К этой картине  у меня уже был стишок. «Перемахнуть через ручей и затеряться в чаще».

Но я снова и снова возвращаюсь в этот укромный уголок  левитановской природы.

Словно стоишь на берегу этой речушки, слышно, как журчит вода,  шелестит лесная чаща…

Картины оживают, манят к себе и в себя…

***

Босое лето шлёпало  по камешкам,

Неся свой туесок берестяной,

А в нём гостинцы –  сахарные шанежки,

С малиновой начинкой огневой.

Кусты шептались шорохом таинственным,

Играла скрипочка сонату в небесах;

Светло и солнечно,  кристально - искренне

Ручей речистые произносил слова…

Вливаясь непосредственно и памятно

Как отголосок, вылитый судьбой,

И становился откровеньем праведным,

Протёк  по жилам, освежая  кровь…

 *

Левитан. Лето. Лесная река

***

Дорога

Ох, куда ты,  дорога-странница?

Избежать ль роковую суть!

Лишь куда твой клубок покатится,

Тот и ляжет пред нами  путь…

Распростёрлась вот - одинокая,

И разбитая, и в грязи,

Смотришь, хлябью идёшь и охаешь,

И надеешься, что вблизи

Будет новая да широкая

И высокая магистраль,

А дорога лежит убогая

Уводящая вглубь и в хмарь… 

И мотаешь свой путь: от а,  до - я,

Как распутываешь клубок,

Ведь у каждого есть своя стезя.

 

Но есть  и з б р а н н о с т ь  ведь  дорог!

 *

 Дорога. И. Левитан

 

 Тропинка

Что упало, то – пропало…

Что напрасно я ищу?!

Вот и лето прошагало,

Доверяй тепло плащу…

 

Подставляй-ка снова плечи

Окроплению дождей,

Замыкай уста и речи,

Не грусти и не жалей…

 

Не ищи свою пропажу

На тропиночке лесной.

Лист осенний я поглажу

Загрубевшею рукой…

 

Уведи меня тропинка

В одинокий тот приют,

Где свеча творит поминки,

А её всё жгут и жгут…

*

И. Левитан 

Замок

Какие думы… Одинокая душа

В проеме – тёмным силуэтом.

Надежда – лебедь в  небесах –

Как свет единственный при этом…

 

Да. Вот ещё: вечерний звон

Падением в сквозную душу,

И больше нет здесь ничего,

Чтобы  могло покой нарушить.

 

И всё-таки пространен путь

Зовёт в печальную обитель

Да кто бы вот посмел свернуть?

Не ждать учитесь…И не ждите…

 

Мой З А М О К – в замкнутом пространстве:

Замок и тайна, и печаль.

И вот стою во сне иль в трансе.

Невыносимо жаль…

*

Левитан "Замок"

Возрождение

Любовь и нежность, и печаль

И множество оттенков красок,

То замкнутость, то ширь и даль

Но всё открыто и без масок.

 

Как я люблю и этот свет,

И эти ласковые кисти!

В душе оставлен зримый след

Для обновленья новой жизни.

 

И эти слёзы на щеках –

Миг очищенья озареньем.

Есть в левитановских мирах

Божественное возрожденье.

*

 Весна. Италия. И. ЛЕВИТАН

***

А, пусть горит всё синим пламенем!

Гори-гори, но не сгорай…

Моложе ведь уже не станем мы,

И это наш последний рай…

 

И вот последнее прибежище –

Горячей осени приют,

Гнездовье  отыскалось – лежбище.

Жар-птицы – угольки клюют...

 

Из сердца вынимают жаркие

Огнём дышащие слова,

И рассыпают их подарками,

Отыщутся потом едва…

*

Осень. И.ЛЕВИТАН

 

Пепелище*

Обуглены осенней неизбежностью,

Закатным солнцем погружаясь в мрак,

Немого крика   непроглядной  бедности,

Постройки неприметные стоят…

 

А осень полыхает, вдаль раскинулась,

Но солнца луч не пронизал эфир,

Холодны небеса, вода  не двинулась,

 И скоро-скоро станет серым мир.

*Cловно пепелище, после лесного пожара.

В каждой  картине глубокая философия, душевные эмоции, поэтичность, живое движение. Я это чувствую.

Странно, что его критиковал его друг Шишкин. Живопись Шишкина во мне не отзывается, не смотря на всё его огромное мастерство, в нём не было Левитановской поэзии, таинственности и большого чувства любви, которой дышит просто каждое левитановское полотно.

