Автор – просто_Теме
E-mail- blusoul@li.ru
Бета- Shuurey
Фендом- Naruto
Пейринг- Ita/Sasu
Рейтинг- Nc-17
Жанр- yaoi, angst, romance
Статус- в процессе написания
Дисклаймер- Все Масаши Кишимото.
От просто_Теме – публикуйте где хотите, оставляя этот вариант шапки.



«В тот самый миг, когда мы вступаем на избранную нами стезю, все
прочие дороги исчезают.»(с)Пауло Коэльо.



Глава 1.
"Sa-la-ba"

Я- Учиха Саске, идеальный ребенок, подросток, который первый по всем параметрам: первый в классе по оценкам, первый в физкультуре, первый в школе красавчик, первый,кто получает валентинки и признания, первый во всем, что может делать человек.
Я пользуюсь вниманием и уважением среди сверстников, обожаем среди взрослых и на меня возлагают большие надежды - то, что я больше всего не люблю. Надежды. Звучит слишком громко, но это как раз именно то, чего я не хочу оправдать. В последнее время я сам не пойму, чего желаю; а что имею, то не ставлю в рамки доступного; все, что есть у меня - не мое.Идеальный образ, посыпанный густой стружкой высокомерия и грозной вежливости, скрывает под собой самые обычные человеческие желания - секс, пати, отдых, совсем не то, что представляет собой порядочный ученик. Вместо библиотеки я бы с радостью посещал ночные клубы, книги заменил бы «Плэйбоем», а ужин в семье - пьянками в неизвестных квартирах. Я бы всё это делал, если бы не был первым.Хотя должен сказать, что первым я был не всегда, наоборот - с рождения я был вторым. Вторым, после своего старшего брата - Итачи. Он делал всё, что должно быть сделано, в его случае всё всегда было исполнено в лучшем виде и без пререканий, настолько идеально, правильно, что нельзя отрицать – Итачи был первым. Он был первым и для меня. Кумиром. Я смотрел на него снизу вверх и мечтал дорасти до его метра шестидесяти. Мечтал о такой же прическе и манерах, таких же мозгах и красоте. Хотел быть таким же, как мой старший брат, который никогда не дает меня в обиду и возлагает все обвинения на свои плечи, играет и укладывает спать - мой идеальный старший брат. Он был...пока не сбежал из дома. Я понимаю его желание избавиться от сотворенного образа правильности из книги "Мечта мамаши", понимаю ,насколько это было сложно - терпеть и скрывать свои желания. Сейчас я это понимаю. Но тогда... Я вернулся домой раньше положенного, а брата не было дома.Он не появился и на следующий день, когда от скуки я стал ждать его в комнате. Я ждал, ждал, надеялся, что он всё-таки вернется; родители даже подавали заявление в полицию, ждали малейших вестей о сыне, который определенно не мог сбежать сам.Сбежал…Тогда я подумал, что брат меня бросил. В один миг свалил все со своих плеч на мои, -всю ответственность, вкус которой я раньше не ощущал.В общем, так и ушел мой брат. Заставил меня вновь завидовать...его свободе.
***
Я живу, понимая, что так продолжать нельзя. Я не могу скрывать то, что так и просится наружу через сны и фантазии - мои разгулявшиеся гормоны. Я даю им волю раза два в день: приходя из школы и перед сном. Я закрываюсь в ванной или в своей комнате, спускаю с себя штаны, боксеры, открываю кран, чтобы не было слышно стоны, и начинаю себя ласкать. Никакие образы не посещают мою голову в эти минуты, я просто дрочу, снимая напряжение,и стараюсь не издавать лишних звуков.Я могу использовать лосьон для тела как дополнительный стимулятор и ускорять темп, чувствуя, как близится оргазм. Мне нравятся эти ощущения. Нравится, как набухает член после нескольких поглаживаний, нравится, как реагирует на это головка, выделяя смазку. Нравится, когда скользит рука по всей длине, как мурашки пробегают по спине прохладной дрожью. Я удовлетворяю себя, но этого недостаточно. Даже девушки не приносят мне особого удовольствия. Они требуют деньги за отели и красивые слова за то, чтобы уложить их в кровать. Они не требуют, чтобы я признавался в любви, но тайно каждая из них мечтает стать моей постоянной партнершей. Всё, что требуется от меня - удовлетворить свой голод, остальное - забота тех, кто ложится под меня. Вообще, забота о чувствах других меня не волнует. Я - единственное, что требует внимания. Остальные не могут даже давать.Надоедают и прыгают вокруг, как бабуины, считая, что лишний поролон в груди заставит мой член встать, хм. Я ищу свой собственный мятеж...как Итачи.
***
- Эй, Саске о чем задумался?- Чего тебе, Киба? - Ну вот, еще один неудачник, который пытается завязать разговор. Я смотрю на него и понимаю, что он идет ко мне с предложением, которое я обязательно отвергну.- Тут такое дело...- Что?.. - Люди редко смотрят мне в глаза, а если и смотрят, то сразу же отводят взгляд, чувствуя неловкость, страх. Я же всегда смотрю в глаза, потому что ниже обычно кривые носы и губы, которые мямлят и говорят, говорят и мямлят.

