Федор Федорович, как заправский помощник режиссера, слегка подтолкнул очередного диктора в спину:
— Не торопись!
Сапогов, отодвинув стакан чаю, поставленный для предыдущего оратора, начал речь без всякой отсебятины:
— Дорогие товарищи! Мы, и я в том числе, с большим удовлетворением выслушали доклад нашего уважаемого Якова Максимовича. Все мы, в том числе и я, должны тщательно взвесить слова Якова Максимовича. ..
Первой, не выдержав, звонко, на весь зал, расхохоталась Таня Гранаткина. Затем смех пошел по рядам волнами. Его, казалось, можно было видеть, он гулял, как белые барашки перед штормом. А Сапогов, ничего не замечая, молитвенно сложив руки, нараспев читал речь, только что произнесенную Горелкиным.
— Я повторяю, товарищи: существо слов Якова Максимовича в их, я бы сказал, объективности, в правильной оценке истинного положения. Возьмем, к примеру, нашу меховую фабрику...
Произнеся слово «меховую», Сапогов удивленно посмотрел на лежащий перед ним листок, с таким видом, точно его укусил скорпион. Впрочем, он тотчас же поправился:
— Извиняюсь, товарищи. Я хотел сказать: возьмем, к примеру, нашу кроватную фабрику.
— Крой, Сапогов, чужих! Это легче.
Но речь у Сапогова явно не клеилась. Заикаясь, он читал:
— Как известно, сырьем для нашей фабрики являются овчины и шкурки, из которых мы вырабатываем меховые. . . кроватные изделия.
Из зала донеслось: —Прекратить! Долой!
Яков Максимович поднялся во весь свой могучий рост:
— По требованию собрания лишаю вас слова! Объявляется перерыв.
В перерыве все и объяснилось. Федор Федорович очень бережно относился к своему литературному наследству. Все, что он писал для ораторов, он просил машинистку печатать в трех экземплярах. Один отдавал действующему лицу, второй — Якову Максимовичу для сведения и один оставлял себе — на память. Впопыхах он всучил всем выступающим один и тот же текст. А ораторы, занятые пивом, недоглядели.
После перерыва Яков Максимович сухо объявил:
— Прошу извинить за недоразумение. Слово имеет товарищ Гранаткина.
Таня начала речь, став около стола президиума.
— А по-моему, вы напрасно принимаете это за недоразумение. У вас такая система — со шпаргалками ораторов выпускать. И мне было подсунули, да я вовремя разобралась. Вижу, что-то про меха да про шкурки, и все в мужской манере: «я сказал», «я видел», «я понял».
Таня скомкала листок и бросила его за кулисы.
— Позвольте поговорить по душам. Начистоту...В зале было тихо-тихо. Как в поле перед грозой.
***
Очень интересная штучка для любителей прекрасного - конструктор icq. Сделай себе подарок - сделай собственную, неповторимую аську.

О какой вырос - просто змея какая то.

