- Григорий, как Вы относитесь к тому, чтобы сходить "тройку Б" в двойке с девушкой?
- М-м, заманчивое предложение! Надо подумать. Пару ледовых инструментов дадите?

Пользовательница Green_Leo подняла весьма интересную тему о том, что может быть вложено в понятие "социального краха" с "социальным успехом".
Альпинистское сообщество России и стран СНГ как социальная группа обладает рядом ярких характеристик.
Вместе с градацией по категории сложности маршрутов в нашем альпинизме существует некая "табель о рангах", которая на подсознательном уровне связывается с авторитетом "горо(е)восходителя" в базовом лагере, на тропе - словом, не за непосредственной работой при объективных наблюдателях. "Новичок", "значкист", "третьеразрядник", какой-то ещё "разрядник", "Ка-Мэ-эС", "мастер" с ответвлениями в сторону "инструктор" и "жетонист-спасатель" - такие титулы сформировала система за много десятилетий. Я сейчас не о квалификационных уровнях подготовки альпинистов, не о нормативных требованиях спортивной разрядной классификации, а о значении титулов в альпинистском социуме.
Альпинизм привлекает людей амбициозных, и они, в свою очередь, спят и видят, как бы забраться повыше по ступенькам нашей иерархической лестницы.
- Сходил три "тройки" за этот выезд!
- О, ты крут! А нас после "двойки Б", где мы что-то долго возились, инструктор решил не выводить на "три А"!
Или так:
- Ну хоть бы в этот выезд сходить "тройку Б", а то уже третий год в третьеразрядниках хожу!

Так и возникают явления типа гонки за количеством записей в книжку альпиниста или описанной в книге Владимира Шатаева "Категория трудности" "болезни разрядомании".
- А давайте сделаем следующий выход вон в то ущелье?
- А чего там есть сходить?
- Я там не ещё не был, и по идее, там должны быть красивые горы!
- Но у нас план; вот под эти вершины подход короче, а вот этому спортсмену нужна ещё одна "тройка".

И пока у индивида преобладает отношение к альпинизму как к спорту, а не "какая красивая гора, вот бы туда сходить" или "да не тянет меня на те разрушенные скальные гребни, лучше по льду порубиться", социальным успехом считается как можно большее количество схоженных гор как можно более высокой категории сложности. А об эффективности работы альпинистских сборов кто-то по-прежнему судит по суммарному количеству человеко-восхождений. Исходя из такого подхода, "удачным" и "перспективным" районом считается тот, где наиболее короткие подходы, наиболее длительные периоды устойчивой хорошей погоды и большое количество компактно расположенных классифицированных маршрутов.
Тоже, желательно, не особо длинных (с утра сходил - к обеду в лагере). Ах, да, забыл: достаточно безопасных - с крепкими монолитными незаросшими скалами, с однородным, без трещин льдом. А ещё - чтобы ехать недалеко и недорого. Так, кажется, что городские скальные центры и верёвочные парки развлечений уже достаточно давно существуют...

Что заставило меня раздумывать над предложением сходить "тройку Б в двойке с девушкой", а не сразу хватать предложенные ледовые инструменты, собирать штурмовой рюкзак и заводить будильник на четыре утра? То, что лезть надо было на тот же самый пик Гастелло (пусть и чуть-чуть по-другому), где мы все побывали несколько дней назад. То, что это был бы уже третий подряд выход в тот же самый "угол" - ущелье Аютор. То, что хотелось подойти поближе к громадинам основного хребта Терскей Алатау - пятитысячникам Джигиту и Каракольскому. Тем более, что группа испанских трекеров, остановившихся на одной с нами поляне, рекомендовала долину Кум-тора (правый исток Каракола, течёт из-под ледников п. Джигит) как "вэри найс, бьютифул".