- Мы тут это... - Он смотрит на мою ручку, которая лежит на парте, и ерзает пальцем по деревянной поверхности, якобы подбирая слова. 10,20…40…Почти минуту он не может произнести.

- Если тебе нечего сказать, то не трать мое время.

- Нет, Саске, подожди! - Он посмотрел мне в глаза. - Мы с ребятами...ну знаешь, купили немного т-травы...есть лишняя порция...

- Ты хочешь, чтобы я купил у тебя травы?

- Нет, не купил, мы так отдадим...

- Просто так?

- Да, просто так...просто попалиться боимся, сам понимаешь...

И зачем мне трава? Мои родители, узнав о том, что их уже единственный сын курит травку, пришли бы в бешенство. Такие, как я, обычно не зависят от посторонних вещей, тем более, вряд ли что-то, кроме секса, сможет принести мне удовольствие.

Хотя...

…если мои родители узнают, то я с удовольствием посмотрю на выражение их лиц. Мой мятеж против идеальной жизни - это то, что я хочу.

- Но, если ты не хочешь...

- Хочу.

Его глаза оживились, словно я только что одолжил ему денег. Киба быстро залез в карман и незаметно положил мне в ладонь мешочек. Что с ним делать, я подумаю позже, когда приду домой. Пока я тут, то должен оставаться идеальным учеником, кумиром и ублюдком. Люди даже не могут определиться в своем отношении ко мне: красавчик или козел?

Рогатый по природе или ставший таковым?! Почему Гамлет не задавал себе этот вопрос, сейчас бы миллионы людей думали бы о своей принадлежности к травоядным, а не приматоподобным. В общем, люди и животные действительно схожи, просто есть разные типы: собаки, волки, жирафы, козлы, обезьяны, львы.

В детстве я был щенком и с милейшими глазами ждал своего брата; теперь я - волк. Никого не жду…

-Эй, Саске!

- Чего тебе, Наруто?

- Ты слышал? Говорят, что Гаара- гей?!

- Наруто, ты гомофоб?

- Нет...ну... - Этот тупица никогда не знает, что сказать.

- Ну? Это и есть вся новость?

- Саске, а ты не гей?

- Каким путем ты пришел к этой идиотской мысли?

- Гаара - мой друг, и оказался геем, вот я и подумал, вдруг ты тоже...

- Нет, идиот. Если все вокруг тебя голубые, значит, проблема в тебе.

- Я НЕ ГОЛУБОЙ!

- Нет, но ты их привлекаешь, иди, предложи себя этому Гааре!

Он возмутился, смутился и,вероятно, призадумался над моим предложением.

По дороге домой я так же думал о его словах. Наруто идиот, но часто подкидывает темы для размышления.

