Пьесы для подростков |
Победителем III лаборатории современной пьесы о/для подростков «Своя территория» (проект делает Северный театр имени М.А. Ульянова в Таре, но вовлекает туда едва ли не все театры Омской области) стала пьеса Игоря Витренко «Яна всем нравится (нет)». Сущность лаборатории в том, чтобы соединить усилия драматурга, режиссера с детьми и психологами, работающими с подростками. Витренко и режиссер Алексей Шавлов создали на основе детских рассказов убедительную и сильную пьесу о буллинге, в которой выявляется морфология конфликта и варианты выхода из кризиса. В этом смысле творческая работа с психологом помогла создать не просто социально тревожную пьесу, но включить в нее терапевтический эффект. Причем рецепт спасения не выглядит тут как универсальная отмычка ко всем случаям, как лекарство от всех болезней, что было бы фальшиво. Считаю пьесу Витренко потенциальных хитом, который хорошо было бы поставить максимально широко по стране - опять же как средство для снятия социальных конфликтов.
Пьеса Витренко как документальный очерк вскрывает холодную механику буллинга, как и с чего начинается травля, как развивается и как может завершиться. Драматург анализирует механизм зарождения зла: и в сущности его вывод очень точен - зло иррационально, лишено серьезной мотивации. Поэтому поиск вины и виноватого - в сущности, не приводит ни к чему дельному и не снимает проблемы, это тупиковая ветвь. Зато существенными оказываются, как ни странно, стратегии выхода из кризиса школьной драмы. Обычно, когда пьеса нацелена на поиск решений, говорят о ее дидактичности, тенденциозности. У Витренко такого эффекта не возникает: «советы» в его структуре максимально широки, всеохватны и при этом действительно полезны. Эти советы дает хороший школьный психолог, который решает проблему Яны: 1) ты не можешь справиться с буллингом одна, нужно искать союзника, и лучше, если это будет взрослый; 2) нет универсального ключа от проблемы; нужно перебирать все возможные средства, не стремясь бить в одну и ту же точку. Например, смирение - это сомнительный вариант поведения, но иногда, после целого ряда других методов, может случайно подействовать и этот. Пьеса «Яна всем нравится (нет)» говорит и о еще некоторых интересных моментах: о том, что подростку точно так же трудно соединиться с другим подростком, как и взрослому, что дружба и любовь - это не элементарная процедура, а мучительный выбор и опыт притирки. Одной из причин буллинга, в том числе, может служить и гипертрофированная жажда одобрения со стороны окружающих - то, что воспитывает в нас массовая культура. Ты обязательно должен быть признан, ободрен и оценен внешним миром, жажда рейтинга - это установка вредит молодому организму.
Среди массы интересных пьес, выделю еще несколько. «Ноябрьский зов» Марии Малухиной - детей ведут в лесной поход для передачи им взрослого опыта, опыта выживания. Но тот опыт, который взрослые могут передать детям, им не нужен и тут же разоблачается, дискредитируется. Опытом взрослых становятся их комплексы старения. Так мама ведет в соцсети влог, где делится своим зашкаливающим, гиперболизированным позитивом, который лакирует миражами унылую, скучную и бедную действительность этой женщины. С другой стороны, воображение ребенка сконструировано из фантазий родителей: воображаемые друзья героини - Зигги Стардаст и доктор Фрейд – на самом деле отражают интересы ее папы и мамы.
Перспективна пьеса Елены Щетининой на двоих «Годовые кольца моих костей»: диалог двух героев превращается в любопытную задачу - как уговорить подростка не совершать нападение на школу. Пожилой человек должен найти сильные аргументы для молодого: почему этого делать не надо. С одной стороны, бесконечный чужой житейский опыт никому не нужен в пересказе и никого не лечит. Это как пародия на террориста в «Южном парке», который мучает людей тем, что часами показывает им фотографии своих путешествий. С другой стороны, старику все же удается сказать важное: именно опыт накопленной памяти не дает нам разрушить свою и чужую жизнь. Память, травматическая и напряженная, требующая сохранения, останавливает нас от радикальных решений. И, видимо, это хороший аргумент против зла: остановись, ведь ты пока не накопил опыт.
