Без заголовка

Вторник, 27 Ноября 2012 г. 07:39 + в цитатник

Цитата сообщения Galina_Res

Прочитать целиком В свой цитатник или сообщество!

Есть в музыке такая сила...

А музыка нужна, чтоб вынести всё это :
И долготу зимы и скоротечность лета,
И прочее, чего перечислять нет смысла,
Чтоб не пугали нас немыслимые числа.
Страстям благодаря, на страсти невзирая-
Всегда в земном аду живёт кусочек рая......
Лариса Миллер

Есть в музыке такая сила,
такая тягостная власть,
что стоит под нее подпасть,
и жизнь покажется красивой.

Но музыканты, вот напасть,
порой горды невыносимо
и неоправданно спесивы,
что публике попали в масть.

Они забыли, что призванье,
не рента славы и утех,
и за таланты, как за грех,
грядет работы наказанье.

А музыка, живя в природе,
сама служителей находит.
А. Дольский

Нарушен тихий вечер, долгим стоном скрипки.
Минорный лад переростая в плач,
Все в мире пропитав тоскою безнадёжной,странной,липкой...
Распял сердца услышавших, невидимый скрипач.

И рвали в клочья небо звуки полонеза!
И льдом заплакали немые облака...
Страдая в стали струн, в стремительных смычка порезах
Запуталась и сбилась в крик, уставшая душа.

Метались тени ангелов разбуженных печалью.
В миг помутнели золотые купола...
В секунду апогея, мир покрыла тьма, из безнадёжности вуали.
В испуге вздрогнув, отозвались колокола...

Затихло всё. Теперь, здесь только камень...
И боль тоски не скоро тут забыть.
Пришёл домой Скрипач...Вздохнул спокойно, тихо засыпая,
Забыв ,что утром должен он глаза открыть...

Трем- четырем аккордам научусь.
И в некий знаменательный момент
Для выражения сердечных чувств
Куплю себе щипковый инструмент
Подарит мне басовая струна
Неясную победу на успех

Чтоб я к ней прикасался,а она
Она чтоб отвечала нараспев.
Я буду к самому себе жесток
В разгаре ночи и в разгуле дня

Пока не станет струнный холодок
Звенящею частицею меня.
Нависну над гитарой, как беда
Подумаю, что жизнь уразумел,

Но может
Все же выскажу тогда
То,
что сказать словами не сумел.
А. Ахматова....

В глуши лесной играют Баха
(Не на рояле - клавесине!),
И старый Бах встает из праха -
И снова в славе, снова в силе.

Звучит средь хвои неземная -
Не знаю - фуга ли, соната,
А наша глухомань лесная
Уверена, что так и надо.

Сквозь ветки до небесной тверди
Воскресшие доходят звуки,
Не это ли и есть бессмертье,
Преодоленье смертной муки,

Преодоленье притяженья
Земли, и времени, и долга?..
И замер я от приближенья
Полёта, волшебства, восторга!

За стенкою играют Баха,
И радости моей нет краю,
И взмокла на спине рубаха,
Как будто это я играю,

Как будто я уже причислен -
От музыки окрепший духом! -
К высоким самым, самым чистым
Надеждам, помыслам и звукам.

Гоняет старость и усталость
Бах, заиграв на клавесине.
Такие чудеса остались
Лишь в решете и лишь в России.
Владимир Корнилов.....

В домике заброшенном
у моря
женщина играет на рояле.
В окна и на гулкую веранду
заползает дикий виноград.
Здесь шаги чужие не тревожат
ящериц, снующих по тропинкам,
и не лягут утром на пороге
от росы тяжелые цветы.
Только море катится,
и только
женщина играет на рояле.
Музыка в ее прекрасном теле
все мирские чувства умертвила.
Как под бризом водорослей ветви,
возникают зыбкие созвучья
и сплетают беглые картины,
словно на оглохшую веранду
заползает дикий виноград.
Чуть касаясь черно-белых клавиш,
пальцы перепархивают сонно,
словно на осенние аллеи
опадают белые цветы...
Только окна заслоняет зелень,
тянет с моря свежестью,
и только
женщина играет на рояле.
Лишь по временам она внезапно
прерывает буйные аккорды
и выходит молча на веранду,
чтобы посмотреть:
который век.
Намжил Нимбуев....

Есть в музыке такая неземная,
как бы не здесь рожденная печаль,
которую ни скрипка, ни рояль
до основанья вычерпать не могут.
И арфы сладкозвучная струна
или органа трепетные трубы
для той печали слишком, что ли, грубы
для той безмерной скорби неземной.

Но вот они сошлись, соединясь
в могучее сообщество оркестра,
и палочка всесильного маэстро,
как перст судьбы, указывает ввысь.
Туда, туда, где звездные миры,
и нету им числа и нет предела.
О, этот дирижер - он знает дело.
Он их в такие выси вознесет!

Туда, туда, все выше, все быстрей,
где звездная неистовствует фуга...
Метет метель. Неистовствует вьюга.
Они уже дрожат. Как их трясет!
Как в шторм девятибальная волна,
в беспамятстве их кружит и мотает,
и капельки всего лишь не хватает,
чтоб сердце, наконец, разорвалось.