Осень. Мельница. Плёс. И. Левитан

Волшебство

Слетелись в рощице  дубовой,

Роняют пёрышки и пух

Жар-птицы –  экое раздолье!

Всё летнее тепло склюют…

 

Расправят над дубравой крылья

И вот ищи тогда – свищи!

Эх, летние деньки, вы были ль ?

- Лишь ветра зимнего свищи…

 

Пока же радость запредельная

И огневое волшебство,

А в сердце раной огнестрельною

Зияет прошлое ещё…

*

 Осень. Дубовая роща. И. Левитан

 

Разделим радость

Разделим и печаль и радость

В краю незыблемых даров,

Где лето только что плескалось

И омывало берег снов…

 

Где ценности так были зримы,

Сияет Свет, даря тепло,

Береговые исполины

Тяжеловесней всяких слов…

 

Разделим и печаль и радость,

Есть место встречи для души.

И если смыслом отдалялась

Прости меня и не взыщи…

*

Берег моря. Крым. И. ЛЕВИТАН

Дух Левитана

Смотрите! Слышите дыханье

И распростёртость белых крыл?

И неприметные касанья,

Которые благодарим…

 

Вот шелестят луга и плёсы,

И плещется вдали река,

Как свечи вспыхнули берёзы,

Послушно полилась  строка.

 

Вновь выжигаю я по краю,

Веду по сердцу, как резцом,

Душой к  Душе я припадаю,

Горит она во мне огнём…

 

Какое ожило движенье,

Осенним мигом осенив,

Дарованное  упоенье

Легло на речитатив

*

Долина. И. ЛЕВИТАН

Под музыку дождя...

А ты меня не ждёшь? Не жди…

С небес персты благословенья –

Божественное упоенье,

Глубокомысленны дожди,

И ты меня уже не жди…

 

Пройдёшь платформу вдоль по краю,

По капле память подытожь,

Вот так же как итожит дождь,

Но знай, что я, хотя скучаю,

Твои тревоги отпускаю…

 

Вот также, как умеет дождь

Всё отпустить на волю божью,

Бежать себе по бездорожью,

От всех обид и вскачь, и прочь,

Когда  ему уже невмочь...

 

Вот так и ты на  век отсрочь

Свои надежды и печали.

Легко мы радость отпускали,

Как день сменяется на ночь,

Всё повторяется точь-в -точь,

 

Но повторимся мы едва ли…

*

Дождливый вечер. И, ЛЕВИТАН

(Отгрустилось сегодня - 01.11.09г)

 

  (Fata Morgana by George Frederick Watts)

***

  Меня на свете нет. Ах, что Вы, право!

 Я  -   облако, мираж - Фата Моргана!

Могу стать деревом, могу стать птицей,

И Вы решите - вам всё  это снится… 

Заветная мечта, любовь,  надежда,

Недосягаема теперь, как прежде.

Бежать за мной, схватить и не пытайтесь,

Меня на свете нет, грешны, покайтесь... 

Но в трудную минуту, угасая,

Соломинкой последнею - спасаю…

***

Если штамп стоит в паспорте,
Ещё не значит, что ты замужем.
Если кто-то живёт в памяти,
Это не значит - ему ты нужен.
Если друг оказался вдруг,
Ещё не значит, что он искренний.
Если замкнут порочный круг,
Ещё не значит, что  не выстоишь.
И даже если очень верится,
Ещё не значит, что можно верить.
Любить - не значит ещё - надеяться,
Перед собой не с л и ц е м е р и ть…

***

Часы на стенке иль в груди:

Тик так, тик так – сердцебиенье…

И капают: кап-кап, гляди!

По капле миги откровений…

В сплетенье солнечном точь в точь,

Как некто заточённый в рунах

Пытается постигнуть ночь

Играя на  оживших струнах.

И кем свершается спектакль,

Или он сам себя свершает?

Сонаты можно ль отыграть,

Пока поёт душа живая?

*** 

Ещё вчера сидела девицей,

Ан глядь, уж чёрная вдова,

Ещё вчера могла надеяться,

Да растеряла все слова.

Ещё вчера весна кудесница

Цветами расшивала сны,

Сегодня ни во что не верится

Дни бабьи – лета сочтены.

Да, вот же, ты – ещё красавица!

И рукоделий полон корб,

Не верь ей, детка, странной старицы,

Ведь на её спине  не горб,

А сложены крыла два белые,

Два белых трепетных крыла.