И еще обратите внимание на пьесу Игоря Хонина «Среди прекрасных зданий».
|
|
"Старт Ап", "Чайка" |
В блоге для начинающих театральных критиков "Старт Ап" СТД РФ - ноаая публикация.
Анна Кочергина пишет о спектакле «Чайка» по Антону Чехову, Астраханский драматический театр, реж. Александр Огарёв
|
|
Лекция Светланы Адоньевой |
Тезисы лекции исследовательницы фольклора Светланы Адоньевой в МХТ имени А.П. Чехова «Плакальщицы: ритуальная процедура и перформативная речь» 19.12.2022
o Термина «профессиональные плакальщицы» не существует. Никто не плачет за деньги. Нельзя заказать плакальщиц, как нельзя попросить святого тебя благословить. Это миссия, роль медиума в разговорах со смертью. Те, кто обслуживают ритуал, знают мир смерти, они оттуда.
o Тем не менее, плакальщицы не видят в смерти ничего хорошего, хотя они с ней знакомы. Там, в смерти, мрак и ужас. И эта позиция сближает славянское язычество с античным пониманием загробного мира.
o Те, кто переживает утрату, не умеют еще говорить об этом, это новое для них событие, плакальщицы дают им голос, замещают их. Они встают на позиции горюющих и говорят за них. Мистерия и ее жрецы нужны, потому что таково свойство человека: никто из нас не умеет умирать. А плакальщицы знают, как нужно умирать и как нужно реагировать на смерть. Они специальные люди для этой функции.
o В причете говорит само горе, горе высказывается, оно становится говорящим. Горе - субъект, а не объект. Горе учит, горе сподобит. Горе названо и принято.
o Горе - разрыв границы между вечностью и жизнью. После горя человек становится другим. Уход близкого означает, что у меня, потерявшего, будет другая конфигурация.
o Причётницы тебя переделывают в данную секунду, вкладывая в тебя слова мощной архаической силы и высокой поэзии. Плакальщицы создают качество, серьезность, осмысленность твоей будущей жизни.
o Причет - это импровизированный рассказ о человеке, сочиняемый здесь и сейчас. К причету можно присоединиться любому, если рассказ не точен или не всеобъемлющ. Причет - это начало создания посмертной биографии. Причет - траектория жизни, сходящейся в точке смерти.
o Идея советских безрелигиозных похорон: «Все остается людям». Идея дохристианского ритуала: «Ты достоин хорошей смертушки», «Скажи им, чтобы они меня поскорее прибрали», «Нынче времечко коротается, к одному концу свивается».
o Об уходе из жизни говорят только как о принятом волевом решении покойного. Восприятие смерти как поступка в активной фазе. «Ты уходишь от нас», «Для чего ты нас покинул», «Мне плохо, потому что ты собрался уйти», «Уж куда ты собрался?» Позиция горюющего: «Я не знаю, как и что мне делать, я все делала правильно, это твое решение». На 9, 20, 40 день на кладбище приходят, чтобы звать назад, переменить это волевое решение. На кладбище идёшь с разговорами, а с кладбища молча - ты идешь с покойным в мир.
|
|
"Снегурочка", фолк-мюзикл в Астрахани |
Фолк-мюзикл «Снегурочка» по пьесе А.Н. Островского в Астраханском театре драмы. Режиссер Бари Салимов. Композитор Николай Ордановский. Художник Валида Кажлаева
Астраханский театр драмы пошел на большой риск, самостоятельно заказав молодому композитору из Санкт-Петербурга мюзикл к 200-летию драматурга. Не каждый театр сегодня так вкладывается в современную музыкальную культуру. При этом музыку Николая Ордановского не назовешь легкой, популярной, как это нередко бывает в мюзиклах. Это синти-поп, неофолк, здесь слышны мотивы музыкантов, работающих с синтезом этники и современного звучания, вроде Инны Желанной или Dead Can Dance. Сложная, но современная, молодежная музыка (одно из главных художественных завоеваний постановки) оказалась испытанием для труппы, которая до этого не слишком часто пела. Например, здесь почти отсутствуют музыкальные дуэты - так как это слишком сложная задача для неподготовленных солистов. Но это испытание пройдено - не всякий раз гладко, но, тем не менее, арии Купавы (Анастасия Кацан) и Весны (Екатерина Спирина) сделаны очень виртуозно.
