В предыдущей своей заметке я рассказывал о том, с чего мы начали путешествие по Рязанщине - о Солотчинском монастыре, а о князе Олеге Рязанском. (Можете прочитать все это здесь: Солотчинский монастырь )
Теперь же расскажу о второй достопримечательности Солотчи...
Для многих этот поселок известен именно тем, что здесь жил и работал писатель Константин Паустовский, известный каждому из нас со школьной скамьи. И не просто писал здесь свои книги, но и ходил в походы, рыбачил - в общем, Солотча стала для него родной землей. Поэтому после монастыря мы направились в дом-музей гравера Ивана Пожалостина, где сохранился летний домик Паустовского. Фактически этот музей посвящен сразу двум людям. И сейчас я коротко расскажу о его посещении, а также покажу несколько родных для Константина Паустовского мест.

Итак, почему же дом Паустовского в музее Пожалостина? Дело в том, что изначально этот дом принадлежал одному из последних граверов России, Ивану Пожалостину (1837-1909). А перед войной Константин Паустовский снимал летний домик на этом участке, жил там каждое лето, писал в нем рассказы. Позже писатель выкупил и главный дом дачи, где отдыхал уже в старости.




Сначала идем в главный дачный дом, где жил мастер гравюры Иван Петрович Пожалостин



Рабочие инструменты гравера. Фотографии тогда еще почти не было, она едва-едва получала распространение, была дорогой, и для массового производства изображений не годилась. Принтеры и вовсе появились лишь через полтора века. И гравюра была самым основным способом копирования изображений. Сначала надо было создать вручную шаблон, а потом с него уже изображение переносилось на бумагу.



Видимо, именно этот аппарат и был копировальной техникой в 1850-е годы, когда начинал работать Иван Пожалостин



На стене - образцы его гравюр. Пожалостин был очень известным и хорошим мастером, но его профессия стремительно уходила в прошлое. К началу 20 века появилось много других способов печатать и размножать картины



Экспонатов в музее очень мало. Но одно в нем хорошо - музей передает атмосферу старины, конца 19 века



Сам усадебный дом несколько раз горел, и все здесь в основном реконструкция, а вот домик, где жил Паустовский - остался целым. (Правда, в этом доме он тоже жил, когда выкупил у дочери мастера дом в 1943 году. Но это уже было в конце жизни писателя)



Быт провинциального мастера. Кому-то это будет экзотикой, а в моем детстве такое можно было увидеть во многих домах и семьях.



Во эпохе последних десятилетий Российской Империи было свое очарование



Трость, шляпа, сундук



На втором этаже - обстановка творчества уже не мастера гравюры, а писателя Паустовского. Много фотографий



Рабочий стол. В моем детстве - а это всего лишь 1980-е годы - печатные машинки были обычным инструментом творческого работника. Моя бабушка печатала на них очень много, и лишь 10 лет назад стала по-тихоньку переходить на набор текста на компьютере. Сам я тоже что-то печатал в младшем школьном возрасте. А когда в 1998 году закончил школу, секретарша Раиса Абрамовна, древняя бабуля, на такой машинке мне напечатала справку об этом, для молодежной биржи труда. Так до сих пор и помню заголовок " В биржу". На печатных машинках всегда был слегка неровный текст, в отличие от печатного текста принтеров, одна буковка обязательно была чуть выше или ниже другой. Именно поэтому эксперты-криминалисты всегда могли узнать, на какой машинке напечатано письмо.



Советский фотоаппарат. Оптика, особенно в фотокамерах - единственное, что СССР умел делать правда хорошо.



Рукописи писателя



На первом этаже



Старая мойка



Старый шкаф



Огромные и стильные часы-ходики



Все свое детство я прожил с часами, где цифры были исключительно римские. Причем четверка римская, вопреки правилам, состояла из четырех палочек (букв I). Не знаю, почему так, но на циферблатах наших старых часов было так же, как на этих в музее.



После главного дома - идем смотреть домик, где жил в молодости писатель Паустовский.