Ах, что же ты судьба наделала!

Зачем манила и звала?!

***

Трали-вали, тили-тили,
Всё до Фене подлецу!
"Обманули.  Не любили…" -
Больно хлещет по лицу…
Эх, опять не тот, как видно!
И пора его послать!
До чего ж порой обидно,
Что пером не описать!
Вырвать сердце,
И - в ведёрко!
И в землицу посадить.
Но и здесь нужна сноровка
 Сердцем. Сердцем не любить
Отрастить побольше уши,
Комплементы чтобы слушать,
А для снятия лапши
Вилочки купить спеши.
Никаких тебе излишеств,
Ни фантазии, ни пиршеств.
Главное - поменьше мозг
И лепи себе, что хошь… 

Эллочкины наблюдения, при подкорме птиц в зимнее время, были для неё настоящим открытием.
Утки вели себя, как базарные крикливые бабы – они так ярко и подробно отражали женский сварливый, крикливый характер, стремящийся всё и вся подмять под себя только из-за кусочка хлеба. Расталкивая друг друга, они вырывали свою добычу из клювов своих же подруг, при этом издавая грозные гортанные звуки. Эта их прожорливая сущность и инстинкт самосохранения были так сильны, что глядя на них создавалось впечатление в их неоспоримой правоте…

Вот так же и женщины ведут себя в определённых условиях, стоит только зацепить их за живое. Попробуйте посягнуть на её личное и незыблемое, на  материнство, на  бытовые устои, она покажет вам сразу же свою утиную сущность…

Рядом плавали лебеди величественно и грациозно. Их царственная осанка, медлительные движения, всё свидетельствовало о благородной породе. Словно это не они приплыли покормиться из ваших рук, а вы пришли припасть к их величеству. Подплывали они плавно и гордо, пока соизволили взять корм, суетливые, незевающие утки успевали перехватить предназначенные им кусочки хлеба, а лебеди продолжая поражать своей сдержанностью и благородством, не обращали на них ни малейшего внимания, словно вся эта галдящая шваль вовсе не существует…
  Эллочка смотрела на этот удивительный птичий мир и видела в нём  образ  окружающего её жизни.
Интересно чего больше во мне самой: утиного или лебединого? – задала она себе такой простой вопрос, на который очень сложно оказалось ответить. Утки явно не принадлежали Эллочкиной натуре. Она всегда избегала толпы, очередей, склоков…
"Нет! Только не, простите - утка!" - Решила Эллочка
Лебедь? Явно, что до лебединой сущности, до возвышенно благородной породы Эллочка не дотягивала, хотя и  стремилась к совершенству…
"Вот этой медлительности, терпимости, холодности мне не хватает…благородства кровей...
Нечто между уткой и лебедем? Неужели же – гусыня?! А что? – Гуси удивительные птицы! Мне и за ними приходилось наблюдать в детстве, когда я пасла гусей". - Думала Эллочка. 

Они ходили  за Эллочкой гуськом, на прибрежный лужок, такие дисциплинированные и аккуратные птицы! Клевали зелёную травку, а потом ложились отдыхать кружочком. Эллочка  сидела на пне и ждала, когда они насытятся, после чего,  они укладывались вокруг неё симметрично. Это ещё тогда удивляло Эллочку: – не кучкуясь, а именно - кружочком, головой к Эллочке, чтобы она находилась  в центре их внимания. Одна хромоногая гусыня вытягивала свою коротковатую шею и клала  голову на колени Эллочки.Так уж повелось. Она была хилым и больным гусёнком, и Эллочка терпеливо выхаживала её, долгое время носила на руках, так как она не поспевала за своими подругами на своих коротких, хроменьких лапках. Привыкнув к Эллочкиной нежности, она непременно клала свою голову ей на колени, а та, гладила её, как котёнка.
Заслышав в небе звук пролетающего самолёта,  гуси, как по команде вытягивали свои длинные шеи и смотрели в небо, тревожно прислушиваясь  к его гулу.
"Да, как это не прискорбно осознавать, я больше всего была похожа на эту свою любимицу – гусыню-хромоножку…" -   Сделала вывод Эллочка.
В ожидании любви, в ожидании нежности, при всём своём убожестве, прохромав по жизни нелепой хромоножкой и, вытягивая шею к небу в молитвенном порыве, с мечтой стать лебедем, она прожила всю свою жизнь…
Вот и жизнь позади, а лебедь из Эллочки ещё даже не оперился – этакий гадкий утёнок.
Смешной и беззащитный на зимней и холодной реке жизни. Прячет свою облезлую голову под крыло, в надежде найти тепло и покой под своим собственным крылом, с пробивающемся то там, то тут пухом и редким пером. И улететь не может на юга, и оставаться холодно и одиноко…

 

 

***

Прошлое  с будущим вместе,

Летние слёзы – дожди…

Прячется девочка-детство.