Авангардность, связь с фолком и архаикой обеспечивает еще и глубокую связь с локусом, Астраханью, городом Хлебниковых. Некоторые строки Александра Островского в «Снегурочке» ведь предвосхищают «птичью» эстетику Велимира.
Заявлен режиссером жанр «киберпанка»: и действительно взаимопроникающая связь между миром будущего и архаикой здесь прослеживается. Правда, в меньшей степени в костюмах и сценографии. Снегурочка является в современный мир не из мифологического прошлого, а из будущего. Полина Курбатова выглядит как инопланетянка, словно только что сошла с космолета, которым сама и управляла. На ней модные сапоги летчика. И речевая маска подобрана соответствующе: говорит, словно сама себя переводит на язык землян, отрывисто, все слова отдельны друг от друга паузами. Мизгиря (Николай Смирнов) буквально парализует при ее появлении, он осматривает девушку как биолог, ощупывает ее руки, подвешивает на своих руках, словно оценивает структуру и вес этой аномальной персоны. Любви человеческой Снегурочка не понимает именно из-за необходимости «перевода» языка чувств. И не понимает этого закона человеческого: что любить - значит стремиться к смерти, любить значит тратить себя, сгорать в огне чувств. Там, где Эрос, там и Танатос: не может инопланетянку устроить этот чудовищный закон близости любви и гибели.
Погибает Снегурочка тоже аномально, и это сильная сцена в спектакле. Берендеи весело кричат, как дети в садике: «Сне-гу-роч-ка!», совершенно не подозревая, что персона из канонического новогоднего праздника - это не радостная огневушка-поскакушка, а глубоко страдающая женщина, заплатившая за познание высокую цену. Снегурочка, так и не разобравшись в сложнейшем мире постоянно лгущих и изменяющих друг другу людей, выливает канистру бензина на себя и гибнет в сакральном, мифологическом огне. Снегурочка обеспечивает этой своей жертвой шаг природного цикла, где уже природа, а не люди, показывает точно такое же циничное отношение к душе человеческой.
https://astradram.ru/afisha/premera-snegurochka111/
|
|
«Деликатно» в Театре.doc |
«Деликатно» в Театре.doc
Мои студентки в Школе К. Райкина сделали еще один спектакль - «Деликатно». Анна Лифиренко поставила пьесу Каси Чекатовской о больничных клоунах в психо-неврологическом интернате, а Алина Сагачеева и Анастасия Ермолова ее поддержали актерски.
Меня эта работа очень порадовала - есть ощущение, что идея дока живет, интерес к документальности и поиск подлинности существования оказываются по-прежнему стойким мотиватором для творчества.
Истории с таким сюжетом по определению не могут быть радостными или занимательными. Тут другая функция, которая мне кажется сегодня принципиально важной: что герои пьесы, что исполнители, что, видимо, зрители желают запустить в себя как можно больше боли. Тревога за человека, своеобразная форма добровольного самомучительства, доходящая собственно до невозможного вопроса: а нужно ли спасать человека, когда он не вполне человек - все это выполняет сегодня терапевтическую функцию. Если тревожно и безрадостно вокруг, то пусть это чувство будет доведено до конца. В этом погружении в страдание даже заметна почти религиозная одержимость. В первых строках пьесы героиня признается «Я не могу» - имеется в виду, снова идти на такую работу. Но слова говорят одно, а руки все равно делают - я не могу, но на самом деле я могу. Не могу не мочь. Мне надо это делать.
Действительным, сущностным становится вопрос: как дать принесенную зефирку человеку, который живет, уставившись в стену, или как смочь не принять за чистую монету рев подопечной женщины: «Мы все горим, разве вы не видите, как мы тут все горим?».
Актрисы работают с черными пакетами и тряпичными апатичными белыми куклами, которых нужно полюбить и все же распознать в «уошках» («умственно отсталых») человека.
