В колонках играет - AC/DCНастроение сейчас - как конь)Три девицы у окна
Обкурились дохрена.
– Кабы я была царица,–
Говорит одна девица, –
Я бы батюшку царя
Отравила втихаря.
– Кабы я была такая, –
Лезет в разговор другая, –
У меня бы старый пень
дуба дал на третий день.
– Кабы стать мне Первой дамой, –
Шприц достав, сказала Маня, –
Я бы от него, козла,
Сына Ваню родила.
Вдруг из-за кустов к девицам
Лезет пьяный царь женится,
И орет стащив корону:
– Девки, дайте самогону!
Так упился старый хрен,
Прямо спасу нет совсем.
Девкам двум по морде дал,
Ну а Маню – в сеновал.
2
Год прошел, зима настала,
Маня Первой Леди стала
И решила бросить пить,
Чтоб царевича родить.
Царь, покинувши жену,
Вновь поперся на войну,
И, оставшийся один,
Перешел на героин.
Вот однажды молодица
Позабыла похмелиться,
Подавилась бутербродом –
Преждевременные роды.
И родился молодец,
Одноглазый красавец,
Недоношенный, губатый…
Словом, сын попался в папу.
Завернувшись в одеяло,
Наша краля загорала:
– Мне подушку под бока,
И найдите дурака,
Мол, пока он там бесился
У него сынок родился.
Сестры же (что надо суки)
Не сидели сложа руки,
И гонец привез с собой
В руки факс царю другой:
«Пока, старый ты козел,
Героин себе колол,
То (такие вот дела)
Негра Маня родила.
Мол, трудился в плане секса,
Не иначе, Майкл Джексон,
Так что, старый ты урод,
Вся с тебя Европа ржет.»
Царь едва не стал дебилом,
И гонца пустил на мыло.
Генералам и солдатам
Приказал (все больше матом):
– Объявляются по зонам
Негритянские погромы!
Если где-то негр рядом,
Забивать его всем стадом!
Дескать, из-за них, козлов
нам в футболе не везло.
Но когда наш царь ширнулся,
Здравый смысл к нему вернулся,
Что-то он пробормотал,
И, когда совсем уж впал
В наркотический экстаз,
Объявил он свой указ:
– Знаю, Маня хоть и дура,
Но все это на смех курам!
Где же эта куча сала
Негра в Пскове откопала?
Может все на самом деле
Дальтонизмом заболели?
Но сестрицы пошутили
И гонца опять споили.
И в рассветный тихий час
Он привез такой указ:
«Дайте в рыло Первой Даме
И гоните прочь срачами.
Чтобы мучилась недолго,
Утопите стерву в Волге,
И сынка туда же, чтоб
Мне не тратиться на гроб!»
Все бояре обомлели
Так, что прямо протрезвели:
– Царь наш, верно, стал дебилом,
Он же чистый Чикатило!
Ведь ему за то народ
Морду самому набьет.
Позабыл, козел блудливый,
Что Ильич сидит в разливе.
Но умолк народный глас,
Все ж монархия у нас,
Коль царя мы свергнем тут,
То большевики придут.
Так что все, ругаясь скверно,
Принесли к дворцу цистерну,
Маню засолили с сыном,
Как консервы с осетриной.
Принесли, перекрестили,
В Волге-речке утопили
И пошли принять сто граммов,
Помянуть бедняжку Маню.
3
Но цистерна не тонула,
А плыла до Барнаула,
В Волге-матушке до дна
Нефти было до хрена.
Так что времени немало
Бочку по волнам мотало,
Занесло среди отбросов
Прям на Крымский полуостров,
В бурном Тихом океане
Встретилась она пираньям,
Грохотала бочка звонко
По изгибам Амазонки,
Чуть не развалилась рядом
С Ниагарским водопадом.
Наконец ее прибило
Кк острову со страшной силой.
