Конца и края не видно ковальчуко-саге НХЛ, которая грозит переродиться в луонго-эпопею и хоссо-иаду, но как минимум на один животрепещущий вопрос ответ получен. Да, "Баффало" подписал Манкари на еще один сезон. Я почти уверен, что Бэттмен не станет придираться к этому контракту.

Тем временем, в "СЭ-Воскресенье" вышла еще одна заметка, в которой ваш покорный слуга выступил в новой для себя роли - лейб-корреспондента камер-фурьерской службы по делам высшего света. Надеюсь, она понравится как адептам истинно британского футбола, так и тем, кто любит стенать о России, которую они потеряли. С обязательным кивком в сторону акунутой части читающей публики РФ.

А в понедельник (может быть) выйдет мое интервью с игроком НХЛ. На это интервью я поехал вместе с вратарем ХК "Балтимор Старз" (оставить вратаря было не с кем - нормальная летняя проблема), и спешу доложить, что ничего интересного и поучительного из наблюдения за работающим папой он не извлек. Надеюсь, что читатели не возьмут с него пример.

Искусство рекламы вообще и рекламного ролика в частности (а точнее - российских вариаций этого народного промысла) было прекрасно описано еще Виктором Пелевиным в романе "Generation П". Задолго до них эту тему затронули в своем путевом эссе "Одноэтажная Америка" Ильф и Петров, рассказав о том, как зарождалась маркетинговая индустрия в стране-родоночальнице. Между классиками и блистательным Виктором Олеговичем уместилась пропасть длиною в 70 лет, в течение которых вопросы рекламы в советской и российской прозе, насколько мне известно, не поднимались. Разве только в рубриках "Их нравы". Что довольно удивительно, поскольку советская проза была обширной и всеохватной, включая в себя такие прежде не затронутые мировым литературным наследием концепции, как производственная драма, хлеборобная поэма, вопросы головотяпства и узбекская мафия.

Зато практически одновременно с Пелевиным коснулся рекламы и наш главный современный литератор Борис Акунин, отстилизировав тему в своем шедевре "Смерть Ахиллеса", где главный герой читает следующую заметку в "Московских губернских ведомостях":

Пользуясь случаем, отзываю всю свою критику в адрес небезызвестного в узких кругах мастера игры в неприкасаемый руками мяч Андрея Аршавина. Делаю это смиренно и покаянно, в надежде заработать отпущение малой толики грехов перед отделом футбола (а в ЮАР, как мне сказали, будут принимать, как в Мекку - исключительно правоверных и обязательно в чистейших белых одеяниях) и предстать пред экзальтированно-праведной футбонацией как есть гонимым сиротой с разорванной рубахой и простоволосым. Узрил я, рассеяне, что нету бога кроме футбика, и Андрей - пророк его!

Подтолкнуло меня к этому душеспасительному шагу недавнее интервью, данное Аршавиным моей богоугодной газете. В этом интервью речь идет главным образом о неведомых мне вещах, странных людях и еще более странных командах, но одна фраза заставила меня облиться горючими слезами и упасть на колена с криком: "Брат! Братишка! Узнаю брата Колю!"

- Нет, я книжку читал.
- Английскую?
- Нет, русскую. Последний роман Бориса Акунина.

Вы уж простите меня за чувстствительность, но акунист акунисту - друг, товарищ и генерал ордена иезуитов. Конечно же, тут стоит дружески пожурить Бориса Левина, поскольку с этого вопроса надо было интервью начинать и далее развивать его исключительно в рамках этой темы, но не буду. Корпоративная солидарность прежде всего! Нам еще в ЮАР вместе работать.

Тем не менее, было бы очень интересно узнать, что думает Андрей о рассказе "Чаепитие в Бристоле", вошедшем в сборник "Нефритовые четки". Точнее, о первом его абзаце, посвященном нынешнему месту работы Андрея.

Игра «футбол», о которой Фандорин столько слышал от знакомых британцев, оказалась ужасной дрянью. Не спорт, а какая-то классовая борьба: толпа людей в красных джерси кидается на толпу людей в белых джерси, и было б из-за чего, а то из-за надутого куска свиной кожи. Настоящее спортивное состязание, будь то бокс, лаун-теннис или велосипедная гонка, является преемником рыцарского турнира. В футболе же двое или трое запросто нападали на одного. Какая уж тут рыцарственность! И зрители соответствующие. Орут, жестикулируют, вскакивают на скамейки. Будто не англичане, а какие-то папуасы.

Оставшись в глубоком убеждении, что у этой забавы нет будущего, Эраст Петрович ушёл со стадиона, так и не выяснив, попадёт ли местная команда в какую-то Западную Лигу, кого бы сия последняя ни объединяла.