В финале звучит отчаянно слезная «Маленькая страна», и, вероятно, это рассказ о маленьком человеке, о маленьких усилиях, о маленьких делах, которые всяко лучше, чем большие дела взрослых.
Поддержите!
Спектакль идет в DOC industrial 25 января и 26 февраля
Билеты: https://teatrdoc.ru/schedule/1152/?listim_open_widget=1
|
|
Лекция Екатерины Асоновой |
24 января в 19.00 на Новой сцене МХТ имени А.П. Чехова (Камергерский пер., д. 3А) состоится лекция педагога, специалиста по детской литературе Екатерины Асоновой «ПОЧЕМУ ВИННИ-ПУХИ ТАКИЕ РАЗНЫЕ?». Лекция проводится к премьере МХТ имени А.П. Чехова «Винни-Пуховские чтения» (реж. Евгений Гришковец).
Одно из увлекательнейших занятий современного взрослого – читать детские книжки. Сказка, знакомая с детства, внезапно открывается новыми смыслами, оказывается тем, чем до сих пор не была. Так, например, сказка о Винни-Пухе закрепила в детской литературе традицию писать об игрушках, а еще она сделала героем сказки родителя, сочиняющего истории про игрушки. Можно предположить, что каждое новое поколение родителей сочиняет нового Винни-Пуха. Это лекция о том, как взрослые люди читают произведения для детей – это приглашение принять участие в небольшом исследовании на стыке нескольких дисциплин: истории литературы, психологии, педагогики, культурологии, антропологии чтения.
------------------------------
Асонова Екатерина – кандидат педагогических наук, исследователь детской литературы и чтения, автор проекта «Детские книги в круге чтения взрослых», заведующая лабораторией социокультурных образовательных практик Московского городского педагогического университета.
Лекция проводится для всех желающих бесплатно. Стать слушателем можно, прислав запрос на адрес: zritel@mxat.ru
В письме необходимо указать свою фамилию. Количество мест ограничено. Убедительно просим ответственно подходить к заказам мест и отменять их, если в ваших планах что-то меняется: возможно, из-за вашего билета, который окажется невостребованным, мы напрасно откажем в посещении кому-то еще.
|
|
"Старт Ап" / "Белая уточка" |
В блоге для молодых театральных критиков "Старт Ап" СТД РФ - новая публикация.
Екатерина Данилова пишет о спектакле “Белая уточка”, Театр кукол им. Образцова, реж. Борис Константинов
|
|
Памяти Натальи Рязанцевой |
На прошлой неделе ушла из жизни сценарист, профессор ВГИКа Наталья Рязанцева. Ее оплакивали многочисленные ученики, люди кино. Но и в отношении театра есть о чем рассказать. И это совсем свежая история.
На одной из лабораторий в Челябинском молодежном театре режиссер Аля Ловянникова предложила редкий материал для эскиза - сценарий фильма советской эпохи «Чужие письма», сделанный Натальей Рязанцевой (реж. Илья Авербах). Не самое распространённое и известное кино, и сюжет, далекий не только от советских догм, но и современных представлений о подростковой теме в искусстве. После яркого эскиза спектакль вошел в репертуар и играется до сих пор (превратить сценарий в материал для спектакля вызвалась Юлия Поспелова).
С одной стороны, это стереотипная школьная драма: учитель и ученица, девочка из неблагополучной семьи, проблемы предпубертатного возраста. Учительница, покровительствующая девочке из самых искренних побуждений. И вдруг поворот, слом канона: девочка совершает - обдуманно или нет - лживый и подлый поступок по отношению ко взрослому. Не во взрослом свершается духовный переворот, а именно в ребенке вырастает зло, она становится профессиональной лгуньей и неблагодарным вором чужой судьбы. Девочка Зина оказывается медведем-разрушителем из сказки «Теремок».
Рязанцеву и всех создателей спектакля интересует важный вопрос. Все хорошие люди. Честные, добрые, светлые. Хорошая страна, хорошее здоровое общество. Но что-то в человеке щелкает, и проклятый половой вопрос, чувство соперничества и конкуренции, зависти и обиды, унижения и оцепенения от невнимания заставляет ребенка совершить акт подлога и воровства. Осознанно или нет, отчетливо или безотчетно - не суть вопроса; суть в элементарном преодолении границы интимного, которая однозначно закрыта, запретна. Объяснить, почему нельзя читать чужие письма, - действительно очень трудно. Лучше не объяснять, если надо объяснять.
