Иронический сказочник

«Иронический сказочник»? Никак нет, он был подлинным философским сказочником, к нему, как нельзя больше, подошли бы Пушкинские «Сказка ложь! Да в ней намёк, добрым молодцам урок». Чего стоит хотя бы один приведённый здесь пример, когда Ланцелот спрашивает Бургомистра почему тот пресмыкался перед Драконом, а тот отвечает: «Меня так учили», и вот именно на это Ланцелот отвечает: «Всех так учили. Но зачем ты оказался первым учеником, скотина ты эдакая?» Это после того, как Ланцелот убил Дракона и тот, умирая, произнёс потрясающую фразу: «Меня утешает, что я оставляю тебе прожжённые души, дырявые души, мёртвые души». Это о какой же стране? Наш Дракон сдох больше 80-ти лет назад, оставив именно таки души и, чем дольше мы живём, тем наглее и ярче проявляются эти качества в их потомках.

 Помните: «Очень вредно не ездить на бал, когда ты этого заслуживаешь».

«Я три дня гналась за вами, чтобы сказать, как вы мне безразличны»
«Когда душили его жену, он стоял рядом и все время повторял: «Ну
потерпи, может, обойдется!»
“Человека легче всего съесть, когда он болен или уехал отдыхать”.
“Лучшее украшение девушки - скромность и прозрачное платьице”.
“Бери, не стесняйся. Я при деньгах. У меня как раз вчера был припадок
клептомании”
«Детей надо баловать - тогда из них вырастают настоящие разбойники”.-
цитаты Евгения Шварца, по которым мы безошибочно узнаем людей нашего
культурного кода. Пожалуй, это единственное общее, что осталось у
русскоязычного мира.
Та, киношная «Золушка», «Обыкновенное чудо», «Дракон», «Снежная
королева», «Тень» - все это Евгений Шварц, 123 года со дня рождения
которого, мы сегодня отмечаем.
Какой удивительный, самобытный талант был у этого сказочника,
пересочинившего известные детские сказки в философские притчи! Какая
потрясающая судьба, перекликающаяся только с Булгаковым.
Как «несвоевременны» эпохе революции, войн, ГУЛАГа и соцреализма
истории про Волшебника и Ланцелота.
Родился в семье, где из каждого «что-нибудь вышло». Отец - талантливый
хирург, крестившийся еврей, « человек сильный и простой, пел, играл на
скрипке, участвовал в спектаклях, любил быть на виду. Мать — много
талантливее, по-русски сложная и замкнутая».
Одна только строчка биографии “в 1916 г. призван в армию” – не сулит
легкой судьбы.
1917 г. Евгений Шварц – юнкер в Москве. (Сколько из этих
мальчишек-юнкеров вообще выживет?- единицы. Это про них, друзей и
сослуживцев Шварца, напишет Вертинский “Кто послал их на смерть
недрожавшей рукой, Только так беспощадно, так зло и ненужно Опустили
их в вечный покой.).
А дальше Добровольческая армия, Ледяной поход!..
Тяжелая контузия при штурме Краснодара, после которой на всю жизнь
остался тремор рук и понимание, что один этот факт тянул на неминуемый
расстрел.
Потом будет разгромлена редакция журнала “Еж” и “Чиж”, где он работал.
Расстрелян его заклятый друг Олейников, большинство ОБЭРИУтов.
Сколько выживет из тех, с кем он встретит блокадную зиму в Ленинграде.
Как восхитительно он умел быть вне времени!
В голодном 1919 – романтическая любовь, предложение руки и сердца с
прыжком в ноябрьский Дон, прямо в пальто и калошах!
Возлюбленная оценила, предложение приняла – в итоге Евгений Львович
списал со своей первой жены образ Мачехи:)
А со второй женой, Екатериной Ивановной Зильбер, он проживет почти 30 лет!
Он откажется уезжать в эвакуацию без нее, она будет с ним тушить
зажигалки в блокаду «Если убьют, так уж вместе». Ей он посвятит
“Обыкновенное чудо” - гимн любви, той самой Хозяйке, любящей
сумасбродного Волшебника. “«Настоящее счастье, со всем его безумием и
горечью, давалось редко. Один раз, если говорить строго” (из дневника
Шварца)
Не имея возможности взять с собой из блокадного Ленинграда ничего,
кроме машинки, он сожжет дневники, весь архив, накопившийся за 45 лет
жизни!
А сколько упомянутых в них друзей и знакомых к тому моменту будут расстреляны!
«Пишу все, кроме доносов» - немногие в сталинское время могли этим похвастаться.
Помните: “Всех учили. Но зачем ты оказался первым учеником, скотина такая?»
Этот интеллигентный человек с мягкой улыбкой, робеющий перед служащими
и кассирами, обладал тихим, негероическим мужеством. Стеснявшийся
получить гонорар, боящийся канцелярий, оказывался удивительно смелым,
когда требовали отречься от расстрелянного Олейникова, когда нужна
была помощь семье арестованного Заболоцкого.
Когда собрание в Ленинградском отделении Союза писателей прорабатывало Зощенко,
и тот сказал: "Что вы от меня хотите? Вы хотите, чтобы я сказал, что я
согласен с тем, что я подонок, хулиган и трус? А я — русский офицер,