Наша банда ФАНСО вместе с испанскими туристами. Фото Андрея Савенкова

Конец раздумьям настал довольно быстро. Ближе к вечеру, пополнив запасы воды из искрящегося на солнце кристально чистого горного ручья, я начал спуск по старой осыпи, заросшей травой. В какой-то момент нога проскользнула, и в попытке поймать равновесие я с размаху встретил ладонью острый камешек. Всё произошло мгновенно, без испуга, понимания важности момента и даже боли. Перед глазами - добрый треугольный шматок кожи, бело-розовые мягкие ткани, сочащаяся кровь. Всё в пяти минутах от палаток. Промыл, заклеил пластырем - вроде не беспокоила.
На следующее утро предъявил повреждение нашему доктору Лёне Яблонскому. Отодрал пластырь, кровь начала сочиться заново. Тот резюмировал:
- Хорошая скальпированная рана получилась. Сейчас вроде чистая. Должна зажить даже без шрама. Обрабатывай и перевязывай каждый день, старайся не мочить. По краям - зелёнку, в рану - Левомеколь.

С востока тем временем тянулся длинный хвост циклонических облаков.

Фото Андрея Савенкова

Уют и комфорт там, где крыша - лишь небо голубое (или молочно-белое, или свинцово-серое, в зависимости от настроения духов погоды), призваны обеспечить нейлоновые полотнища на дюралевом каркасе. Перед странствиями по Киргизии я обзавёлся новым персональным домиком. При прочих равных, искал самый влаго- и ветроустойчивый вариант и наименьший вес. И тут на альпклубовский адрес пришло письмо от производителя из Петербурга. Да, это оно, хочу! ...

Перед тем, как оказаться на зелёной поляне в долине Каракола, эта палатка пережила три цикла постановки-разборки: у меня дома в большой комнате, под стенами клубной башни и под скалами горы Индюк. Вначале меня смутил цвет дуг и глухой звук при постукивании секции и секцию: неужели это хрупкий, ломкий и тяжёлый фибергласс, а не алюминий? В Питере удивились: да не может быть, это наше порошковое покрытие, можете поскоблить, и под ним заблестит дюраль.
При второй постановке, когда привязывал вместе с помощником оттяжки к тенту, порадовался, насколько всё до мелочей продумано - петельки, кармашки, даже подстилка под рюкзаки в тамбуре.
Ну а на Индюке ни одному комару не удалось проникнуть внутрь полакомиться нашей кровушкой, и им оставалось только натужно гудеть с досады.
На сборах ФАНСО полюбовался на огромное разнообразие палаток: конструкция, количество мест, сочетание цветов, производитель - почти ничего не повторялось. Ещё впервые своими глазами увидел беспородную китайскую палатку с вряд ли что-то значащим набором букв Camthlon на тенте.
Читать далее...

Вторая наша прогулка на этих сборах была серьёзнее. Мы собирались зайти на пик Гастелло с перевала Призывников. Тут ожидалось больше технических прелестей: преодоление бараньих лбов, закрытого ледника, лазание по разрушенным скалам гребня. Можно сюда добавить первый с момента заброски подъём выше 4000 м на третий, для очень многих - "кризисный" с точки зрения акклиматизации, день. В какой момент кого "накроет горняшка", каким именно образом, где мы в это время будем находиться и в каких условиях - эти параметры оставались неизвестными. Но очень хотелось увидеть своими глазами хоть кусочек панорамы района, а также попробовать выйти на связь с внешним миром. Ну и потоптать настоящий августовский снег, без которого лето для меня - не лето вовсе.

Поскольку самые правильные часы в экспедиции могут быть только одни - это часы руководителя, - а Андрей не пожелал переводить свой хронометр с новосибирского времени, для нас произошёл сдвиг часового пояса относительно Бишкека. Впрочем, Горы и течение времени наверняка не знают о своей привязке к каким-то стрелкам часов.
Так или иначе, экспедиционная жизнь входила в привычный для альпинистов график с ранними подъёмами и ранними же, затемно, выходами.

По ущелью Аютор мы поднимались на запад.
Читать далее...

От коллег по увлечению я был наслышан о скачке в восприятии окружающих масштабов при переходе от знакомых, "домашних" кавказских гор к среднеазиатскому Тянь-Шаню. Даже если не брать в расчёт гигантов вроде Хан-Тенги, пика Победы и окружающих их шеститысячных массивов с хребтами. При подъёме из долины вверх по ущелью через лесную и альпийскую зону пейзаж кажется удивительно привычным и знакомым, вплоть до цвета скальных пород и даже очертаний гребней. А за следующим поворотом тропы понимаешь, что эта "картинка" занимает гораздо большие пространства, чем ожидал.
Что ещё заставило перекроить сложившиеся за предыдущие годы стереотипы и ожидания? Про флору и, в частности, тянь-шанские ели уже упоминал; откровением стали ещё "загулы" местных ручьёв и речушек. Например, низвергается со скал приличный такой водопад, а через сотню метров русло исчезает на травянистом склоне. И лишь ниже по долине обнаруживаешь какой-нибудь горизонтальный заболоченный участок и стоячее озерцо. Местоположение, конфигурация и наполнение таких луж и разливов, бывает, меняется каждый день.