Сценарий, чем глубже входит в проблему, скрывает в себе все же причины этого явления: глубокая несамостоятельность человека, его подчиненность чужому мнению, диктату общества, вынужденная беспомощность женщины, человека вообще, низкие горизонты желаний, низкие рамки возможностей для человека. Бесчувственность становится последствием закабаленности и «низкого потолка» житейского цикла, дежурности, бессобытийности существования. На дежурном школьном концерте дежурно и бесстрастно, формально читается стихотворение Анны Ахматовой - потому что его надо прочесть.
Локус сценической жизни - широкие подоконники в рекреации школы. Учителя тратят множество усилий, чтобы отучить школьников не сидеть на этих подоконниках, не особо утруждая себя аргументацией. Нельзя сидеть - и всё тут. Оказавшись без детей, те же учителя с удовольствием высаживаются на тех же подоконниках - ну хотя бы потому, что это удобно. Запретительный закон оказывается формой двойной морали. И ребенку, который это видит, хочется побыстрее перейти в статус «взрослого», потому что он устает, в том числе, от двухсмысленных или даже бессмысленных запретов и постоянных окриков, от статуса подчиняющегося.
Одним словом, Наталья Рязанцева - уникальный автор. Будет здорово, если российский театр обратит на ее реализованные в кино и нереализованные тексты более пристальный взгляд. Челябинский Молодежный театр начал эту линию - кто-нибудь продолжит.
https://chelgmt.ru/performances/chuzhie-pisma/
|
|
"Банши Инишерина", реж. Мартин Макдона |
В фильме "Банши Инишерина" Мартин Макдона продолжает изучать природу зла. Прогнозы Мартина все более пессимистичны (хотя основа этого сценария написана Макдоной в ранний период). Зло, безусловно, иррационально. Зло творит хороший парень, когда его самолюбие уязвлено. Хороший парень Падрайк творит кошмар вокруг себя, превращая и свою, и чужую жизнь в ад. Жертвенная позиция Колма не затишает огонь разрушения, но, напротив, раздувает эго преступника. Разбушевавшемуся злу ничто не закон. Человек не желает знать предела своим хотениям, он упрямо требует любви и внимания, даже когда наступает на горло своему ближнему, принуждая любить. Причинить добро и нанести пользу - суть человеческих желаний.
|
|
Шукшин |
У Шукшина невероятная энергия короткой, точной фразы. Вот начало рассказа "Степка":
"И пришла весна — добрая и бестолковая, как недозрелая девка".
Или еще проще и короче - начало рассказа "Танцующий Шива":
"В чайной произошла драка".
Или из рассказа "Волки!":
"Иван понял, что волк - это волк, зверь. Самую лютую собаку еще может в последний миг что-то остановить: страх, ласка, неожиданный властный окрик человека. Этого, с паленой мордой, могла остановить только смерть. Он не рычал, не пугал... Он догонял жертву. И взгляд его круглых желтых глаз был прям и прост".
|
|
Дети как жертвы пороков взрослых |
Тема, которая постоянно сегодня присутствует в театре и драматургии для подростков: "Дети как жертвы пороков взрослых" - перетекла и во взрослый репертуар.
В тюзовской "Марии Стюарт" (реж. Петр Шерешевский) крепкие, изумительные живучие, спортивные, вечно на позитиве Тюдоры приканчивают в сибаритской игре и веселии дикарку Марию Стюарт, сообщая в микрофон громко и отчетливо (а главное - закольцовано, как в дурной пластинке): "Мы желаем счастья вам, счастья в этом мире большом".
В пьесе Юрия Клавдиева "Когти в печень (никто не вечен)", которую с азартом поставил в жанре комикса Сергей Карабань в "Практике", говорится о школе-интернате, где взрослые торпедируют инициативы своих подопечных, не позволяя им развиваться и строить свое собственное будущее.
