Заинтересовала очень статья о доме Нирнзее на сайте "Большого города". Дом создавался для небогатых семей и холостяков. Первое высотное здание в Москве, с очень необычной планировкой квартир. Статья написана, в форме диалога между риелтором и покупателем квартиры. Про 1-ую квартиру можете почитать ниже... а продолжение тут : http://www.bg.ru/article/7310/

Вырезка из статьи:
"Квартира 1

Раньше был инженером риелтор Андрей, а потом стал водить по квартирам. Думаю, было именно так. Он действительно выглядел как институтский технарь-интеллигент, чем очень к себе располагал.

— Вы в курсе, что это за дом? — спросил меня Андрей возле лифта.

— Разумеется. Дом Нирнзее, первый московский небоскреб образца 1913 года, так называемый Дом для холостяков. Историческое, можно сказать, легендарное сооружение.

— Поэтому и квартира, которую я вам покажу… — Андрей задумался. — Она не совсем обычная.

—

Не знаю насчет ее необычности, но она на 9-м этаже. Я так понял, что в доме Нирнзее чем выше этаж, тем дороже. Я смотрю еще три квартиры сегодня, и ваша — самая дешевая из моего списка, всего-то 250 тысяч. Там что, кого-то удавили?

— Зачем? — удивился Андрей. — Просто планировка специфическая. Вы сейчас сами все поймете.

Мы шли по бесконечно длинному канцелярскому коридору мимо многочисленных дверей.

— Как вам это? — спросил Андрей.

— Я привык к таким домам. Я часто встречал нечто подобное и в Берлине, и в Париже.

— Тогда вы не удивитесь, — сказал Андрей.

Он был не прав, поскольку я удивился. Мне предстала средних размеров комната, и она сразу началась с самой себя. Никаких лирических отступлений типа коридора — просто с порога пустая комната без ничего. С потолка на худом шнурке свисала голая лампа. Стены покрывали старые обои, паркет был выкрашен в коричневый цвет, как забор. Имелось также одно окно средних размеров с видом на крыши и небеса.

— Куда оно выходит? — спросил я, вертя головой в поисках самого завалящего рукомойника или унитаза.

— Окно? На Тверскую. Это север.

— А где санузел, кухня? — спросил я, понимая, что это и есть та самая необычная планировка.

— По коридору за углом. Отдельное помещение.

Прошествовав метров десять по общему коридору, мы повернули за угол.

— Третья дверь слева — наша, — сказал Андрей и достал ключ.

Вторая часть квартиры была трехкомнатной или, точнее, трехкамерной. Кухня, туалет, ванная, и все это размещалось на 11 метрах.

— А кто-нибудь может сюда еще зайти? — спросил я.

— Нет, — успокоил Андрей, — это принадлежит только данной квартире и никому больше. Здесь надо бы перепланировочку сделать.

— Не помешало бы, — согласился я. — А что хозяйка, по цене уступит? — спросил я.

— Думаю, да, — сказал Андрей. — Если речь пойдет о покупке, обязательно скинет…

Я представил себе, каково встать ночью и в тяжелом, как шуба, махровом халате со связкой ключей выйти в коридор, повернуть за угол и с размаху наткнуться, предположим, на старуху-соседку, которая тоже спешит, шлепая тапками, по своим надобностям…

— А это лифт Вышинского, — Андрей оборвал мои фантазии, указав на небольшую притаившуюся в стене кабинку. — Помните, был такой сталинский прокурор. Специально для него этот лифт был сделан.

На лифте Вышинского мы и спустились вниз."

