- А я вообще не хочу строить домик, - Ниф-Ниф выплюнул травинку и прилёг на связку соломы, - я учиться пойду.
- О, как, - скривился Наф-Наф, - и куда же?
- Мясокомбинат закончу. - Ниф-Ниф мечтательно потянулся, - а потом махну по распределению.
- Ну и правильно, - пробасил Нуф-Нуф, остервенело выворачивая из земли здоровенный булыжник.
- Тю! - Наф-Наф выбрал из хвороста толстую изогнутую палку и принялся ею размахивать, - Я бедный голодный серый волк, отпусти меня, колбаса!
- Свинья ты, Наф! - обиделся Ниф-Ниф, - я же серьёзно.
- Колбаса-колбаса, я не твой! - не унимался развеселившийся поросёнок, хлопая себя палкой по загривку.
Но палка вдруг перестала хлопать и замерла в воздухе, словно в миг налилась каменной тяжестью. Наф едва не подпрыгнул от такой неожиданности и недоуменно обернулся. Нуф-Нуф молча сжимал деревяшку копытом, и было слышно, как от каждого его выдоха с пятака осыпается очередная щепоть земли. - Верну! - буркнул Нуф. Затем он перехватил палку, с одного маха загнал её на треть под упрямый камень и навалился сверху. Разговоры как-то сами собой потухли. Ниф-Ниф увязывал свою солому, Наф-Наф выбрал хорошее место для костра и теперь выкладывал там пирамидку из веток. Нуф наконец-то вытащил свой камень и теперь спешил закопать до темноты получившуюся яму.
Вскоре над костром заструился пряный аромат засыпанных углями желудей и раздалось уютное бульканье брюквенной похлёбки. Друзья зябко вытирались лопухами после купания и спешили поближе к огню.
Наф-Наф с удивлением осмотрел разлохмаченную с обоих концов палку, которую вернул Нуф, хмыкнул и незаметно сунул её в костёр. Похлёбка вскоре была съедена, и настала очередь печёных желудей.
- Был у меня друг один, - неожиданно начал Нуф, - вместе стояли на ферме. Там, на решётке, соседей не выбирают, а мне вот повезло с Борькой. Отставной хряк, повидал он много интересных мест... Данные у него все были, статный, рыло длинное, первый едок у корыта, девки в молодости ему не давали совсем, хе-хе, прохода. Потом он борова получил, и его к нам старшим в загон перевели. Боров в загоне, это вам, знаете ли... Хотя, откуда вам знать такое. Крутой, в общем. Ух, и гонял он нас по стойлу! Авторитет! Слово за слово, а мировой мужик он оказался. Мозги-то у Борьки варились как надо.
Так вот что, он тоже с детства учиться хотел пойти. На колбасу всё мечтал. Когда не получилось, стал готовиться на окорок, на вечернем. Потом вечером корм перестали давать, и у него опять ничего не вышло. Работа же, туда-сюда всё время, а он всё равно готовился, сам! Потом и у нас на ферме мечту не бросил. Конечно, у нас там готовься, не готовься, а ему один хрен холодец бы настал, все это знали. И он конечно знал, но даже пятак не морщил. Ночами занимался, пока мы дрыхли. Готовился.
- Да-а.. - вздохнул Наф-Наф, - вся жизнь - терпение и труд, а потом перетрут...
Нуф поправил костерок и продолжил. - Ну, и мы тоже думали, чудит старик от тоски и обиды за мечту свою и за судьбу. Зачем, мол, готовится, когда в конце нас всех приготовят? Глупости всё. И вдруг его на учёбу взяли. Заметили, видно. В возрасте! Прямо с решётки взяли, и не в кооператив какой, а по государственной части в очень закрытое место. Выучился он быстро, в банке потом устроился работать, тушенкой. Поговаривали, что такими секретными делами занимался, что даже названия на его банке не было. Просто жесть! И защитная смазка сверху. Специальная, военная.
- Ничего себе! - воскликнул Ниф-Ниф. Его рыльце сияло в восхищении, хотя это были, возможно, обычные отблески от пламени.
- Слушай дальше. - Нуф вздохнул и незаметно вытер покрытую жёсткой щетиной щёку. - В последний день на ферме, перед тем наводнением, услышал я одну вещь. Сторож наш ночами эту вещь слушал у себя в стойле, нам этого было не положено. Но иногда он в праздники приёмник себе на шею вешал, и так с ним и ходил, вот. Лежу я в темноте, про жизнь думаю, вдруг слышу этот приёмник. Там тихо так говорят, что наши враги как-то пробрались на наш важный склад, чтобы украсть наш важный пакет. И ещё много всяких пакетов и банок пропало. Никто об этом не знал, никто! А поймали этих упырей так: они в очередной раз залезают на наш склад, берут банку, выносят, несут незаметно, несут скрытно, несут через охрану, а она прямо под плащом ка-а-ак бабахнет! Я это радио в пол-уха слышу, но сразу сердце так и запрыгало: Борька это был! Борька!!! - Нуф-Нуф скрипнул зубами, засопел и неуклюже отвернулся от света. Щетина на его спине вздрагивала.
Наф-Наф и Ниф-Ниф молча смотрели в огонь, позабыв про свои желуди в углях. В поросячьих глазках светилось что-то такое новое, сильное и такое яркое, что светится даже тогда, когда все угольки догорают и вокруг становится совсем темно.