Взрослость, ты – мама! Ищи!

 

Девочка, девочка – детство,

Дочь моя, куколка, где?

Выросло детство в наследство,

Распространилось везде…

*** 

Белые лебеди, чёрная уточка –

Очень хороший расклад…

Думает девочка грустную думочку, -

Счастьем вернётся стократ.

 

Вы замечали, что наши несчастья

Часто нам счастье сулят?

Девочка-детство, ты не печалься –

Жизнь - наш таинственный сад.

 

Берта Моризо

ВЕТВЬ

Кто я? Вчера   была - тобою,   
Какой тугой и тесный плен!
На небе, тонкою канвою,           
Был соткан этот  гобелен…

Ласкался ветер, луч - проказник
Иглою углублялся в суть,
Так вышивался май и праздник,
Теснилась соком жизни грудь…

Шмели и пчёлы песни пели, -
Незабываем этот гул;
И неужели, в самом деле
Дух жизни ты в меня вдохнул…
 

*** 

Неудержима одержимость.

Цветение – поток любви…

Найдя свою неповторимость,

Непревзойдённость сохрани.

 

Такие же играют краски

В глубокой нежности твоей

И жаждут неизбывно ласки

Крадутся по следам теней…

 

Здесь всё живёт и торжествует,

И хочется ещё сказать:

Да здравствует всё, что не всуе,

Всё то, что сердцу – благодать.

 

***

Солнце, солнце, зной пожара,

Золотом осыпан мир,

А вам мало?! Всё вам мало!

Позолочен жизни пир…

 

Приходи и ты, скиталец,

Шут и странник, и паяц,

И зарывший свой талантец,

Всем отсыплю про запас…

 

Одарю своей душою,

И согрею, вот – бери!

Или мало тебе зноя?!

Грейся, грейся, не сгори…

 

***

 

Как хороша прохлада лета,

Где лёгкий свежий ветерок,

Став  нам  счастливою приметой,

На краткий миг в цветах прилёг…

  

Они поют. Ты песню слышишь?

Так сладок тонкий аромат…

Как птицы синие – ирисы,

Вот-вот и вверх они взлетят…

 

*** 

Ну что же ты, моя надежда!

Попутный ветер заплутал?

Ведь у прибоя, как и прежде

Твой  верный преданный причал…

 

Лети, лети, мой белый парус!

Из дальних странствий и  тревог.

Совсем немножечко осталось,

Здесь долгожданный твой порог…

 

 

 

Звёздная ночь

 

 И вот: движение небес
Над сонным миром,
Как отражение чудес –
Легко, игриво!
И эта радость,
Словно вдруг
Поток сознанья,
Не к полотну касанье рук –
Звёзд осязанье!

 

Винсент Ван Гог

 

О чём грустить...

 

О чём тревожиться?! Ты рядом…

Пробьётся солнце через сплин,

Лишь обними горячим взглядом,

Согреет нежный взгляд один.

 

Без тёплых рук твоих едва ли

Преодолеется озноб,

Не надо пледа или шали,

Лишь поцелуй… хотя бы в лоб…

 

Хотя бы в щёчку, или ручку…

(Мечтает каждая из нас.)

И во время отжата тучка

Росинкой чистою из глаз…

 

"Солнце" Д. Тиссо 

 

Мысли вслух

 

«Ах, что Вы, право, так неловко»…

Слыть  скромной девушкой – вдвойне.

(И так стыдлива ли плутовка,

Как выглядит на полотне?)

 

Всё в нашем веке обмельчало,

Подводных камушков не счесть,

Навязчиво смешною   стала

Стыдливость. И в чести ли честь? 

 

О чём я?! Ханжество какое!

Смотреть вот так через века…

 

Стоит создание святое.

В его руке – её рука…

 

Двое

 

Ему давно уж всё постыло,

И равнодушие не скрыть,

А ей единственной и милой

Хотелось бы на веки быть…

 

Какие тягостные узы,

И в чём их значимость и толк?!

