ОКОНЧАНИЕ.

НАЧАЛО ТУТ

Часть вторая

Собирая материал для своей новой книги «КГБ в русской эмиграции», вышедшей в свет в 2007 году в нью-йоркском издательстве «Либерти» и наделавшей много шума, я с удивлением обнаружил, что протестантская русская – и в целом славянская – эмиграция в США пронизана путинской разведкой ещё гуще, чем православная, но почему-то об этом никто не знает. Мне не удалось найти вообще ни одной публикации на эту тему. А ведь такой шпионаж ещё более опасен Америке, в которой преобладают протестанты. Они относятся к своим русским собратьям с огромным доверием и совсем не предполагают увидеть в них шпионов.

Почему же КГБ удалось так ловко замаскироваться среди русских протестантов в Америке? Мало кому здесь можно задать такой вопрос! Но на него подробно начал отвечать известный правозащитник Борис Перчаткин, отсидевший два срока в советской тюрьме за веру. Его интервью было помещено в первой части статьи. Сегодня Борис Перчаткин его продолжает, используя совершенно новые для меня имена и факты. Я привожу свидетельство Бориса Перчаткина без изменений, лишь иногда комментируя его как профессиональный разведчик.

Константин Преображенский

Итак, СВИДЕТЕЛЬСТВУЕТ БОРИС ПЕРЧАТКИН

ВСЕХБ вовлечён в разведывательную деятельность КГБ в ещё большей степени, чем Московская патриархия. Однако официальные советские протестанты, тем не менее, получают в США статус беженцев. Православные же его не удостаиваются, а чем от них отличаются руководство регистрированных протестантов? Разве только тем, что гораздо больше работало на КГБ! В этом я вижу несправедливость.

Массовая иммиграция в США функционеров ВСЕХБ и Автономщиков под видом религиозных беженцев стала очередным удачным ходом КГБ в борьбе против Запада. КГБ решил растворить нас в толпе функционеров ВСЕХБ и других протестантов-совпатриотов, которых на родине никто не преследовал, но которым США простодушно открыли двери.

К сожалению, американские иммиграционные власти не смогли уловить эту разницу, присвоив статус беженцев очень многим протестантам, которые сотрудничили с КГБ и на совесть поддерживали Империю зла. А такой статус не может быть предоставлен тем, кто прямо или косвенно причастен к гонениям. Кроме того, многие из этих лже-беженцев свободно выезжали на Запад в советское время и не просили там политического убежища. Ведь их никто не преследовал! Таким людям, по американским правилам, тоже нельзя давать статус беженца. Значит, они обманывали иммиграционные власти.

Например, могли ли те, кого преследуют, отправить своих детей на учёбу за границу? А вот сын функционера ВСЕХБ Романа Биласа, Игорь Билас, учился в восьмидесятые годы на пастора в протестантской семинарии за рубежом. Но ведь СССР боролся с религией, и протестантизм был враждебной средой. Как же можно было посылать врага на учёбу за границу? Ведь за рубеж тогда могли выехать только самые надёжные и проверенные советские граждане... Ответ один: через КГБ. Сам же Роман Билас, в советское время бывавший за границей, и его сын Игорь получили статус беженца в США в качестве жертв религиозных гонений.

А вот обратный пример. Руководитель нашей общины нерегистрированных пятидесятников в Находке, Василий Наварич, многократно оштрафованный за незаконную церковную деятельность и проведший пять лет в концлагерях на сахалинском лесоповале (наверное, на основе этого и сделали вывод: «Был за границей!») и оставивший там здоровье, как в насмешку, не был признан в американском посольстве беженцем, и ему пришлось подавать апелляцию и долго доказывать, что он – жертва преследований. Я в шоке, а вы?

Но самой одиозной личностью является Славик (Ростислав) Радчук. Он так же, ещё с советских времён, был частым гостем в США и в Европе и, примерно, году в 1996 осел как беженец в США. В Союзе его многие знали как гастролёра и подозревали, не без основания, в стукачестве. А в 1977 году в Находке он попался на контактах с КГБ. И вот как это произошло.

В 1976году Находку потрясают события: верующие наотрез отказываются от регистрации, плотно связались с правозащитным дисиденским движением в Москве, многие подали на эмиграцию, об этих событиях сообщает «Голос Америки». И в это время в Находке появляется девятнадцатилетний Радчук: говорил. что от армии прячется. А ведь среди нас почти постоянно кто-то сидел. Нашёл, где прятаться! Странно...

В советское время пятидесятники в разных городах специализировались, как правило, в востребованных специальностях. В солнечном Сухуми, например, это было цветоводство и фотография, а у нас, в дальневосточной Находке, – ремесло сантехника.

Почему-то как раз в это время верующих собрали в одну бригаду. Дескать, верующие хорошо работают, и им можно поручать ответственные задания. Но на самом деле причина была другой, чекистской. Верующие, собравшись вместе, начинают говорить о своих внутренних делах, обсуждать, спорить. Тут-то их и надо подслушивать! Начальство определило Радчука работать в этой бригаде сантехников, хотя он и не сантехник. Но начальству видней!

Видимо, так он проходил «альтернативную» военную службу. Возможно, паренька приметили, или он на чём-то попался, а впрягся – вези. Следует подчеркнуть, что вращался Радчук исключительно в среде незарегистрированных пятидесятников, а не членов ВСЕХБ. А раскрыли его случайно. Как-то он отпросился у бригадира после обеда, якобы для того, чтобы отвезти дров старушке.

- Что ж, иди, хоть доброе дело сделаешь, а то всё равно от тебя на работе толку мало! – усмехнулся бригадир Григорий Ващенко, у которого в то время сын сидел в тюрьме за отказ от военной службы. Но бригадир увидел, как Славик побежал не к автобусной остановке, а в противоположную сторону, и сел в поджидавшую его чёрную «Волгу». Это была машина всем известного майора Рудницкого, начальника пятого отделения Находкинского горотдела КГБ. (Примечание автора. «Пятая линия», как известно, боролась с инакомыслием, в том числе и с религией. Именно в ней, а вовсе не в разведке, начинал свою чекистскую карьеру «православный президент» Путин.

Кроме того, в этом эпизоде некоторые читатели могут усмотреть натяжку: дескать, КГБ так грубо не работает, не может начальник отделения приезжать на своей служебной машине для встречи с агентом: ведь этим его можно «засветить».

Это действительно так. Встречи с агентами проводятся строго по графику, не слишком часто и на явочных квартирах, являющихся ни чем иным, как обычными жилищами советских людей, квартирами или частными домами. Их хозяева – тоже агенты КГБ, завербованные в качестве содержателей явочных квартир. Они не имеют права знать имена людей, которые к ним приходят, и вдобавок должны легендировать частые визиты гостей перед соседями, – дескать, это приходят бывшие ученики покойного мужа, чтобы навестить меня, вдову и т.д. Как правило, эти легенды очень глупые и неубедительные, но люди в провинции легко им верят.

Явочные квартиры – это совсем не то же самое, что конспиративные, известные всем из фильмов о советских разведчиках. Конспиративные квартиры официально принадлежат КГБ, и начальники жэков об этом знают, потому что на их должность назначают только агентов.

Так почему же майор Рудницкий не встретился с этим молодым человеком на явочной квратире, в безопасной обстановке? Ответ может быть и таким: агент вызвал сотрудника КГБ на экстренную встречу по телефону. Правила КГБ это допускают. К.П.)

А главное – Радчук никогда нигде не признавался, что с ним контактирует КГБ. А все мы знали, что КГБ активно вербует наших молодых верующих, и потому инструктировали их в церквях так: «Если КГБ проявили к тебе интерес хотя бы один раз, заяви этом публично в церкви, и они от тебя отстанут. Потому что главное условие агентурного контакта – его конспиративность. Расшифрованный осведомитель становится ненужным чекистам...»

На следующие утро Ващенко при всей бригаде стал расспрашивать Радчука о том, почему несчастная старушка без дров оказалась майором Рудницким. А этот майор Рудницкий упёк в тюрьму девятерых пятидесятников из Находки. Очень может быть, что к этому приложил руку Славик.

То, что произошло после этого, весьма показательно: Радчук не произнёс вообще не одного слова, а только подхватил свой чемоданчик и исчез в тот же день на несколько лет из Находки. (Примечание автора. Такое поведение оперативно грамотно и говорит о том, что Славика специально готовили к такого рода ситуациям. Именно так, например, надлежит поступать офицерам оперативно-технической службы, которых вы случайно застали у себя дома за установкой аппаратуры подслушивания. Они должны молча собрать инстументы в чемодан и ретироваться. К.П.)

После этого Радчук беспрепятственно ездил по стране, оказываясь в самых горячих точках, где бурлила религиозная и правозащитная деятельность протестантов. А ведь путешествовать по СССР в те тёмные годы было совсем не так просто, как прокатиться сегодня по Америке. Например, в годы правления Андропова милиция перекрывала выход из магазинов, останавливала автобусы и спрашивала каждого, почему он находится здесь в рабочее время. Большинству задержанных милиция отправляла жалобы по месту работы, что влекло крупные служебные неприятности. А тех, у кого не оказывалось постоянного места работы, просто сажала в тюрьму на три года за тунеядство по статье 209. И горе подпольщику-протестанту, случайно попавшему в такую проверку! Его карали гораздо жёстче. А ведь Радчук никогда нигде толком не работал!

Кроме того, милиция специально охотилась на путешествующих протестантских проповедников и курьеров. Она могла запросто остановить каждого и проверить, на какие деньги тот купил билет. И откуда вообще взял деньги, и горе ему, если он не докажет, где он работает и что деньги заработаны им лично и он находится в поездке потому, что у него законный отпуск, а если деньги на поездку собрали братья по вере, то это по советским законам считалось криминалом. Ведь всякого рода благотворительность в СССР запрещалась и именовалась «нетрудовыми доходами». За них был положен тюремный срок до 5 лет.

Но Радчука всё это почему-то обходило стороной. (Примечание автора: на такой случай у агента КГБ всегда имелся под рукой номер служебного телефона сотрудника КГБ, у которого он находился на связи. Агент показывал милиционерам номер телефона в своей записной книжке, и те сразу всё понимали. Ведь никакого удостоверения личности агента-стукача не существует. Хотя в сталинские времена было и оно: особого рода пропуск в здание НКВД. К.П.)