От риска мало было толку. Выслушав подшефных Притыкину декламаторов, Яков Максимович, не обращая внимания на летевшие из зала записки, вставал и подводил итог:
— Поступило предложение прекратить прения.Я думаю, ввиду позднего времени стоит поддержать.Пора и спектакль смотреть.. .
И на этот раз все шло по расписанию. Пригласительные билеты были напечатаны золотом. В одной из артистических уборных, временно превращенной в буфет для президиума, на круглых столиках потели холодные бутылки «мартовского» и «жигулевского». В оркестре сидели музыканты из клуба швейников.
Пока Яков Максимович жевал свой доклад, Притыкин собрал заготовленных ораторов в буфете для последнего инструктажа.
— Яков Максимович кончит ровно в шесть.
— А вдруг затянет?
— Не затянет. У меня по минутам проверено. Первым пойдет Горелкин, затем Сапогов. А где Гранаткина?
— В зале сидит.
— Пусть сидит. Она пойдет третьей. А ты, Крякин, четвертым. Ясно? Можете выпить по бутылке «жигулевского», но не больше. А тебе. Крякин, советую воздержаться, а то опять, как пономарь, без знаков препинания будешь читать.
Ровно в шесть часов Яков Максимович под еле слышные, жиденькие аплодисменты переместился с трибуны в середину президиума. Спросив ради формы, нужен ли перерыв, он тотчас же объявил:
— Слово имеет товарищ Горелкин.
Горелкин, поднявшись на трибуну, разложил свои тезисы и, повернувшись в сторону кулис, важно сказал:
— Попрошу водички, а если можно, чаю. Желательно с лимоном.
Это была единственная собственная фраза, которую Федор Федорович разрешил ему произносить. Дальше шли притыкинские консервоизречения.
— Дорогие товарищи! Мы, и я в том числе, с большим удовлетворением выслушали доклад нашего уважаемого Якова Максимовича. Все мы, в том числе и я, должны тщательно взвесить слова Якова Максимовича, разобраться в их сущности. Я, возможно, ошибаюсь, но меня, конечно, поправят. На мой взгляд, существо слов Якова Максимовича...
В зале стало шумно, как в школе во время большой перемены. Но это мало смутило привычного оратора.
— Я повторяю, товарищи: существо слов Якова Максимовича в их, я бы сказал, объективности, правильной оценке истинного положения. Возьмем, к примеру, нашу меховую фабрику. ..
Горелкина провожали с большим воодушевлением — от радости, что он кончил. Он еще не успел дойти до свободного, забронированного для почетных гостей первого ряда, как председатель объявил:
— Слово имеет товарищ Сапогов. Приготовиться товарищу Гранаткиной.
***
Очень интересная тамада в Казани, а так же полная организация свадеб и вечеринок. Профессиональный подход и креативные сценарии.

Позитив

О как.

— Татьяна Гранаткина.
— А не подведет? Лишнего не наговорит?
— Отдельно подрепетирую. Девушка толковая. Второй год в драмкружке состоит. Сейчас Лизу в «Горе от ума» готовит.
— Смотри, как бы эта актриса нам всю обедню не испортила! Все! Можешь идти. Впрочем, постой. Не забудь сказать Стрелкову с пивного завода, чтобы он для президиума буфет как следует организовал, а то опять, как в прошлый раз, прикатит бочку своего пива. Пусть сам его пьет. Напомни ему про бутылочное.
Слегка подновив доклад, Притыкин целый день диктовал машинистке тексты выступлений в прениях. Затем он принялся за самих ораторов. Церемониал при этом всегда был одинаков и несложен. Новичкам Федор Федорович тоном, не терпящим возражений, предлагал:
— Вы выступаете тотчас же после Якова Максимовича. Больше выразительности. Обращайте внимание на знаки препинания. Давайте пройдемтесь потексту. Раз, два — начали!
С заслуженными мастерами прений хлопот было еще меньше. Этим Федор Федорович давал директивы по телефону:
— Приходи за полчаса. Я тебе твои мысли коротенько оформил.
Понятно, что много было строптивых. Они отказывались «декламировать» с трибуны притыкинские шпаргалки. Выслушав возражения, автор торопливо прятал заготовленный текст в папку и холодно цедил:
— Ваше дело. Была бы честь предложена.Находились колеблющиеся. С ними Федор Федорович обращался ласково:
— Мы вас готовим для затравочки, а то жди, пока народ расшевелится.
Но чаще всего случалось, что прения кончались на «затравочных» и на штатных ораторах. За этим внимательно следил сам Яков Максимович. Он сидел в середине президиума и изредка обводил зал строгим взглядом, словно спрашивал: «А ну, кто еще рискнет?»
***
Очень качественные и надежные аккумуляторы для ноутбуков asus помогут вашему ноутбуку работать долго и плодотворно. Приятные цены.