Когда заключены союзы,

А цепи долга, как итог…

 

«Должна его согреть в постели».

«И я исполнить должен долг»…

К такой ли вы стремились цели,

И кто из вас подумать мог? 

*

Д. Тиссо 

Близнецы

 

Июнь - Июль, два брата близнеца:

Один с утра мне напевает песни,

И верно  поджидает  у крыльца,

Прохода не даёт - хитрец известный…

Второй горяч и зноем истомлён -

До самого утра  его дыханье,

Наигрывает мне вечерний звон

В пылу самозабвенного признанья…

Но я то знаю - оба наглецы

Исчезнут, лишь посмей в кого влюбиться.

И потому прощайте, близнецы!

В преддверье Августа  другой мне снится…

Весенний день

Апрель сменяет отгрустивший март,

Безудержно душа летит на волю.

Весенний день. Сирени аромат.

Благоуханью юному раздолье…

Дождь отзвенел и звонко каблучки

Отстукивают путь до мига счастья,

К прикосновению твоей руки,

К устам твоим у самого запястья…

Ещё всё будет. И надежды все,

Как тот букет,  живы ещё и юны.

Мы счастливы бываем по весне

Читать судьбы начертанные руны…

 ***

Небрежно брошен зонт и шляпка,

Слетели с ножек башмачки.

Весной томительно и сладко,

Поют незримые смычки

На  самой на высокой ноте,

Играют  нежной сутью  душ,

Украдкой пишется в блокноте

Очаровательная чушь…

Пока в тетрадку впишет осень

Мудреной вязью – дай лишь срок,

Как   счастье в самом сердце  носим

Неизречённых пару строк… 

Счастливый миг

Встречайте, сударь, сэр, месье…

Вуалька,  миленькая шляпа.  

В цилиндре, в кепи,  иль в пенсне,

Кто ожидает Вас у трапа?

 

Кто руку Вам спешит подать,

Надолго ль подают Вам руку?

Или обречены страдать,

Переживать опять разлуку…

 

Всего один остался шаг,

И вот – он рядом… как знакомо…

Мой милый друг… или не так…

Одно мгновенье в горле комом…

 

Ах, сударь, сэр, или месье,

Мне этот миг счастливый дорог.

Всю жизнь свою, мгновенья все

За этот миг!

Но путь был долог…

 

***

Солнце летнее. Знойное солнышко,

Отпылай. Обласкай. Обожги.

И до самого  щедрого донышка                                  

В пору летнюю ты отлюби…

Не надейся на чудо осеннее,

Разве сможешь сиять из-за туч

Вот такое рождается мнение,

Выжигает последний мой луч…

 

Сама с собой…

 

Поговорю сама с собою.

Ещё вчера всё было здесь,

Какой весёлою игрою

И горделивой слыла спесь…

 

Да вот же я! И как прекрасна,

Как я беспечна и вольна,

Хоть опрометчиво, но ясно –

Ведь за окном цветёт весна.

 

В беспечной неге сердце дремлет,

Надежд кружится целый рой,

И разве юность наша внемлет

Когда старухе за  спиной?!

 

Ах, нет…уже кружатся листья

И мысли спутались. Года…

Так быстро проскочить по жизни,

Как   скорый поезд в никуда…

 

Банален вывод и реален:

Так молодость себя проспит,

А старость бодрствовать устанет,

В движеньи жизненных орбит.

 ****

 

  К картинам Д.Тиссо

 

Любуюсь этим дивным солнцем,

Настало время камни* собирать,

Предчувствию души неймётся:

Вот-вот достигнет божья благодать.

В путь снаряжая мыслей караваны,

В далёкий край, до божьих алтарей,

Три мудреца пройдут земные страны,

Чтоб возложить к ногам Твоим елей.

Д. Тиссо

Мудрецов стали звать волхвами, чародеями и магами,   поскольку мудрость человеческая была не в состоянии постичь тайн Божьих, а мудрецы – это те, кто постигал и проходил путь божественного познания…

Но давайте разберемся в том, что олицетворяют волхвы, пришедшие поклониться к младенцу Христу, ведомые Вифлеемской звездой? Что всё это означает  в духовном учении?

Ещё в книге египетского бога Тота, далеко до Христианства, есть объяснение по поводу того, что олицетворяет собой маг.

Для этого обратимся к табличке, дошедшей до нашего времени в образах египетских карт Таро.