Неужели гомосексуализм это нечто столь удивительное? В последнее время я чувствую такое сильное отвращение к женщинам, что мысль о таком партнере кажется мне более выгодной. А что, если попробовать? Нет, глупости.

Я не до такой степени странный, чтобы всерьез воспринимать слова этого идиота. В этом нет ничего необычного, значит, оно не заслуживает моего внимания. Подростковый интерес проходит сам по себе.

По крайней мере, так я думал.

Пришел домой и сразу пошел в ванную. Пока набиралась вода, я принялся за ежедневную процедуру.

Штаны с боксерами на пол, рука на члене, родители не дома. Пятнадцать минут на то, чтобы довести себя до экстаза.

Рука ходит вверх-вниз, а в голове все плывет, как в тумане. Это напряжение,- напряжение сексуального характера.

Мне хочется еще...я хочу большего.

Может, немного травки? Она должна усиливать ощущения...

Не кончив, я с трудом убираю руку от напряженного органа, в полусогнутом состоянии поднимаю штаны и лезу в карман.

Зловещий пакет у меня в руках. Если я сейчас выкурю немного, то, возможно, смогу ощутить немного больше.

Открываю пакет...

- Милый, я дома! - Черт, мама пришла. Как домохозяйка с опытом, она определенно заметит, если не запах, то мои глаза.

Пришлось все заканчивать так, без помощи.

Разочарование стало грызть мне душу ближе к вечеру, когда я лежал один в комнате, а родители ушли к соседям хвастаться моими успехами в школе.

Мне было абсолютно нечего делать; сон - вещь, спасающая от скуки, когда уроки сделаны, а время на самоудовлетворение ограничено болтовней родителей. Значит, спать...

…хоть во сне получу наслаждение. В моем возрасте эротические сны - в порядке вещей. Пусть они и одинаковы, и я никогда не вижу лица партнера, но оргазм реален, почти как в ванной.

Я захожу в заброшенный замок - нет, я не любитель древности, просто заброшенные крепости - это гарант того, что тебя не побеспокоят. Впрочем, для этого и есть сны, чтобы до утра тебя никто не беспокоил, своеобразная табличка "Don't disturb"на дверях.

По каменной лестнице я поднимаюсь наверх, на второй этаж. Вторая комната справа - большая спальня с двухместной кроватью.

Красное шелковое покрывало - это единственная красочная вещь из обстановки, остальное все каменное, цвета серы.

Я сажусь на край кровати, ожидая, пока появится мой партнер; обычно он приходит сразу. Слышатся вдалеке шаги, и я сразу расстегиваю ширинку.

- Безупречно, без опозданий.

- Хммм… - Мужской смешок.

Почему я слышу мужской голос? Ответ подходит быстро, я вижу его в чужих штанах. Он выпирает бугорком прямо перед моим лицом.

- Я пришел, - это мужчина! Он укладывает меня на спину, его руки - у моего лица. Я не могу отвести взгляд от его штанов.

- Нравится? Тогда соси.

- Что? - Он снимает штаны и я вижу его огромный член.

- Соси! - приказывает он еще раз и с силой хватает меня за волосы, направляя лицо к паху. Член стоит и сочится, я сам возбужден от такого обращения и не знаю, что делать. Никто никогда так себя со мной не вел...никто, кроме...

- Глупый младший брат! - Да, это именно то, что я боялся услышать. В моем собственном сне я возбуждаюсь оттого, что вижу член брата. Он дерзок со мной, заставил встать раком и приказывает сосать.

Я робко касаюсь его губами, целую, и,боясь поднять голову вверх, начинаю лизать. С опаской сначала, со страхом, чувствуя, как мне ЭТО нравится, я наконец беру его в рот. Сосу член своего старшего брата. Во сне.

