Поскольку говорить с тобой я не могу — скулы сводит, то решила принять превентивные меры и написать все, что думаю, как-нибудь эдак пологичнее. Эпистолярный жанр сократит объемы моей нецензурной брани и всяких там неприемлемых в данной ситуации «козлов». К тому же — я буду уверена, что смогла сказать действительно все, а ты не сбежал в LA или не нашел спасение в обмороке.
И сразу начну с того, что дело вовсе не в чертовом «слоне». А в том, КТО про него мне сказал. Я бы и не подумала обижаться, если бы болтала с каким-нибудь приятелем, которого знаю не менее 20 лет. Он бы тут же услышал в ответ «А Олегу сниться сон, что онанист последний он» и конфликт был бы исчерпан. Так что не в слоне, повторюсь, дело.
Но обидно мне было. За твое отношение ко мне. Или вернее — за мои безответные и напрасные ожидания.
Я уже говорила о том, что объективной реальности не существует. Она только субъективна и поэтому у каждого — своя. И на наши отношения мы с тобой смотрим со своей колокольни, и пока я ношусь с остатками взаимопонимания как дурень с писаной торбой, то ты — плевать хотел с той самой колокольни. И еще оговорюсь — я тебя ни в чем винить не собираюсь, и то, что ты сейчас читаешь, не петиция или претензии, а только и только мое видение ситуации. И на него тоже можно плевать.
И я вообще бы не разводила этот сыр-бор, если бы ты не был мне дорог. И интересен. И важен. И вообще.
Мы с тобой расстались. И я уже было думала, что совсем. И как же, честно говоря, меня ломало!!! Именно тогда, пожалуй, до меня дошло, что я вовсе не сильная, а так — дребедень. Ни ситуацию не могу изменить, ни самоуничтожиться, ни хотя бы уйти вовремя. Ни черта не могу. И когда я тебя с днем рождения поздравляла, честно-честно — я уже не во что не верила и ... ну просто поздравила, потому что должна была это сделать. Вежливая оптимистка, dog bite it. А ты мне звонить начал. Я то тебя, конечно, поздравила, то есть снова вылезла со своими дурацкими чувствами, но звонить ты мне все-таки начал сам. И никогда мне не скажешь почему.
Ты, кстати, вольно-невольно — никогда меня не отпускал. Стоило нам прекратить общение, и я начинала усиленно «забывать» и «переключаться», и как только мне удавалось добиться мало-мальски жизнеспособных результатов, ты, как черт из табакерки, появлялся снова! Пример? Лето, июнь, моя практика — ты мне заявил, что я тебе нравлюсь больше чем друг и что-то там еще про глупости и прелестную головку, за что получил разнос в моих коронных традициях. И конечно больше не звонил. Все лето. А я все лето не покладая рук забывала тебя. И даже на фоне подготовки к Хигану и поездок к отцу что-то стало получаться (хотя быть может, мне просто так казалось, но это уже не имеет непосредственного отношения к делу). И нет же — вот стоило мне только затащиться из аэропорта в общагу — как ты звонишь, мол диски принес. Да какие нафиг диски?!!! И так — неоднократно.
И вот когда мы начали снова общаться... (что было для меня очень удивительно, ведь из твоего поведения, когда я писала тебе панические sms в духе «возьмите котеночка обратно», было совершенно ясно, что я де циничная стерва испоганила все твои благородные чувства и общаться, тем более прощать меня, ты не намерен) Так вот, когда мы снова начали общаться, меня просто разрывало — что же мне делать-то? И из всех вариантов я, конечно, выбрала наитупейший — снова надеяться. Ну там... на взаимность... А тут ты еще звонишь в состоянии боевого подпития и лезешь со своим «а ты меня любишь?» Ты вообще ЧТО хотел услышать?!!!! (вот тут бы не помешало, конечно, слово «козел») Если сам не любишь, то зачем такое спрашивать?!!! Помнишь, что ты мне ответил на мой аналогичный вопрос? (тут я так разозлилась, что написать это не могу, но коли действительно не помнишь, я могу тебе это прямо сейчас воспроизвести вербально, только обратись) Итак, услышав твою тираду о том, какая же я сексуальная, обстоятельное объяснение, почему ты не можешь на мне жениться (тут меня вообще можно было выносить ногами вперед), убедительный рассказ о том, что ты совершенно не можешь со мной видеться (это ввиду моей сексуальности конечно), и все это в заключение было сдобрено абсолютно неоднозначным (и поэтому особенно убийственным) «забудь все, что я сейчас сказал», я окончательно зашла в тупик. Немного, признаюсь, поубивалась. И как всегда приняла единственно верное и логичное решение (которое естественно было привычно абсурдным из-за твоей нелогичности). Решила, что лучше так, чем никак. И буду тебе вот таким вот дружком-приятелем. И если ляпну «солнышко, я тебя люблю», то судите меня судом Линча. Потому что нечего человеку душу бередить.
