу, и вот я уже оказалась на диване под ним. Заниматься этим не было особого настроения, но Кэшу всегда удаётся меня завести. Он был рядом и это давало мне чувство защищённости. Ещё чуть-чуть и я уже царапала его спину от страсти. Что же… почему сексом должны заниматься только они?!


Час ночи… Спать не хотелось. Я тупо сидела на разложенном диване, а Кира спал, уткнувшись в мой живот. Я всё ещё его люблю. Да… Как можно не любить Киру? Он делает всё, чтобы мне было хорошо, любит меня и в ответ получает то же. Я люблю его, потому, что он прекрасен, добр, порой заносчив, но всё же… Я люблю его… Ливень перестал, но в ответ поднялся ураган с моросящим дождичком. Кое-как поднявшись с кровати, я обвернулась в простынь и подошла к подоконнику. Картина была пугающей. Улицы полны луж, всё вокруг мокро и только вымытые дождём листья светились золотистыми тонами в свете фонарей. Как будто прошло торнадо. Сильный ветер свистел в окнах и вырывал листья у деревьев, унося в безмятежную дальность. Хотелось курить. Вообще-то я давненько бросила это занятие, но на этот раз желание было непреодолимым. Я собрала наши вещи, а точнее его (т.к. мои давно сушились в ванной) с пола и аккуратно уложила на стул. Поискав в джинсах Кэша, я нашла желаемое. Села на подоконник, приоткрыла форточку. Зажигалка изрыгнула маленький огонёк, опалив сигарету. Затянулась… Организм немного отвык от никотина, и кашель вырвался из груди. На что Кирилл мгновенно среагировал, повозившись… Наверное он искал меня. Я тихо убаюкала его как младенца. Снова закурила… на этот раз без последствий. Сигарета успокоила меня ненадолго… Свист в окнах убаюкивал… Он рядом, но мне одиноко. Что мне делать? Да, что я делаю?! Вдруг одумалась я и выкинула эту дрянь в форточку. Хотелось спать. Я легла обратно на диван, прижавшись к любимому… поцеловала его в лоб на ночь. Немного грустно, наверное, из-за погоды. И вообще как осень, сразу депрессия. Моя психика обязательно найдёт причину. Что же… тихо… только ветер. Он убаюкивал нас… я падаю в сон, ловя его мягкое спокойное дыхание. В этой комнате только Кирилл был спокоен.



Утро выдалось солнечным, но тёмным. Вот зараза… что за привычка вставать с плохим настроением? Я огляделась, судорожно потирая глаза. Кэш всё ещё спал. На миг нахлынули приятные воспоминания вчерашнего вечера. Я невольно заулыбалась. Сколько времени? День уже? Не похоже… слишком темно, может просто погода пасмурная? Я отыскала часы. Шесть с небольшим. Рекорд! Я проспала пять часов и проснулась сама по себе в такую рань! На удивление спать не хотелось. Я тихо потопала в ванную. Сняла вещи. Где тут у Киры утюг? О гладильной доске не было и речи. Хотя эта штука полезная, просто мама его увезла её на новую квартиру. Порыскав в квартире я нашла то, что мне нужно. Гладить пришлось в соседней комнате на софе, чтобы не разбудить милого. Оделась. Надо идти. Заехать домой, захватить тетради. Ведь кроме практики в институте была ещё и теория. Выходя из квартиры я вспомнила, что Кэш без женской помощи будет голодать. Ну не умеет он готовить. В прочим и я не мастерица. Пришлось вернуться. Открыла холодильник… так, что у нас? Помидор, два огурца и яйца, пиво… а вокруг пустота… в его духе. Я приготовила ему салат и своеобразную яичницу. Написала записку и побежала домой.



Дома я не обнаружила ни берцев, ни куртки, ни валяющихся по комнате вещей. Он ушёл? Наверное. Странно. Даже немного обидно. Хотелось бы посмотреть на его довольную нахальную рожу. Козёл! А чё? Я? Ни чё… да блин, чего они ко мне прикопались! Я прошла в носках в свою комнату. Настя как раз выходила из ванной.

- Оу… душ это жизнь! – Восхищённо произнесла она, проходя за мной в нашу комнату.

- Отвали, - раздражённо произнесла я, через секунду, сама удивившись своей агрессии. Сестра пропустила это мимо ушей, полезла в гардероб… Стала раскидывать вещи по комнате в поисках подходящего. Я поискала вещи переодеться. Чёрный обтягивающий свитер, сверху футболка… на улице заметно холодало. Джинсы… получилось что-то вроде туники. Волосы распустила. Мне нравится, когда их развивает ветер, хлестая лица прохожих. Кинулась искать тетради… такс… одна… вторая… где тетрадь по фольклору? Я начисто игнорировала сестру.

- А ты опять у Кэша торчала? – Как бы не в значай начала она. Я нервно кинулась к столику… Блин, где же эта тетрадка? Мне надо уйти! Варя уходи, пока не сорвалась… пока не поздно.

- Угу, - с подделанным равнодушием пробурчала я. Не понимаю, за что я на неё так злюсь?

- Ой, спасибо, что познакомила с Лу… он такой милый, - она плюхнулась на мою кровать и захлопала ресницами. Видимо она хотела завязать чисто дружеский разговор, чего у нас не было года четыре. Если бы она смеялась или хотела меня позлить, то я бы её сразу раскусила. В этом плане я спец.

- Вы спали, что ли? – Притворилась я дурочкой.

- О, да! У него такие сильные руки Варь! Он просто бешенный! – Она закатила глаза для показа и упала на подушку. Плевать на тетрадь. Её фраза доконала меня. Я выбежала из комнаты, а вскоре и из квартиры.

«Они спали! Сильные руки! Блин… Вообще! Да кто она? Я первая с ним познакомилась, да и вообще-то… это он завязал разговор… а потом… и отношения с Настей» - я стояла у Щуки, нервно стуча по граниту. В ожидании друзей в такую рань скучно, вот и лезет всякая дребедень, - «Да, блин!? Я же за него беспокоюсь… а если он влюбиться в эту пустышку? Он то ей не нужен! Вообще такой типаж мужчин Насте никогда не нравился… если конечно не счёт в банке. Просто я боюсь, что она сделает ему больно… вот так».

Не хочу никого видеть! Вы очумели? Девять утра! В воскресенье в такую рань! С ума сойти! Я целую неделю ждала этого дня… а тут такой облом. Ну хотя бы до двенадцати дайте поспать?!

- Get up! – Кто то затормошил меня. Я сонно повертела головой. На моей кровати сидел Илонен собственной персоной. Призрак моего сна? Кажется пора навестить дяденьку в белом халатике.

- Лу, убейся… - я пихнула его и упала лицом в подушку. В ответ я услышала смешок. Я стала спихивать виновника моего пробуждения с кровати. Лаури громко засмеялся.

- Вар…Варя, подожди, - Он задыхавшись от смеха, пытался меня остановить. Он мне так и не даст поспать! Я стала пихать его уже с большей силой… но это была уже не обида… - он схватил мою руку. Кажись Настя была права про его силу… блин, больно же! Я резко отвернулась, зарывшись в одеяло. За окном лил дождь.

- Чего тебе?

- Я уезжаю, пришёл попрощаться, - он протянул мне диск. Я взяла по незнанию. Это оказался их последний альбом.

- Оформление хреновое, - я пробурчала, рассматривая диск. Удивляюсь себе… я стала вредной…

- Ничего лучше от тебя не ожидалось, - грустно произнёс тот, - пока, - он встал с кровати и прошёл к двери. Вдруг мне стало жутко стыдно за высказанное. Я было дёрнулась к нему.

- Подожди…- крикнула я, а потом уже прошептала, - извини…

Лаури обернулся, с некой грустной улыбкой. Где то я это уже видела…

- Когда ты вернёшься? – спросила я.

- Не знаю, зимой наверное… У нас тур. Заберу Настю на рождественские каникулы к себе. Ты не хочешь, кстати? – Он сказал последнее с выражением как: «Ты не хочешь в качестве багажа?». Это означало, что там я определённо буду лишней.

- Нет… думаю. Этот праздник я отмечу с Кирой, - тихо произнесла я. Недолгое молчание. Илонен меня угнетал. Я не могла на него смотреть. Мне было… жалко? Не знаю. – Пока… и… спасибо за диск, - натянула улыбку я. Улыбаться совершенно не хотелось. Мой друг уезжает. Мы помирились, поссорились и снова помирились. И всё это за двадцать коротких минут. Лаури молча ушёл. Я оставалась неподвижной, пока не услышала как хлопнет входная дверь. День был заранее испорчен. Мне кажется я по нему грущу. Ну за что? Нет… Сердце охватило боль. Я что-то теряю. Уже октябрь… Хотя, в принципе всё по расписанию. Пришла она красавица депрессия… в девять утра.

=======

Встал вопрос о продолжении рассказа, дело в том, что... как бы объяснить… если не любишь, ни хрена не получится!



 

Настроение сейчас - тупо как-то

 

Eight.

День после судного дня… вы тоже ничего не поняли? Не огорчайтесь, не вы одни такие. Хотя это не второй день, а продолжение первого. Кэша прогнала мама. Так что засыпала я в полном одиночестве. Наутро ощущение того, что ты не нужна, что ты бездарна так и не покинуло меня. Наверное это чувствуют все творческие люди, которые терпят фиаско. Что же… бывает, но не надо так заморачиваться… Но почему меня это бесит? Плохое настроение. Блин, ещё этот концерт… Не хочу туда. Не охота. Я накрасила губы тёмно-сиреневой помадой… чёрная кончилась. Когда я не в духе, всегда это отражается на моём имидже. Чёрный, значит, что-то есть в моей душе?! Нет. Тогда почему этот цвет? Я смыла помаду и нанесла белый цвет на губы, плюс отбелила кожу. Белый цвет… пустота. Вот что ассоциируется сейчас со мной. Опустошена. Я была похожа на привидение. Если честно, к цветам я всегда относилась серьёзно. Подбирала, думала… и сейчас. Чёрный для меня не значит пусто, наоборот… это горечь, страдания, меланхолия… почти всё школьное время я носила именно этот цвет. Белый я не люблю. Это цвет пустоты. Думаю, что пустота страшнее страданий. В закрытой белой комнате можно сойти с ума. Я одела огромную футболку, она была мне до колен… как платье, и берцы. Футболку перетянула тоненьким пояском. Мило, но с моим лицом и рисунком на этом «платье»…

- о_О! У нашего гадкого утёнка плохое настроение, - ошарашено оглядела меня Настя.

