Есть в мире такая замечательная вещь, которая действует на меня как "Pater noster", -это первая лесса "Песни о Ролланде". Главное произносить все слова медленно, с расстановкой, вдумчиво как заклинание, как будто от этого зависит,чья-то жизнь.

Король. Наш.Карл.Великий. Император.

Ты опять вытягиваешь из меня признания, к которым я не готов, которых я боюсь, которые тебе будет больно слышать. Я закусываю губу и слушаю-слушаю. Стараюсь думать о славной сече, Ролланде, его императоре и мече.

Провоевал. Семь. Лет. В стране. Испанской.

Провоевал семь лет...  А дальше что?

Я пытаюсь увести тебя от этого бесполезного разговора, но тебя уже не остановить.

Весь. Этот. Горный.Край. До моря. Занял.

Разве не лучше всё оставить как есть в полутонах, полутенях?Разве не в недосказанности красота? Когда ты начинаешь употреблять эти тяжеловесные слова "Я" "Ты" "Или" "Выбор" "Дороже" "Они" "Не скучаешь" "Встречи" "Планы" "Не хочешь",я чувстую себя участником реал-шоу.

Взял.Приступом. Все. Города. И. Замки.

Лучше бы я тебе лгал. Я, знаешь ли, последнее время слишком честный, никому не лгу. Даже не знаю, что со мной произошло, наверное, это всё твоё благотворное влияние. До нашей эры мне стоило только открыть рот, как тут же перед собеседником нагромождались прекрасные расписные постройки, заградительного типа из первоклассной, свежеиспечённой лжи.

Поверг. Их. Стены. И разрушил. Башни.

И разрушил, и разрушил...  Ты меня разрушаешь  своими  приливами.  Тебе меня не нужно. Любвь ко мне-это крест, и я сомневаюсь, что тебе  пойдёт такое громоздкое украшение за спиной.

Не сдали. Только. Сарагосу. Мавры.

А, в общем-то, почему бы не сдаться? Стану твоим ручным манулом, имбирным тоторо, могу быть Данте, если у тебя уже заготовлен экскурсионный маршрут.

 

Марсилий-нехристь. Там.Царит. Всевластно.

Чтит Магомета.Аполлена славит.

Но.Не уйдёт он. От господней. Кары.

Аой!

 

---

Поганое состояние. Спасает только "Жанна".

Где теперь твои знамения,
Где птицы по осени?
Я искал в тебе спасенья,
А ты меня бросила!

Ты прошла сквозь эти двери
Божественным пламенем...
Я почти тебе поверил,
А ты предала меня!

Тампль "Отречение"(Карл VII)

Кругом одни Карлы, куда деваться! Хотя, если бы моего отца звали Карлом и у него была бы старая шарманка, это могло бы стать поводом для радости. Но отец-не Карл, он правда сам собой напоминает старую шарманку.

До чего же жаль, что родители так и не наладили серийного производства и остановились на достигнутом. А я так их уговаривал. Ещё лет с пяти меня мучила мысль о том, что всё не так просто и я скорее всего не оправдаю, возложенных на меня надежд. Им следовало подстраховаться, тогда такое большое разочарование в их жизни, как я, стало бы малозначительным или не хотя бы не таким досадным.