Изначально это была баня. Но в условиях нехватки жилья - и бани становились жилыми домами. Именно в бывшей бане, превратив ее в уютное жилище, поселился Константин Паустовский



Сотрудница музея открыла нам дверь, и ждет нас у входа



В суровые 1930-е годы уехать как можно дальше от главных городов страны - было самым безопасным. Чем меньше тебя видят сотрудники ЧК-ОГПУ-НКВД-КГБ-ФСБ, тем безопаснее для тебя. Правило, верное во все времена. А тогда - это было залогом выживания. И банька была лучше любых дворцов



Рабочий кабинет писателя. Здесь и создавались те рассказы, что мы читали в школе



Все скромно, просто. И душевно



По мне - так лучшее жилище для отдыха в сельской местности. Это вам не дурацкие коттеджи, где отдыхают глупые современные туристы. Им подавай сауну, кухню с наворотами, вай-фай, шикарные номера для отдыха...Вот такое место ночлега - только оно и даст чувство единения с природой, а также позволит полноценно отдохнуть



Все что надо для полноценной жизни.



Русская печь.



Посуда тех лет. Пластика не было, и посуда была ценным имуществом, ею не разбрасывались



Константин Паустовский дружил с Аркадием Гайдаром, тот много раз приезжал к нему летом в гости, жил в его домике. Приезжали и другие друзья, тоже писатели



Колодец



Выходим из дома. Фото напоследок



А вот эту яблоню посадил в 1930-е годы друг Паустовского, Аркадий Гайдар. Человек с крайне непростой судьбой, жестокий палач Гражданской войны, кровавый мясник в юном возрасте, а потом весь остаток жизни мучавшийся от того, что делал и что видел, и пытавшийся уйти от жутких воспоминаний в написание милых детских рассказов. В 1941 году Гайдар отправляется на фронт, хотя по состоянию здоровья ему это было совсем нельзя - писатель был в состоянии нервных и психических расстройств, во многом связанных с его прошлым, от которого он так хотел спрятаться. Аркадий Гайдар погиб вскоре после начала войны, как герой - бросившись на немецкий пулемет, чтоб дать возможность своим товарищам уйти. И своей смертью искупил все грехи, которые были у него в годы Гражданской. А яблоня напоминает нам о том светлом, что было в этом непростом человеке.





Под яблоней плодов не было. Наверно старая уже, ей же 80 лет. Но рядом были маленькие яблоньки, может ее детки? И на них - невероятно сладкие и вкусные яблоки, напоминающие нам о Паустовском и Гайдаре. Набрав их, мы ели потом вкусные плоды целый час.



Это каменное здание тоже относится к музею, и нас работники музея всячески агитировали зайти и туда. Там экспозиции картин каких-то современных художников, но если честно, это дополнение к музею Паустовского - совершенно лишнее, и порадует лишь тех, кто рад любой живописи, везде и всегда

На 5 минут все ж туда заглянули



Что ж, было приятно погрузиться в ту атмосферу, в которой жил и творил писатель. А теперь - пора пройти по его родным местам, где он постоянно гулял, а также рыбачил. Правда, от дома отойдем лишь на километр, на большее время нет. Но некоторые энтузиасты приезжают сюда, чтоб пройти всю тропу Паустовского - 16 километров по заливным лугам и лесам.



Река Солотча. Пейзаж сказочно красив...



Вид в другую сторону. Здесь река узенькая, хотя весной разливается широко. А в других местах она шире раз в пять



Островок деревьев посреди заливных лугов. Здесь отдыхают пастухи, регулярно пасущие на лугах стада коров.



Высохшее Монастырское озерцо, точнее его краешек. Сейчас воды в нем совсем мало, и оно больше напоминает болотце. Весной, видимо, оно наполняется водами разлившейся реки, и становится полноводным и красивым. В таких озерах можно ловить карася.



Ну а у нас на этом все. Мы закончили знакомство с Солотчей, и поехали в Рязань


---------------------------------------------------------------------------------------------------------
Страница нашего туристического клуба "Восемь Врат" (Спб)
https://vk.com/club17791063

https://russkaya-usadba.livejournal.com/547921.html