Это то, о чем нельзя сказать.

Не потому, что это под запретом. Просто потому, что нельзя описать, как это внутри.

Агония из печали и тоски, а в середине дух смелости вместе со страхом. Это воздух, который наполняет мои легкие. Я чувствую его. Он между ребрами. Тяжелый, словно якорь.

И чтоб чувствовать себя комфортно в этой ауре, мне не хватает всего лишь возможности действовать.

И не потому, что я ограничиваю себя. Просто потому, что это действительно невозможно.

Я даже и искры не смогу создать.

А кто-то может. И неясно: этот кто-то в моем воображении или в настоящем, где-то тут рядом, возможно даже дышит мне в спину?

Только я смотрю назад и никого не вижу.

Но как же хочется верить, что он возьмет меня за руку и попросит о помощи!

Мы спрячемся в лесах, будем усердно прислушиваться к шороху земли.

Будем растворяться на месте, а появляться, где нас не ждут, где холодно и сыро.

В шумах радиоволн мы будем молчать об одном и том же, отчаянно схватившись за наши хрупкие оружья, без которых мы – никто.

Мы будем ссориться, будем терять и обретать обратно.

Обретать со слезами и криками, с танцами и крепкими поцелуями на прощанье. Не потому что любим, но потому что боимся, что другого случая, чтоб признаться в этом, у нас не будет.

Порванные манжеты и шрамы на руках нас не будут волновать.

Будут вещи, куда важнее этого мира. Мы будем единственной ее надеждой.