закончилась еще одна эпоха мирового кинематографа. Эпоха благородных и бесшабашных красавцев, эпоха Лоуренса Аравийского. Жаль, но скорее всего, по русскому ТВ Питеру О’Тулу уделят не более 10 секунд – проверено. А ведь рассказать есть о чем – гуляка и пьяница, артист, решивший однажды больше никогда не выходить на сцену, и ставший писателем. Мы решили рассказать вам об этом легендарном актере его собственными словами

.

Я с детства знал, что не буду обычным человеком. Что взбаламучу пески однообразия.

Мне повезло. В отличие от многих актеров, я не выходец из рабочего класса. Я, скорее, из класса преступного.

Я напивался и буянил и все такое, но никогда я на самом деле не думал, что это может как-то навредить или уничтожить меня. Смотрите, я оказался прав.

Вскоре я понял, что чем больше в хрониках пишут о событиях, тем больше я хочу быть событием.

Ненавижу свет. Ненавижу открытый воздух. По мне рай – это переходить из одной прокуренной комнаты в другую.

Никогда не спрашивайте с утра после попойки, что вы делали. Вам действительно лучше этого не знать.

Мне нравилось напиваться, а проснувшись утром, обнаружить, что я в Мексике. Это – неотъемлемая часть жизни идиота.

Мне везло с актрисами-напарницами. Но настоящим шоком была Урсула Андресс, с которой я играл в фильме «Что нового, киска?». Она просто чертов секс-символ и все такое, и она лучшая, кого можно встретить. Настоящая мать-наседка, за всеми приглядывающая.

Самые лучшие попки в мире в Ирландии. Ирландки носят воду в кувшинах на голове, и таскают домой мужей из пабов. Такие вещи создают лучшую в мире осанку.

Для начинающего актера игра – пугающа. Но! Стоит посмотреть в глаза и вы увидите, что актеры знают актеров. Это как играть джаз. Ты просто идешь туда со своей трубой и соревнуешься в мастерстве.

Потрясающая женщина – Кэтрин Хэпберн. Ни с кем мне не понравилось так работать, как с ней. Даже с Ричардом Бартоном. Она не облажалась ни разу, слышите, ни разу!

Софи Лорен – изумительна, удивительно собранная воедино машина. Но в картах с ней лучше не тягаться. Они в Неаполе рождаются с колодой карт. Но дайте ей шанс, и она станет самой забавной женщиной на свете. Чертовка!

Фильмы в мои планы никогда не входили. Мне они даже в голову до какого-то времени не могли прийти. Я надеялся на долгую, счастливую театральную жизнь, которую имел, и никак не ожидал всего остального.

О том, что называется «эпохой возрождения» в театре Ройял Корт, написаны целые тома. Ерунда. Я видел эту толпу странной молодежи, ползающую на карачках и произносящую напыщенные речи. Редкая хуйня, а не «возрождение».

Я сказал своим детям – избегать театра, а ходить в кино и смотреть телевизор.

«Лоуренса Аравийского» мы снимали при чрезвычайных обстоятельствах и в чрезвычайных местах. Но первым, кто выходил каждое утро первым из палатки был Дэвид Лин (режиссер – прим. ред.) В первый же день съемок он сказал мне: «Пит, не знаю, что из этого выйдет, но это – начало большого приключения».

Однажды утром я проснулся и понял, что знаменит. Я купил белый Роллс-Ройс и ездил по Сансет бульвару в темных очках и белом костюме, помахивая рукой знакомым и незнакомым, прямо как мать-королева. Всем было похуй, но я искренне наслаждался.

Мое профессиональное актерство, на сцене и экране, принесла мне народную славу, эмоциональную наполненность и материальный комфорт. А так же свело меня с хорошими людьми, хорошими компаньонами, с которыми я делил общую актерскую долю: провалы и удачи.

Выпивка – самый возмутительный из наркотиков, именно поэтому я ее и выбрал.

Общее, что есть у моих друзей – это то, что они все мертвы.

Единственное упражнение, которое я делаю, это хожу между могилами друзей, которые делали упражнения.

Это огромная честь, что киноиндустрия может платить деньги, кому годно. Именно благодаря этому я присоединился к людям, вроде Чаплина, что, конечно, большая честь.

Писательство – это тоже, своего рода, представление, и я не могу сесть за рукопись, пока не оденусь. Я не имею ввиду – выряжусь в костюм, но просто нормально и удобно оденусь, а еще побреюсь и приму ванну.

Лет двадцать назад я стал профессиональным тренером по крикету. В 50 лет у меня родился сын, и я подумал, что кому-то надо будет забивать с ним мячик.

Мне нравится работать с молодежью, для меня это – как хороший пинок в зад.

Когда я осознал, что я – Бог? Ну, я молился и вдруг понял, что разговариваю сам с собой.

Пришло время мне сдаться – уйти из кино и со сцены. Жажда этого покинула меня – и она не вернется.

Я – самый стадный из людей и обожаю хорошие компании, но даже в одиночку я не чувствую себя одиноким.

Жизнь вышла даже лучше, чем я мог предположить. И я понял это практически сразу.

Читать больше в журнале Exciter: http://excitermag.net/istiny-jizni-pitera-o-tula.html#ixzz2thJu7f2W