И, наконец, один из лучших спектаклей сезона, - "Бесприданница" в Театре имени Моссовета, где режиссеру Евгений Марчелли, как мне кажется, удалось показать действительно новый облик этого театра. И тут явный и бурный зрительский успех, невзирая на конкуренцию с кино. Здесь Островский выступает как критик современного капитализма и капитализма своего времени: бизнес-элита превращает Ларису Огудалову в публичную женщину, в объект манипуляций, эксплуатации и подавления. Общество последней четверти XIX века винит женщину в том, что она бесприданница, но совершенно не замечает, что сам факт тождества ценности человека и веса денег, которые он производит, - это феномен, порожденный этим самым обществом. Вина человека в том, что он родился не в том месте и не в тот час. Лариса тут не умирает, Лариса остается жить, рабски принимая те законы, которые ей преподаны, - теперь уже в качестве базового приложения, которое не удаляется. Из молодой женщины она превращается в покорную жертву репрессивного мужского сообщества.
Фото Елены Лапиной
|
|
Тетраморф |
Есть версия, что начало пьесы Константина Треплева в "Чайке" - это пародия на тетраморфа. В христианском вероучении четыре евангелиста Лука, Матфей, Иоанн и Марк обладают символами: Орла, Тельца, Льва и Человека.
Поэтому первая строчка "Люди, львы, орлы и куропатки" - это намеренное искаженное перечисление христианских символов, где в роли Тельца выступает странное несоответствие в виде "куропатки", комедийной замены. Это как детская игра, где надо извлечь один предмет из ряда, который не соответствует общему объединяющему принципу. Пьеса Треплева - пародия (не лишенная у Чехова сочувствия) на декадентов и сумеречников, российских последователей Метерлинка, где как раз этакое эклектичное, бесстильное вселение в мир бестелесных символов чего-то конкретного, осязаемого и лишенного какого бы то ни было символа вполне закономерно. Древние архетипы и куропатка из сытного обеда дворянина тургеневской поры сосуществуют.
В поздней поэтической традиции тетраморф в поэзии Анри Волохонского и БГ решался так: природа застывает в ожидании человека. Орел, Телец и Лев являются проводниками Человека в земной или небесный рай. Это пейзаж, флора и фауна, ожидающие явления очищенного, об'oженного и освобожденного человека. Они уже там, мы еще здесь. Они могут проходить через стены, Человек еще нет, он еще "пьет и мучается от жажды". Он еще не готов присоединиться к гармонии вселенной. Он еще не умеет сосуществовать в горнем мире, но он всегда ожидаем.
Чеховский мир так устроен, что писатель больше любил куропаток, чем символы. И, тем не менее, важно, что Треплев в своей космогонии, в своей эсхатологической пьесе хоронит не только все души, но и символьный слой цивилизации, собственно культуру. Это пейзаж, как раз не ждущий человек и не надеющийся на его возвращение или самовоскрешение. Это природа ("мировая душа"), научившаяся жить без человека.
|
|
Старт Ап. Театр на нартах |
В блоге для начинающих театральных критиков "Старт Ап" СТД РФ - новая публикация.
Стас Зверев пишет о выставке «Единственный в мире театр кукол на нартах. Камчатка 1935-1946. Люди и куклы сквозь пространство и время» - об опыте становления передвижного театра кукол на Камчатке.
http://stdrf.ru/syuzhety/168/
|
|
Без заголовка |
Здесь чрезвычайно интересно о связи между календарным циклом, календарными мифами и ритуалами и психологией. Весенние и осенние обряды воспринимаются как помощь в преодолении депрессии и перевозбуждения, вины и жажды покаяния, как предохранительный щит против крайностей и девиаций в психической жизни человека. Ритуал в архаических обществах выступает как коллективный психоаналитик.
|
|
Памяти Алексея Стрельникова |
Алексей Стрельников был человеком, театральным критиком, который имел право и по факту отвечал за всю театральную Беларусь. Его зоной ответственности были не отдельные режиссеры, артисты, драматурги, а вся его театральная Родина. Вся Беларусь была в его сердце. И оно постоянно болело. Он вел жизнь человека, на здоровье которого отражается здоровье театральной республики. И последнее время ни молодым, ни здоровым Алексей не выглядел. Ссутулился, поседел, осунулся. Он хотел все время помогать родному театру, биться за него, рвать жилы. Хотя не выглядел как рыцарь, как берсерк и агрессор. Его стрелы не были ядовиты. Напротив, незлобивость и любовь, покорность и горестное размышление - он выглядел побитым, словно вечно простуженным интеллигентом, продолжающим наговаривать слова любви со ртом, полным собственной крови.