- …, - с моей стороны. Сестра кокетливо прошла к зеркалу и украдкой туда взглянула, чтобы порадоваться, что она красивее меня. Что же… это сугубо её мнение.

- Сестрёнка, не расстраивайся… ты поступишь в другой институт. Или может устроишься на работу… - с сарказмом произнесла она.

- У меня есть работа! – рыкнула я, накрашивая глаза подводкой.

- Угу, группа… знаю, знаю… кстати, во сколько ты говоришь концерт?

- В десять.

- Отлично, я буду. – Улыбнулась она и прошла к выходу. Я проводила её ненавистным взглядом.

Это неправильно… я знаю, на что способна и докажу это. Я взяла виолончель и побежала в метро. Разве мюзикл не может быть с музыкальными инструментами? Вполне! Я покажу им такого Чехова! Хотя нет! Я им разыграю песню… по ролям… а лучше…



Что же, впопыхах я кое-как добралась до Щуки. Вы видели разъярённого трупика с виолончелью выползшего из метро? Знакомьтесь, это я! Спасибо Насте, она меня так разозлила! Плевать теперь, что скажут… какое волнение? Я тут сейчас всех перегрызу. Хорошо, что злость на сестре не сорвала, а то во первых всё её представление обо мне, как о спокойном человеке улетучилось бы, да и такой бредовой мысли, как пойти и без очереди завалиться к этим ректорам, не было бы. Всем спокойно! Теперь антистресс не поможет. Я схватила выпитую бутылку из-под пива, смычок в зубы, сам инструмент в руках. Что же… это я серый волк! Вы представляете, какое было удивление людей, когда пьяная виолончелистка, с лицом смерти запёрлась в Щуку?! Я была в ударе… из телефона орал последний альбом Placebo… Что? Атмосфера из самых угарных… Люди оборачивались на меня… Что такого? Волосы были растрёпаны, похоже, я даже забыла почистить зубы… плевать. Хотя вчерашняя Варя закричала бы в истерике: «Какой ужас!» У меня сейчас тоже была истерика… Только наряд из утрезвителя не вызвали бы! А то поеду я не на концерт, а с бомжами «трезветь».

Заваливаюсь в комнату… та же самая… чуть не врезалась в ту самую тётку. А жаль… меня шатало…

- Простите, кто вы? – раздосадовано произнёс какой-то мужчина средних лет.

- Вар… Вар-ва-ра Само…хина, - пробормотала я, крутясь вокруг виолончели. Все уставились на меня, не зная, что произнести.

- А, припоминаю… та самая дурнушка, которую мы вчера не приняли, - съязвила мадам «старый жемчуг». Да ну её.

- Да вы послушайте меня… - начала я с убеждения пьяного майора.

- Вот вы протрезвейте, мы вас и послушаем! – вскрикнула та самая мадам.

- Татьяна Петровна, что вы в самом деле, успокойтесь! – остановила её другая, пожилая женщина, всё ещё разинув рот. Тот самый мужичок, который вчера меня подбадривал, тихо смеялся над всей этой котовасией. Я не смотря, ни на кого… не спрашивая разрешения начать номер, заиграла на своей лучшей подружке Роба Дугана, чуть позже начала само представление. Я была и той самой аристократкой из Чехова и аккомпониментом, и голосом, и всеми действующими героями сразу. Мне не так страшно, разговаривать самой с собой, тем более это уже не в первый раз. Все замолчали и уставились на меня. Даже та дамочка прекратила свои претензии. Я не обращала внимания ни на кого, просто играла роль… Когда моё мини-представление закончилось, я ровно встала… хотя из роли выйти мне всегда довольно сложно. Получилось что-то вроде монолога аристократки с ухажёром на пьяный манер. Но теперь я уже не притворялась. Пожилая женщина что-то шепнула другому мужчине в синей фуражке.

- Что же… - пробурчала мадам «Старый жемчуг».

- Что же… - передразнила я.

- Как вы смеете?! – возмутилась она.

- А я Вас не боюсь! – Твёрдо сказала я. Та женщина посмотрела на меня с ненавистью и презрением.

- Дамы, успокойтесь… Варвара, в самом деле не надо перечить Татьяне Петровне, если вы не хотите быть отчисленной из нашего института до начала занятий. Тем более вам предстоит учиться вокалу у неё, - вдруг вмешался тот самый мужичок с бородой. Голос его был мягким и добрым, мне казалось, что это мой дедушка, которого мне так е хватает. В первую очередь я вслушалась в голос, а потом уже в слова… но они были как крик под водой – непроницаемы и смысл слов до меня не дошёл. Я стояла в ступоре.

Минутку позже я поняла, что этот милый старичок раскусил меня. Он понял ради чего я это сделала и дал мне шанс… или всё же, я смогла его обмануть? Ведь актёрское мастерство в первую очередь обман. Я поблагодарила их, но моя благодарность в первую очередь была обращена к нему. Выбежала из аудитории, даже не спросив подробностей… ну, когда занятия, что там нужно делать, что вообще будет? Мне это было не так важно…

Идя домой, и, сравнивая мои выступления вчера и сегодня, я невольно поняла, что вчера моё волнение было не совсем обычным… руки были холодными, но я не смотрела в одну точку и не казалась со стороны спокойной.



- Ааааааааааааааа! Привет! – завизжала я, кидаясь на шею Кэшу. Он непонимающе раскинул объятия и тоже заулыбался. Я подарила ему изумительный поцелуй. Ребята из группы тихо ржали над нами. Дима смотрел на меня, пытаясь раскусить… понять, в чём дело. Рядом с ним стояла Аннэ. Его девушка, просто ей больше нравится такое имя. Имя Аня на фрацузкий манер. Она вообще была ярой поклонницей этой страны.

Я так и стояла бы, прижавшись к Кэшу, но вот он заговорил.

- Что случилось? – он взволнованно оглядел меня.

- Я поступила! Ааааааааааа!

- Не понял, как? – ещё более ошарашено произнёс он.

- Действительно, ты даже на репетиции психовала. – Вмешался Лайз.

- Ну, я пошла туда, притворилась пьяной и сыграла эту роль как в последний раз! – Быстро протараторила я. Такое ощущение, что я выпила стоооооолько энергетика. Ух! Ред булл отдыхает. Поняв, в чём дело, ребята стали на завал поздравлять меня. Образовалась своеобразная толпа, где я, прижавшись к Кэшу, немного боялась этих людей. Потом все обратили внимание на мой внешний вид. Енрити даже присвистнул. А что? Я одолжила у Аннэ зеркало и была просто в ужасе. В серебряной оправе отражения я увидела чудо… с потёкшей подводкой, бешеными глазами и беловатыми обкусанными губами. Всё поплыло… вся косметика… ужас… а ведь у меня даже не было с собой косметички.

Я кинулась в туалет в этом клубе, а ребята продолжили настраивать инструменты. Аннэ, она же моя подруга. Вполне возможно, вскоре мы будем лучшими друзьями, но пока я не очень доверяю ей свои тайны. Она одолжила мне подводку, правда губы пришлось смыть. Пока я красилась, я успела рассказать, как добиралась домой после Кэша. Что же…



Я тут… Эй! Перед мной стояла наверное сотня или даже две сотни человек. Клуб Plan B! Этот вечер полностью наш! Концерт! Пока я сидела тут с ребятами три часа, написала песню… «Они сказали…» и мы сразу решили её попробовать на публике. Задорные аккорды… поехали! Эта песня скорее напоминала мой сегодняшний день.

- …the lies on truth…two people inside of me…show the tragedy! – Пела я, - …let fuck the world with all it trend! They say it's all about to end!

Публика в ударе! Да! Мы стали популярными и признаюсь, это немного сносит голову.