Но что-то остается там на дне,
и плещется в таинственном сосуде,
остаток, тот осадок самой сути,
ее безмерной скорби неземной.
И вот тогда, с подоблачных высот,
той капельки владетель и хранитель,
нисходит инопланетянин Моцарт
и нам бокал с улыбкой подает:

и можно до последнего глотка
испить ее, всю горечь той печали,
чтоб чуя уже холод за плечами,
вдруг удивиться - как она сладка!
Ю. Левитанский

Рояль придумал грустный человек,
Чтоб как-то защитить себя от боли.
Не потому ли клавиш белый снег
Хранит следы "диезов" и "бемолей"?
Я — клавиша. А музыка - внутри,
Где струны на колках и молоточки.
Но по команде: «Раз и,… два и ,… три…»
Я извлеку её из оболочки.
Я — нота "фа". А рядом - нота "соль"
И этот, в чёрном. (Вечно между нами!),
Мне говорит: "диез", а ей -"бемоль".
(Не спорю я, поскольку предан гамме).
Мы - разные! И, в тоже время, мы -
Как лепестки прекрасного бутона!
… Я "заодно" с прекрасной нотой "ми",
Когда она уступит мне полтона.
Мы - только клавиши в большой игре,
И не всегда роднее те, кто ближе.
Я слышу ноту "ля" и ноту "ре",
И даже тех, кто выше, или ниже.
Я - нота. Тон! И, между прочим, горд
Хотя бы тем, что в гамме не фальшивил.
Молюсь на пальцы — чтобы, взяв аккорд,
Они меня звучанья не лишили.
Фрак пианиста строг и нарочит.
Очнись, Москва, Нью-Йорк, Париж и Вена!
Очнитесь, люди! МУЗЫКА ЗВУЧИТ -
Чтоб чью-то душу вытащить из плена...
Сергей Орешкин

Моцарт на старенькой скрипке играет,
Моцарт играет, а скрипка поет.
Моцарт отечества не выбирает -
просто играет всю жизнь напролет.
Ах, ничего, что всегда, как известно,
наша судьба - то гульба, то пальба...
Не оставляйте стараний, маэстро,
не убирайте ладони со лба.

Где-нибудь на остановке конечной
скажем спасибо и этой судьбе,
но из грехов своей родины вечной
не сотворить бы кумира себе.
Ах, ничего, что всегда, как известно,
наша судьба - то гульба, то пальба...
Не расставайтесь с надеждой, маэстро,
не убирайте ладони со лба.

Коротки наши лета молодые:
миг - и развеются, как на кострах,
красный камзол, башмаки золотые,
белый парик, рукава в кружевах.
Ах, ничего, что всегда, как известно,
наша судьба - то гульба, то пальба...
Не обращайте вниманья, маэстро,
не убирайте ладони со лба.
Булат Окуджава.....

Я слышу музыку, а музыка меня.
она во мне, я в ней единым целым.
вот времени тугая пелена
уже спадает, тая под прицелом
безвременья и чистой тишины,
наполненной архангельским звучаньем.
там звуки вечные по-вечному слышны
своим цветущим, девственным молчаньем.

она себя расслышала во мне,
сама себя во мне она узнала -
сама с собой слиянна в новизне -
в том узнавании обеих нас не стало.
не властна впредь телесная броня...
я слышу музыку, а музыка меня.
Нэви

В красоте музыкальности,
Как в недвижной зеркальности,
Я нашёл очертания снов,
До меня не рассказанных,
Тосковавших и связанных,
Как растенья под глыбою льдов.
Я им дал наслаждение,
Красоту их рождения,
Я разрушил звенящие льды.
И, как гимны неслышные,
Дышут лотосы пышные
Над пространством зеркальной воды.
И в немой музыкальности,
В этой новой зеркальности,
Создаёт их живой хоровод
Новый мир, недосказанный,
Но с разсказанным связанный
В глубине отражающих вод.
К. Бальмонт

Она бывает там, где всё вразброд.
Нет глуше, сокровенней, своенравней,
Чем музыка, что вдруг плеснула в борт
Иль поздней ночью громыхнула ставней.

И чую: бездны тёмные дрожат,
Как будто доски зыбкого настила.
И был мой рот нетерпеливо сжат,
И волосы куда-то относило.

И влажно били ветки по плечу.
Когда ж пустая синь на небосклоне,
Я, запрокинув голову, кричу: -
Пролей немного музыки в ладони!
Евгений Винокуров...

Быть музыкой. Пусть даже чёрной ноткой.
Пусть даже еле слышимой, короткой,
Одной из тех, которых целый рой.
Быть чёрной ноткой, хоть тридцать второй.
Быть чёрной ноткой с хвостиком на спинке.
Спроси: «Зачем?». Отвечу без запинки:
«Ведь даже в ней мгновенной, даже в ней
Мятётся тень мятущихся теней.
И в ней крупица волшебства таится,
И чудо без неё не состоится».
Лариса Миллер....

Тёмной ночью, огромным крылом,
Поднимается крышка рояля…
Раздаётся в ночи тихий стон,
Так стремительно в крик превращаясь.

Словно молния, в Душу - разряд!
И опять содрогается тело,
Не могу я о многом смолчать,
Как бы этого мне не хотелось.

Говори же, Душа! Не молчи!
Потому что молчанье - опасно!
И рождаются снова стихи,
Зазвучавшие Музыкой страстной.

В этой музыке - тысячи нот,
Миллионы тревожных созвучий.
Тот, кто слышит её - тот поймёт,
Что не может быть музыки лучше,

Чем вот эта, что из-под крыла
Вырывается неудержимо…
В этой Музыке страстной нет зла!
Только - Свет, от Души. Негасимый.
Эндрю Фриз..