награжденный георгиевскими крестами. И я не бегал из осажденного
Ленинграда, как сказано в постановлении — я оставался в нем, дежурил
на крыше и гасил зажигательные бомбы, пока меня не вывезли вместе с
другими. Моя литературная жизнь окончена. Дайте мне умереть спокойно".
Спустился в зал, в мертвой тишине прошел между рядами. Д. Гранин
вспоминал, что в зале после речи Зощенко стояла гробовая тишина,
зааплодировали два человека, один из них - Шварц аплодировал стоя. Он
тоже мог бы сказать и о себе.
«Не надо размышлять. Это слишком страшно». («Дракон»)
Как только Шварц оправится от блокадной дистрофии, закончит «Дракона»
(в самый разгар битвы между Колымой и Освенцимом), в эвакуации, в
Сталинабаде.
«Уж лучше сказки писать. Правдоподобием не связан, а правды больше».
Снова станет вести дневник.
Вот про 1937
«К этому времени воцарилась во всей стране чума. Как еще назвать
бедствие, поразившее нас? От семей репрессированных шарахались, как от
зачумленных. Да и они вскоре исчезали, пораженные той же страшной
заразой. Ночью по песчаным, трудным для проезда улицам Разлива
медленно пробирались, как чумные повозки за трупами, машины из города
за местными и приезжими жителями, забирать их туда, откуда не
возвращаются».
«Нет ничего более косного, чем быт. Мы жили внешне как прежде.
Устраивались вечера в Доме писателей. Мы ели и пили. И смеялись. По
рабскому положению, смеялись и над бедой всеобщей — а что мы еще могли
сделать? Любовь оставалась любовью, жизнь жизнью, но каждый миг был
пропитан ужасом.
Затем пронеслись зловещие слухи о том, что замерший в суровости своей
комендант надстройки тайно собрал домработниц и объяснил им, какую
опасность для государства представляют их наниматели. Тем, кто успешно
разоблачит врагов, обещал Котов будто бы постоянную прописку и комнату
в освободившейся квартире. Было это или не было, но все домработницы
передавали друг другу историю о счастливицах, уже получивших за свои
заслуги жилплощадь. И каждый день узнавали мы об исчезновении то
кого‑нибудь из городского начальства, то кого‑нибудь из соседей или
знакомых.
Мы в Разливе ложились спать умышленно поздно. Почему‑то казалось
особенно позорным стоять перед посланцами судьбы в одном белье и
натягивать штаны у них на глазах. Перед тем как лечь, выходил я на
улицу. Ночи еще светлые. По главной улице, буксуя и гудя, ползут
чумные колесницы. Вот одна замирает на перекрестке, будто почуяв
добычу, размышляет — не свернуть ли? И я, не знающий за собой никакой
вины, стою и жду, как на бойне, именно в силу невинности своей."
Позади война, уже написан "Дракон", но никуда не делся ужас, только
рассеялся туман иллюзий.
"«Страшно было. Так страшно, что хотелось умереть. Страшно не за себя.
Конечно, великолепное правило: «Возделывай свой сад», но если возле
изгороди предательски и бессмысленно душат знакомых, то, возделывая
его, становишься соучастником убийц. Но прежде всего — убийцы
вооружены, а ты безоружен, — что же ты можешь сделать? Возделывай свой
сад. Но убийцы задушили не только людей, самый воздух душен так, что,
сколько ни возделывай, ничего не вырастет. Броди по лесу и у моря и
мечтай, что все кончится хорошо, — это не выход, не способ жить, а
способ пережить. Я был гораздо менее отчетлив в своих мыслях и
решениях в те дни, чем это представляется теперь. Заслонки,
отгораживающие от самых страшных вещей, делали свое дело. За них,
правда, всегда расплачиваешься, но они, возможно, и создают подобие
мужества. "
Человек, прошедший столько ужасов, не выносил печальных историй, даже
пропускал моменты любимых книг, подозревая, что они кончатся плохо.
«Стыдно убивать героев для того, чтобы растрогать холодных и
расшевелить равнодушных. Терпеть я этого не могу» - выговаривает Шварц
сочинителям устами Эмилии.
Его гениальные сказки очень тяжело пробивали себе дорогу.
В 20-х сказки и игрушки были сочтены вредными, педологи попортили
жизнь многим талантливым людям.
В 1934 году был написан «Голый король» - при жизни Евгения Львовича
так и не был разрешен к постановке.
«Тень», поставленная Акимовым в 1940 году, шла с аншлагами несколько
месяцев, потом запрещена.
Первая постановка пьесы «Дракон» в 1944 была закрыта после нескольких
спектаклей.
Шварцу намекали, что переделки смогли бы сделать пьесу проходной — он
не стал переделывать.
1954 год. Григорий Козинцев собирается снимать «Дона Кихота».
Несколько часов раздумья — есть только один человек, который сможет
написать такой сценарий: «Шварц — единственный писатель, который писал
о добре без сентиментальности!».
Инфаркты, многие месяцы постельного режима, ожидание смерти. Евгений
Львович умер в в 1958, в 61 год.

