Я всегда боюсь сбычи мечт. Но моя напарница не боится. Наверное, еще не обжигалась. Она всю жизнь мечтала побывать в музее Ван-Гога. Когда она узнала, что мы едем в Голлнадию и будем день в Амстердаме, она прямо запрыгала от восторга и долго одолевала меня рассказами, какой Ван-Гог великий художник, какие у него необыкновенно крупные характерные мазки, как он заботился о красках и т.д. и т.п. Естественно, когда выяснилось, что наш амстердамский отель находится в трех минутах хода от музея Ван-Гога (ну, положим, не в трех, а, как минимум, в пяти), отмазаться от посещения у меня уже не было шансов. Я бы еще пережил то, что я – косный неандерталец с животными инстинктами, но топтаться грязными кроссовками по мечте ближнего выше моих сил.
Ехали мы ехали, наконец, доехали. В отличие от всех предыдущих поездов, на сей раз нам достался международный. Из этого следовали две вещи. Во-первых, объявления об остановках делались аж на четырех языках: голландском, английском, немецком и французском. К сожалению, на всех четырех дикция объявлявшей девушки была профессионально железнодорожная. К тому же, где-то к середине английского объявления она изрядно уставала и начинала безбожно комкать и глотать слова. Шансов понять следовавший после утомившего ее английского немецкий и французский тексты практически уже не было. Тем не менее, как-то сориентировались.
Сходил в город. Замерз и вымок. Сделал десяток кадров серого мокрого города. Ладно, все лучше, чем ничего. В Сити закрыто абсолютно все. То ли по случаю Синтер Никлаас, то ли из-за субботы. Какой-то парень-голландец начал спрашивать по-голландски, где тут ближайший банкомат. Я гордо ответил, что по-голландски не говорю, он отстал. Взял кофе (на сей раз хорошего) и таблетки от кашля. А то чтой-то я в этой сыромерзости подпростыл. Продавщица в безрецептовой аптеке (тут бывают Apotheek, в которых все по рецепетам, и Drogisterij, в которых дадут и простому смертному) вызвала старшего фармацевта, та меня долго и подробно опрашивала про симптомы, потом мы с ней выбрали таблетки за 6 евро. Надеюсь, помогут, а то буду в самолете пять часов соседей доставать.
Ну, все. Сейчас посижу немного, почитаю, что в мире творится, и в путь. Всем привет.
Кофе удалось добыть. Правда, то местечко, где я его всегда брал, так и осталось закрытым. Зато открылся киоск на вокзале. Узнал для себя много нового. Оказывается, голландцы умеют делать не только хороший кофе, но и откровенное дерьмо тоже. Во всех местах, где я пробовал его прежде, кофе был просто выше всяких похвал. А вот в киоске этом… Фигня, зато горячий!
За те несколько часов, которые остались до нашего отъезда из Бреды, я хотел собрать вещи, позавтракать (кофе с чем-нибудь) и походить по городу с фотоаппаратом. Даже удивительно: за все эти дни я почти не фотографировал. Все время темно или, как минимум, очень пасмурно – какие там фотки?
С утреца (в пять) проснулся и решил посмотреть, что в мире творится. Включил компьютер. Все работает, а интернета нет. WiFi ловится, соединение хорошее, а браузер дает пустую страницу. Нету, говорит, удаленного сервера. Причем ни на одном сайте.
Позор варварам-сионистам, покусившимся на самое святое – честь арабской семьи! Сионисты воспользовались смертью никчемной блудницы, чтобы лишить работы несчастного врача, который столько лет отдал учебе для получения своего диплома. Они даже не приняли во внимания гуманность доктора Абу-Ганема, воспользовавшегося анестезией, дабы не причинять грешнице излишних страданий. Все четные люди планеты должны в очередной раз заклеймить преступления синистского режима!
Минаретах: запрещено Швейцария, Квебек добавляет к своей церкви. В Канаде, католический священник, добавляет минарет в церкви http://translate.google.com/translate?js=y&prev=_t&hl=fr&ie=UTF-8&layout=1&eotf=1&u=http%3A%2F%2Fwww.ethique-et-culture-religieuse.com%2Fassignments%2Fminaretslasuisselesinterditlequebeclesajouteaseseglises&sl=fr&tl=ru
Надобно заметить, у руководства моей гостинице весьма необычное (хотя и вполне логичное) представление о микроклимате. В комнате целых три больших окна. Открыть ни одно из них нельзя – все привинчены намертво немаленькими болтами. В брошюрке, оставляемой в номере для обучения посетителей правильному пользованию самой лучшей в мире гостиницей “Аполлон – Бреда”, сказано, что окна не открываются, но в комнате к нашим услугам кондиционер, который создаст климат по нашему выбору.
Как далеки они от народа… Н-да, не писать же, в самом деле, про чудной красоты “луковицы” распределения энергии электронов в поверхностных слоях, моделируемого методами Монте-Карло? Или про странное различие квантового описания, принятого у химиков и основывающегося на UV-visible спектроскопии от описания в рентгеновском диапазоне? Или про забавный завал электронов тяжелых атомов при энергиях возбуждения порядка 30 килоэлектронвольт? И даже про то, что я наконец-то осознал, какую туфту мне гнали когда-то EDS-ники в Бар-Илане, когда я корпел над своим докторатом. В общем, как обычно, большая часть пережитого остается невысказанной. А то, что высказывается – поздние рассветы, толпы велосипедов на стоянках, промозглая сырость и пиво. Такова, блин, жизнь бедного чукчи непонятого естественника в командировке.
Наверное, это даже правильно, что я забыл взять с собой переходник к фотоаппарату, так что сбросить фотки на компьютер нет никакой возможности. Все равно, когда уезжаю на работу, еще темно, а когда приезжаю с работы – уже темно. Рассвет в восемь, темнеет в полпятого. Приезжаем в гостиницу в полшестого, суперы работают до шести. До ближайшего – полчаса ходу. Очень удобно.
Вообще, голландцы – довольно тихие люди. Пожалуй, единственный раз, когда с расстояния пять-семь метров можно разобрать, о чем они говорят, был вчера вечером, когда мы проходили мимо паба, в котором за столиком на улице “гудела” кучка молодежи. Они были уже порядком принявши, поэтому уровень звука был несколько повышен. Процентов, думаю, до двадцати от израильского в такой же ситуации.
А сегодня с утреца пошел на вокзал кофе купить- там в семь открывают. На улице еще темно. Слышу метров со ста громкую речь. Страшно удивился. Подошел поближе. Так и есть: стоят три девицы-арабки в хиджабах, общаются. Судя по выговору, из наших краев.