Василий Гончаров был одним из первооткрывателей российского исторического кинематографа. Он снимал об Иване Грозном, Петре, Пушкине. В 1912 году, к столетию Отечественной войны, он снял свою картину «1812 год», которая одновременно стала и одной из первых лент, посвященных Наполеону, и одной из первых антропологических лент. Дело в том, что в конце своего фильма он запечатлел на плёнке последних ветеранов и современников Отечественной войны 1812 года, которые на тот момент ещё были живы (поразительно, но факт).

Если обратиться к сюжету фильма, то он вполне отвечает всем законам исторического кино эпохи модерна. Картина состоит из разрозненных и полулегендарных моментов: приезда Кутузова в деревню к крестьянам, ранения Багратиона при Бородине, совета в Филях и многих других. Особое внимание автор картины уделил Наполеону, которого сыграл Павел Кнорр. Сюжеты наполеоновских сцен чаще всего представлены в виде оживших открыток с репродукциями Верещагина. Это и «Не зымай, дай подойти!» (засада партизан с поразительной точностью восстанавливает декорации), и «Наполеон, смотрящий на горящую Москву», и «Наполеон в Кремле», и «Сожжение знамен» и т.д. Мимика и экспрессия Кнорра вполне соответствует эстетики модерна. Наполеон у Гончарова — взрывной темперамент, властный, но заботящийся о своих солдатах император. Ваш покорный слуга уже видел различные вариации своего образа, и должен признать, что хотя многие модерновские средства выразительности сегодня кажутся смешными, ленты начала века от этого не теряют своего особого очарования. Впрочем, к чему говорить об этом, когда я уже признавался в любви картине Ганса и неоднократно отстаивал права немого кино.