Так Радчук попадал даже в закрытые зоны – в Якутию и снова в Находку. Там я ещё раз встретился с ним после освобождения. Тогда меня пригласили на ночную встречу с некими проповедниками. А я тогда находился под милицейским надзором после первого тюремного срока и не имел права выходить из дома после восьми вечера, но меня тайно отвезли на машине. Каково же было моё удивление, когда я увидел повзрослевшего Радчука в окружении нескольких молодых людей, с почтением ему внимавших. Радчук стал предлагать мне приобрести у него за семнадцать тысяч портативное печатающее устройство! А я действительно в своё время искал эту аппаратуру. И откуда он это знал? Как у него оказалась эта аппаратура? Ведь в то время её можно было получить только нелегальным путем и только из-за границы. А если он получил это из-за границы, то получил даром, а продаёт за сумашедшие деньги? И откуда у зэка деньги? Вывод был очевиден – если я буду собирать деньги, то меня упекут за нетрудовые доходы (была тогда такая статья), – а с аппаратурой – тем более, всё зависило от того, какой срок хотели дать. Это была бездарная и наглая провокация. Но я уже знал, что Радчук – стукач и провокатор.

- Кто вызвал тебя в Находку, закрытый город? Ведь без вызова сюда не пускают! И второе: где ты мог взять эту аппаратуру?– спросил я.

Но Радчук так мастерски изобразил возмущение и обиду.

- Ты веры не имеешь! Мне Господь двери открывает, а ментам глаза закрывает! – гневно заявил он, и я понял, что Славик теперь хорошо натренирован.

После этого я через два месяца всё равно был арестован и три года пробыл в колымских концлагерях. После освобождения в 1986 году слышу: Радчук уже подвизается на поприще борьбы с антисоветской религиозной эмиграцией, возит по церквам, где сильны имиграционные настроения американца Джоржа Давидюка, представителя «Ассамблеи Божьей», где последний рассказывает, как тяжка жизнь в Америке. А Джоржу-то было и невдомёк, что в концлагерях хуже! А теперь угадайте: кому доверяли в советское время такие дела? И почему Радчук этой темой озаботился?

В следующий раз я встретил Радчука в США, куда он приехал в гости в 1988 году, ещё при советской власти.

- Как ты попал в Америку? – удивился я. – Ведь ты же гебист, сдавал верующих и боролся по указанию КГБ с эмигрантскими настроениями среди верующих.

Но Славик, смотря на меня своими ясными глазами убедительно заявил, что видит меня впервые, и окружающие, кажется, поверили ему, а не мне. Более того, старые эмигранты, плохо представляющие себе нашу суровую действительность, восхищались его ораторским словоблудием.

«Я с четырнадцати лет проповедник и боролся с советской властью!» - вешает он лапшу американцам. Здесь, в Америке, Славик Радчук выступает от лица незарегистрированных пятидесятников. (Примечание автора: КГБ давно использует такой метод, вербуя агентуру среди диссидентов и правозащитников. Сегодня обычной стала фигура бывшего советского диссидента, восхваляющего КГБ и Путина. Эти люди часто приезжают на Запад. К.П.)

В 2002 году году Радчук даже удостоился чести быть на молитвенном завтраке в присутствии президента США Джорджа Буша, многих конгрессменов и сенаторов. За какие заслуги (уж не за стукаческие ли?) и как мог Славик оказаться в их обществе? Кто рекомендовал его туда и какую лапшу он кому навешал? А не стоит ли кто за этим? Кто и для чего его проталкивает? Ведь там если удачно вешать лапшу, чтоб только не свисала, можно выйти на влиятельных деятелей. Думаю, что это очень интересный вопрос для американских спецслужб.

Славик Радчук вообще не является каким-либо деятелем. Он не имеет никаких заслуг. Он не был ни диссидентом, ни политзаключённым, ни узником за веру, никогда за веру не преследовался. Жизнь в СССР у него прошла с точностью до наоборот. А религию он ловко использует для личной наживы, и весьма в этом преуспевает: «Вера без денег мертва». Более того, в СССР он активно занимался антиамериканской деятельностью. А сейчас он в «Ассамблее Божьей», представитель славян! Вот круг и замкнулся.

Коллаборационисты из ВСЕХБ и агенты, внедрённые в нерегистрированные церкви, подобно Славику Радчуку, составили основной костяк здешней агентуры. Эти люди въехали в США поодиночке, чтобы не привлекать внимания, но действуют дружной, спаянной командой – как волчья стая, готовая разорвать тех, кто не стал предателем в советское время. Их основные цели, видимо, такие же, как и прежде:

1. Полностью объединить и удержать славянскую эмиграцию под контролем. (К счастью, это им сделать до сих не удаётся.)
2. Дискредитация и блокирование правозащитной деятельности бывших советских религиозных диссидентов. Невероятно, но факт: на весь почти полумиллионный контингент протестантских эмигрантов из бывшего СССР имеется всего одна правозащитная организация: Американо-русский центр помощи. Организация не имеет бюджета и работает за счёт энтузиазма. Как было и в советское время.
3. Аккумулирование финансов для личного обогащения и увеселительных поездок по всему миру – под видом дела Божьего. Этим самым не давая средствам работать в нужном направлении.
4. Проникновение в высшие эшелоны американской законодательной и исполнительной власти. Этим занимается, в частности, Славик Радчук. Этот род деятельности сам он не афиширует.
5. Выявление перспективного вербовочного контингента среди молодых верующих, работающих в учреждениях и на фирмах, представляющих интерес для разведки, организация вербовочных подходов к ним.

Я бы очень хотел, чтобы Славик Радчук подал на меня в суд. Это позволит мне собрать очень много свидетельств и свидетелей его тёмных дел. А это бы взорвало всю религиозно-чекисткую мафию, – подчеркнул в заключение интервью Борис Перчаткин.

Первая глава из новой книги Константина Преображенского «КГБ приезжает с нами». Книга рассказывает о работе КГБ в религиозных объединениях эмигрнатов из бывшего СССР. Её можно будет приобрести на сайте «Инвиктори».

Об авторе: Константин Преображенский – разведчик и писатель, отставной подполковник КГБ. В 2003 году, спасаясь от преследований за свои разоблачительные выступления о КГБ в девяностые годы, эмигрировал в США, где получил политическое убежище.

1980-85 – корреспондент ТАСС в Токио.

1987-91 – референт начальника Научно-технической разведки КГБ СССР.

Автор книг: «КГБ в русской эмиграции» (Нью-Йорк, 2007), «КГБ в Японии» (Москва, 2000, также опубликована в КНР в 2003 году), «Шпион, который любил Японию», (Токио, 1994. Эта книга стала бестселлером в Японии), «Неизвестная Япония» (Москва, 1993), «Как стать японцем» (Москва, 1989), «Спортивное кимоно» (Москва, 1985), «Бамбуковый меч» (Москва, 1982).

Повести «Каратэ начинается с поклонов» и «Очень новая старая пагода», написанные Константином Преображенским в возрасте 22 лет, включены Ленинградским отделением Академии Наук СССР в академическую антологию «Советские писатели о Японии» (Ленинград, 1987).

ПАСТОРЫ-ЧЕКИСТЫ

Часть первая

Путин изменил разведывательную концепцию России. Теперь её разведка делает основной упор в вербовочной работе не на левых прокоммунистических западных интеллектуалов, как раньше, а на русских эмигрантов. Кремль подчиняет себе всю славянскую эмиграцию из бывшего СССР, превращает её в инструмент давления на Запад, кем в советские времена были иностранные коммунисты.

Для этой цели Путин создал в Службе внешней разведки новое подразделение – управление «ЭМ» (эмиграция). В него вошли: 4-ый отдел управления «К» (внешней контрразведки), занимавшийся работой по враждебной русской эмиграции, и 19-ый отдел Первого главного управления КГБ (политической разведки), работавший по эмиграции дружественной...

Да, есть в КГБ и такое подразделение! Опомнитесь, члены многочисленных эмигрантских обществ дружбы с Россией! Её чекисты работают среди вас так же цинично и нагло, как и среди ваших идейных противников, критикующих путинский режим. Горячая любовь к Родине отнюдь не спасает вас от вербовки КГБ, сулящей вам множество опасностей!

Магистральные направления деятельности российской разведки по старой чекистской традиции именуются «линиями». Теперь в ней появилась новая линия – «ЭМ», наряду с «ПР» (политической разведкой), «Х» (научно-технической), «С» (нелегальной) и «КР» (внешней контрразведкой). Это означает, что у каждого резидента СВР в той или иной стране появился новый заместитель, курирующий линию «ЭМ». У него в подчинении имеется группа разведчиков, занимающаяся исключительно эмигрантами из СССР.

В мае 2007 года КГБ успешно завершил грандиозную операцию, продолжавшуюся 70 лет: часть Русской Зарубежной Церкви была поглощена Московской патриархией, захвачена путинской империей КГБ. В США и других странах Запада теперь создан мощный разведывательный плацдарм. Путин отлично знает, что контрразведка в США не имеет права разрабатывать служителей культа, и цинично использует американскую религиозную свободу и людскую веру для шпионажа против Запада.

Об этом я рассказал в своей книге «КГБ в русской эмиграции», вышедшей в свет в 2007 году в нью-йоркском издательстве «Либерти» и наделавшей много шума. Работая над ней, я с удивлением узнал, что протестанская эмиграция в США насыщена агентурой ещё гуще, чем православная, но об этом почему-то никто не знает. Некоторые протестансткие пасторы здесь прямо так и заявляют своей пастве: мол, КГБ работает только среди православных, а у нас ничего подобного нет. Но почему? Неужели КГБ, искоренявший религию, сделал приятное исключение для протестантов?

- Как жаль, что наша комиссия так и не смогла увидеть секретные документы КГБ о работе среди них! – посетовал о. Глеб Якунин.

В 1992 году он стал членом Комиссии Президиума Верховного Совета РФ по расследованию причин и обстоятельств ГКЧП. Это помогло ему получить доступ к секретным документам 4-го отдела 5-го управления КГБ, который работал по православию. Были изучены его материалы с 1917 по 1988 годы, после чего патриарх Алексий Второй забил тревогу и стал требовать от Ельцина закрытия опасной комиссии. К чести первого президента РФ следует сказать, что он не внял требованиям агента «Дроздова» и сослался на несговорчивость «радикальных демократов» из своего окружения.