Тихий островок, зеленый
(Где-то за мостом Патона!),
И нетвердыми ногами
Вышли утром Маня с Ваней.
Огляделись - тишина,
Нет народу ни хрена.
Только речка, птицы, тля,
Конопляные поля.
Ваня быстренько, в минутку,
Крутит Мане самокрутку,
Отправляется узнать,
Где же здесь чаво пожрать.
Вдруг наш Ваня замечает:
Ворон голубя терзает,
Клювом лупит по мозгам,
Прямо как Жан-Клод Ван Дамм.
Ваня тут направил гордо
Свой кирпич вороне в морду,
Ворон камнем рухнул в воду
И погиб без кислороду.
Голубь наземь сел со стоном
И обматерил ворону,
А потом, состроив лыбу,
Ване говорит: – Спасибо,
Коль остался бы ты в море,
Ждал меня бы крематорий,
Ну а мне, так вашу мать,
Не охота помирать.
Ваня тут ответил сухо:
– Я ж откинусь с голодухи,
Хоть я и герой, но все ж
я простой, обычный бомж.
Я сожрал бы и ворону,
Кабы были макароны,
Так что ты, прости за тон,
Мне сгодишься на бульон.
– Вы послушайте хапугу! –
Голубь заорал с испугу, –
Что ж ты делаешь, амбал,
Красной Книги не читал?!
За убийство – здесь не Польша –
Схватишь от семи и больше!
Тут загрыз котяра мышку–
Получил, родимый, вышку.
Все – от рыб до егерей –
Берегут здесь голубей.
Лучше ты иди, Вань, прямо,
Мимо леса, мимо храма,
Там, где пьяный хор храпит –
Там общага КПИ.
Встретят там тебя, возьмут
И деканом изберут.
Так ты, браконьер мой вредный,
Станешь главным у студентов.
4
После третьего стакана
Ваню выбрали деканом,
И прожил себе без бед
Ваня около трех лет,
Но потом тоска заела
Только жрать и пить без дела,
И решил, чтоб день убить,
он папашу навестить.
Вот, ругаясь многократно,
Он полез на голубятню,
птицу мира отыскал
И схватив ее сказал:
– Мне сегодня показалось,
Что коты проголодались,
Мурка вот (такое дело)
На три грамма похудела,
Так что, хочешь или нет,
Будет из тебя обед.
Голубь плюнул на окурки,
Нервно вздрогнул, вспомнив Мурку,
И сказал с печальным взглядом:
– Ваня, сволочь, че те надо?
– Я хочу, – ответил Ваня, –
На обед слетать к папане,
Навестить царя-отца,
Полетать вокруг лица,
Плюнуть в плешь кретину с люстры,
Чтоб сыновьи понял чувства.
– Ладно, – молвил голубь глухо, –
Станешь ты на время мухой,
Но смотри, чтоб на попойке
Не попасть под мухобойку.
5
В это время царь наш русский
Пил за день рождения Крупской,
Пиво с брагой он мешал
И компотом запивал.
Рядом с ним купался в водке
Капитан подводной лодки,
Сбросив кепку и пальто,
Погружался грамм на сто.
Капитан стрельнул глазами,
Огурец поймал зубами,
Плюнул в двух ручных горилл
И потом заговорил:
– Стало нам недавно жарко,
Всплыли мы за Гидропарком,
Ну, из лодки вылезаем,
Думаем, позагораем.
Тут, блин, из-за поворота,
Видим, выползает кто-то,
Курит… Чую: конопля,
Бля, бля, бля, бля, бля, бля, бля!…
Боцман, блин, пошел спросить,
Не найдется ль прикурить,
И решил остаться тут,
Поступить, блин, в институт.
Позабыл про честь, блин, флага,
И отправился в общагу.
Ручкой нежно помахал,
И...[запрещено цензурой]…слинял.
Так что флот подводный грозный
Греб к себе домой на веслах.