Слышу,как он выдыхает :«Саске», и рука ослабевает на моей голове. Заглатываю полностью, он сам начинает проталкивать мне его в рот. Я беру. Я слышу, как тяжело он дышит, и неописуемые ощущения прокатывают по телу волной. Я так возбужден, что даже больно. Дрожащей рукой я начинаю ласкать и себя. Он повторяет мое имя и сильнее притягивает к себе.

- Саске...Саске... - Его голос никогда не звучал так сексуально. Из всех моих воспоминаний и снов - это самое прекрасное.

Мне нравится вкус члена моего брата; то, как все это происходит и в какой именно позе.

- Саске…

Я пытаюсь доставить ему больше удовольствия, заставить громче стонать и продлить весь процесс, ведь, если меня сейчас разбудят, и все, включая член ,испарится, я сойду с ума. Я сойду с ума, если не смогу довести до конца начатое.

Я ведь очень стараюсь. Пытаюсь играть с ним язычком, добавляю слюны, чтобы Итачи смог глубже просунуть его в мое горло.

Я сплю и мысленно радуюсь тому, что это сон. Лишь во сне меня мог довести до такого состояния собственный брат. Я не могу остановиться и ускоряю темп, сосу и мастурбирую. Чувствую на языке его вкус, а ТАМ свои пальцы. Возбуждение бьет со всех сторон, я мычу от удовольствия, потому что чувствую, как Итачи кончает. Его семя наполняет мой рот, и я с кошачьей радостью глотаю все до последней капли. Руки практически не держат. Я падаю на локти, слизывая семя с губ.

- Тебе понравилось? - раздается голос.

- Да.

- Тогда я дам тебе еще, - приятная слабость и легкость в теле не позволяют встать. Брат чувствует меня полностью, знает о моем теле все - ведь это сон, он перекладывает меня на спину ,потому что это сон. Я все еще не в силах восстановить дыхание, чувствую, как горят мои щеки. Я хочу посмотреть ему в глаза, но в своих снах никогда не вижу лицо партнера, а представить лицо Итачи, когда сам лежу перед ним, расставив ноги, - слишком стыдно.

- МОЙ глупый младший брат...ты так развратен. - Его член упирается мне между ягодиц. Боже, как я этого хочу.

Сердце вот-вот выпрыгнет из груди, если он сейчас же не вытрахает из меня это ощущение стыда. Даже в этой несуществующей крепости я боюсь, что нас увидят.

- Проси меня...попроси, чтобы твой брат тебя трахнул!

- Боже… - Я не могу такое сказать, только не ему...

- Иначе я ничего не сделаю. - Рука скользит по моим бедрам, дразнящие движения подливают масло в огонь. Перебираясь с бедер в область паха, он слегка коснулся моих яичек, а у меня вновь встало. Я не владею ситуацией, но знаю, что Итачи не даст мне кончить, пока я сам не попрошу об этом.

- Т-трахни меня...

- Пожалуйста, - мило добавляет он.

- Пожалуйста, Итачи, трахни меня!

- Так-то лучше, Саске...мне нравится, как ты просишь...

- Аа...

"Дддзззззззз…"

- НЕТ! - Как подорваный открываю глаза. Нет, только не это! Мы только собирались...Хотя в реальности я тоже ничего не упустил. Боксеры были испачканы в семени. Моя рука, находившаяся на протяжении всего сна в трусах, так же пострадала.

- Я…- "Сосал у собственного в брата...Во сне."

- Наруто, блядь! - Обвинять в этом Узхумаки было просто несправедливо. В моих собственных эротических фантазиях он уж точно не был виноват. Если я хотел Итачи, то он пришел ко мне во сне.

Проблема появилась в новом облике - облике моего старшего брата, который давно сбежал из дома. Значит, я так и буду дрочить во сне, зная, что реальность ни за что не подарит мне того, что просит мой мозг.

Итачи.

Снимаю все грязное и иду в ванную. Застирывать вещи я научился хорошо, уверен, что в холостяцкой жизни эти познания пригодятся.