Немного из истории :

Самое известное и запоминающееся здание в Большом Гнездниковском - несомненно, дом Нирнзее: один из первых московских "небоскребов" (10 этажей). В 1912-1914 годах его построил богатый домовладелец и инженер Эрнст Карлович Нирнзее. Это здание отличалось от традиционных доходных домов малометражными дешевыми квартирами, предназначавшимися для холостяков и небольших семейств (адвокаты, врачи, художники, актеры, журналисты). Таким образом, Нирнзее можно считать пионером экономичного малометражного строительства в Москве. Именно его "высотный" эксперимент дал импульс к решению жилищной проблемы в городе. Поэтажная планировка дома была коридорного типа. Площадь одно- и двухкомнатных квартир не превышала 47 квадратных метров. Скромность удобств в них частично компенсировалась довольно развитой по тем временам системой обслуживания (столовая над девятым этажом, плоская крыша для отдыха и прочее). Решение фасадов и отчасти планов свидетельствует о том, что Нирнзее, вероятно, не имел архитектурного образования: многие квартиры спланированы неудобно, фасады лишены запоминающихся композиционных находок и декоративных деталей, их убранство определяют плоские эркеры - излюбленная тема авторов доходных домов. Перекрытия деревянные, что сулит в будущем много проблем.

История дома тесно связана с театральной и кинематографической жизнью Москвы. Первым его "театральным" жильцом стал в 1914 году А. Я. Таиров. В следующем году в подвале открылось знаменитое театральное кабаре Никиты Балиева "Летучая мышь". Душный тесный зал вмещал не более 350 человек, но зато стены и занавес расписал известный художник С. Ю. Судейкин. На первом представлении среди большого скопления публики газеты отметили присутствие А. М. Горького. В дальнейшем в подвале поочередно находились кабаре "Кривой Джимми", цыганский театр "Ромэн", которым руководил М. М. Яншин, и даже Московский театр сатиры.

И все-таки главной достопримечательностью дома Нирнзее являлась крыша - плоская, что само по себе тогда было новостью. В 1916 году на ней открылся ресторан "Крыша", быстро завоевавший репутацию едва ли не самого популярного места в Москве. Отсюда открывалась великолепная панорама. Журнал "Красная Нива" в 1925 году поместил такое объявление: "Крыша московского небоскреба. Гнездниковский п., 10. Единственное летом место отдыха, где в центре города представляется возможность дышать горным воздухом и наслаждаться широким открытым горизонтом - незабываемые виды на всю Москву с птичьего полета. <...> Подъем на лифте с 5 часов вечера беспрерывно. Входная плата на крышу с правом подъема 20 к. Оркестр с 9 часов вечера". Лифт в те годы считался тоже своего рода аттракционом.

В 1915 году "Товарищество В. Венгеров и В. Гардин" построило на крыше дома Нирнзее зимний кинопавильон, где снимались картины на сюжеты русской классики и развлекательные ленты. Режиссер В. Р. Гардин приглашал на съемки актеров находившегося поблизости Художественного театра. В трюковых фильмах за неимением профессиональных каскадеров, они сами выполняли всю работу. Однажды бывший цирковой борец Бек-Назаров за 500 рублей спустился со знаменитой крыши по водосточной трубе.

В 1924 году в доме обосновались молодые киноноваторы - С. Эйзенштейн, Я. Куликов, Л. Кулешов, В. Ерофеев, образовавшие "Ассоциацию революционной кинематографии" (АРК). Примерно в то же время здесь стали появляться редакции и конторы издательств. Коридоры крупнейшего из них - "Советский писатель" - видели всех без исключения тогдашних известных литераторов. Эти коридоры описал в очерке "Сорок сороков" М. А. Булгаков. Здесь в квартире № 527 на вечеринке у приятелей он познакомился с Еленой Сергеевной Шиловской, своей будущей женой. Здесь жил художник Давид Бурлюк, у которого часто бывал Маяковский. Здесь располагалась мастерская члена объединения художников "Бубновый валет" Роберта Фалька. Здесь в 1920-х годах поселился основатель династии архитекторов Бархиных Г. Б. Бархин, строитель здания "Известий" на Пушкинской площади.

Мне посчастливилось побывать в квартире у заслуженного архитектора России Лидии Константиновны Комаровой, которая проживала в доме с 1918 по 2002 год. Она прекрасно помнила и знаменитую плоскую крышу, где, кроме всего вышеизложенного, размещался детский центр с аттракционами, и столовую в первом этаже, откуда обеды доставлялись жильцам лифтами (некоторые из этих лифтов сохранились до сих пор и продолжают действовать) и комнаты для дежурных горничных на каждом этаже, называвшиеся "самоварные", потому что у горничных в любое время можно было заказать в квартиру кипящий самовар.