Тогда Алексий Второй бросился к Руслану Хасбулатову, возглавлявшему Верховный Совет, и тот внял просьбам патриарха, закрыл комиссию.

- Нам удалось узнать только об одном агенте из числа баптистов, некоем Орлове, сотрудничавшим одновременно и с КГБ, и с ГРУ, военной разведкой, – усмехнулся о. Глеб.

Протестантами занимался другой отдел 5-го управления КГБ, но все они действовали одинаково, потому что подчинялись одному человеку, генералу Филиппу Бобкову. Например, общим приёмом было внедрение во все религиозные организации не только агентов, но и офицеров КГБ. Ведь агент – человек штатский, волею или неволею продающий своих товарищей КГБ, и полного доверия ему нет. Поэтому агента надо постоянно проверять. А офицер КГБ все проверки уже прошёл, он стопроцентно надёжен, а главное – заинтересован в успехе своей карьеры.

Разумеется, больше всего офицеров-священников назначалось в Московскую патриархию. Там они, абсолютно чуждые религиозной жизни, то и дело попадали в разные нелепые ситуации, о которых потом с удовольствием рассказывали своим приятелям в штаб-квартире разведки. Среди них был и я, использовавший эти истории в своих книгах.

Не были исключением мусульмане. В начале восьмидесятых годов двое разведчиков из Узбекистана совершили паломничество в Мекку, где никто их не распознал. За это их потом расцеловал Брежнев.

Но не каждое проникновение офицера КГБ во враждебную религиозную среду заканчивалось столь празднично. В середине семидесятых годов сотруднику одного из провинциальных горотделов КГБ удалось внедриться в секту скопцов. Ему там уже стали доверять и во время одной из бесед предложили сесть на скамеечку. Чекист с благодарностью сделал это, готовясь к хитрой беседе, но скамейка переломилась надвое, блеснули ножи, и в мгновение ока разведчик сам стал скопцом. Говорят, что после этого он вынул пистолет и стал отстреливаться, да разве этим поможешь!

Оставаться на военной службе он больше не имел права, и его пришлось уволить как инвалида. Верующий человек усмотрит здесь справедливое наказание Господне. Об этом случае, посмеиваясь, рассказывали друг другу чекисты по всей стране.

- Но почему КГБ воюет со скопцами? Разве они наносят ущерб интересам государственной безопасности нашей родины? – спросит иной неискушённый читатель.

Увы, эти интересы для чекистов отнюдь не главное. Их защищают спустя рукава, неохотно и неумело. КГБ действует только в своих узковедомственных интересах, заботясь о собственом престиже, влиянии и богатстве. Для этого чекисты бессовестно употребляют свои особые полномочия и права, дарованные им ради обеспечения безопасности граждан. КГБ – это большей частью паразитическая и ненужная организация, ведущая Россию в тупик.

Логично предположить, что офицеры КГБ есть и среди протестантских пасторов. Там они руководят своими агентами, осуществляют контакт с Москвой.

Когда во второй половине восьмидесятых годов я учился в Минской школе КГБ, преподаватели рассказывали нам о необычной проблеме, с которой сталкиваются парткомы очень многих заводов и фабрик. Самыми лучшими рабочими на них, как правило, оказываются баптисты или другие протестанты. Но ведь им нельзя присваивать звание «Ударник коммунистического труда»! Вот и ломают парткомы голову, обращаются за советом в КГБ.

А ещё они говорили, что протестанты плохо поддаются вербовке на материальной основе, то есть не берут деньги, которые им предлагает КГБ. И не боятся говорить так:

- Мне деньги не нужны. На хлеб насущный хватает, и ладно!..

Но в целом об этой работе известно мало. Должно быть, потому, что протестанты находились на обочине советской жизни, большей частью жили в провинции.

И уж тем более ничего не известно о методах путинской разведки среди протестантских эмигрантов в Америке. Ни одной публикации на эту тему я не нашёл, и потому обратился к известному протестантскому правозащитнику Борису Перчаткину, эмигрировавшему в США. Он автор двух книг и пишет третью: «Тайные ученики», опираясь на свой многолетний опыт и наблюдение. Фрагменты из его книги будут приведены ниже, в ответах.

Он знаком с методами работы КГБ среди протестантов не понаслышке: в СССР он провёл в заключении пять лет, его дважды судили за веру. Его жена, Зинаида, тоже дважды судима. Даже мать Бориса Перчаткина три раз получала тюремные сроки за свою веру – в 1954, 1983 и даже в 1985 году, когда ей было уже 60 лет, но ее возраст не помешал КГБ приговорить её к двум годам общего режима.

Рассказ Бориса Перчаткина содержал так много новых для меня фактов, что я привожу его полностью, лишь вставив кое-где в тексте свои комментарии профессионального разведчика.

Интервью я начал с вопроса.

Константин Преображенский: В 2006 году конгресс США принял резолюцию, призывающую РФ обеспечить религиозные свободы всем гражданам без исключения (Resolution on Religious Freedom in Russia № 190), констатировав тем самым, что религиозной свободы в России нет. Не замечали ли вы возни путинской агентуры перед принятием этой резолюции, попыток противодействия ей?

Борис Перчаткин: Конечно, заметил! Вот явный пример такого противодействия. Когда резолюция обсуждалась в комитетах Конгресса, ей требовалась поддержка. Предполагалось, что религиозные эмигранты из РФ пошлют своим конгрессменам письма с призывом проголосовать за неё. «Они же от чего-то бежали и сейчас получают статус беженца!» Такая практика в Америке широко распространена. Поэтому аппарат Конгресса подготовил типовой текст такого письма, и я разослал его по факсу во многие церкви. Людям оставалось только поставить подпись и отправить конгрессмену и сенатору своего округа. Так что же? Ни одно такое письмо не было отправлено! Об этом мне сообщили из Конгресса. Ни одно из тысяч! Тогда я обратился в еврейскую правозащитную организацию «Союз советов по делам советских евреев». Они разослали письмо по своим адресатам, и евреи поддержали нас, как это бывало раньше, в советское время.

Это означает, что пасторы-чекисты выбросили письмо из Конгресса в мусорный ящик, чтобы не причинять морального ущерба путинской России. А ведь для любого пресвитера и верующего было бы так естественно подписать такое письмо: многие из них тоже подвергались преследованиям на родине!

Следует отметить, что большинство этой паствы – не из России, а эмигранты из Украины, Белорусии, Молдавии. Россия для них теперь – чужая страна. Но складывается впечатление, как будто бы их пасторами руководят из Москвы, с Лубянки. (Примечание автора. Действительно, ценная агентура из национальных республик подчинялась центральному аппарату КГБ. Разумеется, дубликаты личных дел этих агентов имелись и в местных КГБ, но незадолго до августовского путча 1991 года многие из них удалось переправить в Москву или уничтожить. После того, как Путин сделал основной упор в разведке против Запада на эмигрантов из бывшего СССР, работа с этими агентами в США была активизирована. К.П.)

Блокировав подписание писем в поддержку резолюции Конгресса в 2006 году, пасторы-чекисты прошли успешную проверку на прочность перед Путиным. А славянская диаспора получила очередной «минус» в глазах американского правительства. Да, резолюция была принята под давлением неопровержимых фактов и при поддержке еврейской общественности, но массы верующих её не поддержали. Потом пасторы-чекисты всячески скрывали от них правду об этой резолюции.

КГБ использует свою агентуру среди протестантов для внедрения в страны Запада в гораздо больших масштабах, чем среди православных. Ведь Запад в основном протестантский,- продолжал Борис Перчаткин. – Но если об агентурной работе Московской патриархии сейчас широко известно, то работа КГБ через протестантов до сих пор остаётся в тайне. Вот несколько примеров сногсшибательной операции КГБ.

Мы, пятидесятники, участвуя в диссидентском движении, вольно или невольно стали участниками идеологической войны против СССР на стороне Запада. Так как, добиваясь свободы и эмиграции по религиозным мотивам, мы показывали всему миру, что в СССР нет свободы. Нас отправляли в ГУЛАГ, но не давали свободы веры и не выпускали в эмиграцию, потому что, выпустив нас, советская власть тем самым признала бы, что её рекламируемая свобода – ложь, ибо от свободы не бегут. Мы помогали Западу «раздеть» СССР, и войну с Империей зла на своём направлении мы выиграли, так как в 1988 году коммунисты решили, что держать нас дальше – себе дороже. И разрешили религиозную эмиграцию, тем самым признав, что в СССР нет свободы.

Это была победа наша и Запада. А вместе с эмиграцией пришла и относительная свобода. Но вот здесь мы все и расслабились и в эмиграции попали в ловушку, расставленную КГБ. Судьба эммиграции стала развиваться по сценарию Бюро.

Сценарий этот был гениально прост и безбожно коварен. Живя в СССР, мы никогда не знали количество людей в подпольных, преследуемых церквях, – ни пятидесятников, ни баптистов. (Сейчас стало известно, что их было около трёхсот тысяч). Но это хорошо знали в КГБ, так как все нерегистрированные церкви были на учёте, и в каждой был осведомитель.

До 1980 года мы передали на Запад десять тысяч имён пятидесятников и баптистов, открыто заявивших о намерении покинуть СССР по религиозным мотивам. (Эти списки и сейчас хранятся в американском Конгрессе). И ещё мы знали о двадцати тысячах сочувствующих. Это десять процентов от всех религиозных нелегалов-антисоветчиков. Но вследствие репрессий против нас со стороны властей (начиная с 1979 года по 1986 год, было осуждено пятидесятников 1688 и баптистов свыше 200 человек) и церковного начальства (сотни были отлучены от церкви по указанию Виктора Белых) это число сократилось к 1988 году минимум на треть, а в некоторых регионах и наполовину. С тех пор, как открылись двери, и по сей день в США оказалось по статусу беженца до четырёхсот тысяч протестантов. Откуда взялось такое количество гонимых? А вот откуда и почему.