"Я просил, чтобы он мне вставил," - неужели я извращенец? Или гормоны в моем теле настолько вышли из-под контроля, что желания сексуального освобождения приняли подобный вид?

А ведь, если посмотреть в зеркало, то щеки все еще горят.

Я никогда не чувствовал такого желания. Сомневаюсь, что смогу почувствовать когда-то еще.

"Дзззззз!"

Звонок в дверь.

Родители первый раз в жизни пришли вовремя. Минутой раньше, и они услышали бы, что я разговариваю во сне, выкрикивая имя брата.

Интересно, что бы они сказали? А может, стоит признаться самому?

Так непосредственно подойти и с порога сказать: "Мам, па,я мастурбировал во сне оттого, что сосал у Итачи".

Убили бы, наверное, меня (если бы не умерли от удивления вначале!)

"Дддзззззз…"

- Иду!

Спускаюсь вниз, подхожу к двери. Раздумываю одновременно, вспоминая монолог Гамлета "Быть или не быть", мятеж против здравого смысла.

Открываю дверь и ...

- Привет, Саске!

В проеме двери стоит моя первая сексуальная фантазия и давно пропавший старший брат.

- И-итачи!
Глава 2.
"Fo-lo-bo".


- Пропустишь меня?
Я машинально отхожу от прохода, не имея ни малейшего представления о том, что происходит.
Как будто он вернулся после поздней вечеринки, Итачи проходит в зал, осматривая окрестности.
- Здесь ничего не изменилось.
После его ухода действительно ничего не изменилось; исчезли только наши семейные фотографии, уступив свое почетное место в рамке моим скучным, безжизненным портретам. Он точно это заметил, но делает вид, что семейные традиции в виде аксессуаров в гостиной его больше не волнуют. Сев на диван, пропавший брат стал смотреть мне в глаза. От его взгляда мурашки пробежали по коже, колени почти что согнулись, а страх проскакивал на лице изменением мимики. «Неужели он знает?» О моих недавних эротических фантазиях? Глядя на него, стоя в центре гостиной, я снова почувствовал себя щенком. Старший брат стоит и ждет, когда я признаюсь в том, что сломал его игрушки. Он знает заранее о том, что это сделал я, но наслаждается терзаниями на моем лице и виноватым блеском в глазах.
Мне всегда казалось, что он читает мои мысли. Прежде чем я что-либо сделаю, он заранее узнает о моих намереньях.
- Ты вырос, Саске.
- Ты пришел мне об этом сказать?
Нужно показать ему, что я действительно изменился. Из-за него. Я волк, больше не щенок.
- Нет. Где родители?
- У соседки.
- Значит, скоро будут… - Он отводит взгляд от моих глаз, я вижу, как он переводит взгляд вниз, мне на штаны. Из-за этого я краснею гуще обычного. Виною ли тому мой недавний сон или запретное желание получить все в реальности?
Ну что, хотел - вот, получи!
Итачи сидит перед тобой и смотрит на твои штаны, явно ведь не потому, что они модные, твой брат всегда имел чувство стиля и не концентрировал свое внимание на вещах.
- Саске… - Его голос. Он зовет. О Боже, я не выдержу! - … Иди переоденься.
- Почему?
- Быстро, пока родители не пришли и не увидели тебя в таком виде.
- О чем ты? - Я опускаю взгляд вниз и тут же до меня доходит, что я забыл переодеться. Я стоял перед старшим братом в испачканных спермой штанах!
- Иди, я подожду.
Почему это происходит только, когда Итачи рядом? Моя идеальная репутация и внешность, те качества идеального, что я вшивал в свою голову черными нитками, он разрезает одним лишь словом - моим собственным именем!
Я не могу сопротивляться. Иду к себе в комнату, но у самой лестницы оборачиваюсь, чтобы посмотреть на него.
- Иди, я сказал, что не уйду.