Итак, перед нами начало пути, начало отсчёта: первая табличка с изображением и иероглифами, которая была названа маг, а мы назовём её «Ученик»

Ведь отныне мы постигаем мудрость Божью - небесную, мудростью человеческой – земной…И мы стали на путь учения. Так давайте же узнаем, что нам с вами предстоит узнать, как ученику.

Прежде всего, здесь, перед нами изображено возрождающаяся сущность, уже имеющая в своей правой руке (мысли) жезл - Слово увенчанное символом человеческой души – в виде круга.  В этом круге есть точка, как символ единицы и начало отсчёта, символ зародыша жизни и на вместилище ума этой самой личности, ставшей на путь учения золотой обруч, как символ того же нуля и круга. И препоясан он змеёй, кусающей себя за хвост – символ мудрости человеческой. Левая мысль, которая отражает образ внешнего мира, направлена к земному, а правая - к небесному. Смотрите, как круг, которым увенчан жезл, находится над познающим, являясь его духовным слухом. Что находится перед познающим? Перед ним, у самых его ног стоит куб, как символ четырёх сторон, четырех времён, четырёх тайн, а на нём стоит чаша, как символ души, нож, как символ слова и монета, как символ пустой человеческой ценности в виде «меди звучащей» - слова по образу человеческому. Изображение аиста или ибиса символизирует слово, слетевшее с небес и питающееся из вод познания. Вот это Слово попадая в чашу человеческой души, становится ценностью, когда мы его принимаем по-человечески, т.е по образу внешнего мира – оно, как медь звучащая. Когда мы Слово принимаем по сути – оно, как нож, обрезающий образ от сути. Вот, что несут в себе данные образы.

О чём же написано в первом столбце иероглифов. Три прямые соответствуют трём значениям Слова. Как Слово – Мысль, Слово – Образ и Слово – Суть. И это Слово вышло из уст, значит, ранее оно было – Мыслью, до того, как вышло из уст и обрело образ. Крест над устами, как раз и свидетельствует о духовно-смысловой части слова и его плотской –горизонтальной, воспринятой по образу мира сего – сути, но в замкнутом круге  душевной сути оно обретёт своё истинное значение. А так же даст зрение познающему. И посадит на трон власти над мышлением. Чаша человеческой, познающей души, наполнится дарами небес, и человеческое зрение, видящий лишь внешние образы – глаз плачущий, страдающей плотской души,  узреет,  получит  истинное духовное зрение. И это будет мудрость человеческая, земная. Лунная, так, как луна всего лишь отражает солнечный свет. Но даже благодаря этому – отражённому свету можно видеть тайны небесные в виде звёзд. Не правда ли? Вот и  сейчас, этим самым зрением мы с вами постигаем образы египетских манускриптов.

Смотрите, вот и на этом полотне неизвестного (мне) художника на квадратной тумбе стоит чаша, символизирующая душу, золото – символ внешнего мира, и трость или жезл – символ Слова (языка).

Мы с вами знаем, что волхвы были ведомы «Вифлеемской» звездой.

Мы также  знаем, что слово Вифлеем в переводе с еврейского означает «дом хлеба».

Итак над «домом хлеба», на этот раз - Хлеба духовного, в доме познающего человека, взошла звезда знания и свет этого божественного знания осветил путь трём царям

И все они – суть одно: Мудрость, которая узрела триединство Слова Божьего, как внешнего его явления по образу мира, что является для нас весьма ценным и символизирует дар в виде золота, душевного восприятия этого Слова, в виде мысли, что и символизирует ладан, и духовная суть Слова, как смысл и символом его стало благовоние – миро. Если внешний мир, видимый для нас на вес золота, а душевный, невидимый - из более тонкой материи, как курение, то духовный и вовсе незрим для материального глаза, но он уловим для тех, кто знает Истину, уловим точно так же, как наше обоняние может уловить благовоние. Вот вам и три символа даров, которые принесли волхвы младенцу – Мысли рождённой душой – девой, не от своего мужа (разума) Иосифа, но от Бога (Разума свыше).

Теперь вы обратили внимание, какая здесь связь? Всё взаимосвязано.  

Джотто

Картина Джорджоне. 

*камни - символ произнесённых слов. Наши,  произнесённые вслух мысли , становятся  словами. Есть время разбрасывать мысли, а есть время - их  собирать. Тяжёл ли вам, ваш собственный "урожай"?