Те церкви, которые решили идти по лёгкому пути и зарегистрировались в органах советской власти (т.е. согласились управляться из КГБ и выполнять безбожное законодательство о культах), превышали нас по численности почти вдвое. КГБ приблизительные масштабы нашего исхода просчитал и понимал, что те, которых чекисты дискриминировали и преследовали, а потом выпустили в эмиграцию, по приезду в США консолидируются. (Этого нам не давали делать в СССР.) Зная менталитит наших соотечественников, чекисты отлично осозновали, что, обладая такими людскими и финансовыми возможностями, мы организуем духовную протестантскую экспансию на территорию СССР, а также организуем мощную правозащитную деятельность на территории бывшей родины. Восстановим нашу историю. Докажем факты геноцида против нас. Сделаем то, чего до сих пор не сделано: подтянем КГБ, его приемника ФСБ и их пахана – Компартию – к международному суду, в назидание другим. А такое им могло присниться только в кошмарном сне. Да, многое может сделать сообщество людей, у которых есть цель!

Когда мы пробивали железный занавес, масштабов потенциальной эммиграции мы не знали. Но коммунисты знали и что думали, отпуская нас? Правильно – выпустить, но взять под контроль, чтобы таким, как я, жизнь легкой не казалась, чтобы нейтрализовать и разложить эмиграцию, завести в духовный тупик, парализовать всякую позитивную деятельность и правозащитную работу и прочее и прочее. Но как взять под контроль? Правильно! «Оседлать», возглавить эмиграцию. КГБ заранее готовился к массовой засылке агентуры в Америку, чтобы возглавить, взять под контроль протестантских беженцев.

Пресвитер Василий рассказывал мне, что в 1987 году, когда он ещё жил на Украине, его вызвали в КГБ и предложили эмигрировать в США. 

- Каким образом поехать? – спросил он. – И почему вы мне это предлагаете? Вы же так просто ничего не предлагаете.

- Конечно, просто так ничего не предлогаем, – согласились чекисты, – но ведь ты знаешь, что у Христа были тайные ученики?

- Знаю! – согласился пресвитер Василий.

- Вот и ты будешь нашим тайным учеником! – рассмеялись чекисты.

- А что тайный ученик должен для вас делать?

- Скоро много твоих единоверцев в Америку поедет! А ты молодой, перспективный, ты нам нравишься, люди за тобой пойдут. Создашь в Америке церковь. Когда работа наладится, создавай братство. Если будет надо, мы тебе поможем! – объяснили сотрудники КГБ.

- А как это всё называется – то, что вы мне предложили? – уточнил пресвитер Василий.

- Мы же тебе церковь предлагаем создать, разве это плохо? – нахмурились чекисты. - Кроме этого, представь: соберёшь вокруг себя человек пятьсот, и каждый кинет тебе в кошёлку долларов сто в месяц – пойди, плохо? В Америке пастырь – это почётно, денежно и не пыльно...

Из этого видно, что для работы в США к уже имеющейся агентуре вербовали и готовили чистых – не засвеченных – тайных учеников КГБ. Пресвитер Василий отказался стать тайным учеником КГБ, и ему был закрыт выезд за границу вплоть до развала СССР в 1991 году.

С того момента, как только началась религиозная эмиграция, в Америку стали просачиваться «тайные ученики» КГБ. Первое, что они делали, – это был энергичный, я бы сказал, агрессивный захват руководящей роли в церквях и организация церквей под своим контролем. Многих из них я знал по прошлым чекистским «подвигам» и поразился их наглости. Мне в голову не могло прийти, что они здесь после этих «подвигов» появятся. Советы воспользовались тем, что мы в своих обращениях и заявлениях к Западу не разделяли протестантов на сотрудничавших с советской властью, какими были совпатриоты-протестанты Автономной регистрации и Всесоюзного совета евангельских христиан-баптистов (ВСЕХБ), и на наших – оппозиционные советской власти подпольные церкви. Ведь мы и предположить не могли, что совпатриоты-протестанты, пособники наших преследований, будут ломиться в США и выдавать себя за страдальцев. Этим промахом немедленно воспользовался КГБ. Как только мы проломили железный занавес, пасторы-чекисты стали поощрять своих членов к эмиграции, и затем, ловко растворяясь среди своих надёжных рядовых одураченных соратников, быстро заполняли эмиграционную квоту. Целью этого было открытие в дальнейшем в США славянских церквей на базе верных людей и взятие прибывающих в США настоящих беженцев под контроль.

С другой стороны, в незарегистрированных церквях (для которых мы и добивались выезда) многие пасторы и некоторые епископы (как, например, Виктор Белых, Николай Тачинский, Николай Котяков и другие) и просто агентура (как Славик Радчук) стали активно тормозить тех, кого действительно преследовали, и препятствовать их выезду.

Вы спросите, как такое возможно? Вот несколько примеров.

Осенью 1989 года в Волгограде епископ Виктор Белых, две дочери которого уже находились в США как беженки (!), объяснял в церкви, что те, кто уехал, попали в беду и живут за счёт свалки, рады бы назад вернуться, но лишены гражданства, заключая, что эмиграция – от сатаны. И люди верили, рассуждая так: это же не советская пропаганда, это ведь говорит епископ!

В то же время Николай Тычинский ездил по церквям на Северном Кавказе, проповедуя, что эмиграция – грех, и вызывал Виктора Белых на подмогу: бороться с духом эмиграции. А у самого документы в американском посольстве на оформлении находились. Когда же начались боевые действия на Кавказе, он бросил обманутых им людей и сбежал. Сейчас Николай Тычинский руководит независимым братством в США!? Ловко получается, однако.

Прибыл в Америку и ещё один «беженец»: так называемый епископ Николай Котяков. (Посмотрели бы вы на этого «епископа»!) Перед этим он не раз побывал в США и в Европе. (И это беженец!?) Тем не менее, имел наглость называть Америку «исчадием ада» и «вавилонской блудницей». «Противящийся советской власти противится Богу!» – грозил Котяков. В 2000 году, ещё не зная, кто такой Котяков, я упрекал его за рукоположение мента, Славика Радчука. Я был в шоке от его реакции.

- Не тронь Радчука! – приказал он мне, – а если будешь кому-то ещё об этом говорить или даже подтвердишь ещё чьи-то свидетельства, что он работал на КГБ, то мы тебя об стену размажем! Ты этого не докажешь – поезд ушёл, и это никому здесь не надо. Понял? Один звонок Петру Саенко, и ты «приехал»! Усёк, диссидент долбанный?!

Действуя таким образом синхронно со ВСЕХБ и под руководством КГБ, они давали возможность пастырям-чекистам перехватить у нас, ничего не подозревавших, инициативу и взять протестантскую славянскую иммиграцию под контроль. А потом и они, тормозившие иммиграцию и распространявшие анти-американскую пропаганду, тоже оказались в Америке как беженцы. (Сейчас видно, что эта была чётко спланированная и проведённая акция.) Кто это дирижировал, догадаться несложно: те же, кто в 1943 году создал по указке Сталина и под руководством Берии Московскую патриархию, а в 1944 году – ВСЕХБ и поставил обе религиозные организации на службу безбожной власти. И они ей прислуживали, шаркая ножкой: «Чего ещё изволите-с?» Прямо или косвенно они помогли отправить в ГУЛАГ не одну тысячу верующих.

Вы спросите: как они могли прислуживать? А вот как. ВСЕХБ участвовал в международных религиозных мероприятих по всему миру. Например, его первый генеральный секретарь Карев выезжал за границу 56 раз, начиная с сороковых годов. Что он делал в странах Запада? Ведь он выезжал ещё со сталинских времён, когда даже советских граждан-атеистов за границу не выпускали, когда за религиозную деятельность отправляли в ГУЛАГ порой на двадцать пять лет! Карев написал книгу, в которой сравнил Ленина со Христом и пришел к выводу, что Ленин выше.

Выездным за границу было всё руководство ВСЕХБ, поскольку руководство зарегистрированной церкви приравнивалось к уровню партийного функционера. Что же они делали в странах Запада?

Обслуживали идеологическую машину безбожной власти. На западе ВСЕХБ блокировал действия в нашу защиту и всячески дискредидитовал нас. (И не только.) Главное, он выявлял сочувствовавших нам и, наоборот, сочувствовавших коммунистам, чтобы потом работать с одними и другими в зависимости от обстоятельств и по инструкциям КГБ. Например, они очаровали «Ассамблею Божию» настолько, что она закрывала глаза и уши на действительность в Империи зла.

Приведу лишь один пример разрушительной деятельности ВСЕХБ.

В 1979 году мы, незарегистрированные пятидесятники, решили обратиться с письмом к Двенадцатой всемирной конференции пятидесятников, открывавшейся в Канаде под председательством Томаса Зиммермана, руководителя «Ассамблеи Божией». В нём мы рассказали о наших гонениях.

Шестьсот пятидесятников нашли в себе мужество поставить под письмом свои подписи. Сбор подписей был исключительно трудным делом. Ведь для этого требовалось конспиративно объехать весь Советский Союз, тайно встретиться с верующими, которые сознавали, что подвергают себя смертельному риску, подписывая такой документ. Мы все понимали: если нас не поддержит Томас Зиммерман как руководитель «Ассамблеи Божией», а в его лице – Двенадцатая всемирная конференция пятидесятников, то мы обречены на ГУЛАГ, а семьи наши – на новые страдания.

Но на конференцию приехала официальная делегация ВСЕХБ и заявила, что никаких гонений на пятидесятников в СССР нет: «Какие гонения? Ведь мы тоже пятидесятники, и пожалуйста – приехали в Канаду! Никто нам этого не запрещал!»

Делегацию ВСЕХБ американцы спрашивали: «Как же, у вас ведь сидят за веру?»

Всехбешники выдвигали такой аргумент: «Да, у нас сидят пятидесятники, сидят баптисты. Но ведь ваши американские верующие тоже попадают в тюрьмы».

«Да, сидят, если они преступление совершили», – соглашались американцы.

«Ну вот и у нас то же самое!» – торжествующе восклицали всехбешники.

Двенадцатая международная конференция пятидесятников не только отказалась рассматривать наше письмо по настоянию советских пасторов-чекистов, но и выдала его им!

(Примечание автора. Такую безумную наивность и поразительную доверчивость к чекистам Запад проявляет и в наши дни! К.П.)

Разумеется, письмо тотчас оказалось в КГБ. Начались репрессии. Тридцать человек, чьи подписи стояли во главе списка, посадили в тюрьму, другим тоже отомстили по-разному. Одних вызвали на профилактику в КГБ, других уволили с работы.

Я тогда был арестован и потом пять лет сидел в лагере. Помню, как следователь КГБ потрясал передо мною этим письмом, торжествующе восклицая: «Видишь, ваши братья за границей сами нам вас сдали! Никому вы там не нужны!»

