«О чём это он? Меня там кто-то ждёт? Неужели…здесь есть люди?!»
Неуверенно я сделала первый шаг вперёд. Затем второй, третий. Вой и гул за спиной всё усиливались. Страх всё нарастал, захлёстывая меня с головой. Ноги жутко саднило от долгой дороги босиком по снегу, но несмотря ни на что – я должна была идти. Неминуемая расправа волчьей стаи мелькала в моей голове жуткими картинами, призывая к действию.
Спасительная хижина, словно мираж в пустыне, маячила далеко впереди. Острую бревенчатую её крышу, с почерневшей от сажи, кирпичной трубой я взяла за ориентир и медленно, но уверенно потрусила к спасительной массивной двери, что величественно возвышалась на порожке из двух полу обвалившихся бетонных ступенек. По ходу своего пути, я с удивлением отметила, что к этому домику, из леса, вела тоненькая стёжка звериных следов.
«Странно», подумала я- «Неужели этот страшный зверь-это домашний питомец, искусно прирученный местным отшельником…Иначе, зачем ему мне помогать?»
На снегу, я не нашла ни одного отпечатка человеческой ноги, ни одного намёка на то, что здесь вообще были люди. Тем не менее, я просто решила не зацикливаться на этих тревожных мыслях, и оставить их до лучших времён.
«У меня и так забот полный рот», - решила я, взбираясь на очередной заснеженный холм.
У порога хижины я оказалась на удивление быстро. Там, оказавшись у самого порога, я развернулась, чтобы поблагодарить своего провожатого, но к моему сожалению(облегчению) волк уже куда-то исчез.
«Странный он, этот волк»,-подумала я вздохнув.
Подойдя вплотную к двери я, к своему удивлению обнаружила, что та была не заперта. От чего-то мне стало как-то не по себе. Я неуверенно толкнула дверь рукой, и она с треском распахнулась. На меня сразу же дохнуло теплом и чем-то ароматным, аппетитным от чего мой бедный желудок издал жалобный рык.
Я позвала, но никто не ответил. Помявшись ещё с минуту, я робко просунула свою ногу внутрь и ощутила тепло деревянного пола. Все колебания тут же отпали, и я вошла в хижину, плотно затворив за собой дверь.
Внутри было довольно тепло и тускло. На полу прямо по центру лежала огромная медвежья шкура. Её голова была повёрнута в мою сторону и, хотя из-за царившего кругом полумрака, я точно не могла разглядеть выражение звериной морды, я отчётливо ощущала на себе взгляд холодных, мёртвых глаз. Я невольно поёжилась и поспешила отвернуться.
Справа от меня располагался небольшой диванчик, накрытый клетчатым пледом. Ткань на диванчике давно полиняла, а кое-где даже свисала клочьями. У противоположной стены уверено, будто вросши корнями в пол, стоял широкий деревянный стол. Сам стол был пуст за исключением громоздкой керосиновой лампы и ножа, который был, воткнут, где-то посередине стола.
«Какой пафос!»,-промелькнуло у меня в голове,- «Интересно чем провинился этот бедненький столик, чтобы с ним так жестоко обошлись?»
У стены напротив возвышалась крепенькая печка, сложенная из кирпичей. Внутри неё, на железном штыре покачивался чёрный от сажи котелок-источник аппетитного запаха. Огонь под котелком горел ровно, как-то по- домашнему, с уютом.
«Так. Стоп.»,-я ущипнула себя за руку, чтобы ещё раз убедится что это не сон.
Всё шло слишком хорошо, слишком гладко... Я вдруг почувствовала себя как в сказке про Машу и медведей. Не хватало только трёх кроватей и ложек разной величины.
От этой глупой мысли мне стало забавно и я, даже, улыбнулась. Наверное, в первый раз за сегодняшний день.
Всё же ещё как-то неуверенно я медленно подошла к печке, присела на корточки и подставила свои холодные руки на встречу огню.
В тот момент мне уже было наплевать, сказка это или быль. Я была так рада этой временной передышке, в тепле и, как я надеялась, в безопасности.
Тут я неожиданно заметила ширму по правую руку от себя и, поддавшись любопытству, заглянула внутрь.
За ширмой располагалось ещё одно небольшое помещение. Там было ещё более тускло и пахло оттуда, мягко скажем не очень. Всё, что я смогла рассмотреть, сквозь царивший там полумрак, это были высокие, забитые всякой всячиной стеллажи и нечто чёрное, массивное, мерно вздымающееся и опадающее, похрапывающее, живое…
-ЧЁРТ!, - вскрикнула я, резко отпрянув назад. Старые половицы, под моими ногами, тут же предательски заскрипели.
