"Эрнандес побежал боком, уводя быка своим плащом в сторону второго
пикадора. Он взмахом плаща остановил быка прямо против всадника и отступил.
Увидев лошадь, бык бросился на нее. Копье пикадора скользнуло по спине быка,
и когда бык вскинул лошадь на рога, пикадор, уже наполовину вылетевший из
седла, выпростал правую ногу и стал валиться влево, чтобы заслониться
лошадью от быка. Лошадь, поднятая на рога и вспоротая, грохнулась оземь, и
бык продолжал бодать ее, а пикадор, оттолкнувшись ногами в сапогах от
лошади, лежал неподвижно, дожидаясь, когда его поднимут, унесут подальше и
помогут ему встать.
Мануэль не мешал быку бодать упавшую лошадь; спешить было некуда,
пикадору ничего не грозило; а кроме того, пусть поволнуется, такому пикадору
это полезно. В следующий раз будет дольше держаться. Уж и пикадоры! Он
посмотрел на Сурито, который, собрав лошадь, ждал в двух шагах от барьера.
[...]
-- Олэ! Олэ! -- закричал мужчина, сидевший рядом с ним. Крик потонул в
реве толпы, и мужчина хлопнул репортера по спине. Тот поднял глаза от
блокнота и увидел, что Сурито, как раз под ним, стоя в стременах, перегнулся
через голову лошади и вонзил копье в загривок быка; копье торчало во всю
длину под острым углом у него из-под мышки,-- он держал его почти за
наконечник,-- и, навалившись всей своей тяжестью, Сурито удерживал быка, и
бык рвался кинуться на лошадь, а Сурито, перегнувшись далеко вперед,
удерживал его, удерживал и медленно отводил лошадь в сторону, пока она не
оказалась в безопасности. Как только лошадь миновала рога, Сурито ослабил
нажим, и, когда бык рванулся, треугольное острие копья вспороло бугор мышц
между его лопаток; бык, очутившись перед плащом Эрнандеса, кинулся на плащ,
и юноша увел его на середину арены.
Сурито, оглаживая свою лошадь, смотрел, как бык кидается за плащом,
которым Эрнандес размахивал перед его мордой в ярком свете фонарей под крики
толпы.
-- Ты видел? -- спросил Сурито, обращаясь к Мануэлю.
-- Замечательно,-- ответил Мануэль.
-- Досталось ему от меня,-- сказал Сурито.-- Посмотри на него.
Кидаясь на плащ, взметнувшийся у самой его морды, бык вдруг упал на
колени. Он сразу вскочил на ноги, но Мануэль и Сурито через всю арену
увидели струю крови, гладкую и блестящую, на черной лопатке быка.
-- Досталось ему от меня,-- повторил Сурито.
-- Хороший бык,-- сказал Мануэль."
(Эрнест Хемингуэй, НЕПОБЕЖДЕННЫЙ)