Как ты смеешь! Думаешь, что, вернувшись одним прекрасным вечером, после эротического сна твоего младшего брата, ты повернешь время вспять и все встанет на свои места?! Я не хочу к этому возвращаться, к этим дням полных ожидания, часам, которые распределялись на «до» и «после» прогулки с братом. В эти минуты мое сердце разрывается на части. Я больше не твой младший брат.
Я просто не могу им быть.
Переодевшись, возвращаюсь в зал. «Он действительно все еще тут.»
- Так-то лучше.
Не отвечаю.
Разговоры с Итачи всегда были короткими: во-первых, нам не нужно было говорить, чтобы понять друг друга, мы всегда знали, что другой хочет сказать; во-вторых, мы оба молчаливы, и это наше выражение спокойствия и неприступности. Если хотя бы один из нас не начнет разговор, то в тишине мы просидим до самого прихода родителей.
- Странно, - начинает Итачи.
- Что именно?
- Ты не вешаешься мне на шею, как раньше.
- С чего бы я это делал сейчас?
- Ты всегда встречал меня крепкими объятьями.
- Пока в один прекрасный день, ты не перестал приходить домой.
- Неужели все еще злишься?
- Нет.
- Тогда почему не хочешь обнять своего брата?
- Где тут брат? - Итачи грациозно приподнял левую бровь. Теперь я понимаю, что эту мимику, в детском желании подражать своему старшему брату, я перенял у него.
- Саске. Иди сюда.
Его голос звучит твердо и уверенно. Таким тоном он обычно говорил, когда запрещает выходить поздно на улицу или дружить с детьми плохих людей. Наверное, детские привычки остаются - я все еще слушаюсь своего старшего брата.
Подхожу к нему, но не знаю, что делать дальше. После своего сна с участием человека, который сидит передо мной, я не могу унять сердцебиение. Вспоминаю вкус его члена и то, как он приказывал мне развернуться.
Я хотел бы, чтобы он сделал это сейчас.
Не потому, что я - извращенец, просто мне ЭТО нравится. Та сильная любовь, что я испытывал в детстве, переросла в сильное чувство ненависти, которое сегодня вечером переросло в похоть.
Я хочу, чтобы именно Итачи оборвал остаток связывающей нас братской нити и подарил мне ощущения экстаза от унижения и ласки. Я не гей, но хочу своего старшего брата.
То, что он заставляет меня испытывать, не может повторить никто. Даже во сне.
- Ну, чего стоишь? - Он раскрывает для меня свои объятия. Его крепкие сильные руки открыты для меня. Я подаюсь вперед, и оказываюсь в его руках. Голова покоится у Итачи на груди, и я слышу биение его сердца. Мне жарко и одновременно хорошо, ужасно приятно чувствовать его касания, дыхание у себя на щеках, стук сердца под ладонью.
- Я дома, Саске…
- С возвращением… - Я сказал это машинально, разрешая лишь на долю секунды окунуться в детство. Тогда я еще мог его так обнимать.
И в этот, именно этот момент появились наши родители. После долгих бесед у соседки о прекрасной успеваемости их любимого сына Саске, который не только красавец, но еще и спортсмен, отличающийся дома и в школе хорошим поведением, сейчас сидит на диване в обнимку со старшим братом, который предал семью, а, главное , -возлагаемые на него надежды своего отца…
- Отпусти его! - Отец быстро рассоединил братьев, отшвыривая Саске к ногам матери. Убедившись, что младший находится в другом конце комнаты, он с ненавистью схватил Итачи за шиворот.
- Что ты тут делаешь?! Какого черта ты переступил порог МОЕГО дома?
- Это и мой дом. С возвращением, пап.
- Не смей меня так называть! Ты мне не сын, предатель!
- И все же я твой сын.
Безэмоциональное лицо Итачи раздражало отца больше всего. Теперь он презирал сына за его превосходство и преданные надежды на счастливую семью. Впрочем, долго злиться он не мог: сердце уже не то, да и все потраченные эмоции на пропавшего сына давно ушли. Теперь оставалось лишь одно - успокоиться.