Есть же люди

По ведомости на заработную плату Федор Федорович Притыкин числился референтом. Но это была, так сказать, только внешняя оболочка. Обязанности Притыкина были гораздо шире: он редактировал всю, так сказать, «мозговую» продукцию начальника облместпрома Якова Максимовича Швыркина — доклады, речи, выступления, служебные записки, проекты и приказы. Кто-то однажды назвал Федора Федоровича «чиновником особых поручений». Прозвище настолько прилипло к Притыкину, что даже сам он с чуть заметной гордостью говорил о себе:
— Состою для особых поручений при Якове Максимовиче.
Из всех особых поручений Притыкину лучше всего удавалась организация совещаний и собраний. Сказать, что Федор Федорович любил это занятие, было бы вопиющей недооценкой: он не любил, а прямо-таки обожал его. Узнав о предстоящем хозяйственном активе или конференции стахановцев, Притыкин преображался. Обычная походка вразвалочку сменялась стремительным скольжением. Он носился, как угорелый, никого не видя и никого не замечая. Хлопот у него действительно было много.
И на этот раз действие, как всегда, началось в кабинете начальника. Яков Максимович, перелистывая большой настольный календарь, сказал:
— По плану через пять дней совещание с активом. Обеспечь!
— Доклад новый будете излагать или тот, что стахановцам читали?
— Поднови. Билеты закажи в исполкомовской типографии. У них глянцевый картон есть. А то прошлый раз не билеты, а какой-то утиль подсунули.
— Слушаю-с. Золотом или черным по белому?
— Смотри сам. Если смета выдержит, позолоти. Теперь о прениях. С меховой фабрики пусти Горелкина.
— Он же три раза подряд выступал.
— Не беда. Говорун опытный. Пусть еще раз послушают. С кроватной фабрики Лисицына заряди. Нет, лучше Сапогова: у него дикция поприятнее. Из мебельной мастерской подготовь Крякина. Из зеркальной давай женский пол пустим, а то опять скажут, что мы инициативу женщин сковываем. Кто у них там поголосистее?
***
Теперь появилась великолепная возможность не только скачать jimm бесплатно для своего любимого телефона, но и сконфигурировать его под себя.

Поговорим о моде.

Как нужно не любить автомобиль - чтоб такое сотворить.

Сообща торжествуем, взвешиваем: 1,2 килограмма. Вечером пьем чай с бутербродами из кумужьей икры.
На следующий день на этом же Володином плесе ловим хариуса. Он играет на двух струях. Одна уходит на середину плеса, вторая — к нашему берегу, прямо под нависшие над водой кусты. Поймав с десяток некрупных рыбин, скисаем. Больше не клюет, хотя хариус интенсивно играет. Красного червя он не желает, отказывается и от опарыша. Не берет и искусственную мушку с утяжеленным поплавком. Видимо, пугается. Оставив метра три лески, прицепляю мушку, сделанную на предыдущей рыбалке из бороды товарища. Спрятавшись в кустах, вожу приманку по струе. Хватают коротышки. Но вот чувствую удар и тяжесть. Пытаюсь поднять, но хариус уходит, разогнув лапку двойничка.
Мы огибаем озеро и раскидываем палатку там, где из него вытекает река Винтявр. Удивительные по красоте места! На озере множество островов, поросших густым березняком, кругом скальные нагромождения. Когда-то здесь на славу поработал ледник. Полно грибов: красноголовики, волнушки, чернушки, на высоких песчаных местах находим белые. Из черники и брусники варим компот.
Стоит ветреная, но солнечная погода. Бывает на севере такая благодатная пора, когда природа во власти осени, но еще не рассталась с летом. На озере утром и вечером берут сиги. Одного из них, килограммового, вываживаю на «дробинку». Идти к берегу не хочется, зову товарища. Володя подплывает на лодке. Сиг уходит то под лодку, то в сторону. Наглотавшись воздуху, он по-прежнему остается сильным, ускользающим. Товарищ пытается взять за жабры, что получается не сразу. Уже в лодке сиг делает последние прыжки и срывается с крючка. Попался он на гусеницу, которую я подобрал, продираясь через приозерные заросли. Опарышей нет, пробуем ловить на кусочки сала и грибных червей, которых быстро смывает течением. Возвращаюсь к традиционной насадке — подживляю мормышку миниатюрным земляным червяком.
На озере редкие всплески. Ветер к вечеру стих, и над озером стоит тончайшая тишина. Так и кажется: чиркни кто на том берегу спичкой — услышишь. Володя в высоких сапогах шастает по мелководью со спиннингом, поднимая на всю округу шум, особенно когда выволакивает щуку. Меня интересует иная рыба, не расстаюсь со своей тонкой снастью. Вот близко всплескивает сиг. Замираю, не перебрасываю. Уверен, должен он заметить моего червячка. Увидел! Поплавок стремительно тонет. Опять борьба. Приглядев у берега между камней небольшую заводь, тактично предлагаю сигу войти туда. Рыба освобождается, точнее, разгибает крючок мормышки и отчаянно барахтается в каменной ловушке. Бросаюсь на нее всем телом, прижимаю к камню. Красивая рыбалка!..
Быстро темнеет У костра обсуждаем завтрашний маршрут. Сигов и хариусов поджариваем по-саамски у огня на прутьях. Из щуки готовим шашлык. Находим, что вчерашние подсоленные хариусы вкуснее, чем сегодняшние свежие. С компотом из брусники переборщили: получился густой, терпкий. Разбавляем кипятком. Ужин очень изысканный.
С рассветом на реке глухо, хариус, видимо, ушел в озеро. Останавливаемся у безымянного озерка, связанного с речкой ручейком. С подветренной стороны на границе ряби и спокойной воды кормится очень крупная рыба. Лежим на ягеле и гадаем, кто это. Кумжа? Нет, у той всплеск энергичный, взрывной, у этой же — замедленный. Сначала появляется плавник, потом — часть хвоста.
Наши снасти рыба отвергает. Володя попадает на один всплеск прямо, как мы говорим, на морду, отменным червяком. Нет... Уж кумжа, та как пить дать заграбастала бы насадку. Наконец я выплываю на лодке, но — ни в какую! Конечно же это он. дразнит нас — неподкупный и неподступный сиг, который чем больше, тем несговорчивее. Мы прощаемся с ним и предупреждаем, что вернемся сюда по весне, по майскому льду, под незакатное солнце. Уж тогда он капитулирует как миленький.
На Карозере и в его окрестностях дивная природа с хорошими ягодами и грибами, коих мы насушили целую гору, пока погода позволяла. Там прекрасные пески и березовые леса, отличные рыбные речки и ручьи. Есть где порыбачить, что половить. Там отзывчивые люди, которые в худую погоду приютят и накормят. На реке Карайок, впадающей в Воронью, можно провести все лето, и это время будет лучшей частью жизни рыболова. Пусть ломаются крючки и удилища, рвутся лески и ускользает рыба. Пусть! Ведь это во сто крат интереснее, нежели рыба, лежащая в рюкзаке.
***
Вкусные и полезные семечки для вас. Хотите приобрести семечки оптом - обращайтесь. Ведь из семечки делают большое количество продуктов и масло и разные сладости.