Царь зевнул, расплющив губы,
Обнажил два желтых зуба,
Кошку скипетром прогнал
И, кряхтя, ему сказал:
– Что-то, капитан, мы сдуру
Позабыли про культуру,
Ведь на этом континенте
Ты да я – интеллигенты,
Остальные ж так грубы –
Прям не люди, а дубы,
Ведь образование в массах
Завершилось в первых классах.
И посмотришь, что ни год –
Революция идет.
Надобно, наверно, братцы,
В гости за бугор смотаться,
И в общагу завернем
Посмотреть на их дурдом…
Вдруг, скрипя зубами тихо,
Входит в комнату ткачиха,
То бишь старшая сестрица.
Ткнула в капитана спицей,
Подзатыльник кошке дала
И царю-отцу сказала:
– Коль поддался пессимизму,
То поставь побольше клизму,
Чем ты дольше выпиваешь,
Тем быстрей в маразм впадаешь,
Перешел бы ты, алкаш,
Хоть на "Фанту" или "Краш".
Я недавно услыхала,
Что в окрестностях Непала
За большой рекой живет
Очень ценный бегемот.
Говорили мне матросы,
Он грызет шутя кокосы,
На бубенчиках играет
И ламбаду напевает.
Можно молвить справедливо –
Круто, хоть и не красиво.
Тут из-за портьеры муха
Вдруг летит ткачихе в ухо,
Слышно, как досталось звонко
Барабанной перепонке,
А затем, под дикий крик,
Муха прочь слиняла вмиг.
6
В дом вернувшись из поездки,
Ваня начал водку трескать,
И напился будь здоров,
Аж до розовых слонов.
Выпил он такого зелья,
Чуть не помер от похмелья,
В общем, рухнул наш герой
В продолжительный запой
Затопил соседей снизу,
Пьяный ползал по карнизу,
Как порядка возмутитель
Прокатился в вытрезвитель
В общем, так он догулялся,
Даже голубь испугался,
Прилетел к нему спросить:
– Для чего же столько пить?!
Ваня, с пьяною икотой
Выложил про бегемота,
А потом упал на стул
И тихонечко уснул.
Как проснулся он от спячки,
Думал, - белая горячка:
Вот волшебный бегемот
Перед ним кокосы жрет,
И поет он под фанеру
Что-то про "цыганку Сэру".
Ваня прямо зарыдал,
Голубю овса послал,
И решил, чтоб жить здорово,
Больше не спиваться снова.
7
Только через месяц Ваня
Вспомнил снова о папане,
Пива выпил, сплюнул пену
И решил: – Какого хрена!
И отправился опять
Птицу-голубя искать.
Видит голубя на крыше –
Дихлофосом, сволочь, дышит,
Как залез башкой в кулек-
Так, родимый, и залег.
Правда, как увидел Ваню,
Спрятал он кулек в кармане,
Потому как уж немало
От Ванюши попадало.
– Знаешь, – молвил Ваня кратко, –
Детям надобны рогатки.
Путь стрелка – тяжелый труд,
Руку пусть пока набьют,
Буду их давать бесплатно,
Для охоты на пернатых.
Голубь задрожал под кожей,
Понял – Ваня это сможет,
И сказал, войдя в кураж:
– Ваня, это же шантаж!
Думаешь, забил ворону –
Стал Сильвестером Сталлоне?!
Лучше говори мне смело,
У тебя какое дело?
– Я хочу слетать к отцу,
В глаз заехать подлецу,
Разузнать, как там на флоте,
Вымыла ли уши тетя,
Что там нового в стране,
Сколько денег есть в казне.
– Ладно, – голубь молвил строго, –
Комаром побудь немного,
Ты всегда был (без вопросов)
Мелким злобным кровососом.