Убрав руки, он сел туда, где минуту назад сидел Итачи.
- Что тебе нужно?
- Абсолютно ничего.
- Тогда, что ты тут делаешь?
- Я вернулся домой.
Мать упала на колени и заплакала. Ее дитя, ребенок, которого она растила и ждала каждую ночь у окна, наконец вернулся. Она не могла у таить свои чувства - она ждала, что однажды он вернется в их дом и скажет: «Я дома». Ведь с его исчезновением «дом» потерял все превосходство. Все оставшиеся в особняке просто перестали улыбаться, и даже если хотели, то не могли выдавить из себя улыбку. Особенно Саске. Саске, который нуждался в брате больше, чем отец. Младший хотел от него внимания, а отец требовал идеальности, того, чего он сам не мог достигнуть из-за отсутствия таланта. У Итачи этот талант был, но тратить его на старика отца он не хотел. Отдать что-то, кроме своей любви и заботы, Саске он тоже не мог.
- И-итачи… - Женщина отошла от сидящего у нее в ногах сына и подошла ко второму: - Ты вернулся.
- Да.
- Ты думаешь, что можешь остаться? - Фугаку встал и вплотную подошел к сыну. Это была его территория, его дом, его очаг, который он обязан был оберегать. От предателей. От собственного сына, из-за того, что он все еще не мог простить.
Как два льва, борющихся за территорию, они стояли в гостиной, смотря друг другу в глаза. Более сильное животное сьедает слабое. Отец не был львом, он был козлом. Щипал то, что росло в его огороде, и жаловался, что трава несвежая, нужно посадить самую лучшую, чтобы он смог ее общипать.
Он должен был щипать своих сыновей, чтобы получить признание в обществе - это он их воспитал, тот козел, что посадил самую лучшую траву на удобренной земле.
Но Итачи был львом.
Итачи всегда получал то, что хотел. От его взгляда отцу пришлось отступить и, тяжело вздохнув сделать вид, что ему все равно. Всякий раз, когда противник оказывался сильнее, он делал вид, что ему все равно.
- Я буду у себя в комнате.
- Зайди сначала ко мне в кабинет, - сказал Фугаку и ушел первым.
Саске с матерью так и остались на месте, каждый со своей раной в сердце. Ведь все, что пришлось закапывать на глубине воспоминаний, чтобы даже при малейшем упоминании образы не проскакивали в мысли, всплыло, и они должны похоронить заново все, что было после его ухода.
Мать сможет это сделать, она ждала своего сына.
А Саске нет - он больше не щенок.
О чем тогда говорили отец с братом в кабинете, я так и не узнал. Даже, если и захотел бы узнать, то мне бы никто не сказал. Я больше не был первым в семье, были тайны, которые не разглашались для людей под цифрой два.
Утром я ушел в школу. Мы писали грамматический тест и контрольную по математике. Мне не пришлось много думать, чтобы заполнить правильно формуляр, точно снова буду первым. Хоть в чем-то моё первенство остается при мне.
- Саске!
Снова Наруто…
- Саске!
- Я не в настроении, так что, если ничего важного…
- Очень важные новости! Пошли!
Меня привели на задний двор. Со стороны это выглядело так, словно этот придурок собирается признаться в любви. Какой любви? В этой строке это слово не уместно.
- Саске….я…
О Боже!
- Говори уже.
- Подожди, мне нужно собраться с мыслями…
- Обычно это делают в туалете.
- Не издевайся! Я ведь действительно о важных вещах говорю.
- Пока я ничего важного не услышал.
- Ладно, вот… - Он сделал глубокий вдох, подпрыгнул так, чтобы оказаться вплотную со мной, и прошептал :- Мы встречаемся!
- Что?
- Не чтокай! Я говорю, что МЫ встречаемся!
- Да кто соглашался на это!
- Я…
- Не помню.
- Помнишь, вчера я говорил, что Гаара - гей?