Фото.

Она ставит свои классовые интересы выше национальной независимости и свободы своей страны.
Первые признаки соглашательства и предательства индонезийская буржуазия показала после подписания 25 марта 1947 г. Лингаджатского соглашения. Буржуазные элементы в индонезийском правительстве, приняв Лингаджатское соглашение, нанесли тем самым серьёзный удар по национальному суверенитету Индонезии. Это соглашение стало орудием голландских империалистов. Интересы же индонезийского народа были серьёзно ущемлены.
Лингаджатское соглашение принадлежит к серии политических документов англо-голландской дипломатии. Документ этот, как и многие другие с маркой «Сделано в Англии», был рассчитан на обман индонезийского народа, на превращение Индонезийской республики вновь в колонию голландского империализма.
Что же предусматривало это соглашение для воюющих сторон и что оно представляло на деле?
Соглашение устанавливало следующее.
Во-первых, голландское правительство под давлением широко развернувшегося национально-освободительного движения вынуждено было признать де факто правительство Индонезийской республики на Яве, Мадуре и Суматре. Это признание было признанием на словах. На деле же голландское правительство и голландские оккупационные власти в Индонезии игнорировали республиканское правительство.
Во-вторых, голландское правительство согласилось включить в состав республики оккупированные голландскими войсками районы Индонезии. Согласие это, однако, не имело никакого практического смысла потому, что даже в том случае, если бы это произошло, то при сохранении режима оккупации этих районов фактическая власть по-прежнему принадлежала бы голландским властям.
В-третьих, голландские колонизаторы при решающей помощи англо-американских империалистов и при содействии буржуазно-националистических элементов в индонезийском правительстве навязали индонезийскому народу так называемые Соединённые Штаты Индонезии, в состав которых должны войти Индонезийская республика и созданные голландцами на оккупированных ими территории.
***
Быстрое и грамотное обучение и развитие персонала дает положительный эффект. Комплексный подход и разнообразная тематика тренингов.