Я, конечно, полнейший и абсолютнейший профан в футбике и до сих пор не понимаю, как там начисляются очки за взятие ворот и лицевой линии, но не отметить некоторые несоответствия приведенного текста историческим реалиям все-таки не могу. Конечно же, бристольский клуб, за чьей игрой наблюдал Эраст Петрович, не попал в Западную лигу. Потому что она была основана в 1892-м году, ровно через год после того, когда происходит действие рассказа. Да и то называлась она тогда Бристолько-Окружной лигой, получив название "Западная" лишь в 1895-м. Более того, совершенно непонятно, на каком таком основании какой-то один матч, сыгранный в апреле (то есть, в самый разгар сезона) должен был решать, попадет бристольская команда в лигу или нет.

Но это ладно. В "американской" повести из того же сборника есть "плюшки" и похлеще, не в этом дело. Просто хочется узнать, не потянуло ли Андрея обратно, на расейские хлеба после такого чтения. Особенно, если он сразу же после этого прочел повесть "Младенец и черт" из сборника "Смерть на брудершафт". Там российский, и в частности - питерский футбол расписывается в самых радужных цветах: команда гвардейских офицеров из Царского села зарабатывает блистательную викторию над Немецкимъ санктъ-петербургскимъ клубомъ со счетомъ нуль голей на нуль голей!

Да и после просмотра сегодняшнего поединка двух английских клубов, в котором наверняка присутствовало вопиющие пренебрежение к защите, Аршавин должен был навсегда разочароваться в Туманном Альбионе.
Эта тема представляет собой мысли в слух (и еще одну мольбу к отделу футбола) и не предусматривает какой-либо "темы для обсуждения". Но если вам угодно пообщаться, можете выбирать между футбиком и Акуниным. У последнего, кстати, в мае выходит новый роман - "Сокол и Ласточка", про Николаса Фандорина и пиратов Карибского моря. Как обычно - рекомендую яростно и страстно, до полного слома рекомендовалки.

В декабре выйдет новая книга Бориса Акунина. Называется "Смерть на брудершафт", и события будут развиваться во время Первой мировой войны. Главный герой - не всенародно обожаемый сыщик-джентльмен Петрович, а паренек-сутдент Алеша Романов, вступивший в схватку с немецким асом шпионажа. Первая часть книги сейчас печатается в еженедельных выпусках "Коммерсантъ-Weekend". Книжка великолепная, как и почти все у Акунина, а главное - изобилует футболом. Да еще таким ядреным, знаете ли, винтажным, невероятно колоритным.

По сюжету, Алеша пытается изловить хитрого Зеппа фон Теофельса во время матча (у Акунина персонажи говорят "мэтч") между комадой российских гвардейцев и Немецким спортивным клубом из Санкт-Петербурга. (Просто-таки сразу же вспоминается сцена из "Зеленого фургона", где в точности этим же занимается Володя Патрикеев.) Вот несколько цитат, показавшихся мне особенно вкусными.

Читать далее

Обидно то, что "Смерть на брудершафт" - наверное, лучшее, что выйдет в этом году в отечественной спортивной литературе. Это уже давнаяя моя боль. Хожу, знаете, по американским и канадским книжным магазинам, смотрю на полки, ломящиеся от бейсбольных и баскетбольных энциклопедий, от мемуаров и биографий великих спортсменов, от сборников хоккейных баек и исторических исследований в сфере американского футбола, от боксерских талмудов и роскошных альбомов, посвященных истории отдельных команд - и... да что уж там говорить.

Чтобы найти что-то подобное на русском, надо умереть. Мои периодические походы по московским торговым точкам ничего, кроме удручения не приносят. В общем и целом, оттуда я выхожу в убеждении, что средний российский читающий любитель спорта - как минимум гроссмейстер. Международного класса. По шахматам. И что книги, помогающие ему выигрывать у французской защиты он скупает в таких количествах, что производство какой-либо другой спортивной литературы становится делом лишним и невыгодным. Впрочем, нет. Ведь у французской защиты можно и не выиграть. Можно допустить уйму дебютных ошибок, неправильно оценить позицию, не разгадать секрет русской партии - и проиграть. И тогда среднему российскому читающему любителю спорта, уж простите, придется отхлестать соперника нагайкою, применить к нему рукопашный бой СМЕРШ или просто культурно позвать на улицу. Трудно быть шахматным богом, кто ж спорит.

А вот приобрести хорошую футбольную или хоккейную энциклопедию - это поди еще изловчись. Об истории и статистике я и не говорю - самые ненавистные у нас спортивные дисциплины, если судить по издаваемым книгам. У меня дома в шкафу стоит, угрожая в любой момент обрушить полку, энциклопедия "Спартака". Неофициальная, изданная болельщиками, вышедшая небольшим тиражом. Полная ошибок и знаков вопроса, но - лучшая в своем роде! Во всей истории российской спортивной литературы. Вот и получается, что в Америке бейсбольному фанату ничего не стоит привести вам полную статистику чемпионата 1927 года, а у нас о том, сколько очков по системе "гол+пас" набрал за всю свою карьеру Альметов, сколько штрафных минут было у Старшинова и в форме какого цвета играло горьковское "Торпедо" времен Коноваленко знают только специалисты. Если и они знают. Грустно, девушки...

А Акунина купите. Не пожалеете..