"Возвеселится пустыня и сухая земля, и возрадуется страна необитаемая и расцветет как нарцисс"
(Ис. 35, 1)


Однажды, рассказывает один современный писатель, в светлую, звездную ночь в тропиках я услышал как бы неопределенный шорох, пронесшийся мимо меня над пустыней. Какая-то жалобная нота почудилась мне в нем, и я недоумевал: был ли это порыв ветра, или что другое? Нубиец, служивший мне проводником, разрешил мое недоумение: "Послушай, - сказал он мне, - как плачет пустыня. Она жаждет, она тоскует, потому что хотела бы превратиться в цветущую долину".

Не раз с тех пор вспоминал я об этом унылом стоне, и мне кажется, что все мы, смертные, носим в себе такую же пустыню, стремящуюся быть долиной. Даже в жизни самого пустого и легкомысленного человека, наверное, бывали минуты, когда в нем невольно шевелилось сознание своей пустоты и стремление к лучшему.

Не было бы на земле отвращения ко злу и радости искупления, не вошли бы мы никогда в землю обетованную. Будем же славить Господа, давшего нам почувствовать всю бездну, все ничтожество земных наслаждений, давшего нам понять, что среди них мы утопаем, как в песчаной пустыне, и можем только взывать к Нему: "Жажду!" Возблагодарим Господа! В ответ на этот отчаянный вопль Он дозволит "пустыне расцвести". Но расцветет она лишь тогда, когда мы сознаем, что она - пустыня. В сердце человека найдутся всегда безводные места, темные уголки, в которые не проглянул еще Божий свет, мы подчас страдаем сами от сознания этой сухости, мы переживаем нередко такие минуты, когда в нас точно все охладело и омертвело, и мы с трудом находим светлую точку, на которой могли бы отдохнуть.

Но мы не умрем от жажды. Мы уповаем на Господа, Который сказал: "Кто жаждет, иди ко Мне и пей" (Ин. 7, 37).

"Возрадуется страна необитаемая и расцветет, как нарцисс". Да, она должна расцвести, и расцветет несомненно. Полный расцвет наступит лишь в раю. Но и здесь, если мы предадимся всецело Господу, Он будет действительно царствовать в нашем сердце, и часы сухости и отчаяния будут приходить все реже. Чем чаще глаза наши будут открыты для созерцания величия и славы Божией, тем обильнее расцветут и созреют в нашем сердце плоды Духа Святаго. Под живительным лучами Божественной любви может взойти семя добра и на сухой земле - там, где преобладали прежде сомнения и душевные смуты.