Цвет.
Она была сказкой. Прелестной, очаровательной, детской сказкой. Очертя голову вторгся на её законную территорию, начисто забыв обо всём. Переламывая в себе и в ней всё, что считалось лишним и не правильным. Старым и забытым. Блёклым и без перспективным. Уверовав в собственную силу. В собственное умение написать на стёртом, помните мел из дозоров, то, что хотел видеть сам. Кусок извести сломался. Толи от того, что не рассчитал силу давления на стену, толи от того, что писал совсем не то, что нужно. Было.
Свет.
Сам до сих пор удивляюсь тому факту, что прекрасно видел, где именно находится регулятор. Но, видимо, не зная его истинного назначения, не посмел к нему даже прикоснуться. И ждал. Видел. До рези в глазах. Закрыть их было не реально. Теперь, правда, приходиться довольствоваться лишь остаточной памятью на сетчатке. Было. Стало. Светло. До едва различимых оттенков серого. Перманентное чувство насыщенности.
Запах.
Самостоятельность. Саморегуляция и ещё сотни и сотни «само». Знаешь, когда только-только распускаются бутоны твоих любимых растений, ещё не видя самого соцветия, ты уже слышишь запах. Одурманивающий запах предчувствия. А когда период цветения заканчивается, с огромным удивлением обнаруживаешь, что, втягивая воздух, всё ещё прислушиваешься к запаху. И слышишь, чувствуешь, улавливаешь. А его и нет уже. Осталась только память. Твоя. И её. Общая. Память.
Вкус.
Единственное, не правильное, сравнение – клубничное мороженное. Когда вокруг пломбир, а в центре джем. И пробив языком оболочку, уже его кончиком, ощущаешь сладость желанного яства. А самые мельчайшие и чувствительные рецепторы передают мозгу электрические импульсы, сообщая какой вкус и консистенцию имеет лакомство. Но вдруг, это всегда случается внезапно, приходит осознание, что не этого ты хочешь на самом деле. А вкус уже есть, и даже прервав контакт чувствительной зоны с поверхностью вкуса, он ещё какое-то время будет оставаться нежелательным привкусом.
Голос.
Всё, что ты знаешь, слышишь, понимаешь, чему ты внимаешь и слушаешь это стук молоточка о барабанную перепонку. От лёгкой вибрации голосовых связок. От дуновения ветра её слов. Вплоть до шелеста её волос и ресниц. Всё это уже было. Пусть тысячные доли мгновения назад. Но это уже было. Ушло. Пропало. Но не успело забыться. Вибрируя в коре головного мозга (очень радует меня этот термин), обмениваясь импульсами с его извилинами.
Цвет. Свет. Запах. Вкус. Голос.
Лишь не многое из того, что я о тебе помню. Буду помнить. Помнить. Очень, очень долго.
Тень.