В 1937 году 4-й дом Моссовета (так стал называться дом Нирнзее) будто затаился, многие квартиры опустели. Настороженность усугублялась тем обстоятельством, что в доме получил квартиру прокурор СССР А. Я. Вышинский - одно время он даже был членом домкома.

Попасть на знаменитую крышу сегодня нельзя. Ее покрытие ветшает, свинцовую гидроизоляцию сняли во время одного из ремонтов, после чего на верхнем этаже появились протечки. С середины 1950-х годов дом капитально не ремонтировался, и его коммуникации находятся в аварийном состоянии. Поговаривают, что какие-то коммерческие структуры приглядываются к крыше и верхним этажам, занятым редакциями. Смогут ли и захотят ли они помочь дому или используют полученные площади только в своих целях? Этот вопрос сейчас больше всего беспокоит жильцов.

С Тверского бульвара на крыше дома видна ажурная металлическая конструкция, напоминающая нефтяную вышку. Большинство москвичей не представляет, как она там оказалась и для чего нужна. Это - главный триангуляционный знак, установленный во время геодезической съемки Москвы.

В начале 1918 года Нирнзее с семьей уехал из России, следы его затерялись. Дом приобрел знаменитый Митька Рубинштейн - петербургский банкир, друг и кредитор Распутина - за фантастическую цену: более двух миллионов рублей. Спустя десятилетия жильцы дома одними из первых в Москве установили в первом подъезде мемориальную доску с именами своих соседей, павших в боях Великой Отечественной войны.

Самое известное и запоминающееся здание в Большом Гнездниковском - несомненно, дом Нирнзее: один из первых московских "небоскребов" (10 этажей). В 1912-1914 годах его построил богатый домовладелец и инженер Эрнст Карлович Нирнзее. Это здание отличалось от традиционных доходных домов малометражными дешевыми квартирами, предназначавшимися для холостяков и небольших семейств (адвокаты, врачи, художники, актеры, журналисты). Таким образом, Нирнзее можно считать пионером экономичного малометражного строительства в Москве. Именно его "высотный" эксперимент дал импульс к решению жилищной проблемы в городе. Поэтажная планировка дома была коридорного типа. Площадь одно- и двухкомнатных квартир не превышала 47 квадратных метров. Скромность удобств в них частично компенсировалась довольно развитой по тем временам системой обслуживания (столовая над девятым этажом, плоская крыша для отдыха и прочее). Решение фасадов и отчасти планов свидетельствует о том, что Нирнзее, вероятно, не имел архитектурного образования: многие квартиры спланированы неудобно, фасады лишены запоминающихся композиционных находок и декоративных деталей, их убранство определяют плоские эркеры - излюбленная тема авторов доходных домов. Перекрытия деревянные, что сулит в будущем много проблем.

История дома тесно связана с театральной и кинематографической жизнью Москвы. Первым его "театральным" жильцом стал в 1914 году А. Я. Таиров. В следующем году в подвале открылось знаменитое театральное кабаре Никиты Балиева "Летучая мышь". Душный тесный зал вмещал не более 350 человек, но зато стены и занавес расписал известный художник С. Ю. Судейкин. На первом представлении среди большого скопления публики газеты отметили присутствие А. М. Горького. В дальнейшем в подвале поочередно находились кабаре "Кривой Джимми", цыганский театр "Ромэн", которым руководил М. М. Яншин, и даже Московский театр сатиры.