Фото

В. Сорокажердьев
***
Хариус, как известно, рыба своенравная. Иногда клюет без стеснения и обмана на любую наживку. А чаще проявляет твердость характера — что-то выпрашивает у рыболова, а что именно — понять невозможно. В озерах и реках он не прочь захватить полноту власти, но хорошо уживается с сигами и форелью.
Карозеро, расположенное в глубине Кольской тундры в системе реки Вороньи, — идеальное сообщество хариуса и сига. На Карозере я бывал не раз. Расскажу об одном из походов.
Стояла вторая половина августа, во всех отношениях благодатное время для любителя дальних странствий: комар и мошка уже идут на убыль, кругом полно ягод и грибов, сравнительно тепло, хотя по ночам иногда и выпадает иней. Мы вчетвером, плененные красотой тундровых далей, спустились к Карозеру, протянувшемуся на многие километры. Мы вышли к саамскому становищу (два жилых дома, сарай, баня), где и заночевали, пользуясь гостеприимством хозяев-оленеводов Вечером, когда ветер стих, рыба заиграла у самого берега. И саамский мальчик Вадик дал нам, взрослым, и нашим сыновьям, его одногодкам, урок ловли: в течение нескольких минут вытащил двух превосходных хариусов. Ловил он на опарыша, и наши ребята тут же занялись его поисками.
С утра, погрузившись в лодки, поплыли на другой берег. Там завернули за мыс и причалили. С подветренной стороны усиленно брала рыба. Я с сыном пошел берегом. Снасть пришлось сменить на тонкую, сиговую: леска 0,15 миллиметра, чуткий поплавок, мормышка-«капелька». Насадка — опарыш. Поклевки следовали одна за другой. Сиги, хариусы граммов по 200, 300, 400... Примерно через десяток поклевок шла рыба покрупнее: до килограмма и выше. Она, как правило, доставляла неприятности. Первая рыбина сломала крючок, вторая разогнула его, третья сошла у берега в камнях. Сожалели, что не взяли сачок. А на грубую снасть рыба не реагировала. Не брала и красного червя. Рыбу можно было различить: сиг демонстрировал хвост, а хариус высовывал спинной плавник. Сиг играл спокойно, хариус же вел себя вызывающе, агрессивно: нередко выпрыгивал из воды за-комаром и с изумительным проворством схватывал крылатую живность на лету.
К вечеру достигли конца западной губы и заночевали в устье безымянного многоводного ручья, впадающего в Карозеро. Погода испортилась. Заморосил дождь, упал туман. Поход по ручью особого удовлетворения не принес. Подступиться к воде мешали ивняковые джунгли, напитанные ночным дождем. Вымокли основательно. Хорошие экземпляры не попадались. Хариус клевал в основном на перекатах.
Сверяясь по карте, к вечеру следующего дня перебрались в восточный угол озера, к истоку реки Карайок, вытекающей из Карозера. Здесь раскинули бивак между огромных скальных обломков, в сухом, безветренном месте. Утром разделились: Володя Чурюмов с сыном Андреем пошли в низовья реки, а я со своим сыном начал ловить почти от истока, с первого плеса. Снасть я поставил грубую: леска 0,35 миллиметра, зеленого цвета, крючок № 10, грузило-картечина, красный червь. Рассчитывал, что может взять крупная рыба, что в конце концов и случилось.
Спускаясь к реке, обозревая ее более чем километровый участок, почему-то сразу определил место нашей первой удачи — подходящий плес. Поплавок проплыл метров десять и утонул. Тяну вполне приличного хариуса, потом второго. У сына трехметровое удилище, но и он, вижу, выволакивает черныша (так выглядит хариус) свыше полукилограмма. Чувствуется, река богатая, необловленная.
Беру спиннинг, пытаюсь достать недоступные для удочки уголки плеса. Опять же на струе со-второго заброса поклевка. Рыба на блесне, но у берега сходит. Еще одна бежит за.блесной, однако брать металлическую рыбку не решается. На удочку хорошо берет форель, правда, скромных размеров.
Вскоре у нас уже приличный улов, килограммов шесть. Наши спутники довольные сидят у очень симпатичного плеса.
— Старик, — говорит Володя. — Оборвал лучшую свою мормышку. Кажется, хариус.
У его ног груда рыбы, среди которой несколько «подлещик» граммов по 600—800. Прежде чем добраться до воды, Володя вынес не одну охапку березового валежника. Крупную рыбу тут вывести очень трудно. По соседству места нет, и я поднялся выше, на перекат. Быстрая струя подхватывает поплавок, удочку то и дело приходится перезакидывать. Однако терпение — залог удачи. Машу удилищем без устали. Вот поплавка нет. Зацепился за камни? «Подвергай все сомнению», — Подсказывает внутренний голос. В воздух взлетает подсеченный хариус. А вот и форель. Еще одна, еще... Четыре форели кряду. Опять поклевка. Но леска не выбирается. Удилище в дугу. Отпустить? Нет, буду потом жалеть. Участок очень сложный для вываживания. Надеясь на крепость снасти, тащу напролом. «Телескоп» ломается. Эх, мой пластмассовый друг, не подводивший меня еще ни разу! Трясу его обломками, пытаюсь освободиться от опутавшей меня лески. Но что это?.. Обломок удилища ползет с берега к воде. Значит, схватка продолжается! Рыба у берега под кустами. Позволяю ей выбраться из этого гиблого места на простор и вываживаю за леску туда, где берег ниже и чище, тащу рыбу волоком. И тут замечаю, что это не хариус, а кумжа.
***
Интересные плагины и шаблоны joomla помогут сделать сайт или блог более оптимизированным и функционально подкованным.