Путь к озеру Ала-Кёль не изобилует техническими сложностями, не отличается особой протяжённостью и крутизной - скорее, даёт равномерную нагрузку и проверяет навыки хождения по горным тропам. Ущелье Кургактор - правый приток Каракола - не имеет своего ярко выраженного основного водного потока. На топокарте обозначена пунктирная голубая линия, в самом ущелье, по идее, должны сходиться ручьи из ледникового цирка Пржевальского, со снежников под перевалом Панорамный и сток озера Ала-Кёль. Но все эти потоки теряются в череде старых каменных завалов, которые местная буйная растительность скрывает под покровом лугов, субальпийского криволесья и даже полноценных высокогорных лесов.

- Выход акклиматизационный, каждый может идти своим темпом, берём перекус, термоса с чаем, фотоаппараты и купальники, погода должна нас порадовать! Там есть удобный пляж, - отдал распоряжение Андрей.
Читать далее...

Каракольское ущелье относится к территории национального парка. По идее, это накладывает определённые ограничения на нахождение там и на виды деятельности. Есть щит с информацией об этих ограничениях. В частности, запрещается рубка деревьев, разведение костров, охота, установка капканов и силков, лов рыбы, выпас скота, покос трав и прочие виды промысла. Противоречия, как водится, заключаются в том, что нижняя граница режимной территории вместе с экологическим постом и шлагбаумом расположены прямо за городской чертой, а выше продолжается асфальтированная ещё в советское время дорога до кишлака, ферм, пасек, домиков отдыха и просто полянок массового отдыха на берегу горной реки. Выше - луга и пастбища. Всё это перемежается зарослями барбариса, облепихи и дикого шиповника и потрясающими еловыми лесами.
Как же разрешаются противоречия между теми, кто испокон веку живёт на этой земле, ведя традиционное для этих мест хозяйство, и строгими инспекторами, исполняющими написанный распорядок? По-добрососедски, с неизменным "салам алейкум" и рукопожатием, и за бакшиш, знамо дело. Касается это и туристов.

Читать далее...

Умело пользоваться Караколом или хотя бы иметь представление о примечательных и полезных точках этого города никто из рядовых членов команды был пока не в состоянии. Для обеспечения экспедиции, кроме продуктового и топливного запаса, требовался ещё солидный набор хозяйственных принадлежностей, который не было совсем никакого резона везти самолётом или даже поездом с группой товарищей через две границы. Благо, ориентироваться в столице Иссык-Кульской области было довольно просто, а базар в любом населённом пункте Средней Азии - это локальный центр мира, где можно решить практически любые бытовые вопросы.
В хозяйственной части закупочного списка, без учёта не вызывающих сомнений вещей, вроде поролоновых губок, хозяйственного мыла, средства для мытья посуды и прочего, значились: два десятилитровых ведра с крышками, половник ("ложка-поварёшка") с максимально длинной ручкой, пила, топор, две лопаты и четырёхметровый отрез клеёнки. Туалетной бумаги на всю ораву из семнадцати человек мы взяли двадцать рулонов - как потом показала практика, такого количества впритык хватило ровно до середины сборов. И в самом деле, увидев такие горы, можно как следует испугаться со всеми вытекающими...

В верховья Каракольского ущелья мы забрасывались на "вахтовке" на базе ГАЗ-66. "Зверь-машина" поднимала высоченные фонтаны брызг, на скорости преодолевая ручьи и разливы с каменистым дном, нависающие над дорогой еловые ветви немилосердно хлестали по крыше и окнам нашей пассажирской "будки". В самой "будке" - люди, рюкзаки, коробки, пакеты - всё от тряски (пардон, утрамбовки) смешалось в единую кучу.
Читать далее...