- Ты встречаешься с Гаарой?
Точно. Выкурить травы и предложить Наруто встречаться я никак не мог.
- Да. Он предложил, а я согласился.
- Поздравляю.
- Спасибо, Саске! Скажи, а ты точно не гей?
Ах, со вчерашнего вечера я сам задаюсь этим вопросом: «Не гей ли я случайно? Или члены возбуждают парнишек просто так в наши дни?»
Не могу так ответить.
- Нет.
- Отлично, а то, если бы ты был геем, то Гаара стал бы ревновать. Странно, но почему-то ты ему не нравишься.
Гаара - сторожевой пес, он верен своему двору и хозяину, он защищает их от бродячих псов, грабителей …а так же волков.
- Передавай ему мою солидарность.
- Ты тоже не любишь Гаару?
- Я тоже не люблю себя.
Я не люблю себя, свою семью, дом, в который мне так не хочется возвращаться, и мир, из которого не убежать.
Задержавшись после школы практически во всех клубах, зайдя по дороге в библиотеку, я сделал все возможное, чтобы прийти домой как можно позже, чтобы не застать брата.
Я привык приходить домой и видеть свою мать. Она бы спросила, хочу ли я есть, а я бы ответил, что поужинал в школе\у друга\в кафе\.
Она знает мой ответ, но каждый день продолжает спрашивать.
Зачем?
Потому что она мать, и не знает, кого воспитала.
А я продолжаю питать свои мысли о мятеже реальными идеями и планами.
Вчера это был пакетик Виагры, которой я так и не принял, а сегодня уже журнал - про геев.
Это было бы самым кричащим доказательством моей инородности, вызывающей отвращение у всей семьи. Я стал бы уродом в глазах своего отца, грешником в глазах матери, и перестал бы отображаться совсем в глазах собственного брата, если бы тот узнал, о чем я мечтаю.
А мечтаю я о его члене.
После вчерашнего разговора я долго не мог уснуть, поэтому напряг память. Чтобы вспомнить все наши детские купания и тело Итачи, когда тот был обнаженным. Его нагота - нечто имеющее религиозный подтекст. Я могу только восхищаться и молиться о прикосновении, веровать и обожать, но не получать ответов на свои молитвы. Слепая вера, как и слепая любовь, требует сильных чувств.
К Итачи у меня их было слишком много.
С ним я бы осуществил главный в своей жизни мятеж.
Но адресат никогда не получит моего письма с просьбой. Даже если я встану на колени и попрошу, то он сделает вид, что ничего не слышал, или хуже всего - просто уйдет.
---
В коридоре стояли две пары туфель – мамины и мужские. Рядом с мужскими я поставил свои и прошел в свою комнату. Никаких признаков людей, и даже мамы нету дома.
Пользуясь одиночеством, я ложусь на кровать и открываю журнал. По оформлению содержания этот мало чем отличается от остальных: реклама, только не косметики, а сексуальных аксессуаров, от вибраторов до смазки, фотографии моделей, советы, и самое интересное - колонка «письма читателей».
Кое-что заинтересовало взгляд.
«Я люблю своего младшего брата,»- пишет Канаме из Осаки.
«Я дрочу на своего младшего брата, пока тот спит. Нюхаю его белье и подсматриваю, когда тот принимает ванну. Я не могу перестать смотреть на него. Я очень хочу к нему прикоснуться и взрываюсь каждый раз, когда он меня обнимает. Я люблю его, но не могу взять силой, я просто слишком сильно его люблю».
- Что за мыло…
«Итачи никогда так обо мне не скажет». Но нам с Итачи и не нужна любовь. Она прошла давным-давно, и ненависть прошла, поэтому надеюсь, что пройдет и страсть.
А дальше письма о том, как кто кого кинул, о сопливых страданиях, которые абсолютно ничем не отличались от мыльной оперы для гетов.
Я не люблю Итачи, я просто хочу, чтобы он меня трахнул.
И тут начнется мой мятеж!
Я ЗАСТАВЛЮ его сделать это.