А пока мы сидели, ВСЕХБ прикрывал нас от Запада дымовой завесой. Такие хорошие ребята-всехбисты, как Шатров, Бычков, Орлов, Карев, Вознюк, Билас и прочие ездили за границу, говорили красивые проповеди, мило улыбались, самозабвенно врали о свободе совести в СССР и клеветали на узников и церкви! Этим они усугубляли нашу тяжёлую участь. А ведь трудно было найти протестантскую семью, в которой бы никто не пострадал.

И... за границей им верили, потому что хотели верить – так удобней! Да и выгодно – в СССР пригласят, покатают по церквям, где иуды служат пасторами. Везде застолье, внимание, почёт и... подарки, подарки! А домой приехал – герой, опять по церквям, уже по своим: конференции, съезды, пожертвования, застолье. Потом «Ассамблея» в доказательство, что в Союзе – свобода, принимает у себя всехбистов и тех пятидесятников, кто «автономно зарегистрировался» у советских властей. Потом следовал ответный ход... Так в мире и в согласии они и дожили до кончины Империи зла.

В ноябре1988 года меня пригласили выступить в центре Билли Грэма перед представителями пятидесятнических объединений на конференции, организованной госдепартаментом. Там я призывал единоверцев оказать поддержку и помочь спонсировать эмигрантов-пятидесятников из СССР, скопившихся в Риме. Вскоре после этого я был приглашён в главный офис «Ассамблеи Божьей», где после короткой беседы Джозэф Флауэр, глава международного отдела «Ассамблеи Божьей», заявил мне: «Мы не хотим из-за вас портить хорошие отношения с ВСЕХБ и советским правительством! Поэтому как объединение мы отказываемся вас поддерживать. Поищите себе поддержку в другом месте – Америка большая!» Я чуть не слетел со стула. Какой тут Бог! Здесь политика и религиозный бизнес. От кого мы ждали поддержки, находясь и умирая в концлагерях?  

А ведь наша участь была ещё очень неясной! Впереди был август 1991 года. Ещё неизвестно, чем мог кончиться военный переворот, организованный ГКЧП! – отметил Борис Перчаткин.

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ

Константин Преображенский

Когда мы узнали, что второй ребенок у нас будет тоже мальчик, имя мы даже не искали. Мы намучились с первым именем, поэтому во второй раз решили себя не истязать: оно должно было придти само. И однажды меня озарило: я вспомнила, как мы беседовали на кухне (опять кухня!) у сестры мужа, и ее средняя дочь, Наташа, сказала: "Если вы когда-нибудь захотите второго ребенка, и вдруг родится мальчик, назовите Айзек. Мне нравится это имя". Старшая тут же добавила: "У нее в классе есть мальчик Айзек, она по нему сохнет".



Когда я предложила это имя мужу, он согласился сразу же, даже не раздумывая. Среднее имя (необходимое по американской традиции) было выбрать сложней. На работе мне предлагали целый перечень, но сердце ни к чему не лежало, ни к Джордану, ни к Эрику, ни к Иосифу, и ни к чему другому.

Однажды я вполглаза смотрела фильм, который видела уже раз тысячу. Главного героя звали Дерек - умный, честный, целеустремленный мальчик. Как только я услышала это имя, я знала, поиск окончен. К тому же и я, и мой муж очень уважаем Дерека Принса, в одно время его книги изменили мою жизненную философию. Вот так моя вторая кроха и получил имя Айзек Дерек.

Айзек (в русском переводе - Исаак) означает "смех". Помнишь, библейское: "И сказала Сарра: смех сделал мне Бог; кто ни услышит обо мне, рассмеется". (Быт.21:6). Русский перевод непонятный, кажется, что все, кто услышат о Сарре, будут над ней смеяться. Но английский перевод таков: Сарра сказала: "Бог дал мне смех, и каждый, кто об этом услышит, будет смеяться со мной". [Sarah said, "God has brought me laughter, and everyone who hears about this will laugh with me."]

Сколько Айзек у нас вызывает смеха! (Одно видео, где он сопит по заказу, чего стоит!!!) Я столько в жизни не смеялась, сколько я смеюсь за последние восемь месяцев. А как он сам заливается! Мы где ни появляемся, нам все в один голос твердят: "Какой счастливый малыш! Как он много смеется!" А какой он спокойный! Спит по ночам, а днем - так хорошо играет. Придет время кушать, он не плачет - поскуливает. Памперс полный - кряхтит, подползает, на ручки просится. Если вдруг у нас в доме раздается плач Айзека - это кризис, довели ребенка: скорей всего уже пришло время спать, а его еще не покормили и не поменяли! У нас, если Айзечка заплакал, все несутся сломя голову к нему - знают, этот малыш даром кричать не будет.

Айзек принес мне столько радости и удовольствия, сколько Денис в свое время истрепал мне нервов и вымотал сил. Я, конечно, не виню Денисика - я сама была новоиспеченной мамой, многого не понимала. Айзека я выращиваю совсем по-другому. Дениске приходилось спать одному, в большой холодной кроватке, часто просыпался, много плакал (за что мы до сих пор платим - не можем выгнать его из своей кровати), а Зюньчик с первого дня спал возле маминой груди, под теплым маминым боком - чего ж ему было плакать?

С Дениской я первый год практически не помню, он прошел словно под наркозом. Помню только, что все время хотелось спать. Своего ребенка я обнаружила, когда он стал бегать и разговаривать. Хотя, судя по количеству фотографий, которые мы с него отсняли (свыше тысячи), я так думаю, что мы на него налюбоваться не могли. И судя по тому, насколько он разбалован, похоже, что мы в нем души не чаяли.

А вот с Айзечкой я помню каждый день. Я помню все в мельчайших деталях. Я помню роддом, помню, как я болтала с ним без умолку; соседка по палате, наверное, думала, что у меня это послеоперационное. Сама она слова своему новорожденному не сказала.



Я помню, как Асечка спал, как кушал, как смотрел своими глазенками на меня; помню все комплименты от нянечек и медсестер; помню, как я много смеялась в те дни! Мне сделали кесарево в четверг, 28 декабря, а в субботу утром, 30 декабря, уже выписали - на день раньше. Я очень быстро отошла от операции, прекрасно себя чувствовала, и мне разрешили Новый год справлять дома. А главное - я всем улыбалась!



Влияет ли имя на характер человека? Все может быть, все может быть...

Ты веришь в то, что значение имени определяет характер человека? Говорят, это правда. Не знаю, до какой степени в это можно верить (сколько преступников с именами "Честный", "Добрый", "Людям друг"!), но, думаю, что зерно истины в этом, все же, есть.

Имя для Дениски мы выбирали долго. Я была уже на шестом месяце беременности, а к согласию мы с мужем так и не могли придти. Мы перебрали все имена, которые когда-либо слышали, но ни одно из них не цеплялось. Муж хотел назвать Алексом. Я была не просто против, а категорически против. Во-первых, само по себе это имя мне нравится. Во-вторых, так зовут его родного брата. В-третьих, в Сакраменто чуть ли ни каждый третий украинец - правильно, Алекс. Как в мультике "В поисках Немо": "Одну половину икринок мы назовем Карл-младший, а другую -Корал-младшая. Чего тут париться?" Сколько раз я раздражалась, что в школе у нас вечно было по пять наташ на класс. Всех звали по имени, и только наташ звали по имени-фамилии. Поэтому я настаивала на том, чтобы применить немного фантазии.

Моя версия была - Эндрю. Русское "Андрей" мне тоже не особо нравится, а вот американских вариант - очень. Но муж уперся не меньше, чем я. В деревне, где он рос, жил какой-то Андрюша - то ли дурачок, то ли пьяница, уже не помню. Он заявил, что ни за что не назовет своего первого сына именем, с которым у него связаны такие гадкие ассоциации. Два-три раза я пыталась его переубедить, но потом поняла, что это дохлый номер. Проще было б найти того Андрюшу и официально переименовать его, чем пытаться разбить мужнину предвзятость.

На шестом месяце баталий, когда мы почти потеряли надежду на то, что нашего ребенка будут хоть как-нибудь звать, и когда наши остроумные родственники стали предлагать имена типа "Армагедон", "Колосс", "Евпатий", другими словами, просто издеваться над нашими страданиями, муж мой, наконец, нашел то главное слово, которое с тех пор стало звучать в нашем доме чаще, чем все другие.

Дело было так. Мы стояли на кухне. (Как сейчас помню). Анатолий называл одно имя за другим. Тут надо заметить, что у нас были еще и определенные требования к имени. Во-первых, оно должно было быть знакомо и американцам, и русским. Во-вторых, любой русский должен был произнести это имя с первой попытки и не исказить ни одного звука. В-третьих, имя должно иметь приличное значение! В общем, стоит мой муж, перечисляет одно имя за другим и внезапно его осеняет: Денис. На несколько мнговений мы замерли и смотрели друг на друга, не шевелясь. Короче, это было единственное имя, которое нам обоим понравилось. Я посмотрела значение, оказалось "дикий"! Я сначала расстроилась. Спрашиваю свою сестру, а она мне: "Ну и что? Не дурак же." Потом мы решили, что это будет плюсом - человек будет полон энергии, не будет флегмой и обычным американским стереотипом. Второе имя мы ему выбрали Энтони, означает "достойный хвалы". Вышел умный, энергичный майор Вихрь. Сейчас я и представить не могу, чтобы у моего сына было другое имя. Оно ему подходит, как перчатка на руку. Повлияло ли это имя на его характер? Верится с трудом. Неужели, назови мы его, Тихоня или Овечка, он был бы спокойней?

Он сам по себе холерик, в меня. Быстро заводится, долго успокаивается. Однако, он может часами лепить пластилин, строить свою железную дорогу, цеплять паровозики и никого не трогать! В такие моменты я смотрю на него - умница, внимательный, спокойный, деловой малыш. Нет, определенно, Денисик - это ему имя с неба.

У моего ребенка паровозомания.