Люди жарят! Кто-то даже выкрикнул мне признание в любви… я немного смутилась, а вот Кэшу это не понравилось. Всё надо написать в нашем блоге, что мы встречаемся, а то ещё докричатся некоторые… до драки дойдёт. За этот вечер я играла на виолончели, гитаре и немного на клавишах. Пела, солировала с виолончелью. Ребята тоже скакали с места на место. Вот Кэш с Димой раз девять за весь вечер поменялись гитарами. То Дим на басухе, то Кэш на электронной, а то наоборот, а то ещё акустику мне несут или втроём на электро играем. Одна из наших особенностей группы – у нас нет определённого инструмента. Хочешь играть на скрипке? Пожалуйста! Да хоть на бубне! Даже на пиле можно! Здесь нет такого понятия как гитарист или басист, здесь самое главное, что ты музыкант. Тебе нравится это, на сцене ты отдаёшься музыке вся и даже если не получаешь ничего взамен, ты всё равно счастлива, потому, что ты смогла хоть чуть-чуть достучаться до проходящего мимо человека. А тут не один, а сотня людей, которые не просто прохожие, а люди, которые понимают нас, сочувствуют, но в первую очередь находят в нашей музыке себя. Мы не рвёмся к определённому стилю… вот эту песенку хорошо бы сыграть в брит-попе, а это в реп-кор обработке. В первую очередь слова должны подходить к музыке, а не наоборот. Мы пишем стихи, творим музыку… рассказываем о своей жизни в песнях, порой даже слишком откровенно… думаю по этому люди тянуться к нам, они узнают в нас себя. И нет такого ажиотажа в том, что ты есть. Пусть небольшая публика, но принятие нас как реальных персонажей, а не суперзвезд, которые прилетели с другой планеты… вот это и есть признание и уважение. Они знают, что мы люди…

- …we can built a new tomorrow, today…today…today. - Тихо произнёс Дим в микрофон и на этом концерт был окончен. Все в поту, глаза горят, мегодрайв переполняет тело. В толпе я обнаружила Настю, она стояла с раскрытым ртом и зелёными от зависти глазами. То, что она завидует мне в том, что у меня красивый голос она и не скрывала. Она вообще всегда корила мир за то, что вот мы близнецы! Значит всё должно быть одинаково, но Господь посчитал иначе. Вечер обещал быть ненормальным. Концерт кончился, но это не значит, что клуб закроют. Вечеринка продолжается. Я улыбнулась сестре, как ни в чём не бывало, и пошла за барную стойку перевести дух. Танцевать я не умею, хотя в данный момент было даже обидно. На весь клуб орали миксы The Prodigy. За что я люблю рок-клубы, так это за то, что если уж танцевать, то под нью рейв. Немного хотелось танцевать, но я решила воздержаться, чтобы не смешить народ. Заказала коктейль. Сижу, жду Кэша.

- Hi! – послышался громкий финский акцент позади. Я обернулась. Рядом со мной, пританцовывая, стоял Лаури. Я удивилась, чуть не выронив коктейль.

- Привет! – так же на английском ответила я, - а что ты тут делаешь? – непонимающе спросила я, наблюдая, как Илонен танцует. Довольно не плохо.

- Так ты же сама меня пригласила, - недоумённо сказал он, и тут я вспомнила, то знакомство несколько недель назад. Немного покраснела, чёрт! Я забыла… да ещё такая фраза «А что ты тут делаешь?». Это вполне могло обидеть финна. Я украдкой посмотрела на рок-звезду. Поморгала… а может, он мне чудится? Всё равно не верю, что кумир моих школьных лет, сейчас танцует рядом со мной. Лаури засмеялся… он не был пьян, но трезвым его тоже не назовёшь… что-то между.

- Извини, а как ты меня нашёл? – всё Самохина! Ты его точно обидела! Забурчал мистер Здравый смысл.

- Ну, есть такая интересная штука – интернет. Не слышала о таком? – улыбнулся он, подойдя немного ближе. Кирилла так и не было.

- Нет, - пошутила я, - а что, правда интересно?

Лаури снова засмеялся и сел ко мне за стойку. Он заказал мне коктейль. Не очень удобно, но всё же приятно. Мы разговорились… Лаури очень интересный собеседник и терпеливый слушатель. Он рассказывал о Финляндии, новом альбоме, уверял меня, что я первая из фанатов, кто узнал его название - «Black Roses», молил меня, чтобы я не разболтала, восхищался недавно родившемся сыном, даже что-то пел. Между тем он активно интересовался моей жизнью. А выпив полтора коктейля я с радостью разбалтывала ему всё.

- Мммм, кстати, поздравь меня, я поступила в Щуку! – решила скромно похвастаться я такому событию.

- Куда? – не понял тот.

- В Щукинское театральное училище! – поправила я.

- о_О! Так значит ты будущая актриса?

- Актриса мюзикла, - улыбнулась я. А он очень приятный мужчина… зашевелились мыслёнки. Варь! Какой мужчина! У тебя парень есть… Блин, забыла…

Тут на танцполе заиграл «Colours» с последнего альбома The Prodigy.

- Потанцуем? – протянул руку Лаури. Я смутилась.

- Я не танцую, - замялась я.

- Почему?

- Не умею.

- Это просто, пошли! – рассмеялся Лу. – Доверься, я научу, - почему-то мне его улыбка внушала доверие. Кэш так и не появился, а ведь прошло около часа… или даже больше. Странно… но уже два выпитых коктейля сделали своё дело и я согласилась. Я начала смешно двигаться, смущаясь. Лу заулыбался и стал показывать движения.

- Актриса! А ты знаешь, что там тоже надо танцевать! – усмехнулся Илонен.

- Вообще-то я учусь на актрису мюзикла.

- Но это ничего не меняет, – он поддержал меня, когда я чуть не свалилась. Как-то странно прижал, у него сильные руки, - Варя, чувствуй ритм и всё будет круто! – крикнул сквозь музыку Лаури. Ну, может, я и неплохо танцую? Но поймав на себе смеющийся взгляд Насти, я смутилась окончательно и пошла к стойке. Села на стул. Меня волновала одна мысль. Где же Кэш? Надо ему позвонить. Я волнуюсь. Лаури подошёл ко мне, пытаясь узнать, почему я сбежала. Очень шумно… где Кирилл? Лаури ничего не слышал и так и не отставал. К нам подбежала Настя… я решила познакомить этих двух, чтобы он побыл пока с ней и дал мне спокойно найти Кэша. Настя честно говоря немного испугалась своего нового знакомого. Английский она знала хуже меня, но всё же говорить могла. Я объяснила Лаури, что мы близнецы и побежала выбираться их клуба. Набираю номер… блин, сколько времени? Ещё темно… хотя то, что на улице тихо – условность. Метров на десять от клуба слышалась музыка, да к тому же какие-то пьяные придурки орали на весь квартал. Не из приятных. Я набирала телефон любимого. Ужасно волновалась. А вдруг он в клубе? Тогда вряд ли услышит звонок. Где же он?

- Аллё! Кэш? Кэш! Привет! Милый ты где? – затараторила я, услышав знакомый голос. Я немного успокоилась, но отсутствие ответа меня волновало.

- Варюш, мы с Енрити аппаратуру в гараж понесли. Нам администраторы сказали, что хранить не будут.

- Куда? Да вы в своём уме?! Это же так далеко! – взвизгнула я, - почему мне не сказали? Я волновалась! – истерила я в трубку. Нет, ну надо же… аппаратуру понесли, так волноваться! Капец! Так всё… Варя! Что за капец? Ты начинаешь говорить как Настя! Ужас!

- Не волнуйся. Я просто тебя там не нашёл, а дозвониться было не реально, - пытался успокоить меня любимый.

- Угу… - то ли обиженно, то ли недовольно пробурчала я, - среди миллионов жителей Москвы он меня нашёл, а в каком-то клубе – нет.

- Любимая, я через час приеду, всё пока, - ласково произнёс он.

- Пока, - успокоилась я. Через час? Через час уже метро ходить начнёт! Уехали они! В другой конец города! Там даже по пустой Москве добираться час как минимум! С ума сойти…

Я встала у лестницы и глухо зарычала. Вдруг почувствовала запах дыма… резкий и противный.

- Лаури? Фу! Как ты это куришь? – я скривила лицо. Илонен стоял рядом со мной и затягивался сигаретой непонятного происхождения, - это, что травка? – удивилась я, пытаясь уловить посторонний запах.

- Ты что? Я с травой уже лет десять назад завязал! – улыбнулся он и снова сделал небольшую затяжку, - чего такая грустная?

- Сигареты вонючие.

- Финские, - прислонился к стене, у которой стояла я. Я повернулась. А он в правду красивый… даже жаль. Наверное, если бы меня связывали отношения с Кирой, то я бы поцеловала его. Просто чмокнула бы в щёчку на память. Фу, на память… так каждая фанатка хочет. Чмокнуть Лаури как реквизит, какая пошлость… ну просто по-дружески можно? Он милый, а когда пьяный похож на медвежонка ещё сильнее. Но всё же… я люблю другого и буду ему верна. А Лаури, просто хороший друг.

- Красиво… - многозначно произнёс он, уставившись то ли на меня, то ли расцветающее небо.

- Угу, - стала я любоваться красотой пусть загазованной, но всё же… красотой природы. Минут десять мы молча любовались этим явлением. Вдруг я почувствовала руку на своей талии. Сначала я даже не придала внимания этому, даже не поняла, что происходит. Просто лёгкое тепло коснулось моего живота. Но когда поняла в чём дело, тут же отдёрнула.

- Ты чего? – уставилась я на него.

- Да так.

- Как? По-дружески, да так? – я стала смотреть на него испытывающим взглядом. Лаури улыбался, но в его улыбке была рассеянность, - знаешь Лу, даже не думай! Я никогда с тобой не буду, потому что… люблю другого! – прямо сказала я. Говорить вещи напрямую – моё кредо. Этим я часто обижала людей, но душа оставалась чиста. Я ненавижу это качество, но сейчас оно помогло мне.

Лаури растерянно уставился на меня, подбирая слова. Я зашагала в клуб, откуда потихоньку начали выпихивать буянивших посетителей. Снова тепло коснулось моей руки, только более осторожно, как бы боясь спугнуть.

- Варя, - ему до сих пор непривычно выговаривать моё имя на русском, - просто… - увидев его снова, мне стало его жалко. Но жалость это не повод бросаться к нему в объятия.

- Пойми, я люблю Кэша… и никогда его не предам, - более мягко произнесла я.

- Но он ведь предаст, - выкрикнул он, наверняка первое, что пришло в голову. Потому что, до сего момента Илонен был аккуратен со мной в словах. Его фраза меня задела.

- Посмотрим, - так же мягко произнесла я. Но знал бы он, с какой силой воли мне далась эта мягкость. Мне хотелось накричать на него. Я люблю Кэша! И он меня любит! Лаури не понять, он не знает, как тот ласкал меня и целовал, каким он был нежным. Как он всегда помогает мне, провожает, ухаживает! Я забежала обратно в здание. Стала искать Диму, единственный человек после Киры, кто мог бы меня утешить. Так неприятно… да Илонен мне нравился, более того мне казалось, что в юности я была влюблена в него, но сейчас я выросла. Сделала свой выбор…

В баре я сидела не долго, скоро подъехал Кэш и забрал меня домой.