Именно в эту ночь серый волк впервые почувствовал, что стал кому-то не страшен.

(c) http://a-young.livejournal.com/143207.html

http://www.youtube.com/watch?v=DMxCusWzmxo

http://video.bigmir.net/show/43219

Историки обнаружили доказательство тому, что в Средние века, когда монахи варили пиво в монастырях, каждому из них разрешалось выпить почти 5 л пива в день.

Древние египтяне приветствовали друг фуга фразой «Хлеб и пиво». Они чтили Изис — богиню плодородия и пива.

Крепкие спиртные напитки, такие как коньяк, виски и бренди, изначально бесцветны, в отличие от пива и вина. Их золотисто-коричневый цвет, равно как и другие оттенки, обусловлен процессами старения во время выдержки в деревянных бочках.

В Вавилоне 4000 лет назад существовал обычай, по которому отец невесты в течение месяца после свадьбы поил зятя медовым пивом. Поэтому этот месяц назывался «медовым месяцем»

http://propivo.com/rus/about/365/

всегда поражало терпение и сдержанность кошачьих к детям

-

-

классная реклама

Украинский буддизм

В самом центре Европы лежит государство, которое больше всех других европейских государств. Там самая жирная земля для выращивания…

…технической конопли, там до фига разных природных ресурсов, там шикарные горы и моря. Там есть всё, кроме нефти, но и нефть там можно добывать прямо из труб, которые лежат на этой земле там и сям. В общем, не земля, а рай.

Многие хотели владеть этой территорией, и многие получили по зубам из-за неё. Варвары побили греков, литовцы – татар, поляки - турок, русские - немцев. А в результате досталась эта земля обетованная – украинцам. Вот так.

Глядя на этот казус, многие народы до сих пор остаются в непонятках. Закарпатье всю жизнь было венгерским, Карпаты – австрийскими, Полесье – польским, Буковина – румынской, Север – литовским, Юг – турецким, Крым – татарским, Донбасс – русским, Киев – общим, а теперь это всё украинское! И черта с два придерешься, что самое интересное. Как случился такой исторический парадокс?

Отвечаю – благодаря врождённому украинскому буддизму.

Для начала ответим, откуда вообще взялся этот неординарный народ, сумевший в результате всех кинуть через карталыгу? По легенде, когда родился первый украинец, все евреи заплакали. И, как показала история, плакали евреи не зря.

С виду украинцы очень добродушные. Добродушные они и внутри. Прямую угрозу они представляют исключительно для свиней, для которых являются естественными врагами.

Украинцы ни на кого не нападают сами, ибо бить ближнего – нехорошо. Правда, если ближний попросит кого-либо побить, то отказать ему украинцы также не могут, потому что отказывать ближнему – это тоже нехорошо.

Таким образом украинцы били татар с русскими, поляков с татарами, русских с поляками. Шведов с русскими и русских со шведами. Вместе с турками били русских и поляков, а потом с русскими и поляками - турок. Били даже итальянцев вместе с австрийцами и иракцев с американцами. Периодически украинцы сами получали люлей, и тогда они делали непонятные глаза и думали «Ну и за что это меня?». Но в целом это народ тихий и гуманный.

Главная заповедь украинцев – «Моя хата с краю». Поэтому и государство своё они так назвали – Украина. То есть «нам всё по фигу, не трогайте нас, ради Бога, разбирайтесь сами, придурки».

Главный жизненный принцип украинцев – многовекторность. Или, чтоб понятней, – «и рыбку съесть, и в пруд не лезть».

