так вот теперь сиди и слушай:
он не желал ей зла,
он не хотел запасть ей в душу
и тем лишить её сна.
он приносил по выходным ей сладости,
читал в её ладонях линии.
и он не знал на свете большей радости,
чем называть её по имени.

ей было где-то тридцать шесть,
когда он очень тихо помер.
ей даже не пришлось успеть
в последний раз набрать его несложный номер.
но в первый раз несла она ему цветы -
две ярко-белых лилии,
в знак что более никто, кроме него,
так не называл её по имени.

и было ей семьдесят шесть,
когда её самой не стало.
нет, не страшила её смерть,
скорей она о ней мечтала.
бывало, знаете ли, сядет у окна
и смотрит-смотрит-смотрит в небо синее,
дескать, когда умру я встречу его там,
и вновь тогда он назовёт меня по имени.

какая в сущности смешная вышла жизнь,
хотя что может быть красивее,
чем сидеть на облаке и, свесив ножки вниз,
друг друга называть по имени...