Её отец Корней Чуковский был всесоюзным любимцем, обласканным властью, а её имя оказалось под запретом.

Она сама побывала в сталинских застенках в 1926, её мужа расстреляли в 1938. Но она не сдавалась – дружила с Ахматовой и Бродским, защищала Пастернака и Сахарова, а в своих книгах рассказывала правду о ссылках, тюрьмах и застенках НКВД. Вот только увидели свет её литературные труды лишь после развала СССР.

У старшей дочери Корнея Чуковского, Лидии, литературный талант проявился с детских лет, и с выбором профессии проблем не было – она успешно поступила в Институт искусств на литературоведческое отделение.

 Кочетков Александр Сергеевич
(1900 - 1953)

Единственная прижизненная публикация стихотворений Кочеткова состоялась в альманахе «Золотая зурна» (Владикавказ, 1926), пьесы Кочеткова при жизни не публиковались и вовсе.

пост составила

Серия сообщений "Это интересно":

Часть 1 - 24 Постулата Женщинам
Часть 2 - Как правильно сидеть за компом
...
Часть 16 - Жизненные Советы в Картинках
Часть 17 - Знаки Зодиака и Химические Элементы
Часть 18 - "Мастер и Маргарита"
Часть 19 - Алиса Фрейндлих - Королева Театра из Санкт-Петербурга

 ФАИНА РАНЕВСКАЯ – «СУДЬБА-ШЛЮХА»

«Благодарю судьбу за Ахматову.За Макса Волошина, который не дал мне умереть с голоду. За дивного старика - композитора Спендиарова. Старик этот был такой восхитительный, трогательный.   .....   

Однажды попала в больницу по поводу диабета. В коридоре увидела Шостаковича и завопила: - "Какая радость вас видеть". Страшно смутилась, и мы оба рассмеялись.

Он мне тоже обрадовался. ...

  Спросил, люблю ли я музыку.

Я ответила: если что-то люблю по-настоящему в жизни, то это природа и музыка.

Он стал спрашивать: - Кого вы любите больше всего? - Я люблю такую далекую музыку. Бах, Глюк, Гендель ...   Он с интересом стал меня рассматривать. - А оперу любите? - Нет, кроме Вагнера. Он опять посмотрел.