Главная мечта украинцев – чтобы вареники сами запрыгивали в рот. И не надо смеяться. Если учесть, как украинцы получили свою независимость, эта мечта не кажется такой уж нереальной.

Украинцы – настоящие буддисты, умело замаскированные под православных (кстати, православных епархий в Украине – четыре штуки, на выбор). Любимый цвет украинцев – оранжевый, цвет мундира Далай-ламы. И поскольку Великий Будда говорил: «Жизнь есть страдание», то именно страдание украинцы сделали основой своего мировосприятия.

Они уверены, что всю их историю их подергали национальному, социальному и религиозному гнёту. Именно поэтому главным украинским поэтом признан Тарас Шевченко, самый пострадавший из грамотных украинцев (пострадал он за то, что довыпендривался. Сочинил про царя-батюшку матерный стишок и за базар ответил).

Как истинные буддисты, украинцы проповедуют не противление злу, а забивание на него большой болт. И поэтому они до сих пор не дают статуса ветеранов бойцам из УПА. Чтоб знали, как нарушать национальную сущность. Агрессивный украинец – это не украинец.

Буддийские принципы делают нас, украинцев, неуязвимыми для ударов судьбы. Нам эти удары просто по фигу. Мы знаем, что всё пройдет, так что смысла париться нет. Как поётся в одной известной украинской песне: «Згинуть наші вороженьки, як роса на сонці. Запануєм і ми, браття, у своїй сторонці». То есть враги наши рано или поздно куда-то денутся, не вечные, а потом и мы на своей земле покомандуем. Нам что, сложно подождать? Мы ж буддисты.

(c) паталогічний журнальчик


PS. Ногами не пинать, сам украинец

"А тебе слабо?"

В свои неполные тридцать лет Дима Краскин был разгильдяем. Нет, сам себя он таковым, конечно же, не считал, - эту характеристику дали ему друзья, которые, при всем хорошем отношении к Диме, считали причиной его неустроенности в жизни исключительно легкомысленное к ней отношение.
- При чем здесь разгильдяйство? - часто спрашивал себя Краскин и честно себе же отвечал, - ну, не везет мне просто, и все тут...
Друзьям, всем до единого, везло больше: и с работой все в порядке, и семья у каждого; в отличие от холостого и периодически «временно неработающего» Дмитрия.


Впрочем, очередной период безделья сегодня мог закончиться. Крупный известный журнал проводил отбор кандидатур на должность дизайнера, и Краскин записался на собеседование, которое должно состояться через час. Устроиться на работу в солидное издание - это было бы здорово. Дима уже совсем собрался выходить из дома, даже сбрил двухнедельную щетину и погладил брюки, как сомнения закрались в его душу. Положа руку на сердце, Краскин признавал, что шансы его близки к нулю - слишком высоки были требования известного журнала.

Продолжая сомневаться, Дмитрий все же оделся и, захватив портфолио, вышел на улицу. Холодное октябрьское утро никак не способствовало появлению трудового энтузиазма. Моросил мелкий противный дождь, смывая остатки решимости.
- Никуда я не пойду, - обреченно подумал безработный дизайнер, - зачем позориться понапрасну; все равно не примут, - и он с облегчением нырнул в соседнее кафе.

В кафе было тепло и сухо. В связи с режимом вынужденной жесткой экономии, пришлось ограничиться стаканом чая. Впрочем, Дима умел растянуть стаканчик на два-три часа. Потягивая остывший чаек и, не спеша, покуривая, он и просидел за столиком не менее трех часов, наблюдая за посетителями. Это было приятно: создавалось ощущение, что все они - просто одна дружная компания никуда не спешащих людей. Однако сидеть в кафе все-таки надоело. Дима вернулся домой, переоделся и подсел к компьютеру. С недавних пор все его свободное время, которого было более чем достаточно, тратилось на Живой Журнал. Должен же он сообщить френдам о своем решительном сегодняшнем поступке? - конечно должен!

На мониторе показалась знакомая заставка. Дима ввел пароль и вошел в дневник. Что-то было не так... Не сразу Краскин понял, что в его собственном журнале появился лишний пост. Как? Откуда? Какое-то время он пытался безуспешно найти ответы на эти вопросы и только после этого решил прочесть сам пост. В его - Димином - неподражаемом стиле было описано сегодняшнее собеседование. Из поста следовало, что собеседование состоялось и, более того, прошло успешно - его приняли на работу...
- Что за шутки? - растерянно подумал Дима, - журнал, что ли, взломали?

