Последний год существования СССР памятен мне тем, что я впервые в жизни чуть было не попробовал настоящий шотладский виски. Мы с другом сидели у общей знакомой за столом с легкой закуской, и тут она эффектно поставила перед нами бутылку «Джонни Уокера».
– О! – обрадовался мой друг. – «Джонни Уокер»!
– Джонни Токер, – отозвался я.
– Джонни песенки поёкер, – подхватил он.
– Да орешки всё грызёкер, – заключил я.
Знакомая нехорошо поглядела на нас и убрала виски со стола.
– Не умеете ценить прекрасное, – заявила она, – пейте привычное.
И поставила на стол бутылку «Столичной» водки.
– О! – снова обрадовался мой друг. – «Столичная»!
– Вещь отличная, – откликнулся я.
Мой друг открыл уже было рот, но знакомая резко оборвала его.
– Еще одна рифма, – сказала она, – и будете пить чай.
Друг мой встал и говорит мне:
– Пошли отсюда. Это оскорбительно. Она, кажется, думает, что мы «чай» не зарифмуем.

© Михаил Юдовский

Виски, виски. Пили мы ваши виски. Научились такую х продавать так дорого. Настой самогона он и останется настоем самогона хоть ухезайся. Вопрос присадок. И исходники. Росли у нас злаковые. Держите самогон пшеничный. Нету у басурман нечего краме кактусов и кукурузы. Вот вам текила и Бурбон. Чтоб невыкидать виноградный жмых, перебраживают вот вам чача. И пошло поехало. Все это перегон. И чего придумывать. И частично эти напитки перегоняются только один раз.