А какие у тебя были перекруты мозга мне неведомо, но вести ты себя начал очень странно. Всяческих фекалий на меня было излито — из Марианской впадины уже бы вытекало. Так что слон туда просто не поместился. И вот тут я не поняла — за что? И что тебя конкретно во мне перестало устраивать? В ответ на мои рассказы я слышала только «мне пофиг». Ну а о чем тебе рассказывать? Книги мои ты не читаешь, про мое авиамоделирование тебе не интересно, про рисунки — тебя вообще тошнит, про работу — «и что, тебя похвалили? А по попке погладили?» — расхотелось рассказывать, про учебу — тоже тема не фонтан. В театр уже сходили. На концерт, выставку, просто погулять звать тебя — бесполезно. Предложить тебя склеить со мной модель, сходить на пленэр, зачитать тебе мои стихи или рассказы, ... аж слезы наворачиваются, как представлю, куда ты меня отправишь. Рronunciation у меня хреновый — да что ж ты от заики хочешь, я и по-русски с трудом. Одним словом — всё не так, убей себя о стену.
Причем я тебя, на мой взгляд, не задевала. Правда в жопу посылала, но это от бессилия, так что это камень в мой огород и мне за это очень стыдно, кстати. И я терпеливо слушала проповеди про твоего отца, его командировки и массажи ног (знаешь, это чертовски интересно), сколько стоит шмот твоей мамы (издохнуть можно), про сестру, Чипа с Дейлом и динозавров, про ругань Аверкова, про удочки и краны, сердца из шоколада и отвинченного Пашу. Из этого списка действительно интересно было только про собаку.
А меня как-то все устраивало. Я вот только гадала — ну хоть чуть-чуть любишь, или совсем нет. И тогда почему все же звонишь? Вот сейчас первый вопрос уже решен. Отрицательно. Правда, когда ты в октябре говорил, что любишь — ты тогда не врал, не знаю, любил ли, но по-крайней мере ты сам в это верил. Только не понятно, зачем тебе в эту игру поиграть захотелось. А вот потом звонил зачем?
И вот самое дурацкое, что я тебе все равно доверяла как себе. Хотя это было очень глупо. Просто идиотизм. Но когда мне было однажды не то что бы плохо, а просто «конец жизни», я приехала к тебе. Просто — к тебе, не знаю, что ты там себе надумал, потому что припоминал мне этот момент, пока не рявкнула. А мне тогда так хорошо было, так правильно — лежать, обняв тебя, и слушать как бьется твое сердце. Так забавно! Когда-нибудь поймешь, если повезет.
И было совершенно все равно, что и как будет потом. Просто сейчас мы... ну не вместе, но рядом... Точно так же как я говорила тебе «пока», и никогда не позволяла себе ждать следующего звонка. Зачем?
Звонить самой всегда было бесполезно — ты занят. И звонишь сам — когда есть свободное время и подошла моя очередь на внимание.