И все-таки главной достопримечательностью дома Нирнзее являлась крыша - плоская, что само по себе тогда было новостью. В 1916 году на ней открылся ресторан "Крыша", быстро завоевавший репутацию едва ли не самого популярного места в Москве. Отсюда открывалась великолепная панорама. Журнал "Красная Нива" в 1925 году поместил такое объявление: "Крыша московского небоскреба. Гнездниковский п., 10. Единственное летом место отдыха, где в центре города представляется возможность дышать горным воздухом и наслаждаться широким открытым горизонтом - незабываемые виды на всю Москву с птичьего полета. <...> Подъем на лифте с 5 часов вечера беспрерывно. Входная плата на крышу с правом подъема 20 к. Оркестр с 9 часов вечера". Лифт в те годы считался тоже своего рода аттракционом.

В 1915 году "Товарищество В. Венгеров и В. Гардин" построило на крыше дома Нирнзее зимний кинопавильон, где снимались картины на сюжеты русской классики и развлекательные ленты. Режиссер В. Р. Гардин приглашал на съемки актеров находившегося поблизости Художественного театра. В трюковых фильмах за неимением профессиональных каскадеров, они сами выполняли всю работу. Однажды бывший цирковой борец Бек-Назаров за 500 рублей спустился со знаменитой крыши по водосточной трубе.

В 1924 году в доме обосновались молодые киноноваторы - С. Эйзенштейн, Я. Куликов, Л. Кулешов, В. Ерофеев, образовавшие "Ассоциацию революционной кинематографии" (АРК). Примерно в то же время здесь стали появляться редакции и конторы издательств. Коридоры крупнейшего из них - "Советский писатель" - видели всех без исключения тогдашних известных литераторов. Эти коридоры описал в очерке "Сорок сороков" М. А. Булгаков. Здесь в квартире № 527 на вечеринке у приятелей он познакомился с Еленой Сергеевной Шиловской, своей будущей женой. Здесь жил художник Давид Бурлюк, у которого часто бывал Маяковский. Здесь располагалась мастерская члена объединения художников "Бубновый валет" Роберта Фалька. Здесь в 1920-х годах поселился основатель династии архитекторов Бархиных Г. Б. Бархин, строитель здания "Известий" на Пушкинской площади.

Мне посчастливилось побывать в квартире у заслуженного архитектора России Лидии Константиновны Комаровой, которая проживала в доме с 1918 по 2002 год. Она прекрасно помнила и знаменитую плоскую крышу, где, кроме всего вышеизложенного, размещался детский центр с аттракционами, и столовую в первом этаже, откуда обеды доставлялись жильцам лифтами (некоторые из этих лифтов сохранились до сих пор и продолжают действовать) и комнаты для дежурных горничных на каждом этаже, называвшиеся "самоварные", потому что у горничных в любое время можно было заказать в квартиру кипящий самовар.

В 1937 году 4-й дом Моссовета (так стал называться дом Нирнзее) будто затаился, многие квартиры опустели. Настороженность усугублялась тем обстоятельством, что в доме получил квартиру прокурор СССР А. Я. Вышинский - одно время он даже был членом домкома.

Попасть на знаменитую крышу сегодня нельзя. Ее покрытие ветшает, свинцовую гидроизоляцию сняли во время одного из ремонтов, после чего на верхнем этаже появились протечки. С середины 1950-х годов дом капитально не ремонтировался, и его коммуникации находятся в аварийном состоянии. Поговаривают, что какие-то коммерческие структуры приглядываются к крыше и верхним этажам, занятым редакциями. Смогут ли и захотят ли они помочь дому или используют полученные площади только в своих целях? Этот вопрос сейчас больше всего беспокоит жильцов.

С Тверского бульвара на крыше дома видна ажурная металлическая конструкция, напоминающая нефтяную вышку. Большинство москвичей не представляет, как она там оказалась и для чего нужна. Это - главный триангуляционный знак, установленный во время геодезической съемки Москвы.

В начале 1918 года Нирнзее с семьей уехал из России, следы его затерялись. Дом приобрел знаменитый Митька Рубинштейн - петербургский банкир, друг и кредитор Распутина - за фантастическую цену: более двух миллионов рублей. Спустя десятилетия жильцы дома одними из первых в Москве установили в первом подъезде мемориальную доску с именами своих соседей, павших в боях Великой Отечественной войны.