С интересом. - Вот Чайковский, - продолжала я. - написал бы музыку к "Евгению Онегину", и жила бы она. А Пушкина не имел права трогать. Пушкин - сам музыка ...   Не надо играть Пушкина... Пожалуй, и читать в концертах не надо. А тем более танцевать ...   И самого Пушкина ни в коем случае изображать не надо. Вот у Булгакова хватило такта написать пьесу о Пушкине без самого Пушкина.   

Опять посмотрел с интересом. Но ничего не сказал.А на обложке его квартетов я прочла: "С восхищением Ф. Г. Раневской". ...   

Я рассказала ему, как мы с Ахматовой слушали знаменитую "ленинградку" в Ташкенте, в эвакуации, как дрожали обе, слушая его гениальную музыку. В ней было все: было время наше, время войны, бед, горя. Мы плакали. Она редко плакала. Рассказывала, с каким волнением слушаю 8-й квартет, как потрясла меня его музыка. Был он таким тихим, кротким. Однажды поднял рукав пижамы, показал тонкую руку ребенка, сказал: "Посмотрите, что стало с моими руками". Жаловался, что к нему не пускают внуков, что смотрит на них в окно, а хочется с ними побеседовать, слушать их.

"Ведь они так быстро растут", - говорил он печально. И теперь, когда смотрю на его фото с доброй, ласковой надписью, хочется плакать. 

Я не имею права жаловаться - мне везло на людей.   

 Любила, восхищалась Ахматовой. Стихи ее смолоду вошли в состав моей крови. Есть еще и посмертная казнь, это воспоминание о ней ее "лучших" друзей.   Одно время я записывала все, то она говорила.Она это заметила, попросила меня показать ей мои записи. - Анна Андреевна, я растапливала дома печку и по ошибке вместе с другими бумагами сожгла все, что записала, а сколько там было замечательного, вы себе представить не можете, Анна Андреевна! - Вам 11 лет и никогда не будет 12, - сказала она и долго смеялась.   Я познакомилась с Ахматовой очень давно. Я тогда жила в Таганроге. Прочла ее стихи и поехала в Петербург. Открыла мне сама Анна Андреевна. Я, кажется, сказала: «Вы мой поэт», — извинилась за нахальство. Она пригласила меня в комнаты — дарила меня дружбой до конца своих дней. ...  

Я никогда не обращалась к ней на «ты». Мы много лет дружили, но я просто не могла обратиться к ней так фамильярно.    ...  

 Во время войны Ахматова дала мне на хранение папку. Такую толстую. Я была менее «культурной», чем молодежь сейчас, и не догадалась заглянуть в нее. Потом, когда арестовали сына второй раз, Ахматова сожгла эту папку. Это были, как теперь принято называть, «сожженные стихи». Видимо, надо было заглянуть и переписать все, но я была, по теперешним понятиям, необразованной.    ...   

Анна Андреевна была бездомной, как собака.    ...   

 ФАИНА РАНЕВСКАЯ – «СУДЬБА-ШЛЮХА»

«Благодарю судьбу за Ахматову.За Макса Волошина, который не дал мне умереть с голоду. За дивного старика - композитора Спендиарова. Старик этот был такой восхитительный, трогательный.   .....   

Однажды попала в больницу по поводу диабета. В коридоре увидела Шостаковича и завопила: - "Какая радость вас видеть". Страшно смутилась, и мы оба рассмеялись.

Он мне тоже обрадовался. ...

  Спросил, люблю ли я музыку.

Я ответила: если что-то люблю по-настоящему в жизни, то это природа и музыка.

Он стал спрашивать: - Кого вы любите больше всего? - Я люблю такую далекую музыку. Бах, Глюк, Гендель ...   Он с интересом стал меня рассматривать. - А оперу любите? - Нет, кроме Вагнера. Он опять посмотрел.

С интересом. - Вот Чайковский, - продолжала я. - написал бы музыку к "Евгению Онегину", и жила бы она. А Пушкина не имел права трогать. Пушкин - сам музыка ...   Не надо играть Пушкина... Пожалуй, и читать в концертах не надо. А тем более танцевать ...   И самого Пушкина ни в коем случае изображать не надо. Вот у Булгакова хватило такта написать пьесу о Пушкине без самого Пушкина.   

