Пишет: Альфред КОХ

Путин хочет выспаться. Это действительно тяжело: столкнуться с таким бойкотом, с которым он столкнулся на саммите G-20. И поэтому его клонит в сон. Он старался держать на лице свою фирменную улыбочку-ухмылочку, но она смотрелась вымученно, как гримаса… Слишком ясно было, что никто не хочет его публично поддержать. Ни Китай, ни Индия, ни ЮАР. Никто.

15 лет счастья. 15 лет житья в хрустальном дворце. Всякое лыко – в строку. Как ни пошути – все смеются. Что ни скажи – все в восхищении: какой мозг, будет сиять в веках. Что ни сделай – все констатируют гениальность и единственную и уникальную правильность и полезность содеянного.

А тут нефть пошла вниз. Все кругом (ну вот эти: родные, верные товарищи и проверенные сотрудники) говорят: ниже 100 долларов ни в жисть не опустится. Опустилась ниже. Ничего страшного, говорят: мы и при 95 прекрасно себя чувствуем. Еще ниже. Ну, уж 90-то не пробъет. Пробило. Нам и 80 по плечу: вытянем. Пробило и 80… Да ерунда это, дорогой вы наш! Вы только не нервничайте: наш великий народ и не такое вытерпит. Вытерпит?

А тут встретился лицом к лицу с людьми, которые от него не зависят. Которые занимают должности ничуть не меньше евонной и вот те раз: я им не нравлюсь…

Оказывается, я не обаятелен. Не искрометен. Не остроумен. Не интересен… То есть вообще неинтересен.

Я им идею, как уничтожить доллар как мировую валюту, а они вежливо, но суетливо как-то так руку отбирают и вытереть скорее норовят дезинфицирующей салфеткой. Я им про расчеты в юанях, а они за завтраком все с Обамой хохочут, и все к нему за стол, к нему, а на меня ноль внимания, фунт презрения… Сижу один, как мудак.

Устал я. Выспаться надо. Страшно. Что-то пошло не так. Где-то как-то что-то сбилось с правильного пути. Может, это они от зависти к моему уму? Моему могуществу? Моей всемирной славе и влиянию? Моей исторической роли? Моей успешности и моей молодости и здоровью?

Или все это вранье? И вот эти блеклые люди в дешевых костюмах, эти, блядь, „лидеры всего мира“, эти слабые, ничтожные людишки, про которых я все знаю: как этот дрочит, какой у того шрам от аппендицита, когда его дочке целку сломали, сколько квадратных метров ее сраный домик – они что, мне ровня? Что они разве не продажны, как все? Разве они меня не боятся? Разве они реально не считают меня величайшим и могущественнейшим человеком мира? Вот „Форбс“ считает, а они – нет?

Господи! Нет! Ведь получается, что мне все это время врали. Мои дорогие товарищи и проверенные сотрудники. Просто врали. Но этого не может быть. Не может! Это же страшно, если это так. Слава Богу, что это не так. Завидуют мне эти огрызки… И то: как мне не завидовать? Я молод, здоров как бык, красив, богат. Я возглавляю мощную динамично развивающуюся страну с обожающим меня народом, у меня впереди блестящее будущее…

Нет? Нет никакого будущего? И я не молод? И страна не развивается, а вовсе даже наоборот? Хватит, сколько можно! Дайте снотворного, я устал. Слишком тяжелый день. Я хочу уснуть. Дайте мне поспать. Спать. Все. Всем спать.

Да… В конце Брежнев тоже подсел на снотворное.