8
В это время царь, зевая,
Отмечал Восьмое мая,
Рядом верный капитан
Пил пятьсот восьмой стакан,
Закусил его вареньем,
Всех поздравил с днем рождения,
Повернул царя в анфас
И продолжил свой рассказ:
– Возле КПИ живет
Чудо-юдо-бегемот,
Песни он поет, без спора,
Лучше, чем Филипп Киркоров,
Для него разгрызть кокосы –
Что соплю убрать из носа,
Так что надобно поплыть,
Ту общагу навестить.
– Тоже невидаль какая! –
Тут к царю сестра другая
Тоже лезет в разговор, –
Съешь-ка лучше мухомор.
Больше слушай капитана,
Тоже мне, Сенкевич сраный,
Лучше слушайте про чудо
(Да не ешьте это блюдо!!!).
Говорят по морю лазят
Тридцать девять водолазов,
Этот воинский набор
Делал лично Черномор.
Отобрал таких ребят –
Тайсон встрече был не рад,
Службу верную несет
Этот Черноморский флот.
Сторожат они ревниво
У Персидского залива,
Так что сто ближайших дней
У Хусейна все о’кей.
Тут взбешенный наш комар
Злобный вдруг нанес удар,
Изо всех комарьих сил
Жало он свое вонзил
Тетке в бедренный сустав,
И, от мщения удрав,
Полетел во мрак ночной
Он опять к себе домой.
9
Возвратился Ваня злей,
Чем три тысячи чертей,
И такое стал творить –
Не при детях говорить.
Дико обкурился планом,
Ел на завтрак тараканов,
Бился головой об стены,
Грыз обои, резал вены,
Съездил дважды с лыбой гордой
Пенкину в сортире в морду,
На пари сожрал две кружки,
С бегемотом пел частушки,
Много пил, орал, курил…
Словом, парень доходил.
Наконец, в свой день рождения
Голубь потерял терпение.
Не дождавшийся подарка,
Взял он кофе с кофеваркой
И понесся к Ване злой,
Прекращать его запой.
Выпив кофе чашек семь,
Ваня отошел совсем,
Злому голубю несмело
Объяснил он, в чем же дело:
– Я подумал: нам как раз
Нужен собственный спецназ,
Чтобы нас, так вашу мать,
От злодеев защищать.
Был недавно я в трамвае,
Ну, билет не пробиваю –
Это, говорю вам прямо,
Ниже уровня декана.
Тут ко мне подходят двое,
С мерзкой лыбою такою
Вопрошают про билет.
Я им: «Подавитесь, нет!»
Эти гады, волки, хамы
Были грубы и упрямы,
Словом, мне не повезло –
Мордой врезали в стекло.
В общем, мне нужна охрана, –
Исповедь закончил Ваня.
Голубь тихо буркнул что-то
Про деканов-идиотов,
И сказал Ивану: – Спи,
Есть охрана в КПИ.
Этот твой подводный взвод
Здесь останется на год,
И пока не обожрут
Наш любимый институт,
Будут жизнью рисковать,
Вас, придурков, охранять.
Кстати, замечаю сразу:
Черномор – алкаш, зараза,
Этот, если недопьет,
Институт к чертям сожжет,
Не давайте лимонада –
И дела пойдут, как надо.
10
Только через месяц снова
Ване сделалось хреново,
И поплелся он опять
Птицу-голубя искать.
Голубь занят был делами:
В карты дулся с воробьями,
И уже с бедняг содрал
Все пшено за весь квартал.
Как увидел Ваню, понял:
Трепыхаться – дохлый номер,
Коли Ваня злой с утра –
в муху или в комара.
Ваня карты отобрал
И задумчиво сказал:
– Говорил мне кто-то, вроде,
Мода новая приходит,
Наши шляпы, ты поверь мне,
Будут в голубиных перьях.
Хоть живем мы не в Париже-
Контингент у нас не ниже,
Замечательный фасон:
И одежда, и бульон.
Голубь стал совсем зеленым,
И ответил с тихим стоном:
– Эти варварские нравы
Нужно пресекать отравой
Коль французов будешь слушать –
Начинай лягушек кушать.