Спрятались.

Сразу видно. Круглое носить, а квадратное катать. Так делают только в нашей армии.

Свободная, независимая от империализма, подлинно демократическая Индонезия — это цель индонезийской демократии, стоящей во главе национально-освободительного движения. Борцом за подлинное сплочение национальных сил в интересах завоевания полной независимости страны выступает индонезийская ком- . партия.
Тактика революционных политических партий Индонезии — коммунистической, социалистической, рабочей — была подчинена выполнению этой задачи.
Что же касается буржуазных партий (машуми и национальная), то руководство этих партий не вело борьбы против иностранных империалистов. Сукарно, Хатта (национальная партия), Рум, Агу Салим (машуми) представляли буржуазно-националистическую линию в национально-освободительном движении. В конце концов они скатились на позиции соглашательства с империалистами, предали интересы своего народа и стали верными агентами американского и голландского империализма.
Сукарно, Хатта, Рум и другие видные дельцы буржуазных партий Индонезии в выступлениях по радио и в печати убеждали индонезийский народ в том, что английская армия прибыла в Индонезию с дружественными намерениями к индонезийскому народу. Вот что говорил Сукарно по этому поводу: «Нашими врагами не являются союзные войска. Мы должны приступить к решению всех неясных вопросов мирным путём, в тесном сотрудничестве с союзниками, которые пришли на Яву для разоружения и эвакуации японцев».
В то время, когда Сукарно произносил эти слова, английские войска расстреливали мирное население Индонезии. Но руководство буржуазных партий удерживало народ и армию от активного сопротивления английским интервентам. Оно рассчитывало получить национальную «независимость» посредством соглашений с •империалистами Голландии, Англии и США.
Вполне понятно, что такая тактика, рассчитанная на соглашение с империалистами, вытекала из классовой природы крупной национальной буржуазии, неспособной и не заинтересованной в проведении радикальных социальных преобразований в Индонезии. До тех пор, пока на очередь не встал вопрос о конкретном содержании лозунга «Свободная, н зависимая Индонезия» и его реализации, индонезийская буржуазия способна была идти вместе с народом, оберегая, однако, свои классовые привилегии. Как только встал вопрос о демократических преобразованиях (национализация промышленности и другие преобразования), индонезийская буржуазия превратилась в антинародную, антинациональную силу, препятствующую демократическому развитию страны. Иначе и быть не могло, поскольку народно-демократические преобразования ведут к ограничению и лишению буржуазии её имущественных привилегий в пользу народа. Крупная буржуазия является контрреволюционной силой, опирается на иностранных империалистов в борьбе против демократических сил своей страны.
***
Организация реализует железобетонные плиты перекрытия, плиты жби и другую продукцию по самым привлекательным ценам. Цены производителя. Высокое качество изделий.

Мышка

Затаилась.