Мамочки подняли ее, отряхнули и положили на тонкий, ограждающий площадку забор. Яркая собачка при первом же порыве ветра покачнулась и упала по ту сторону, исчезнув на заросшем участке.
А там – на малюсеньком, утоптанном мягкими лапками пятачке, дремала маленькая Лычка, кошечка, которая осталась совсем одна.
Ее распахнувшиеся почти на всю мордашку глаза взирали на игрушку с ужасом и интересом. Собачка не двигалась…
От игрушки пахло молоком и печеньем, немного шоколадом и яблоками. Это все было Лычке не знакомо, но аромат звучал так привлекательно, что ее лапки сами собой вытянулись в сторону игрушки и притянули ее к себе, мягко прижав к груди и подбородку.



Лычка закрыла глаза и уткнулась в собачку. Сразу стало так хорошо, почти так же, как в маминых объятиях. Котенок замурчал… Слабая вибрация от мурчания передалась и игрушке.
Собачка словно ожила в обнимающих ее лапах, она уже не была неодушевленной игрушкой, она стала неким мягким и теплым существом, согревающим своим присутствием маленькую кису.
Собачка словно оградила собой котенка от непонятного и пугающего окружающего мира. Она подарила уверенность, что все не так плохо, что кошечка теперь не одна, что у нее теперь есть надежда.
Для котенка это была не игрушка… Собачка в один момент стала для нее матерью и одновременно ребенком. Она подрагивала в обнимающих ее лапках и смотрела на Лычку своими пуговичными глазами и котенок почувствовала себя намного уверенней.
Лычка обняла игрушку покрепче и стала умывать… Крошечный розовый язычок тщательно прошелся по яркой тряпичной мордочке, которая податливо прогибалась и словно в ответ касалась треугольным, бархатным носиком кошечку.
Лычка быстро устала. Она первые сутки была одна и так устала прятаться… Обняв умытую собачку покрепче, Лычка провалилась в тяжелый сон, в котором, в особо тревожные моменты, прижимала игрушку в себе как можно крепче.
Она так устала, что пропустила тяжелые шаги и чьи-то ноги, обутые в легкие сандалии, остановились рядом с ней. Отец, отправленный дочерью на поиски любимой игрушки, ее все-таки отыскал. Собачка, аккуратно освобожденная от объятий котенка, повисла в его руке на одной лапе.
Лычка взглядом прощалась с ней… Разве она могла сопротивляться? Просить у судьбы оставить ей эту игрушку? Разве она ее заслужила? Котенок не моргая смотрела на болтающееся яркое пятно в руках у молодого парня…
Кошечка не осознавала, что она плачет, потому и расплываются контуры у игрушки. Она была слишком мала, но уже понимала, что ее жалобы нужны только маме и поэтому она молчала. Лычка села и опустила голову…
Слезы разъедали глаза и она стала часто моргать, морща нос и опустив уши.
— Да что ты будешь делать … – Парень, который уже было собрался уходить, растеряно потирал ладони о штаны.
— Не могу я тебе оставить игрушку, дома дочка плачет. А тут плачешь ты. Мне разорваться что ли?
Огромные влажные глазищи, розовый нос, густые усы на трогательной морде… Жирный комар, нагло усевшийся между хмурых маленьких бровок. Ожили отцовские чувства и смахнув комара, парень понял, что разрываться ему не придется.
Лычка теперь спала на диване, вела длительные бои с переменным успехом с маленькой девочкой за часть игрушек, которые гордо утаскивала к себе.
Но даже через несколько лет, превратившись в крупную и вальяжную кошку, она продолжала засыпать только с одной игрушкой, тщательно умытой и такой дорогой ее сердцу – маленькой, яркой, тряпичной собачкой…
Cebepinka.