22-23 апреля был в столице на выставке (смотри предыдущий пост). Жил в гостинице "Космос" на 20-м (!) этаже.
Утром 22-го еду вниз на лифте. На 16 этаже в лифт вошли две женщины.
Сердце остановилось, во рту стало сухо...
ОНА стояла рядом, почти касаясь меня и не узнавала...
Да... Почти двадцать лет прошло с нашей последней встречи...
Передо мной стояла МОЯ ЛЮБОВЬ НА ТРЕТЬЕМ КУРСЕ!
Лифт остановился. Я пошёл за ней следом. Окликнул её по имени. Она оглянулось, посмотрела на меня. Выражение недоумения на её лице сменилось удивлением:
-Андрей? А что ты тут делаешь?
-Наверное, то же, что и ты - живу;-) Приехал на выставку. А ты?
-Я тоже...
-Когда уезжаешь?
-Сегодня вечером. Ну, извини, мне надо идти...
Вечером я бражничал с коллегами, обсуждали события дня, строили планы на завтра...
Ощущение того, что утром я что-то упустил, не покидавшее меня весь день, переросло (по мере принятия горячительных напитков) в уверенность, что необходима встреча.
Я узнал на рецепшен, в каком номере остановилась Наташа. Позвонил. Она очень удивилась, что я смог её найти, но встретиться не отказалась.
Встретились в холле на первом этаже. Разговор как-то сразу сложился. Если когда-то и были обиды они давно стёрлись и в памяти осталось только хорошее...
Время летело незаметно…
К нам подошла Наташина подруга, им пора было уезжать.
Мы обменялись визитками:-)
Я стоял и смотрел ей вслед. В голове "прокручивались" стихи Евтушенко:
Было то свиданье над прудом
Кратким, убивающим надежду,
Было понимание с трудом,
Потому что столько было между
Полюсами разными земли,
Здесь, на двух концах одной скамьи.
И мужчина с женщиной молчали
Заслонив две разные семьи,
Словно две чужих страны, плечами.
И она сказала не всерьез,
Вполушутку, полувиновато,
"Только разве кончики волос
Помнят, как ты гладил их когда-то".
Отведя сближенье как беду,
Крик внутри смогла переупрямить:
"Завтра к парикмахеру пойду-
Вот и срежу даже эту память".
Ничего мужчина не сказал,
Он поцеловал ей тихо руку,
И пошел к тебе, ночной вокзал, -
К пьяному и грязному, но другу.
И расстались вновь на много лет,
Но кричала, словно неизбежность,
Рана та, больней которой нет, -
Вечная друг к другу принадлежность.
На вокзал я не пошёл, а вернулся в номер, хлопнул ещё рюмку калгановки и лёг спать…