 

Fifth. Оправдания.

Солнце резало глаза… резкая боль по зрачку. Когда же лето кончиться?! Я проснулась в объятиях Кирилла… под одной простынёй. Любимый посапывал, уткнувшись в подушку. Дырка от моли на плотных шторах заставила меня проснуться. Вот и поплакалась в плечо…

- Который час? – сонно произнесла я, протирая глаза, стараясь открыть их как можно шире. Кэш только недовольно буркнул и продолжил сопеть.

- Милый… эй, - затормошила я его, - просыпайся! Блин, хоть кто-нибудь может мне сказать, сколько времени? – взмолила я. Каждый раз, когда я просыпаюсь в кровати Кэша… будильник куда-то таинственно исчезает! То ли он под кроватью оказывается, то ли разбитый… сколько раз я из-за этого опаздывала в школу! А сколько раз ему пришлось покупать новые часы.

- А? – Нелепо уставился он на меня. – Привет… как спалось? – Вот кто, а он сразу соображает, где находится! Может потому, что всегда просыпается либо в своей кровати, либо в клубе. Он всегда соображает и знает, что делать. Его растрёпанный вид немного рассмешил меня. Он оглянулся вокруг себя, не выпуская меня из объятий. Вокруг чего только не было… и наши вещи, диски, музыкальные инструменты, плакаты… и всё валялось кое-как. Неопрятность… не люблю. Осмотрев всё это, Кэш присвистнул.

- Вот и я о том же… - пробурчала я, - Нормально спалось. Сколько времени?

- ээээ, - он потянулся за джинсами, не вставая с кровати, достал мобильник, - полдевятого.

- Сколько? – я подпрыгнула на кровати. Вскочила и стала собираться.

- Что ты так торопишься? – улыбнулся Кэш, рассматривая меня. Я к этому моменту уже одевала футболку.

- Полдевятого! Блин! Да меня родители убьют! Боюсь представить, что сейчас будет! – с ошарашенными глазами произнесла я.

- Успокойся, ты же взрослая девочка, сама говорила. Ты совершеннолетняя уже целый месяц, - он подошёл ко мне и обнял. Кирилл твою мать! А что я им пытаюсь вдолбить вот уже месяц? Так всегда! Пришла к нему поплакаться, в результате он тащит тебя в постель. Но я его люблю…

- Да?! Но у моих родителей пунктик по поводу секса! Такое ощущение, что я родилась после непорочного зачатия! – пробурчала я, вспоминая последнюю мамину лекцию, когда я прошла домой под утро. Я невольно поёжилась.

- Ну, они ещё не привыкли. Успокойся. Они же знают, что ты со мной, и я ничего плохого тебе не сделаю… - он потянул меня обратно на кровать, снимая только что одетую футболку.

- Кэээш, - нудно протянула я, ловя его поцелуй. Он уже стягивал с меня шорты и ласкал шею… а плевать, всё равно дома ждёт мочилово.



Так… тихо. Каков процент вероятности, что мамы нет дома?! Нет, лучше пусть будет дома, а то вдруг уже в милицию пошла. От этой мысли мне стало дурно. Нет, ну а что тут такого? Идёт человек в тридцати градусную жару в шарфике. Что тут странного? Люди! Прекратите на меня смотреть, как на полную идиотку… сама знаю. И вообще… может я будущая актриса?! Кто знает! Эх, Кэш, прибить тебя мало… говорила, только без засосов. А какой процент вероятности, что мама не обратит внимания на такие несовместимые вещи как шарф и жара. Что же… лестница, лифт… пятый этаж. Может зайти к Игорю? Он мне поможет беспрепятственно попасть в квартиру. Нет, лучше не надо… а то мамочка побежит не в милицию, а в лучшем случае в больницу, если не в морг. Так опять коридор… сколько меня не было дома? Сколько времени? Заглянула на огромные настенные часы с Мэрлин Монро (вот кого мы уважаем вместе с Настей… единственное наше совпадение во вкусах)… три часа дня! Ёпт! Я девятнадцать часов проторчала у Кэша! Кошмар! Меня убьют… всё. Пробралась в свою комнату… тихо прикрыла дверь. Только хотела облегчённо вздохнуть, как услышала своё полное имя. Оборачиваюсь, у окна стоит мама. Хорошо, что хоть шарф снять не успела. По глазам было ясно… мне хана. Мама в ярости, это торнадо над Москвой. Вроде не совместимо, но вполне реально… и к тому же разрушительно. Господи! Помоги! Всё Кэш, когда я до тебя доберусь и если доберусь, то ты… нет, без секса я не могу, и к тому же не очень хочется делать ему больно. А как мне однажды доложил Дима, то там… очень больно. Ладно уж, страдают только женщины! Не справедливо! Ну я не виновато, что не могу перед ним устоять…

- Привет мам, как дела? – первая ошибка… надо было ограничиться только «Привет, мам!»…. и не робеть! Ругал меня внутренний голос.

- Да вот, две блудные дочери на моей шее. Ты бы хоть пример с Насти брала… - строго начала Антонина Васильевна… почему то в таких случаях мамой её назвать язык не повернётся. Мама она же ласковая, а эту тётю я не знаю.

- С Насти?! – вытаращила я глаза.

- Да! Та хоть утром приходит и предупреждает…

- А я, значит, не предупреждаю! – вскипела я. Ещё одна ошибочка, так и до домашнего ареста не далеко. Не дерзи матери! Снова бузил на меня разум. Да прекратите вы! Кто-нибудь по одному, пожалуйста!

- Ты ушла из дома и даже не сказала куда, мы с отцом тут чуть с ума не сошли! – повысила голос «незнакомая мне тётя».

- Ант… - еле удержалась я, чтобы не назвать её по имени отчеству, - Мама, во первых меня Настя довела! Во вторых – я взрослая! Мне есть восемнадцать, - всё Варь! Ты попала! Зачем ты напомнила про возраст? Может она и не предполагала, что ты была с Кириллом?! Хотя… кого мы обманываем. Пробурчал расстроенный здравый смысл. Боже! Со мной разговаривает здравый смысл? Если выживу, первым делом отправлюсь к психотерапевту.

- Да ты даже в институт поступить не смогла! Взрослая! Всё только знаешь, что твоя музыка, да малюешь холсты! Сколько можно?! Где ты была?! – еле сдерживалась она, чтобы не закричать. Мама покраснела, стала похожа на томат. Ужас… Даже прошлогодний Хэллоуин в ночном Питере оказался не таким жутким.

- У Кэша, - да Варь… и где твоё умение врать? Актриса хренова! Тебе конец! Точно говорю!

- И что вы там делали? – более настороженно спросила она.

- Ноты подбирали, - более уверенно сказала я, глядя прямо ей в глаза. Вот так то лучше. Отчасти это было правдой… мы немного ночью порепетировали… Мама захотела задать ещё один предсказуемый вопрос, но я её успела перебить, - а потом уже было слишком поздно, ты же знаешь, как он далеко живёт. Я у него переночевала.

- А полдня ты где была? – голос матери смягчился, но она ещё не до конца верила.

- Ну нас захватила муза. - Ва! Пипец! Только так это и можно назвать! Муза… меня захватил Кэш… угарнуло. Мама думала, чтобы ещё сказать, я тоже молчала. Потом перемявшись с ноги на ногу она направилась к двери. Я покорно отошла в сторону.

- Хотя бы позвонила!

- Ээээ, я пыталась… недоступно. – Пробурчала я, виновато потупив глаза. Как только дверь захлопнулась, я облегчённо бухнулась на кровать. Как она поверила? Не понимаю? Или она немного начала доверять мне. Ведь мама не дура, она знает, что мы с Кириллом… Даже шарф не заметила. И вообще это редкость, когда наши редкие скандалы с мамой кончаются для меня хорошо. Я сдёрнула его, переоделась и завалилась спать. Боже! Как я устала! Мозг отключался…



Следующие несколько дней я готовилась к экзамену. Тряслась… меня тошнило все эти дни, валило с ног. Ребята помогали мне, даже Кэш приходил. О чём пожалел, получив «Не горюй!» от моей мамы. Он чуть нас не выдал… Решила с импровизировать сценку из Чехова на современный манер. Между тем постоянно отказываясь от идеи пойти на прослушивание, но вспомнив наше с Настей пари… Что же рассказ о том как мы готовились будет похож на нецензурный треш, про что я промолчу. Скажу только, что Дима вызвался мне помочь.

Sixth. По дружбе

Мы просто сидели у музыкальной школы, тупо глядя в асфальт. Осень… листья летали по дуновению ветерка. Что же произошло? Всё казалось странным… Что я пила? Не помню, но голова ещё болела… Школу я проспала, теперь сижу вместе с Димой у музыкальной. Впервые мы тупо глядим в асфальт, а не оживлённо болтаем. Со стороны мы были похожи на нашкодивших детей. Но Дима то не ребёнок в отличии от меня… Это взрослый парень, которому уже двадцать три года… он худощав, высок… черты лица угловаты. Длинноватые чёрные пушистые волосы, чёрные глаза. Он любил выбелять себе лицо. И вообще напоминал Брайана Молко. Скажу, они очень были похожи, только вот Дима отдаёт своё предпочтение девочкам. Мне было шестнадцать ему двадцать три. Мы сидели полчаса, не проронив ни слова… Почему то тот случай вспомнился мне, когда мы с ребятами готовились к экзамену… продолжим… Что же, мы сидели. Странно, это я представляла себе немного иначе, да и с любимым человеком. А Дима был всего лишь другом. Он хотя бы мне нравился? Я взглянула с опаской на него. Чуточку, но не более. Что мы сделали? Да и зачем ему это нужно… Я несовершеннолетняя. Боже! Я больше никогда бухать не буду! Думаю, он сейчас размышляет как раз об этом… Что же делать? Кирилл и Алиса ещё не пришли, конечно, до начала занятий ещё два часа. Делать нечего. Холодно… Кирилл у нас в школе новенький, его семья недавно переехала из Новосибирска. Далековато, не правда ли? Я его совсем не знала, а вот он норовил познакомится по лучше. Знаете, такой высокий мальчик, чуть постарше меня… светло-русые волосы, треугольное лицо… Самохина! Ты сначала с одним «мальчиком» разберись, а потом о другом думай! Ну понесло тебя…

- Что теперь? – я робко начала разговор.