Вот так я и терпела, и старалась близко к сердцу не принимать. Вот такая игра с самой собой. Называется «я оооочень сильная и ни*цо танк». А нет. Оно все где-то накапливалось. И больше всего меня угнетала обида за мою любовь. Которая была такая чистая и настоящая, правда настоящая, то есть я хотела быть для тебя, быть полезной тебе, радовать тебя — одним словом, для тебя, а теперь очень часто в моей любви проскальзывает нотка «иметь», желание обладать, чтобы ты, именно ты был для меня. А это неправильно. И мне очень, до слез, обидно, что я не смогла уберечь свое чувство. И меня очень задел тот факт, что ты жаловался Скомороху на мою тиранию и тотальный контроль. Ты меня не понял, просто «ни разу не понял». Я никогда не просила тебя отчитываться, и вообще — как я могла как-то посягать на тебя? Тем более что твоя работа, твоя независимость так важны для тебя, и я очень рада, что ты нашел и любимое дело, и возможность им заниматься, и возможности для дальнейшего роста. И — когда мы поругались — ты тоже совсем меня не понял. Или просто ты так искал возможность расстаться, что ухватился за удобную ситуацию, не преминув вывернуть ее наизнанку? Я тогда действительно очень разозлилась на тебя, пожалуй, впервые по-настоящему за все время наших отношений. Ты сам сказал, что хочешь увидеться, я тебя за язык не тянула и ни в какую эрогенную зону не пинала, сам сказал и неоднократно, а потом, когда не приехал, ты как это объяснил? «Мне было в падлу». Это просто гениально. Я тебя ждала. Весь день. А тебе вдруг стало лень. И потом тебе еще хватило наглости сделать меня виноватой. «Не дуйся, я тебя люблю». Извини, но для меня это sms и правда прозвучало саркастически. Я резковато тебе ответила, и думала, что может ты просто наконец заметишь меня, а вместо ожидаемого внимания огребла «и тебе не болеть». Вот как я вижу ситуацию нашего расставания, и мне бы очень хотелось знать твой взгляд. Но увы, это конечно из области запредельного.
Возвращаясь к нашему «телефонному периоду» и всему в это время произошедшему. Знаешь, если ты вдруг как обычно не подозревал и не догадывался, меня с моими Жанна Д’Арковскими замашками вполне бы устраивало видеться с тобой только изредка, болтать по телефону, и тому подобное, если бы я знала, что ты меня любишь. И я никогда не требовала от тебя таскаться в мою чёрто-куличную общагу. Если тебе так уж в тягость, то мне ничего не стоит приехать к любимому человеку, который ждет меня, в любое время куда угодно. Потому что я люблю его. А вот за тобой такого поведения не наблюдалось, хотя делать какие-то выводы на анализе твоих поступков очень сложно ввиду твоей непоследовательности. Согласись, «я тебя хочу» резко контрастирует со «слоном». А уж между Neko-tjn и «лошарой» вообще пропасть.
А вот приятелем я тебе быть, оказалось, не смогу. Просто никак. Я не Лена и не пловчиха, sor. А жаль. Я со своим «волчизмом» вообще не вписываюсь в твой компанейский мир. А все-таки как-то тихо надеюсь, что хоть немного места мне в нем отведено. Но с тобой невозможно поговорить. Да и нельзя. Я же зареву посередине разговора. Хотя жаловаться-то не на что. Ведь это я сама «нашла» тебя, а вовсе не ты меня. И это я призналась тебе в любви, а не ты мне. И это я засыпаю, думая о тебе... И люблю именно я тебя...
И я так хочу быть с тобой.
Я, наверное, сказала все, что хотела. Получилось многовато, хотя это можно было сказать гораздо короче. Я не знаю, о чем ты сейчас думаешь (хотя догадываюсь, конечно). Мне просто хотелось, что бы ты наконец меня заметил и выслушал. Хочу ли я услышать ответ? Да. Только мне бы хотелось услышать что-то развернутое, пусть даже отрицательное, но информативное, что бы понять тебя. Понять, почему ты так поступаешь, понять твое ко мне отношение и прочее. Хотя ты не отличаешься адекватной реакцией, и наверное я ничего не дождусь. Просто, если я совсем не нужна тебе, если все наши отношения для тебя пройденный этап, и уже забываются, так и скажи. Не надо ничего обещать - никаких звонков и встреч, дразня голодного пса колбасой, если не хочешь видеться и общаться. Если я не нужна тебе, то давай окончательно разойдемся, не издеваясь надо мной и не напрягая тебя. Хотя, на самом деле, за всей этой бравадой скрывается мое желание, чтобы ты разубедил меня и опроверг все сказанное на четырех страницах. Просто потому, что я еще люблю тебя. Я так давно старалась избегать это фразы, а теперь уже все равно... я и так столько сказала, что это предложение ничего не меняет, ни на что не влияет и вероятно теряет весь свой смысл.