«Чёрт! Чёрт! Чёрт!», - мысленно чертыхалась я, зажмурившись, дрожа, стараясь не двигаться ни сантиметра в сторону, чтобы, не дай Бог, не пробудить тёмное Нечто.
Секунды тянулись словно часы. Я стояла как истукан, обливаясь холодным потом и проклинала «подругу» судьбу, за то, что вышибла мне память и выкинула меня - оборванку, в это странное и холодное место.
В момент, когда я уже начинала успокаиваться и продумывать план к отступлению, Нечто за ширмой дало о себе знать. Кто-то там, скрытый от моих глаз, кряхтя и треща костями медленно, с шарканьем, неумолимо приближался к тому месту, где стояла я. Затравленным взглядом я уставилась на кусок бурой ткани, отделявший меня от неизвестного существа. Образы страшных чудовищ из сказок и фильмов тут же замелькали у меня в голове, один страшнее другого.
Звон стекла резко резанул по напряжённому моему слуху, словно ножом по коже. Затем послышалась несвязанная ругань, кряхтение, глухой пинок о что-то деревянное. Бедное моё сердце прыгало уже в районе ключиц, а я так и не могла оторвать ног от пола.
«Какой ужасный день»,- отстранённо подумала я, одновременно с тем, как тёмное Нечто, отогнув край ширмы, вышло на свет.

Я лежал на полу перед печкой и блаженно смотрел на шаловливые язычки пламени. Они лениво полыхали над серо-малиновыми угольками. Серыми – там где дерево было побеждено огнем, и малиновыми – там где шла ожесточенная борьба природных материалов с природным явлением. Мне было хорошо. Битых два часа я бродил вокруг хижины, в которую зашла девчонка, поджимая лапы от холода – купание в ручье стало сказываться в самый неподходящий момент. А потом меня позвали во внутрь.
Девчонка… Да нет, Девушка была красавицей. Умытая, расчесанная, закутанная в теплый клетчатый плед, сидела, поджав ноги, на маленьком диване. В руках она держала большую кружку и пила теплое молоко. Да, именно, теплое молоко – я сразу его унюхал. Молоко я, конечно, не люблю, мне бы мяска кусочек, но запах ничего так себе – аппетитный.
Когда я повернул морду к огню, то моя шерсть мгновенно стала торчком, а из пасти поневоле вырвался дикий рык. Огромной, бесформенной тушей, шевеля щупальцами и подрагивая подвижным носом, с чернющими глазами, возле камина громоздилась меченая тварь. Наш самый страшный враг. Я уже обреченно хотел броситься и вцепиться в глотку этому ночному ужасу, когда меня кто-то погладил по голове. Старушка. Она стояла позади меня и мысленно говорила мне, что не нужно. Пока. Ничего. Не нужно.
Меня накормили и отправили заниматься своими делами – спать, короче. А старушка села разговаривать с девчонкой.
И вот я лежал перед печкой и ждал, чем же закончится все это приключение. О том, как я вернусь в стаю – думать как-то не хотелось. По мне, так ничего хорошего меня там не ожидало. Может даже изгонят. Одинокий волк – это круто, но это очень уж тяжело.
- Ну, что ты, Черный! – от размышлений меня оторвал голос Старушки.
Я повернул морду к ней и увидел, что они вместе с девчонкой смотрят на меня как-то особенно. Грустно, что ли.
- Не хочешь нам помочь?
Я вопросительно зарычал. Говорить я уже не мог. Словно выполнил чей-то нелепый каприз – а как это – говорящий волк – и перестал. Встал, повернулся к людям и дал понять, что я слушаю.
Старушка говорила не долго, но очень понятно. Я узнал, что в мире почти не осталось людей, а скоро почти не останется волков. Солнце стало постепенно угасать и лето теперь будет наступать очень редко – и будет все равно холодным. Я узнал, что меченые – это просто больные, в которых стали вырождаться люди. Почему – никому не известно. Девчонка – она откуда-то издалека. Ее позвали прийти в умирающий мир, и она пришла. Просто смогла прийти. Может несчастлива была, в один из моментов своей жизни, может, наполнена горем – и попала в резонанс с умирающим миром. Сказано – радуйся и познаешь счастье, слезами – притягиваешь новое горе . Теперь она здесь, чтобы помочь нам.