- Не знаю, - потупился собеседник.

- А я не помню, точнее, помню, но не всё… - тупо промычала я. На что Дима только усмехнулся.

- Ты надеюсь не будешь всем разбалтывать, а то меня посадить могут, - серьёзно напомнил Дим.

- Что ты, конечно же, нет. Всё-таки друзья, - от последнего слова нам обоим стало легче. Короткий разговор решил нашу судьбу. Ни он, ни я не ожидали такого поворота событий… нет, это не судьба, это алкоголь. Мы дружили, нам всегда было интересно вместе, но я его не любила, он меня тоже любил, только как хорошего друга. Ой, ну и угораздило.

Эта тайна, единственный секрет между нами с Димой. Если честно, то после того, что было. Нам с ним было очень трудно реабилитировать отношения в прежнюю дружбу. Мы могли часами молчать, вместо того, чтобы угарать и пить пиво. Только теперь больше половины стеклянной бутылки я себе не позволяю и впредь. Сейчас мы можно сказать в затмении – забыли. Друзья… он очень интересный человек. Без него жизнь немного становится серой. Теперь я встречаюсь с тем самым мальчиком из Новосибирска, я без ума от него, а Дима встретил красавицу Аню. Странная пара, но… у них искренние отношения. А в таких отношениях Димон был часто обделён. Я очень рада за друга.

Seventh. Судный день

Как всегда. Трусиха! Дотяну до последнего… сегодня уже семнадцатое. Ужас! Боюсь… но надо идти. Пари. Не важно, поступлю я или нет, главное, пойти вообще. Надо! Господи! Самохина! Этих людей ты увидишь один раз в жизни, да и их не так уж много. Кэш сказал, что пойдёт со мной и именно сегодня! Потому что завтра концерт и я заикающаяся на сцене не нужна. Спасибо! Обрадовал! А зачем ему со мной?! Думает ректор какой-нибудь уведёт… скорее, чтобы я не убежала. Кто-нибудь ведь должен меня догнать. Дима сказал, что прийти не сможет… вот гад. Он же меня выдрессировал за эти несколько дней. Я этих грецких орехов съела… тьфу! Ненавижу их! Не пойду! Не пойду! Не пойду! Я лежала под подушкой в ожидании Насти. Эта зараза опять заняла туалет. Меня тошнит от волнения. Не пойду я сказала! Вот если она не выйдет через десять минут, то не пойду! Всё! А может всё-таки попытать счастье? Нет! – разум сорвался на истерический крик.

Настя вышла через пятнадцать минут… значит не иду. Но тут пришёл Кэш, вот зараза! И эта клушка вспомнила, что сегодня я должна сдавать экзамен. Пари… ааааа, не хочу. Я боюсь! Иду…

Одна станция, вторая станция, третья… я была жутко раздражённой. Ну чего эти старушки всё прибывают в вагон и прибывают? Интеллигентность! Я сама сейчас похожа на старушку… сейчас упаду. Падаю… Упала? Нет. Меня что-то держит. Этот что-то Кэш, он прижал меня одной рукой к себе, а другой держался за поручень, чтобы не упасть. Знобило, антистресс, собака такая, не помог. Ну почему, когда я волнуюсь, я начинаю хамить всем! И в первую очередь себе! Приехали… Уф… Выпила ещё таблетку. Такс… Это момент я пропущу, цензура запрещает! Захожу в Щуку… Ик… Спокойная, как… как папа, когда тот меня увидел, когда я пришла с концерта Мэрлина Мэнсона. Таблеточки зашевелились… На ватных ногах я нашла нужную аудиторию… Столько народу?! Блин… Ну понятно, престижный вуз.

- Ааааа, - тихо заныла я, - мне страшно, - ну не действуют на меня эти успокоительные!

- Успокойся, - обнял меня Кэш и поцеловал в лоб, - в конце концов, ты сама виновата, не надо было всем говорить.

- Кто говорил? Я говорила? – я вырвалась из его объятий, - супер! Я всего лишь один раз сказала, - недовольно пробурчала я.

- Ну, значит, вообще надо было умолчать, - улыбнулся любимый. При виде улыбающейся мордашки Кэша мне стало легче. Хотя какая это мордашка? Но всё же… Как я дожидалась, когда вызовут меня – не помню.



Захожу в большую просторную комнату… но тёмную. Много занавесов разных, стенд. Длинный стол за ним сидят пять человек доселе мне не знакомых. Хотя нет, я узнала ту пожилую женщину, она сидела в своеобразном жюри. Интересно, я ей понравилась?

- Здравствуйте, я Варя Самохина, - представилась я, и из груди вырвался робкий шёпот, - а вы кто? – Господи! Надеюсь они этого не расслышали… Захотелось убежать, но у двери стоял Кэш. Вот засада!

- Ну, по возможности, когда представляются, говорят полное имя, - послышался тонкий голос. Я увидела женщину, светловолосую, средних лет. Очки в толстой оправе и жемчуг старили её. Наверняка, увидев девушку в разноцветных бриджах и яркой майке, я ей определённо не взлюбилась. Ну а что? Скажите спасибо, что у меня нет депрессии, а то я бы сюда готом вырядилась. И вообще, актёр должен вжиться в образ, не мешайте! Уберите свой гнойный взгляд! Нет, эта дамочка будет придираться к каждому моему слову.

- Спасибо, учту, - я встала в центре сцены, на меня светил яркий свет. Я стояла в позе провинившейся девочки, держа руки вместе и опустив голову. Волосы были забраны, но

тяжёлые пряди выпадали из своеобразного кокона, свешавшись на лицо. Конечно, попробуйте забрать в пучок такую охапку. Эта женщина продолжала смотреть на мои коричневые пряди с голубыми пробелинами. Видимо моя причёска не понравилась ей ещё больше. Надо было сюда выпихнуть Настю, а на занятия самой ходить. Думаю эти две, поняли бы друг друга. Единственный человек в этом зале, кто меня поддержал, это был полноватый старичок с седой короткой бородой. Он ободряюще улыбнулся и предложил начать номер.



Не приняли... блин! Нет! Они меня не приняли! Ну что за невезуха. А ведь эта тётка этому посетовала. Ну да было лёгкое волнение… в конце концов, я редко практикуюсь в актёрском плане. Да и вообще, сдался он мне? Я расстроено потопала домой. Кирилл то и дело только поспевал за мной, даже не пытаясь успокоить. Он знал, что в таких случаях это бесполезно. За что я ему благодарна. Тогда, что меня так кольнуло, когда мне сказали: «Много нерешительности. Вы не подходите». Меня выдавали наворачивающиеся слёзы… Я прибежала домой, убеждая, что это не важно. Настя проиграла пари, но всё равно злорадствовала, узнав, что меня не взяли. В тот момент я ненавидела её. Даже посочувствовать не может. Дом полон людей. К папе пришли друзья. Куда бы приткнуться? Я побежала на свою любимую кровать. Здесь я всегда пряталась в детстве. И сейчас… я легла, даже не сняв сандали. Кэш пристроился рядом и обнял. Мы лежали в полном молчании. Только громкие разговоры папиной компании нарушали эту тишину. Боже! Как досадно… ну я же могла лучше… я это знаю, просто боюсь. Мне страшно, очень страшно стоять в одиночестве на сцене. Люди ждут от тебя результата, а у тебя в руках даже виолончели нет… Наконец я не выдержала, развернулась к Кэшу и зарыдала.

- Ну, что за крокодильи слёзы? – он погладил меня по голове. Я не ответила. Не хотелось говорить, только плакать. Нервы, жара… вскоре вместо слёз нас с Кириллом одурманил сон.