Вечер затянулся до двух ночи. Денис, укладываясь спать, тянет меня за одежду: "Мама, ложись спать с собой!" (Это его версия обычного в таких случаях "со мной"). Я решила побаловать своих любимых мужчин: умоляющего ребенка и его папу, заодно, - поваляться с ними перед сном, пошушукаться и посопеть друг другу в ушки по-ежачьи. (Пока Айзечка у нас в грудничках числится, сплю я с ним отдельно от этих двух взрослых - они имеют привычку ночью брыкаться и разговаривать во сне.) Денисик от счастья сворачивается в клубок, укладывает голову мне на плечо и замирает. Я в тайне начинаю надеятся, что он, наконец, заснет.

За окном с приглушенным шумом проносится машина. "Паровозик! - поднимает голову Денис. - Паровозик на тянет на вагоны. Вагон говорит "чу-чу-чу", - и продолжает вполголоса лепетать у меня под ухом свою сагу о вагонах.

У нас четыре набора железной дороги. Два разных набора игрушечных паровозиков. Один был на батарейках, пока не увеличился вдвое - все паровозики были разобраны пополам: на крышу и основание. Другой набор - усовершенствованный: несокрушимый, цельнолитой.

У нас есть и другие паровозики - катать по бездорожью вручную.

У нас есть книжки и цифровые видеодиски на железнодорожную тему. Вся одежда у нас с паровозиками, даже сандалики и трусики.

У нас мозайка - преимущественно с изображениями дымящих поездов. У нас даже есть палатка в форме паровозика. Там Денис иногда проводит послеобеденную сиесту. Спит, то есть. Мы пересмотрели на Гугле все железнодорожные видеоклипы, фотографии и прослушали все песни с упоминанием о поездах, даже несущественным.

Одно время паровозы входили в разряд ругательных слов в нашем доме. Потом мы смирились. Сегодня я знаю наизусть все американские мультфильмы, в которых паровозы появляются хотя бы 25-ым кадром. Я слежу за новыми эпизодами детского сериала о паровозиках, в котором я знаю всех их по именам, цветам и без запинки могу рассказать, кто из них тепловоз, кто экспресс, и под каким номером они числятся. Я вылепила из пластелина и нарисовала на бумаге, на асфальте, на школьной доске, на скетч-борде неподсчетное количество паровозов, вагонов, сигнальных флажков и шпал. Я знаю, как по-английски будет "начальник станции", "железнодорожные стрелки", "свистеть (о паровозах)" и "снегоочиститель (в ж/д деле)".

Я знаю все общественные места в городе Сакраменто, в которых выставлены детские столики с привинченной к ним железной дорогой и доступным для катания, сцепления, расцепления, столкновения ободранным составом игрушечных поездов. Я также знаю все магазины, в которых есть хотя бы один плакат с изображением настоящих паровозов. Всем этим и еще много чем я согласна поделиться с начинающими родителями за символическую плату.

P.S. Мой муж окончил железнодорожное училище. (От нечего делать. Паровозы он не любит.)

P.P.S. Сегодня мы поехали в мебельных магазин за комодом для постельного белья и купили большой стол для детской железной дороги. Муж также предлагал приобрести шкаф для хранения паровозиков, но я воздержалась. Айзек будет играть с машинками.

1 Who will come for you at the point of your death? Jesus will. Selah.

2 Jesus, step into my boat. Come into the midst of my roaring sea. Stretch Your hand, Teacher, and tame these waves.

3 My dependency on You is the only feeling I call life. When I am in Your shadow, I do not care what boat I am in.

4 I do not care what company I am with. I do not care about the destination my boat is set on in this dark hour.

5 My dependency on You is sufficient. It is fulfilling. It is enjoyable. I am Your child, Jesus.

6 Your superiority warms my soul. I am protected by Your divinity. I am safe in the shade of Your power.

7 As the sea obeys You, I am calmed down as well. As You turn Your eyes away from the tamed waves and look at me, You give me home. Selah.

8 As the poor called upon Your name, Jesus, You sent Your word and healed them. Amen.

Поздравь меня! Свершилась моя давняя мечта - я сдала экзамен на американское гражданство! Это был тот самый важный день, о котором я говорила, - 7 августа 2007 года (запиши эту дату в календарь и каждый год присылай мне открытку!). Обещали, что продержат два часа, но все интервью уложилось в 30 минут - сейчас у меня складывается впечатление, что мужик, принимавший у меня экзамен, хотел поставить рекорд на самое короткое интервью (или его приспичило), потому что со мной он не разговаривал, а строчил, как из пулемета. Однако - давай по-порядку.

Утром свекровь приехала посидеть с детками. Я еле отодрала себя с кровати. Легла поздно - учила экзаменационные вопросы. Муж меня отговаривал: "Зачем ты учишь? Никто там эти вопросы не спрашивает. Спросят, кто сегодня президент, и все". Но я нервничала - уж лучше тщательно переподготовиться, чем облажаться и похоронить не только гражданство, но и 400 долларов, которые пришлось выложить за удовольствие стать американкой! Короче говоря, все вопросы я вызубрила - их было немного, но некоторые совершенно не лезли в голову, например, год основания Конституции или дата принятия Деларации независимости. Или список 13 первых штатов, образовавших новую страну - США (Вирджиния, Массачусетс, Мерилэнд, Нью Гэмпшир... ну вот - уже и не помню!)

Выехали мы пораньше и, слава Богу, не опоздали. Удивительно, что ничего не забыли. Я пока ждала своей очереди, мечтала только об одном - чтоб мне не досталась черная женщина или китайка, ни тех, ни других я не понимаю. Повезло немногим больше - попался мексиканец, но надо отдать ему должное, говорил он по-английски достаточно гладко, практически без акцента. Очень старался! Я с самого начала решила, что выпендриваться не буду, буду отвечать примитивными предложениями - "да", "нет", "здрасьте", "пожалуйста". Наслушалась всяких историй - дескать, кто плохо английский знает, к тем относятся со снисхождением, а кто хорошо - тех мутузят по полной. Но в конце концов мексиканец спросил меня, откуда я так хорошо знаю английский. Я когда под стрессом, совсем не могу врать, буду рубить голую правду. Короче, я возьми и ляпни ему, что я еще до Америки работала переводчиком. И вот тут он включился! Тараторил, как трещотка! Сама не знаю, как я умудрилась его понять.

Сначала он спрашивал, занималась ли я распространением наркотиков, коммунизма, фашизма; лгала ли я таможенникам или в посольстве с целью получить американскую визу, занималась ли проституцией, терроризмом, работорговлей... Шучу, про работорговлю - сама придумала. Пока я как автомат отвечала на все вопросы "нет", "нет", "нет", "Боже упаси, нет", "не дождетесь", он без предупреждения перешел к вопросам, на которые надо отвечать "да": одобряю ли Конституцию и согласна ли я по ней жить, согласна ли я взять оружие и пойти на войну за Америку и т.д. Но, в целом, я успела сообразить; и где надо гавкнуть, гавкнула; где надо мявкнуть, мявкнула.

Затем, опять же, без малейшей паузы и без всякого предупреждения, он сунул мне под нос бумажку и попросил прочитать какое-то несложное предложение на английском. Что-то типа: "Он хочет быть начальником". Я его прочитала. Уж такое я сделать могу! Он тут же выпалил другое предложение и попросил меня его написать. Оно тоже было пустяковым, если я правильно помню: "Он хочет получить работу". После этого он заставил меня расписаться под этой контрольной работой, показал мне другой листок, на котором был записан правильный вариант ответа, под ним я тоже расписалась.

И тут же - прямо в лоб: "Где находится Белый Дом?" Я несколько секунд пыталась оправиться от такой дикой атаки и поэтому мычала слегка: "Ммм... Вашингтон, округ Колумбия".

"Какие две главные политические партии в США сегодня?" - "Ммм... Демократическая и республиканская".

"В каком месяце проходит иннаугурация президента?" - "Ммм... В январе".

Он давил на меня психологически, наслаждался своим преимуществом и тем, что от гонки я никак не могла перестать мычать.

"Что входит в законодательное отделение нашего правительства?" - "Ммм... Законодательное?" - "Ага." Это было нечестно. Такого вопроса в экзаменационной брошюре не было. Интересно, что накануне экзамена, уже засыпая, мне пришла мысль в голову: "А почему не было вопроса по законодательному отделению правительства? Надо будет утром поискать в Интернете, мало ли, вдруг спросят". Я не ответила, а своего рода спросила: "Конгресс?" - "Ммм... Я приму такой ответ!" Я его заразила!

"Назови двух сенаторов от твоего штата". - "Барбара Боксер и Диана Файнстайн".

"Кто является главным судьей в Верховном Суде?" - "Джон Робертс, младший".

"Как называется главный закон США?" - "Конституция".

"Каковы основные положения Декларации независимости?" - "Все люди сотворены равными и имеют право на жизнь, свободу и стремление к счастью".

"Кто сказал: "Дайте мне свободу или дайте мне смерть"?" - "Патрик Генри".

Вот так я правильно ответила на 10 из 10 вопросов по истории США, прошла устный и письменный тест. Я еще не упомянула, что добрую часть интервью мой экзаменатор копался в моих документах - дело, заведенное на меня, я скажу тебе, было внушительных размеров: толстенная папка, словно три тома "Войны и мира". Еще он спрашивал меня, принесла ли я ему свидетельства о рождении детей и текущую платежку за газ. Но у меня этих документов не было, в приглашении на интервью о них ничего не упоминалось. Тогда мексиканец стал жаловаться, что ему нужны доказательства того, что мы до сих пор живем с мужем. Свидетельство о браке его не устраивало. У меня был один железный аргумент: "Вы же ничего не просили". В конце концов, он откопал какой-то документ в моем деле, и, видимо, утешился. Но пока мы с ним препирались, он вычислил, что говорить по-английски я умею бегло. За что я потом, как ты уже знаешь, и поплатилась.

В конечном итоге, я вышла из здания Иммиграционной службы счастливым человеком. Мечта сбылась с минимальными потерями - я порвала ремешок на одной из любимых туфель, когда при входе в здание мне пришлось разуться - металлоискатель пищал и пищал, а я не могла найти, что же во мне железного; уже и ремень сняла, и ключи выложила, и кружку с чаем на досмотр через сканнер отправила.

Теперь мне осталось принять присягу на верность американской родине, получить сертификат натурализации, и тогда моя российская часть жизни останется в истории, а себя я законно смогу называть гражданкой США. Какой жизненный калейдоскоп, неужели это со мной...