Опять посмотрел с интересом. Но ничего не сказал.А на обложке его квартетов я прочла: "С восхищением Ф. Г. Раневской". ...   

Я рассказала ему, как мы с Ахматовой слушали знаменитую "ленинградку" в Ташкенте, в эвакуации, как дрожали обе, слушая его гениальную музыку. В ней было все: было время наше, время войны, бед, горя. Мы плакали. Она редко плакала. Рассказывала, с каким волнением слушаю 8-й квартет, как потрясла меня его музыка. Был он таким тихим, кротким. Однажды поднял рукав пижамы, показал тонкую руку ребенка, сказал: "Посмотрите, что стало с моими руками". Жаловался, что к нему не пускают внуков, что смотрит на них в окно, а хочется с ними побеседовать, слушать их.

"Ведь они так быстро растут", - говорил он печально. И теперь, когда смотрю на его фото с доброй, ласковой надписью, хочется плакать. 

Я не имею права жаловаться - мне везло на людей.   

 Любила, восхищалась Ахматовой. Стихи ее смолоду вошли в состав моей крови. Есть еще и посмертная казнь, это воспоминание о ней ее "лучших" друзей.   Одно время я записывала все, то она говорила.Она это заметила, попросила меня показать ей мои записи. - Анна Андреевна, я растапливала дома печку и по ошибке вместе с другими бумагами сожгла все, что записала, а сколько там было замечательного, вы себе представить не можете, Анна Андреевна! - Вам 11 лет и никогда не будет 12, - сказала она и долго смеялась.   Я познакомилась с Ахматовой очень давно. Я тогда жила в Таганроге. Прочла ее стихи и поехала в Петербург. Открыла мне сама Анна Андреевна. Я, кажется, сказала: «Вы мой поэт», — извинилась за нахальство. Она пригласила меня в комнаты — дарила меня дружбой до конца своих дней. ...  

Я никогда не обращалась к ней на «ты». Мы много лет дружили, но я просто не могла обратиться к ней так фамильярно.    ...  

 Во время войны Ахматова дала мне на хранение папку. Такую толстую. Я была менее «культурной», чем молодежь сейчас, и не догадалась заглянуть в нее. Потом, когда арестовали сына второй раз, Ахматова сожгла эту папку. Это были, как теперь принято называть, «сожженные стихи». Видимо, надо было заглянуть и переписать все, но я была, по теперешним понятиям, необразованной.    ...   

Анна Андреевна была бездомной, как собака.    ...   

Мог ли себе представить выходец из Бердичева Шмуль-Янкель Нюренберг, что его дочь станет женой писателя, не жалующего евреев и даже прообразом ведьмы в его знаменитом романе.

«Любовь выскочила перед нами, как из-под земли выскакивает убийца в переулке, и поразила нас сразу обоих! Так поражает молния, так поражает финский нож!»

«Мастер и Маргарита»

Боги, боги мои! Что же нужно было этой женщине?! Что нужно было этой женщине, в глазах которой всегда горел какой-то непонятный огонёчек, что нужно было этой чуть косящей на один глаз ведьме, украсившей себя тогда весною мимозами? Не знаю. Мне неизвестно. Очевидно, она говорила правду, ей нужен был он, мастер, а вовсе не готический особняк, и не отдельный сад, и не деньги.

«Мастер и Маргарита»

Проверка орфографии онлайн — простой способ проверить правописание текста с помощью удаленного сервиса в интернете, для того чтобы найти и исправить допущенные ошибки. Проверка ошибок орфографии онлайн позволит обнаружить орфографические, грамматические и пунктуационные ошибки, вовремя исправить опечатки, провести корректировку текста.

Часто пользователям требуется написать важный текст: экзаменационную или дипломную работу, договор, другой документ и т. п. В написанном тексте могут быть ошибки и опечатки, поэтому необходима проверка текста на орфографию.

Следует проверить правописание прежде, чем итоговый документ станет доступен другим лицам. Обычно, написанный текст проверяется с помощью офисных программ, в которых пишется и создается документ.

Помимо офисных программ, для проверки текста можно воспользоваться онлайн сервисом.