 

Знаете, думала выложу завтра, но главу прикончила сегодня. Вообще впервые работаю с главами... очень трудно вовремя остановится, а главное знать меру. С нетерпением жду ваших отзывов.  =============================================================================================

Утро выдалось слишком солнечным. Не люблю я такую жаркую и яркую погоду, хотя сестра вовсю улыбалась, наводя марафет уже не первые тридцать минут. Да, ради чего не пойдёшь, чтобы на этот раз за твой коктейль заплатил кто-нибудь другой. Она снова позлорадствовала. Господи! Мне восемнадцать лет! Живу вместе с родителями и делю одну комнату с сест… с Настей! Почему родители не хотят мне помочь с квартирой? Деньги есть! Боятся, что Настенька тоже захочет? Или просто не хотят меня отпускать? Если взглянуть со сторону, то наша комната напоминает борьбу двух сторон, дьявола и… демона! Хотя этот демон ласково называет себя ангелом. Короче не скажешь, что здесь живут близнецы. Мы слишком разные, у нас разные вкусы и жизненные принципы. Настя моя старшая сестра и всегда меня этим попрекает. А я в свою очередь смеюсь и удивляюсь, как можно быть такой придирчивой к мелочам, особенно к таким как разница в одиннадцать минут. Иногда мне кажется, что господь лишил её рассудка. Она обожает поп-музыку, уже бесит. Любит сюсюкаться и всё такое. Короче банальная кукла. Когда нам было по пятнадцать лет, наши комнаты были завешаны постерами. Только на её радостные лица группы Челси, а на моих бледное лицо Вилле Вало в обнимку с Лаури Илоненом. Как только мы пошли в школу стали заметны отличия. Нас редко путают. Мама уже не обращает на это внимания… особенно на проявление моих готичных пристрастий и порой мазохизма, в свою очередь и на тупизм Настеньки. Хотя нет, если я скажу, что Настя тупая, я совру… В умственном плане её не попрекнёшь, как и меня тоже. Меня просто раздражает её смысл в жизни. А порой и смысл её существования рядом вообще. Иногда мы ненавидим друг друга, она всегда докапывается… раньше я ей отвечала чуть ли не матом и дело порой кончалось драками, но узнав такую мудруй фразу «Умный замолкает первым» я сразу угомонилась. Иногда моё молчание привело к тому, что я просто пошла к школьному заучу и потребовала перевести меня в параллельный класс. Но родители запрепятствовали этому. Я даже не поняла почему. Так и закончили мы школу вместе. Со стороны преподов и родителей никакой жалости, хватает того, что я живу с ней, а тут ещё и школа! Правда мне стало легче, когда Настя узнала, что такое клубы. Засыпать одной – какое блаженство. Правда утром случались такие скандалы… а после меня и вовсе охватила мания расстаться с девственностью и наслаждения от одиночества в постели я не получала. Наверное, это был единственный раз, когда я позавидовала ей. Но вскоре одумалась и успокоилась. Благо, не дошло до непоправимых последствий.

Порой меня охватывает мысль, что Настя думает, что я ей постоянно завидую. Она всегда старалась выглядеть лучше меня, выделяться. Я в свою очередь игнорировала это. Одевалась, как хотела, хотя чувство стиля у меня есть… оно есть у нас обоих, просто использовано в разных направлениях. Я люблю рок и капельку электро, конечно не такого, которое любит Самохина «старшая». Всё, что угодно, только не монотонные звуки – они меня убивают. Да и танцевать я особо не умею. Она думает, что я завидую ей, потому что она красивее. Вот вы мне скажите, как близнец может быть красивее? Так и прицепилось ко мне это глупое прозвище «Гадкий утёнок». Бррр… Лет в четырнадцать мне было очень обидно. И ещё… Вот говорят, что многие близнецы чувствуют друг друга на расстоянии. Значит, для нас сделали исключение.

Она попрекает меня во всём. Обидно, когда она поступает в институт, а ты нет. Хотя я искренне была рада за неё. Что же, журналистика это её вещь. Всё модно – модная одежда, престижный вуз, модная проффесия. Только я не понимаю, чем моё творчество не угодило ректорам?!


Я гуляю по проспекту. Тупо… боже, как всё тупо. Нужно срочно что-то делать. Пустые взгляды окружающих бьют в лицо. Жесть… Солнце! Я придерживаюсь в тени… Пот капает с губ. Нужно что-то делать. Эта мысль касалась не только моего физического состояния в данный момент, но социального. Я не хотела сидеть на шеи у родителей и быть содержанкой. Хотя последнее мне и не грозило. Хоть и маленькие, но всё же гонорары мне платили за выступления. Чёрт! Чуть не забыла, сегодня же ещё репетиция. Жесть… Иду по улице… Ничего не хочу… думать в такую жару не в состоянии. Июль… июль зараза. Тепло пронзало холодное сердце. Да, я родилась летом, но сердце моё принадлежит осенним листьям, дождям и вьюге. Иногда, кажется, что не в тот момент я появилась на свет. Надо было подождать… чуть-чуть, хотя бы четыре месяца. Ветер?! Ну где же ты?! Пожалуйста, молю откликнись. Я сделала большой глоток из бутылки. Неужели он услышал меня? Волос коснулась прохлада… нет… это оказался мираж от фонтана к которому я вышла. Оглядываюсь по сторонам. Где я? Повернула не туда… ощущение, что меня кто-то зовёт. Просит не уходить. Я колебалась. Спуститься в метро или продолжить прогулку? Искусственная прохлада или знойные шаги. Я выбрала первое. Подходя к спуску, что-то внутри стало кричать. Я не помню как добралась до того здания. Оглядываюсь… И что? Что это? Стою перед Щукинским училищем театральных искусств. Зачем мне это? Эй! Внутренний голос! Отвечай! Зачем ты меня сюда привёл? Актриса?! Увольте! Это отголосок детских мечтаний. Я не смогу. Я слаба перед сценой. Отсутствие виолончели в руке перед зрителем сведёт меня с ума. Нет… только не это. И я всё-таки зашла в здание. Просто из любопытства. Так… что теперь? Что мне туту делать? Ага, вахта. Стоп! Варя! Ты же не будешь спрашивать, когда вступительные экзамены?! Молю тебя, не делай этого.

- Извините, - обратилась я к пожилой женщине в очках. Определённо аристократичная внешность. Может она актриса? Здесь это не случайность.

- Да, да…

- А, - Варя! Домой! Я сказала домой! Эта зараза, которая меня сюда привела, орала мне это! Естественно я про разум, - можно узнать, когда вступительные экзамены?

- Деточка, всё написано вон там, - женщина указала на противоположную стену со стендом, - какой факультет и даты.

- Спасибо, - я потупила взгляд.

Я покорно прошла к стенду. Просто, ради интереса… какие хоть тут факультеты. Есть что-нибудь с музыкой связанное? Ага… классическое актёрское обучение, режиссура, драма, мюзикл, комедия… стоп… мюзикл. Не то ли, где надо петь? А разве это не входит в классическое актёрское обучение? Что же… записаться на экзамен? Так… ага… с 5 по 18 июля. А сегодня какое число? 12! Точно! Варь, решайся… ну хоть попробуй. Боюсь…



- Приветик мам! Папуль, привет, - я чмокнула обоих в щёчку, - здравствуй… - уже обычным голосом сказала я сестре, заметив, что та не в настроении. Сегодня домой я вернулась на удивление рано. Всего лишь восемь вечера. То, что Настя дома, в порядке вещей… на сколько я знаю, ей только через час уходить. Тихий вечер… мы сели есть. Окно на кухне было раскрыто на распашку, так что я чувствовала как город отходит от жары, и тёплый, но уже с оттенком прохлады, воздух касается моей кожи.

- Как прошёл день, девочки? – как бы невзначай начал папа. Вообще это редкость, когда отец первым задаёт вопросы. Он серьёзный солидный мужчина и я лично, уже привыкла, что в семье он отдыхает от этого.

- Ну, сходила с подружками по магазинам, ой, купила такую маячку! Голубенькую со стразиками! – начала Настя. О да! Она готова в захлёб говорить о своей бестолковой жизни.

- А ведь это был мой любимый цвет, - тихо произнесла я, ковыряясь вилкой в тарелке. Перед этим мы с папой на пару успели закатить глаза. Видимо отец ожидал иного ответа. Он всё ждал, когда же мы по-настоящему вырастем. А эта болтовня про шопинг интересовала только нас с мамой. Но в данный момент только её. Гламур! Буээээ! Какая гадость… глэм-панк ещё можно. Настя не обратила внимания на меня и стала рассказывать дальше. Всё как обычно, подружки, шопинг и гвоздь программы: «Ой! Я сегодня встретила такого парня! (Имя бедняги) пригласил меня сегодня на дискотеку! Не волнуйтесь, привезёт во время…». В Настенном заключении главное чтобы привёз… и не на метро! А на Лексусе как минимум. Всё предсказуемо… как скучно жить.

- Ну а ты, что молчишь? – наконец дослушав насыщенный день дочери спросила мама.

- А что я? – я снова ткнула вилкой в отбивную, старая наконец её прикончить, - Гуляла, думала, забрела в Щукинское училище, потом потопала на репетицию, Дим принёс новые наброски песен, очень классные кстати… - на одном безразличном дыхании рассказала я. Обычно я более живая в таких рассказах, но сегодня настроение не то.

- Стоп, а что ты делала в Щукинском училище? – перебила мама, доедая макароны. К сожалению, из окон вместе с прохладой лился раздражающий шум автострады… это бесило.

- Нууууу, - сделала паузу я, думая, что бы сказать, чтобы меня не затискали как в детстве. Зная маму, она будет без ума, - записалась на вступительные экзамены.

- Что? – подавилась едой сестра.

- Я сказала, записалась на экзамен.

- В ЩУКУ?

- Угу.

Мама восхищённо смотрела на меня. Папа подбирал слова. Чего, чего, а этого от меня никак не ожидали. Зная все мои страхи, семья была в неком ступоре. Казалось даже автострада на миг притихла. Мой любимый чёрный кот Линту (дурацкое имя для кота, не правда ли? Это он получил благодаря моей юношеской любви к The Rasmus. Ой, сколько мы ругались с Настей из-за этого. Всё-таки общий подарок.) уставился на меня своими вопиюще зелёными глазами, как будто понял, что я сделала. Я посмотрела на мать, её лицо сияло. Оно всегда сияло, когда кто-то из нас храбрился.

- Прекрати гордится, может я ещё не поступлю, - обратилась я к маме.

- Конечно не поступишь! Ты же забоишься! Гадкий утёнок, - с упрёком произнесла сестра. Отец гневно посмотрел на неё, доедая ужин.

- Да, да… забоюсь. Конечно, - съязвила я. Папочка встал и пошёл в гостиную. Сегодня кажется был матч. Барселона с кем-то… не помню. Короче папа имел право на личное время. Не то, чтобы он любил футбол, просто когда назревает перепалка, он старается быть подальше. Отец уже давно понял, что здесь он не судья.

- Доченька, ты обязательно поступишь!

- Мам! – недовольно произнесло моё наказание, - Ты что не помнишь как она выступает… руки трясутся, голова кружиться… вместо песни икота, - она демонстративно показала рукой у шеи. Очевидно сестрёнка припомнила мне тот случай в школе… моё первое и единственное выступление там.