Кто такая была Старушка – я так и не понял. Может совесть нашего умирающего мира, а может.… Не знаю.
- Мне нужна твоя кровь, Черный, - сказала Старушка и грустно улыбнулась. Девочка из другого мира тоже даст свою кровь. И это несчастное существо – тоже.
Мы все вместе посмотрели на излучающего страх и ужас Меченого.
- Выбор за тобой. А у Меченого кровь придется взять силой – он согласился, но добровольно сделать это – уже претит его сущности.
Я вновь повернулся в сторону огня. Стало немного грустно. Что же свело всех нас здесь. Девчонку, которая была несчастна где-то так далеко, что я даже, и представить себе не могу, но услышала зов и открыла свое сердце. Я – слабая надежда небольшой волчьей стаи – на смену вожака. И темная жестокая тварь, которая искренне ненавидела все живое. И видишь – тоже согласилась.
Только я повернул голову, как Старушка ответила:
- Мир не спасется. Если мы смешаем вашу кровь – я смогу создать Кровавый Камень. С его помощью я смогу создать переход туда, где спасшиеся смогут просто жить. Начать все сначала. Удачно, или не удачно – все будет зависеть только от них самих. Да и спасти я смогу только тех, до кого получится дойти или докричаться самой.
- Что мне нужно сделать? – прохрипел я и даже не на человеческом языке. Но меня поняли.
- Я возьму у тебя кровь – немного. А потом ты должен будешь укусить Меченого, сам он не дастся. Девочка будет последней.
Я тоскливо посмотрел на людей, на Меченного…. И бросился на него со скоростью распрямляемой пружины. Меченный не даст себя укусить – он просто убьет меня. А когда почувствует вкус крови – убьет всех остальных. Я видел, я знаю.
Тварь выставила вперед тяжелую руку – хотела защитить себя. Ничего, мне это только на лапу. Я схватил покрытую чешуей конечность и рванул вправо вниз, враг потерял равновесие, и, падая, открыл шею. Какая у него жесткая кожа и твердая трахея. Из разорванного горла хлынула черная и густая, словно битум, жидкость. Лапами изо всех сил я ударил лежачего врага по грудине – если у него еще бьется сердце – от этого удара оно даст сбой. Потом – мягкая брюшина – и кишки наружу – чтобы уже наверняка.
Он достал меня уже тогда, когда я отходил в сторону, чтобы отдышаться. Хрустнули кости – кажется, сломаны обе правые лапы. Обе. Треснули ребра. Из пасти у меня на пол пролилась струйка крови. А на зубах запузырилась кровавая пена. Вот и все. Легкое пробито сломанным ребром – после этого не выживают. После этого пришла боль, и я завалился на правый бок.
Девчонка, было, бросилась ко мне, но Старушка ее остановила. Она быстро подошла к Меченому и подставила под иссякающий черный ручеек глиняную плошку. Набрала немного жидкости. Подошла ко мне – погладила по голове и собрала немного моей крови. Уже когда поставила плошку на стол – Девчонка с криком рассекла ножом ладошку и алая струйка полилась в сосуд.
Больно мне уже не было. Я перестал чувствовать кончики лап. И дышалось немного с трудом. Девчонка уже сидела рядом со мной и гладила меня по шерсти. Ее слезы смешивались с моей кровью и лужей растекались по темному дощатому полу.
Когда уже не было сил держать глаза открытыми, и я стал проваливаться в неимоверно далекую Вселенную, я увидел, как над столом, в который был воткнут тяжелый зловещий нож, прямо из возникшего ниоткуда багрового сияния – появляется алый камень цвета крови. Последняя надежда жителей этого мира. Пускай и не всех, и не каждого, но она уже была. Счастливой Вам всем охоты.
Мои глаза закрылись. Скоро буду там, где всегда идет снег.

Класно! Надо будет сохранить всю новеллу на память) Я и не думала,что из этой истории можно столько всего вытянуть.

Ты себе и представить не можешь, что можно было бы вытянуть из этого сюжета. Но, у нас четкая позиция - уместиться в рамках новеллы, т.е. небольшого произведения. По-моему справились неплохо. Есть огрехи, и немало, но это же первый раз. Мне понравилось. Если ты не против - можно повторить, но уже увеличить объем, до размеров рассказа-повести. О чем писать - подумай. Я подхвачу. Можем в личке обсудить все детали.

Можно,почему нет) Может в этот раз ты начнёшь?