Моя кузина Диана - вот честный человек - спросила меня, почему я появляюсь в публичных форумах под матершиными именами. Ник мой был совершенно дружелюбный, просто в силу лингвистических отличий между латышским и американским читателем один букву J,j прочитает как "дж", а другой - как "й"... Впрочем, зачем перессказывать, когда можно скопировать?

DI ► ну у тебя и ник матерный какой то...

Hujambo! ◄ Ну! Диана!.. Ну ты, мать, даешь... Неужели ты в школе Суахили, язык восточной Африки, не учила? Это ж всего-навсего «Как дела?» («худжямбо», а не «хуямбо»!!!!) (я валяюсь!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!)

DI ► Я сама валяюсь... Я именно «хуямбо» и прочитала... представляешь, я его не учила в школе, не попала в эту группу, она переполнена была.

Hujambo! ◄ ааа... да-да... У нас тоже в школе все классы переполнены были, но я прорвалась! Ладно, для тех, кому не посчастливилось выучить Суахили, меняю «хуямбу» на «хабари»... Смысл тот же... «Привет», короче.

DI ► Супер... может с твоей помощью я его и выучу... ХАБАРИ!!!

Hujambo! ◄ Да-да, я знаю, суахили - мечта каждой девушки! На «хабари» надо отвечать «нзури», а на «худжямба» - «сиджямба»!!! Учи, Диана, учи - перед тобой весь восточный берег Африки откроется

DI ► НЗУРИ НАТАША!! а если серьезно, то где ты откопала его???

Hujambo! ◄ Да парень один на работе говорил на нем. У нас в офисе как-то буйство началось, вся команда стала имейлами обмениваться, кто на испанском, кто на французском, я на русском написала, а потом он - на каком-то жутком наречии... Ну и оказалось, что это суахили... Было прикольно послушать и узнать! Оказывается, это очень популярный язык в мире, «Симба» - значит «лев» (помнишь мультяху «Король-лев»?), «Рафики» (так там звали обезьяну) - «друг», а «хакуна-матата» - это «нет проблем», все на том же суахили. У меня даже Денис говорит «худжямбо» уже.

DI ► обалдеть прикольно...... так ты тоже скоро заговоришь...

Hujambo! ◄ ага.. я уже знаю, что «дада» - это сестра, а «кака» - это брат. Какой подлинно честный язык!! Кстати, сделай себе журнал с блогами, я бы с удовольствием заходила читала, пару строк можешь в день чиркнуть - а для меня, например, как письмо получится.

DI ► Ой, не знаю даже... никогда не писала письма, и не вела дневники... что то не очень мне это дело нравится.

Hujambo! ◄ Ужас, дневники не вела, суахили не учила. Диана, что ты делала в школе??? Ну что за обломы вокруг!!!

DI ► sorry!!

Hujambo! ◄ ну ладно, главное - английский знаешь! «Сорри» на суахили будет «самахани» (ты записываешь? или вывесить слова отдельным блогом?)
DI ► кстати, хорошая идея, можешь вывесить...

Как я благодарна своей кузине, чья прямолинейность спасла мою репутацию! Ведь, наверняка, если студенты - цвет нации! - не знают суахили, не знает его и стебель нации, и листья нации и вся прочая национальная ботаника. Наверняка, не один читатель, глядя на подпись под моей фотографией, исковеркал нежное суахильское «Как дела?». Исключительно с целью восполнить пробел в латышском образовании, не предоставившем достаточное количество классов по африканским языкам, привожу небольшой динамичный словарик для туристов.


* Я зол! - «Нимекасерика!» (Я хотела еще найти предложения типа «Позовите вашего менеджера!», «Я останавливаю оплату кредитной картой!», «Где ближайший соседний отель?!», но в словаре таких слов не было. Очевидно, во всех этих случаях надо все равно говорить «нимекасерика!»)
* Я -- «Мими»
* Мы - «Сиси»
* Ты -- «Веве»
* Вы -- «Ньиньи»
* Она / он -- «Е-е»
* Что? -- «Нини?»
* Неприятность -- «Тата»
* Отец -- «Баба»
* Курица -- «Куку»
* Мотоцикл -- «Пики-пики» (успокойтесь, я не выдумываю).


Учитывая, что вы уже знаете, что такое «дада» и «кака», на сегодня - достаточно. Суахили - сложное африканское наречие, и поэтому должно пройти достаточно много времени, прежде, чем он осядет на ваших мозгах.

На сем, разрешите откланяться. «Куахери!»

Пока у меня не было детей, я не задумывалась, как дети учатся говорить. Наверняка - в отличие от других, более подготовленных родителей, - мне казалось, что мама произносит слово, ребенок его тут же запоминает и с того дня успешно использует. Поэтому большой неожиданностью для меня стало, когда Денис заговорил что-то вроде "мама купил", "киса заблал кофента", "доога поломався", "паовозик не может ехать дооги" и "заиби" вместо "забери".

Я испугалась за будущее ребенка. Мне казалось, что если я его не научу говорить правильно сейчас, то он уже никогда не научится. Я старалась говорить с ним по-взрослому, а муж же, наоборот, говорил с ним его языком. Я злилась: "Зачем ты закрепляешь у него в памяти неправильное произношение?" В ответ муж только смеялся: "Мне нравится, как он смешно выговаривает слова, такой лапонька".

Вот некоторые новые Денисины перлы.

* "Мамочка, пожалуйста, не балуйся, а то будет вава".
* "Дениса хочет поставить маму в угол. Мама, иди в угол".
* При наступлении ночи: "Иисус выключил свет. Завтра Иисус включит сонечко".
* Копируя моя обращение к младшему братику: "Я - мой маленький кофенточка". (Айзека я называю "моя конфета").
* "Айзек не может. Надо поставить Айзеку батарейки и Айзек будет можить".
* На вечерней прогулке. Папа, всматриваясь в силуэт небольшого животного, которое мечется по дороге: "Это скунс! Нет, это крыса. Гигантская крыса! [мне] Ну какая же это кошка, у нее хвост короткий. Ужас, это же опоссум!" Денис вслед за ним: "Ужасть! Это ужасть! Мама, дай руку! Ужасть кусается!"
* Папа просит Дениса принести Айзекино автомобильное кресло. Денис возвращается, разводит руками и докладывает: "Я не могу наищить!"
* Смотрит, как я салфеткой протираю между пальчиков на ногах у младшего брата. Возмущается: "Зачем ломаешь бейби?"
* Глядя, как Айзек кушает мамино молоко: "Азик целует маму!" (Денис, кстати, не раз поднимал свою маечку, предлагая покормить Айзека, но тот что-то его щедрость не оценил).


Из достижений.

* Я прошу его собрать пластилиновые крошки с пола. В ответ: "Ну тут нету ничего!" (В первый раз от него слышу слово "ничего".)
* На днях вместо привычного нытья "мама, мама, мама", мой ребенок меня окликнул: "Мам, включи мультик!" Но это у него вышло, очевидно, случайно - больше я пока такого взрослого сокращения не слышала.
* Глядя, как жарится вафля в духовке: "Она пожарится, и тогда будем есть!" (При звуках такой совершенной логической связки я таю от счастья. У моего ребенка есть будущее!)
* Вечером, пытаясь найти повод не спать: "Я хочу пить молоко и кушать печеньку!" (Даже я не употребляю столько много слов в одном предложении!)


Вообще, Денис очень любит, чтобы все его фразы дублировали. Скажет какое-нибудь предложение и смотрит на нас выжидающе. Если в ответ - тишина, повторит еще раз, максимум - три раза. На четвертый раз психует: "Мама (или папа), говори!" Он меня уже в постоянном напряге держит - попробуй не повторить за ним, отругает или расплачется. А если я ему в ответ отвечу просто "Да.", он мне скажет (тоже с раздражением): "Нельзя "да"! (Как будто ты, мама, не понимаешь, мы ж с тобой не первый день вместе живем!)

Меньше, чем через две недели Айзечке исполнится восемь месяцев. Подумать только! Восемь месяцев пролетели, как восемь дней. Когда в свое время того же возраста достиг мой старший сын, мне казалось, что прошло, по меньшей мере, восемь лет.

Айзек, конечно же, другой. Я до сих пор в недоуменьи, как в одной семье могут родится два таких совершенно разных ребенка. У меня из головы все еще не выветрилась идея, что дети одних родителей должны быть похожи между собой, как два почтовых штампа. Но мое узколобие меня понемногу отпускает. Глядя на своих таких непохожих мальчиков, я начинаю верить, что люди, очевидно, тоже все разные, и им совсем необязательно думать, как я; мыслить, как я; и любить то, что люблю я. Я даже начинаю верить, что такое разнообразие - это неплохо. Богу нас любить куда легче, чем нам друг друга. Мы все - Его дети, все помещается в Его сердце, все достойны Его принятия. А как мне любить ближнего, если все, чем я могу этого ближнего мерить, - это та мерка, по которой скроили меня. И под нее практически никто не подходит!

Вплоть до самого рождения Айзечки меня мучил вопрос: "Как это - иметь второго ребенка? Как это возможно - любить двоих детей сразу?" У кого есть хоть один ребенок, надеюсь, меня поймет. Вам, бездетные, еще предстоит задать такой, и подобные этому, и даже еще более идиотские, более инфантильные вопросы; причем - на полном серьезе. Я, например, слышала, как мама двоих деток рассказывала, что, глядя на своих обожаемых крошек, то и дело задает себе вопрос: "И откуда же они взялись?" И я ее понимаю!

16 августа 2007 г.

За несколько часов до рождения моего старшего сына медсестра сказала, что не может больше дать мне обезбаливающее, потому что «малыш и так уже долго спит». Меня впечатлило, что она говорила о ребенке, которого еще никто не видел, также, как о любом другом человеке, живущем на земле, имеющем свою историю и биографию. Потом мне дали кислородную маску из-за того, что сердцебиение моего малыша падало при каждой схватке. При этом меня понуждали «собраться» и «не халтурить», потому что малыш уже устал. Во всем этом тяжелом, изматывающем, неописуемо болезненном процессе, который называется родами, мне больше всего запомнилось, что все, оказывается, вращалось не вокруг меня, - хотя я была уверена, что в тот момент, хуже меня не было никому во всем огромном мире, - но все концентрировалось на той маленькой крохе, который почему-то так упорно не хотел покидать утробу своей мамы.