Нет, - его ответы на вопросы менеджера по персоналу, описанные в посте, были такими, какими и должны были быть, если бы он действительно пошел на это собеседование. Никто не мог знать Дмитрия настолько хорошо, чтобы так подделать ответы... Голова закружилась. Может, он и вправду был на собеседовании, а кафе ему привиделось от недосыпа? Краскин бросился к телефону и набрал номер журнала.

Вежливый вопросительный женский голос:
- Алло?
- Здрав-ствуйте, - запинаясь, сказал Дима, обзывая мысленно самого себя идиотом, - Это Дмитрий Краскин... по поводу сегодняшнего собеседования...
- Да, Дмитрий, я вас слушаю. Надеюсь, Вас все устроило? Вы не передумали у нас работать?

Во рту Краскина стало сухо. С трудом сглотнув, он промямлил:
- Нет, нет,.. я... я просто забыл - от волнения, видимо - когда мне выходить?
- В понедельник, к девяти тридцати, - недоуменно ответила дама на другом конце провода, - и не забудьте паспорт.
- Да, да, конечно. Спасибо...

...Остаток пятницы Дима провел на диване, пытаясь понять, что же все-таки произошло, и со страхом глядя на монитор. Одно из двух: либо кто-то ходил на собеседование от его - Краскинского - имени; а затем этот кто-то, взломав пароль, написал пост в журнал, пока Дима сидел в кафе, - во что мало верилось; либо журнал каким-то образом сам исправил его ошибку, - во что не верилось вовсе. То, что он сам был в кафе - в этом Дима был уверен на все сто. Стоп! Так отвечать на вопросы, как написано в посте, мог только он сам. Значит, на собеседовании был он. В кафе был он, и на собеседовании был тоже он. Здравствуй, психбольница!..

Краскин настолько сосредоточился на попытках разобраться со случившимся, не сойдя при этом окончательно с ума, что напрочь забыл о вечеринке, на которую его приглашали сегодня вечером друзья. Часа в три ночи у него зазвонил телефон.
- Дим, старик, ну, и где тебя черти носят? - прозвучал в трубке голос его старинного приятеля Вадика на фоне бесшабашной музыки, - ты же обещал подъехать.
- Ой, Вадик, у меня тут такое творится... я тебе потом все расскажу, ладно? - и быстренько отключился, чтобы не вдаваться в детали. Телефон звонил еще несколько раз, но Дима не снимал трубку.

Так, не раздеваясь, он и уснул на диване. Ночью Краскину снилось, как кто-то, с туманными очертаниями, стирал его из жизни, как в известном романе Лукьяненко. И стирал почему-то с музыкой... Дима с трудом раскрыл глаза. Мобильник надрывался веселой мелодией.
- Алло, - хрипло произнес он в трубку.
- Привет, Дима! Это Катя, - отозвался звонкий голос, - проспал?

Краскин лихорадочно пытался сообразить, - какая Катя, и что именно он проспал? На часах была половина первого. Дня, похоже, - за окном светло.
- Э-э... Катя, я тебе сейчас перезвоню, хорошо? - сказал он, проверив, высветился ли ее номер.
- Хорошо. Приходи в чувство быстрее, - весело отозвалась та. «Какая хорошая девушка, - подумал Дима, - все понимает». И тут он вспомнил о событиях прошлого дня.

Монитор не выключенного компьютера «спал». Дима подсел к столу и разбудил монитор мышкой.
Не без робости он вошел в свой журнал... В дневнике снова был лишний пост, в котором кто-то, по-прежнему в Димином стиле, описал вчерашнюю вечеринку. Особое внимание в посте было уделено девушке Кате: «необыкновенная, лучшая из всех, с кем я (я???) когда-либо встречался», - так прямо и было написано... Неизвестный кто-то радостно сообщал, что сегодня в двенадцать он встречается с Катей в центре и ведет ее в свое любимое кафе...
- Стоп, - подумал Дима, - нестыковка - как же звонок Вадика?

Телефон Вадима долго не отвечал. Наконец послышалось знакомое:
- Слушаю внимательно, - Вадик, по-видимому, тоже только что оторвался ото сна.
- Привет, это я, - Дима с замирающим сердцем ждал продолжения.
- А, наш Ромео изволил проснуться, - в голосе Вадика звучало искреннее восхищение, - не ожидал от тебя, старик, не ожидал... Хотя одобряю: Катя - девушка по всем статьям знатная.
- Погоди, Вадик, - умоляюще произнес Краскин, - ты мне ночью звонил?
- Куда? - изумился Вадим, - на другой конец стола, что ли? Кстати, а ты сейчас где? Вы же куда-то собирались пойти с Катей...