- Дрянь… - прошипела я. – Да что ты вообще знаешь, - так же спокойно продолжала я. Спокойствие в любой ссоре – моё кредо. Это бесило Настю. – Это было семь лет назад!

- Как будто сейчас что-то изменилось?

- Изменилось.

- Не верю! Спорим, ты провалишь поступление, - с вызовом взглянула на меня сестра. Про еду уже не было речи. Мама пыталась вмешаться, но мы уже не маленькие… поменяла пелёнки и всё тут…

- Спорим! – не понимая, что говорю произнесла я.

- И как я убежусь в этом, хотя вряд ли… - с некой лёгкостью произнесла я.

- Я пойду туда.

- Нет, как я убежусь в том, что ты не боишься сцены?

- Варь, а ты пригласи её на одно из выступлений! – вмешалась мама. Ну как всегда не вовремя! За что?!

- Да… хотелось бы посмотреть на твоё фиаско... – с сарказмом произнесла Настасья.

- Между прочим это фиаско не первый год популярно в Москве! – буркнула я и встала, направившись из кухни, - Plan-B. Только оденься по приличней. Не хочу, чтобы все подумали, что моя сестра отстойница, - так же спокойно произнесла я и удалилась из кухни. Мне было обидно. Чёрт! Варя! Опять это пари! Если до этого ты могла и не пойти, то теперь позор ждёт тебя тоже. Не хочу! Нет! Настя сволочь! В один момент мои планы резко изменились, вместо того, чтобы провести этот вечер дома с книгой, я выбежала из квартиры. Куда пойти? Во дворе ещё бегали дети… они были веселы… детство… нет, не надо. Слишком много неприятных воспоминаний, особенно связанных со сценой.
Куда же идти? Ответ ясен, пойду выплакаюсь Кэшу.

Детство...

 

Настроение сейчас - мама всё опять испортила! бля!

 

The Second. Так кто же я? А кто он?

Я – Варвара Самохина, простой житель Москвы, безработный музыкант скиталец. Только что окончила школу, сдала ЕГЭ. Просрала поступление в Московскую консерваторию… Видите ли, мой голос им понравился, но я его испортила скримой… абсурд! Чёрт! Да я закончила музыкальное отделение с отличием, выучилась на виолончели… играю на гитаре, барабанах, немного на басухе… голос у меня, простите за выраженный эгоизм, но всё же… обалденный… высокий, красивый, симфоничный! А они мне: «Испорчен скримой!» ????????????????!!!!!!!!!!!! Тогда я была просто в бешенстве.
Что же, сейчас я в каких-то непонятных огромных бриджах, маленькой футболке… длинные волосы растрёпаны… глаза звёрски горят… Стою я, вцепившись в смычёк руками и микрофон зубами. )))))))))))))))))))))) Мне жутко страшно – я боюсь публики. Это первый концерт в клубе, да и в принципе это вообще первый концерт, а тогда были так… выступления. Это первое выступления, где я не выпила, хотя бы слабоалкогольного коктейля. Это уже было не волнение, а болезнь… и ребята помогали мне её вылечить.
В пустыне нет слёз, восстание основ,
Сознание на запрос не отвечает,
Мы верили ему и это нас всерьёз
Теперь по одному поубивает…
Пела я, а точнее уже кричала. Мы исполняли наверное уже одиннадцатую песню…не помню, я не считала. Ещё чуть-чуть, концерт кончится. Толпа ревела, терзая каждый наш звук. Было ясно, что новая публика приняла наше звучание. Прикончив припев, Кэш начал зачитывать реп снова. Мы исполняли всё – от панка до брит-попа. Но больше всего любили альтернативное звучание лирики с тяжёлой примесью gothic-metal. Вот кончилась реп-часть, последний припев за мной… Во всех песнях я и так брала очень высокие ноты, но сегодня решила тренировать себя выше.

Губ коснулось тепло, жидкое и обтекающее. Когда на виолончель с подбородка упала алая капля, я до конца поняла что случилось. Ноту я взяла, а вот мой организм этого не перенёс. Дим и Енрити уставились на меня как на зомби. Кэш подбежал с платком… естественно музыка прекратилась.
- Спасибо, - стала вытирать я нос и лицо. Ребята так и продолжали на меня смотреть, по публике пошёл недобрый гул. – Эй! Ау! Со мной всё в порядке, ничего страшного не произошло. Мы закончим концерт, - обращалась я не только к ребятам.
- Лучше не надо, - Кэш заботливо обнял меня. Я обила руками его шею, развязывая платок.
- Ты чего? – он удивлённо посмотрел на меня, ощупывая шею.
- Я одолжу? А то с ваткой в носу бегать по сцене как-то не удобно, - сказала я, перематывая голову в области носа.
- Конечно, - улыбнулся он. Хочу заметить, всё это происходит на сцене.
- Знаешь, ты сейчас на Афашника похожа! – вмешался Лайз. Этот как всегда о своём.
- Знаю, такс! Продолжаем!

Концерт окончен. Кровь перестала течь. Голова легонько стонала, в преддверии сильной боли. Мы стали собирать аппаратуру, нужно идти домой. Спать к сожалению не хотелось, да и уснёшь тут, когда Кэш носиться с тобой как курица с яйцом?! Я его легонько послала, намекнув, что нам ещё домой ехать. Время позднее.
Ко мне снова подошло «Нечто» с довольным видом и растрёпанной чёлкой.
- Клёво поёшь, я бы даже сказал фантастически, - улыбнулся он своей детской улыбкой.
- Спасибо, - равнодушно ответила я, бережно укладывая скрипку в чехол.
- Правда на русском я ничего не понял, только англоязычные песни смог разобрать, - я ничего не ответила, только мило улыбнулась, - так ты всё-таки не веришь? – эта фраза была произнесена с некой весёлой грустью. Может это получилось у него грустнее, если бы он не был немного под шафе.
- Знаешь, - нервно забила пальцами по усилителю, настукивая какую-то мелодию. – Допустим… Ты чем-то похож на Илонена, скажу даже очень похож, - лицо собеседника заметно повеселело. Почему моё признание ему так важно?! Что он пытается мне доказать, кроме имени?!
- Но… - Лаури снова погрустнел, а я просто проверяла его реакцию на мои слова, - кажется, я знаю, как это проверить, - заманчиво сказала я.
- И как же? - он улыбнулся в радости, что ему дали шанс.
- Исполни песню. Ту песню, которую может исполнить только он.
- Funeral song? – Догадался собеседник.
- Именно её.
- А как же? Под гитару её будет нелегко спеть.
- Я виолончелистка, не забывай этого! – гордо схватила инструмент, который находился рядом. Ноты я помнила, как себя… всё-таки родная песня… я ведь тоже теряла… только такое утраченное невозможно вернуть… это не потерянная игрушка, и если это действительно он… мы поймём друг друга.
Заиграли аккорды, проигрыш. Услышав мелодию виолончели мир, казалось приостановился, прислушался к звукам… кто-то хотел плакать, предчувствуя беду, кто-то не предавал значения, но их объединяло одно – они все прислушались, хоть на миг… они прониклись музыкой. И это радует.
Он закрыл глаза и слился с музыкой.
…These foolish games… I died in my dreams… desire… - слова лились из его уст. Этого быть не может. Ну не может такой человек как он, сидеть сейчас передо мной и доказывать своё имя. Так не бывает.