Ох, получишь по мозгам,
Шарль Перро, Ив Сен Лоран!!
Вижу я, ты хочешь ведь
Вновь к папаше полететь,
Что-то стал ты слишком смелым –
долетаешься, Гастелло!
Ваня гнусно улыбался,
Понял - голубь испугался,
Потому ответил кротко:
– Это не твоя забота,
Лучше, хренов патриот,
Приготовь мне мой полет!
Голубь сделался вдруг весел,
Ване радостно ответил:
– Превращу я дурака
В колорадского жука!
Может сядешь на картошку,
Съешь нитратов ты немножко,
Ну а будешь слишком грозным,
Помни: есть и жук навозный.
11
В это время мудрый царь
Пролистал весь календарь,
После зло швырнул на пол –
Повод выпить не нашел.
Каждый день уже едва ли
Раз по сорок отмечали.
Подошел он вновь к дивану,
Скинул на пол капитана
И сказал, как Гамлет в драме:
– Бедный Йорик, где же Маня?!
Он в ответ услышал пьяный,
Хриплый голос капитана:
– Переехать бы в общагу…
Может, Киев и не Прага,
Только там, среди друзей,
Пить, конечно, веселей.
Я один остался тута –
Все сбежали в институты.
Там у них и бегемот,
И ОМОН дозор несет.
А тебе бы, царь, побриться,
Да по-новому жениться.
Я увлекся тут кином –
Чуть не тронулся умом.
Майкл Дуглас на приволье,
Шарон Стоун в главной роли…
Каждый Дугласом стать рад –
Так резвился в фильме, гад!
Черноморы, бегемоты –
Это просто анекдоты.
За такую Шарон вот
Каждый в женихи пойдет!
Тут, не выдержав в засаде,
Жук, в печали и досаде,
Подлетел к нему и – раз! –
Въехал капитану в глаз.
Капитан наш рухнул грузно,
Точно генерал Кутузов,
И, закончив честный бой,
Жук умчался прочь домой.
12
Дома Ваня неумело
Из веревки петлю сделал,
И, облюбовав могилу,
К голубю пошел за мылом.
Голубь дать хотел шампуня,
Но, узнав декана думы,
Чуть не подавился просом.
Ване клювом дал по носу,
После к стулу привязал,
И в лицо ему сказал:
– Кабы был у нас, мой милый,
Всесоюзный съезд дебилов,
Ты за этот вот каприз
Отхватил бы первый приз.
Ну дались тебе амуры
С этой заграничной дурой,
Ведь, прости меня, она
По-российски – ни хрена!
Пусть и выглядит, как фея,
Но готовить не умеет,
Пол она не может мыть,
Убирать, стирать и шить.
На фига тебе нужна
Шарон Стоун как жена?
Может, Ваня, ты получишь
Кандидатку и получше!
Голубь смело к люстре взвился,
Над Ванюшей покрутился,
На пол перед Ваней встал
И девицею вдруг стал.
Говорит подруга наша:
– Здравствуй Ванечка, я – Даша,
Как тебя я увидала,
Сразу вдруг влюбленной стала,
Ты ведь парень статный, видный,
Рулевой Иван Демидов…
13
Скоро царь напился пьян
И поехал по гостям,
Вместе с верным капитаном
Он увидел мать декана,
Чуть не дал, родимый, дуба,
Выбил сестрам он все зубы,
Наголо подруг побрил
И на волю отпустил.
А потом все, спозаранку,
Сели за большую пьянку,
Царь в короне и халате
Задремал лицом в салате.
Ваня, всех облив вином,
Отрубился под столом.
Маня вместе с бегемотом
Спела по французски что-то.
Даша же, навеселе,
Танцевала на столе.
В общем целым континентом
Отмечали день студента.
Я там тоже посидел:
Перцем двести грамм заел,
После закусил аджикой,
И, крича от боли дикой,
Съел с компотом огурец,
А потом пришел
Конец!
