Стихи о российском паспорте Дмитрий БЫКОВ

Депутат Верховной рады Украины Мустафа Джемилев предлагает закрыть российские консульства на территории Крыма, чтобы они не выдавали крымчанам российских паспортов и не создавали тем самым предлога для аннексии республики по южно-осетинскому сценарию. Наш поэтический обозреватель радуется за наши грозные паспорта:

Россия, отпразднуй главный успех. Соседи закроют пасть пусть. Я вижу, снова пугает всех гербастый российский паспорт. Величья истинного черта! Держава—не фунтик с кремом. Где мы раздаем свои паспорта—там сразу крутой экстремум.

Стремясь расширить свой окоём горами, морем, лесами,—сперва мы, значит, их раздаем, а после приходим сами. Орудья наши сотнями жал нацелены с видом пасмурным: а кто, скажите, тут обижал ребенка с российским паспортом?!

Врага сминает праведный гнев, и участь его—параша. Земля, где живет гражданин РФ, уже в потенции наша. Просты и решительны, как «Спартак», чисты, как звезда Востока, мы мир утопить в своих паспортах готовы: у нас их сто-о-ока!

По всей планете прошлась пята, по многим морям поплавала. Я волком бы выгрыз все паспорта, где нету орла двуглавого". Во дни, которые бардов рать успела внести в скрижали,—наш паспорт в руки боялись брать: действительно уважали!

«Берет, как бомбу, берет, как ежа»,—Маяк говорил, не хвастая, пока пограничник держал, дрожа, серпастое-молоткастое. Прошли года крутых мешанин, мы встали с колен, натужася—и вот достаем из широких штанин, и Рада кричит от ужаса!

Трясись, Джемилев, у себя в Крыму: ты видел уже нередко, что если паспорт дают кому, то это черная метка.Мы в поле действуем правовом, блюдя дружелюбный имидж. Мы всех вокруг за своих порвем, лишь сделаем всех своими ж. Сгодится хоть эллин, хоть иудей… Запомнить всем не мешало бы, что мы защищаем своих людей при первом признаке жалобы.

Тогда, при своем миролюбье всем, при звуке угроз, при виде ли, мы тут же по косточкам разнесем страну, где наших обидели. Поэтому мир, что при шаге каждом все ближе к пропасти движется, к себе неохотно пускает граждан с орластою красной книжицей. Когда я мчу в чужие края посредством летного транспорта—в глазах таможни читаю я смущенье при виде паспорта. Их руки потеют. Их мозг раздут каким-то тревожным бредом—как будто танки сейчас войдут за этим паспортом следом.

Да вы не бойтесь! Я так, плебей, мне по фигу ваша горница. Меня хоть дрыном сейчас побей—в России никто не дернется. Таких, как я, у нас до черта. Ресурсы у нас несчитаны. Вот если б вашим дать паспорта, то сразу была защита бы. 

А если б, заметить не премину, мы вышли из рамок узких и стали бомбить любую страну, где власть обижает русских,—тогда, об участи их скорбя и взяв в свидетели Бога, боюсь, пришлось бы начать с себя. Нас здесь обижают много. Любезный друг, укажи обитель, окинувши глобус наскоро, где так бы мучился предъявитель клювастого-головастого.

Боюсь, за местную нашу боль Россия нам—не ответчица. 

Друзья! Отправиться в Ялту, что ль?

Спасай же меня, Отечество!