The Third. Извини

Нет! Не верю! … Господи как красиво… Какая же я дура! В один момент, мне даже хотелось заткнуть его рот поцелуем чтобы не мучить себя… Но я вовремя остановилась. В один миг он вызвал во мне все те чувства, которые я испытывала к музыке The Rasmus три года назад. В живую... эта песня… мне кажется, я сошла с ума. Неужели ему до сих пор так больно от той потери?! Постепенно красота звуков превратилась в рвение души… он рвал и свою и мою душу… души всех, кто находился рядом. Мне было стыдно, что я так обошлась с ним. Я взъерошила волосы, чтобы закрыть пылающее от стыда лицо. Сам Лаури Илонен сейчас сидит и поёт передо мной. Не верю…
Музыка кончилась… я сидела каменной статуей, уже не поддерживая виолончель. Был риск, что инструмент упадёт. Лаури улыбнулся, увидев, что я разинула рот.
- Ну, что? Я до сих пор не похож? – он засмеялся, растрепав моё смятение.
- Извини, - на этот раз потупилась я.
- Да ладно, всё-таки два года как о нас ничего не слышно.
- Даже не в этом дело… я просто забыла как Вы выглядите, как вообще ребята из Расмус выглядят. Помню только отличительные черты. Извините, ещё раз, - стала собираться я, немного отходя от ступора. В ушах ещё звенела песня.
- Давай на ты, - улыбнулся он.
- Угу…
- Варюш, давай скорей, - пихнул меня Кэш, взгробастав виолончель себе. Он всегда таскал мои инструменты, сколько я его не отговаривала… всегда… Джентльмен.
- Угу, - снова произнесла я, - Пока, - обратилась я к Лаури, - было приятно пообщаться.
- В таких случаях я привык говорить До свидания, - ответил он, протягивая футляр со скрипкой. Я только и могла, что смущённо взять скрипку, - может проводить. Мне всё равно делать нечего.
- Нет, спасибо. Нам недалеко, - соврала я. Конечно нам было очень далеко. Ещё надо было успеть, пока метро не закрылось. Не переться же всю ночь через Москву с инструментами. Просто Кэшу Лаури не очень понравился. Мне не хотелось накалять обстановку.
- Тогда мы можем хотя бы встретиться? – крикнул он в немой надежде, я уже отдалялась.
- Вечеринка в Plan-B, - крикнула я в ответ, уже уходя. Кэш в последний раз недоверчиво взглянул на Лаури, а потом на меня. Я разрывалась между вспыльчивостью Кэша и желанием пообщаться с рок-звездой такой величины! Простой человеческий интерес к своему кумиру молодости. Стоп, мне восемьнадцать, разве я не молода?!
К счастью на метро мы успели, разъехались по домам. Любимый естественно вызвался проводить… темно почти час ночи. Мне это польстило и даже вызвало некое чувство безопасности, но я всё равно пыталась его уговорить не идти со мной, убеждая и его и себя, что я большая девочка и если что заеду виолончелью куда надо и тикать! Но Кэш слишком хорошо меня знает.
- Пока, малыш, - он прижал меня к себе, чмокнув в нос. Его фраза меня раздражала.
- Не называй меня малышом. Лучше придумай что-нибудь по оригинальней, - буркнула я.
- Варюш, не бузи. Хорошо, больше не буду, - он улыбнулся и снова подарил поцелуй. Минут пять мы целовались неразлучно, пока в голове не ёкнула, что мама любит иногда подглядывать в глазок, следя, чтобы мы с Настей не нашкодили. Раньше всё начиналось с разрисовывания стен в подъездах, а теперь парни. Иногда мама говорит, что лучше пусть стены разрисовывает. Но всё-таки я не Настя.
- Ладно, всё пока. – Улыбнулась я и полезла за ключами. Мы попрощались, и вот я захожу в тёмную квартиру. Длинный коридор. Я уже привыкла в темноте искать свою комнату. Но то, что в квартире темно не факт, что мама спит. Благо спит папа, это я узнала по храпу, доносящемуся из дальнего угла коридора. Дальний угол – вход в комнату родителей, значит напротив моя комната. Эх, спасибо папуля за храп, может на этот раз я дойду по звуку и ничего себе не сломаю. Хотя, чего я волнуюсь? Родителей о том, что буду поздно я предупредила. Кэш заверил, что вернёт в целости и сохранности. Я спокойно могла включить свет, но… пусть спят. Тем более в последний раз в семь утра, когда нормальные люди вставали и шли на работу, я бухая только ложилась спать… это было два года назад. С тех пор зарок, не напиваться. Я даже на выпускном сильно не бухала.
- О! Гадкий утёнок вернулся, - послышался недовольное шипение… а точнее шёпот моей сестры, когда я вошла в комнату.
- Ты что? Фэйсконтроль в клуб не прошла? Или Тимати с Биланом сочли тебя не самой лучшей кандидатурой, чтобы потусить?! – съязвила я. Боже! Да я добрая, но порой иногда жутко приятно, когда Настю сажают на домашний арест! Голубые глаза пылали злостью из-под подушки.
- Очень смешно. Между прочим это из-за тебя! – снова злое шипение. Я не обращала внимание. Переоделась и залезла под простыню.
- Интересно, при чём тут я? – неохотно продолжила я дискуссию.
- Мамочка запретила идти в клуб из-за того, что волноваться и ждать двух сразу не по зубам её нервам.
- О_о! Ты прям цитируешь. – Улыбнулась я и уткнулась в подушку, стараясь не забыть тот сладкий поцелуй Кирилла. Немного хотелось позлорадствовать, слушая недовольное бурчание Насти. Странно, она даже не пыталась сбежать… или пыталась? Ведь ей не нравится, когда она не получает того чего хочет. Она привыкла совершенно к другому.




 

Это моё новое творение. Выкладываю на пробу... опять же по главам. Хочу предупредить о маленьком плагиатике, надеюсь вы мне его простите. Так главаная героиня поёт, то соответственно нужны песни... Что же, писать их я не умею... Так, что не обижайтесь, украду парочку произведений наших знаменитостей. Собственно под эту музыку прода и писалась. Итак, критикуйте... ))))))))))))))))))))

The First. Начало жизни

Я сидела на усилителе. Из телефона играла песня Last Waltz. Динамик разрывался в волшебном, чарующем голосе. Хотя, нет, не чарующем. Эта песня была настолько мне знакома, настолько для меня стара, что чары её уже иссякли. Это была всего лишь любимая песня. С этой композицией у меня слишком много воспоминаний. Я слушаю её всегда, когда волнуюсь. Вокруг сновали люди. Лайз теребил свои шнуры, Nr.E. T настраивал барабаны, Кэш проверял микрофоны, а Дим вообще куда-то пропал. Я тупо сидела у сцены на усилителе в обнимку с виолончелью. Первый концерт в клубе, ужасно волновалась, хотя с виду никогда этого не поймёшь. Я не умею волноваться как все. Когда это случается, у меня не трясутся руки, нет истерики, я просто могу часами сидеть вцепившись во что-то и глядя в одну и ту же точку. Руки при этом были ледяными. Хотя, нет, они у меня всегда холодные.

Удивительно, как Кэш и Димка нашли возможность провести концерт в клубе. Неужели больше не будет ора у ВДНХ? Песен под дождём на Арбате… и мата, когда мы пытались перенести аппаратуру в другое место. Конечно, это всё уже порядком поднадоело… всё-таки три года такой жизни. Но я знаю, что буду по этому скучать… Ой, что-то я размечталась… может ещё ничего не получится. Может мы опять вернёмся к пениям на улицах Москвы. Всё было слишком романтичным и неправильным. Это будоражило меня. Как же классно было петь в ливень, в белых джинсах упасть в лужу, издавая скриму. Бежать от дяденек милиционеров и часами делить камеру с бомжами. Это не приятно, но всё же… я всегда любила и люблю образ жизни бродяги. Сестра не понимает, мама вообще слушать не хочет. Так и живу… убегая то от родных, то от себя…

- Votakka! – Услышала я чей-то недовольный голос. Интонация была такая… наверное это был мат.

- Excurse me, please, - ко мне подсел какой-то мужчина лет 28. Сразу было видно – не местный. И это ещё мягко сказано… наверное вообще иностранец. На голове была очень странная причёска… блондин, волосы растрёпаны, безобразно распределены на пряди… поставлены на лак. Безразмерные шаровары и чёрная майка. На ногах огромные кожаные берцы на огромной подошве. Не жарко ему? Июль месяц! Он мило улыбался¸ как дитя. В руках у него был коктейль. Всё это вместе давало мне определение загадочного «Нечто».

- What? –равнодушно произнесла я, отвернувшись, пытаясь найти ту точку, в которую я пялилась последние пол часа.

- Привет, - сказал он на английском. Голос был мягким, немного кислым… даже прокуренным.

- Ну, привет, - растерянно ответила я. Английский я знала, так же замечательно как русский, хотя нет… даже лучше. Всё-таки я пела на этом языке.

- Знакомая песня, где-то я её слышал, - с сарказмом произнёс он, указывая на мобильник. Аппарат связи до сих пор разрывался в аккордах Last Waltz, прокручивая песню снова и снова.

- И что? – так же равнодушно ответила я. Если честно не очень люблю новые знакомства.

- Да нет, ничего… По-моему… ээээ, группу забыл… - «Нечто» почесало затылок.

- The Rasmus, - напомнила я. Мне хотелось произнести это так же равнодушно, но любопытство пересилило. Уж больно притягивала меня его простота общения. Он разговаривал со мной так, как будто мы знакомы не первый день.

- Точно! Да! Ты их фанатка? – обрадовался он.

- Несколько лет назад я бы ответила «Да!», а сейчас – просто приятные воспоминания, - шла я на контакт.

- Автограф? – весело предложил он, доставая из кармана ручку. От такого предложения я немного очумела. Да кто он такой?

- На кой хрен мне ваш автограф?! – более грубо ответила я, почувствовав на себе недовольный взгляд Кэша. Незнакомец не понимая причины моей невежливости, потупил голову.

- Неужели ты меня не узнаёшь? – расстроено спросил он.

- Нет, а должна? - Немного смягчилась я. «Нечто» что-то про себя быстро пробурчало. Я расслышала только: «блин…два года…забыли…»

- Наверное, - и всё0таки странный он.

- Варя, - протянула я руку, догадываясь, что он клеится. Ну и методы пошли! Это что, так в Европе принято?

- Лаури, - ответил он, - слушай, не помнишь, как звали солиста той группы? – улыбнулся он.

- The Rasmus? Что-то на Л… - стала рассуждать я. Ну не помню! Что за допрос!? - …Лари… Лаврентий… Нет… А! Лаури! Точно! Вы тёски! – я улыбнулась и посмотрела на него. «Нечто» сидело с приоткрытым ртом и выражением лица: « Я что, похож на идиота?» Я не удержалась и рассмеялась.

- Что смешного? – он мгновенно отошёл от транса.

- Да, нет… - Хихикала я, - просто у тебя такое выражение… кхе, кхе, - сделала я важный вид, - лица, - серьёзно закончила я.

- Жесть, - облокотился он на стул, - а если этот я – тот самый солист?! – его глаза стали похожи на вороньи.

- О, нет! Не верю! Илонен и ты – вы не похожи. – Я старалась произнести как можно более убедительней, скорее для себя, чем для него, - он говорил, что больше в жизни не перекрасится, да и перьям не изменит! А ты блондин и без перьев…

- Не аргумент! – Лаури озадаченно посмотрел на меня и залпом выпил весь коктейль. – Ну как знаешь. Я вообще впервые встречаю, пусть даже бывшую, но всё же поклонницу, которая меня не узнаёт.

- Эх, эгоизм, - меня посмешило Nr.E. T. (енрити) потащил меня на сцену. Увлёкшись разговором, я даже не заметила, что всё было готово. Зрители подтянулись в клуб Нас знали, несмотря на первый настоящий концерт. Ц нас была «уличная» публика и свои интернет фанаты. Итак, на сцене группа «Butterfly effect». Собственно, находясь перед десятками глазами, задаёшься вопросом… Кто я?