Круг замкнулся. Единственный вариант, который оставался - это встреча с Катей. Только так можно было узнать, кто вчера был вместо него на вечеринке. Дима набрал номер...

Через сорок восемь минут он с яркой алой розой в руках - единственным цветком, который признавал - стоял на условленном месте.
- Привет! - раздался сзади знакомый по телефону голос. Дима обернулся.
Он смотрел в Катины глаза и отчетливо вспоминал строгий, но доброжелательный взгляд менеджера по персоналу, заинтересованные лица своих новых коллег, подробности вчерашней вечеринки... Сидение в кафе начисто выветрилось из памяти, так же, как и десятки «собеседований», которые предлагала ему жизнь, и от которых он отказался. Диме казалось, что всю свою жизнь он шел к сегодняшнему дню. Шел смело и решительно.

Они брели по аллее, держась за руки; а в глубине Диминой квартиры таинственно мерцал мягким светом монитор внезапно включившегося компьютера...


http://disconnect.nnm.ru/razgildyajstvo_ili_vezenie

Не балуйтесь на работе

"В каждом звере есть чувство сострадания. Во мне же нет. Значит, я не зверь..." (c)
сперто конечно же

Они её выследили. Шестеро великовозрастных оболтусов, ни черта не смыслящих в охоте. Выскочили с гиканьем из кустов и побежали навстречу, размахивая палками.
Единорог с легкостью увернулся, сверкнул белоснежной шкурой и скрылся в чаще. И тогда шестеро парней сорвали досаду на девушке.
Когда их голоса затихли вдалеке, женщина еще долго лежала, бессмысленно глядя в небо сухими глазами. Потом медленно села, оправила на коленях порваную юбку и обессиленно привалилась плечом к теплому древесному стволу.
-Вот и всё,- прошептала она.- Больше он не придёт.
Прошел час, другой. Женщина не двигалась с места. Единорог не возвращался. Это и понятно, теперь у него с ней не могло быть ничего общего.
Женщина облизнула разбитые губы и попыталась просвистеть заветный мотив. Ничего не получилось.
Тогда она запела - тихо, без слов, для себя самой.
Сквозь ветви блеснуло белое, и на мгновение женщина поверила, что единорог вопреки всему вернулся. Но это, конечно, был не единорог. Большой белый в яблоках конь вышел на свет, настороженно пошевелил ноздрями и мотнул головой.
-Здравствуй, лошадь,- сказала женщина.
Конь потянулся к ней мордой, обнюхал босые ноги и мягко ткнул носом в бок. Женщина достала из кармана раскрошившийся ломоть хлеба и протянула коню. Тот с благодарностью принял угощение, теплыми щекотными губами собрал с ладони последние крошки и шумно фыркнул.
-Хороший,- сказала женщина.- Хочешь еще?
Конь помотал головой.
-Нет?.. А хочешь, я тебе опять спою?
Конь кивнул.
Женщина поднялась на ноги, обняла коня за шею и снова запела, а конь стоял смирно, прядая ушами и изредка переминаясь с ноги на ногу. Когда песня закончилась, он положил голову женщине на плечо и мягко подтолкнул.
-Ты хочешь, чтобы я села верхом?
Конь повернулся боком и мотнул головой - садись.
Женщина кое-как вскарабкалась на спину коню и ухватилась за гриву.
-Ты не единорог,- сказала она.- Ты просто большая крылатая лошадь. А я - просто женщина. Но это ведь ничего, правда?
Конь не ответил. Он взмахнул крыльями, легко поднялся в воздух и полетел на юг, оставив позади лес единорогов.


(c) bormor

что бы бывает в моменты когда говорят "нам нужно расстаться"
"Path of Tears"

http://www.youtube.com/watch?v=LIdfoFa1-Go

В Ираке появился новый национальный герой (или жертва пропаганды?), аналог нашего
Василия Зайцева (героя Великой Отечественной).

Джуба – снайпер мятежников, утверждающий, что убил 37 американских солдат, а записи его удачных попаданий – важное оружие в пропагандистской войне...

Внимание! 18+

Fucк it all and no regrets
I hit the lights on these dark sets
I need a voice to let myself
To let myself go free
Fucк it all and Fucк regrets
I hit the lights on these dark sets
Medallion noose I hang myself
St. Anger round my neck