Когда он все-таки родился, он на самом деле был уставшим. Он даже не плакал. Он тихонечко скулил. Чуть-чуть вякал, но бессильно. Все следующие сутки он спал беспробудно. Я взяла его из люльки к себе в кровать, кормила и все время держала при себе. Одна из медсестер из следующей смены, зайдя ко мне в палату, бросила упрек в адрес моего начинающегося материнства: «Не держи его возле себя в кровати. Привыкнет – потом не выгонишь». Мое сердце сжалось от такой жестокости. Как она могла предложить мне положить этого крошечного мальчика в пустую, одинокую пластмассовую люльку после всех тех изнуряющих схваток, что пришлось пережить моему ребенку? В этот момент я совершенно не думала о том, что от родов у меня треснул копчик, что я не могла от боли ни лежать, ни стоять, ни сидеть, ни поворачиваться, ни даже глубоко вдыхать без морфия. Я не думала о том, что от стресса и лекарств я уже не спала более суток. Внезапно весь мир поделился на тех, кто в материнстве пытался приспособить своего ребенка под свои нужды, и тех, кто в самых тяжелых обстоятельствах во-первых видел нужды ребенка. Этот день поменял всю мою жизненную философию.

Позднее, годы спустя, когда мы с мужем разговаривали о том, должна женщина рожать ребенка от насильника или нет, оставлять такого ребенка в приюте или нет, оставлять патологически больного ребенка в больнице или нет, я всегда говорила: «Боль, через которую пришлось пройти женщине, - страшна. В ее душе навсегда останется большой, глубокий шрам от психологической травмы. Но она – взрослая женщина. Она – на большом жизненном шоссе, где случаются аварии и стрессовые ситуации. Она – давно в пути. Она обязана воспринимать свои трагедии ответственно. Она обязана смотреть им в лицо, а не прятаться от них. Прятаться некуда. Бежать от трагедии, сваливать свою собственную боль на других людей – значит не понять смысла своей собственной жизни. Когда мы предстанем перед Богом, наши поступки и решения будут говорить за нас – были ли мы честны в разговоре со своей совестью на протяжении всей жизни или были ли мы изворотливыми приспособленцами, раздавая назначенное нам жизненное бремя направо и налево – работникам детдомов, воспитателям, соседям, родителям, родственникам. В свете такого суда так хочется похоронить свой эгоизм и не выискивать тепло в каждом дне. Как сказала жена парализованного «супермена»: «Life is unfair. But you take what you get and make the most of it». ("Жизнь несправедлива. Но приходится брать, что досталось, и использовать это по-максимуму".) Это голос праведности.

Как мы завидовали побывавшим в Америке

Две мои знакомые-рижанки, вернувшись домой, в родною Латвию, после года, проведенного в Лос-Анджелесе, целую неделю плевались, не уставая повторять, как заведенные: “Жить в Латвии после Америки - словно в темную яму провалиться”. Потом, конечно же, пообвыкли, смирились, но в памяти навсегда остались ярко освещенные улицы, пестрые рекламные щиты и незабываемое рождественское буйство огней. Потому каждый год на Рождество они тратили кучу денег на дорогущие гирлянды, увешивали ими весь дом, чем шокировали нас, доморощенных обитателей постсоветского пространства, не вкусивших еще тогда капиталистическую Америку в канун новогодних праздников.

Как мы им завидовали! Слушали их рассказы с упоением и мечтали, что однажды двери и нашего тесного мирка распахнутся на запад, и мы уже не по чужим словам, а собственными глазами увидим, как надо жить и праздновать. И они распахнулись. У кого – в Англию, у кого – в Голландию, у кого – в Германию. Меня забросило дальше всех – в таинственную супердержаву, страну, о которой ходит больше баек и слухов, чем о всех остальных, вместе взятых странах. В Америку.

Посмотреть самую освещенную улицу Сакраменто меня провоцировали сами американцы, мои новые знакомые. И два года мы с мужем собирались поехать поглазеть на легендарную рождественскую улицу. Одна проблема – никто не мог вспомнить, как эта улица называется. На картах не обозначено, “Гугл” бессилен, “Желтые Страницы” до такого тоже пока не додумались. Два Рождества мы прохлопали, были готовы уже прохлопать и третье, как тут появился он…

Рождественская сказка

В некотором царстве, в некотором государстве жил-был… Нет, не принц. И даже не принцесса, а белый конь. Красавец, полнокровный, гарцует – заглядение. Как выйдет на дорогу – все другие кони почтительно расступаются, а наездники вежливо кланяются, дескать, проходите, большим и важным – всегда дорогу уступаем. И был тот конь не обычный, а волшебный. Своих наездников он возил не на хребте, а в брюхе.

Тут, конечно, некоторые остроумные читатели захотят испортить сказку и скажут, что это был троянский конь. Ан-нет! Это был именно тот конь, на котором все настоящие принцы возят своих принцесс. Коня звали Лимузин.

Огненная река

Итак, мы почти прохлопали третий подряд шанс увидеть рождественское море огней, как тут появился он – белый конь Лимузин. Мы с принцем стояли на улице, отмораживали носы и прятали кулаки в карманы, как из-за поворота величественно и грациозно выплыл огромный новый лимо. И сколько нас не приучай к шикарной американской жизни, а все же дух захватывает. Водитель открыл нам дверцу, мы заползли внуть машины, завалились на кожаные сидения и замерли. Потолок и стены были усыпаны драгоценными камнями, а прямо под окнами мерцала синим отблеском хрустальная посуда. На большом экране рыбка-папа спасал рыбку-Немо, затемненные стекла отгораживали от суеты шумных улиц… В целом, путешествие в сказку началось.

Мы отправились – куда вы думаете? – именно на ту заветную улицу. (Название я, конечно, до сих пор не помню). Захватив по дороге других принца и принцессу, мы в итоге остановились перед большой рекой ярких огней. Детей там было немного, зато взрослое насление толпилось, как на раздаче бесплатной колбасы. Еще бы! Дома в тупике были просто гипнотически очаровательны. Развешенные на деревьях шары переливались всеми цветами радуги, на лужайках перед парадной дверью нестареющие в душе американцы расставили кукол и фанерные фигурки. Один ценитель Рождества выстроил целую снежную горку в своем гараже, а машину свою скромненько припарковал рядом. Как он умудрился еще и лодку по воде запустить вокруг этой горы – навсегда останется тайной. Но одно было явно: люди постарались от души, украсили свои дома на совесть. Самым прикольным моментом была огромная фигура зеленого уродца, тащившего по газону наряженную елку. Американских сказок мы мало читали, но что это был тот самый Гринч, что спер Рождество у деток, мы догадались. Только мы сделали большой круг осмотра горящих достопримечательностей, как натолкнулись на водителя нашего лимузина. Он велел нам не расслабляться, а приготовиться к осмотру семидесяти домов в городе Роклине. Это было прияной новостью, потому как расставаться с замечательным конем нам никак не хотелось.

В Роклине, в отличие от Сакраменто, стояла тишина. Спокойный, дорогой район, огромные дома. А главное – приятные хозяева. Посудите сами: они нам улыбнулись, помахали рукой, а главное – спросили: “Так это вы, ребята, с лимузина?” Кого не осчастливит такой вопрос? Мы улыбнулись и совершенно без всякой гордости и тени надменности обронили: “Ну да”.

И вот так, насмотревшись чудес и замерзши до костей, мы вернулись из волшебной сказки домой. Впечатления на следующий день, как это всегда бывает, затерлись, но зато осталась куча фотографий, которую мы немедленно начали рассылать знакомым и друзьям. “Ого, круто вы там… празднуете!!! Молодцы, красиво!” – сказал друг-американец. “Обнаглели! На лимах катаются! Пешком надо ходить”, - в шутку съязвила подруга-голландка. Но мы поняли... Дело мы сделали стоящее. Не прохлопали американское Рождество!

Вчера мы купили Дениске новый комплект железной дороги и новую мазайку - с изображением паровозиков, естественно. Дорогу собирали вдвоем с мужем, поочередно. Через час кое-как одолели эту игрушку для детей от 3 лет и старше. Ребенок был в полном восторге, до часу ночи не могла загнать его в кровать (я не особо-то и пыталась, как можно!) Однако, сегодня в игрушке "обнаружился изъян": те куски железной дороги, что стоят на столбах, постоянно сваливаются. Когда после моих угроз больше не чинить дорогу, если Денис ее в сотый раз сломает, мой ребенок все-таки, без тени смущения, подошел ко мне и сказал: "Мама, я опять поломал дорогу. Надо построить", - мое материнское сердце не выдержало. Сколько можно издеваться над ребенком? Что это за игрушка, если на нее можно только смотреть! Ребенок уже в буквальном смысле слова на цыпочках ходил возле нее, но она, казалось, была создана, чтоб разваливаться и донимать родителей. Муж не выдержал и склеил ее какой-то строительной изолентой. Пока жалоб из детской не поступало...

Дед вчера (мы чаевничали у них после магазина) признался, что подкармливал Дениску в наше отсутствие шоколадом. (Денис по дороге в магазин заснул в машине и мы оставили его у родителей выспаться.) Дед сказал: "Денис подошел ко мне и попросил у меня "кусочек чоколода". У меня сердце сжалось - как я мог отказать ребенку, когда он просит даже не шоколад, а кусочек!" Дениска и правда очень мило выговаривает "кусочики чоколада", ему почему-то ужасно понравилось это выражение, когда он его в первый раз услышал. Тем не менее, деда я не одобряю! Он знает, что шоколад из Денисиного меню исключен. Ребенок и без сахара носится, как угорелый.

Но это было вчера. А сегодня мы втроем - я, Денисик и Айзек - гуляли. Дениска попытался кататься на своем двухколесном велике, хотя я больше волокла этот велик, чем Денис педали крутил. Мало того, что у нас жара на улице почти с самого утра стоит, так у нас еще и тротуаров нет. Квартирный комплекс, в котором мы живем, состоит из двухэтажных коттеджиков, в каждом - по четыре квартиры; из зеленых газонов и асфальтированной дороги, по которой беспрерывно ездят машины. Где ребенку кататься? Где нам гулять? Парк далеко - без машины не добраться, не ехать же вдоль дороги с коляской и трехлетним велосипедистом?

Мы живем по соседству с компанией, в которой работает муж. Однажды, все-таки соберемся, наверное, и пойдем его встречать вечером. И прогуляемся, и ему приятное сделаем.

Отсебятина