Он лишился работы. Его, знатока и страстного обожателя беларуской самости (как он рассказывал про старинные пьесы!), уволили едва ли не отсовюду. Я спросил его, как он живёт: он говорит, у нас в Беларуси солидарность, и если кому-то в подъезде хреново жить, подъезд собирает деньги. Последний раз виделись на каком-то фестивале пару лет назад, я не могу вспомнить. Он так радовался за Россию, ее театральные успехи. Алексей показывал, как можно одновременно топить за национальное и быть далёким от национализма.
В расцвете некоторых беларусских театральных имен, в триумфе беларусской драмы содержится персональный вклад Алексея Стрельникова. Надеюсь, в республике этого никогда не забудут. Да, он работал. И очень переживал, что опять ничего не получилось. У культуры никогда ничего не получается. Он делал рывки и порыаы, но по-прежнему оставался одержимым, но облезлым и побитым Сизифом с его одинокой миссией. Театральная Беларусь рвалась и металась в нулевые, в десятые. И опять откатилась назад. Это все было для Алексея персональным мучением. Он не заслужил смерти. Но теперь ему дарован проклятой судьбой покой. Покой его измученному невзгодами, бесконечными фиаско сердцу.
Я знаю Алексея очень давно. Дружили, бесконечно признавались во взаимном профессиональной доверии. Читаю переписку. Сколько проектов сделано, сколько перекрестных советов, сколько слов о нашем общем кумире Брехте. Спросишь его о чем-то беларуском, а он все знает и тут же выдает. Врезалось его строчка, написанная пару лет назад: "То, что в Беларуси с театром происходит, это настоящий кошмар, это и есть для меня настоящая потеря работы. Но тут я лично ничего сделать не могу(". Как это невыносимо: знать как и ничем не мочь помочь. Такие люди, как Алексей Стрельников, не могут не быть в деле, невосстребованы. Это позор. Это время убьет кого угодно.
Прости, Алексей, и прощай. Пусть тебе каждый день показывают самые лучшие небесные спектакли. И не бросай перо.
Ссылка на помощь семье и мальчику Льву, которого Леша очень любил: https://www.tinkoff.ru/collectmoney/crowd/shekhvatov.yuriy2/pMGi542832/?short_link=9elBhs5Sa2r&httpMethod=GET
|
|
Высокий атеизм |
В советском проекте были всплохи очень высокого атеизма, атеизма высокой степени абстракции и идеализма. Как есть понятие высокой комедии, так, вероятно, можно и атеизм назвать высоким.
Ярослав Смеляков в 1940 году пишет знаменитое стихотворение "Если я заболею". В стихе, споря с христианской традицией, противопоставляясь, не терпя сакрализации страдания, Смеляков выступает как откровенный пантеист, как наделяющий природу сакральным статусом. В зеркале природы, в дышащих веками морях и горах конечный человек обретает бесконечность.
Не облатками белыми
путь мой усеян, а облаками.
Не больничным от вас ухожу коридором,
а Млечным Путем.
Вот это советский атеизм высокой пробы, умный и оснащенный, обнаруживающий вечность и закон в гармонии вселенной, в досоветском космизме. Смерть объясняющий через растворение во вселенной. В конце 1930х вспомнить о космизме - дело, конечно, нетипичное. Тут уже и задумаешься: такой уже атеизм, что уже совсем не похож на атеизм. Вот-вот и уверует этот советский человек.
Так и Василий Розанов, пиша о Лермонтове, отказывал ему в христианском чувстве и угадывал в поэте мощное языческое начало. Кремнистый путь из последнего стихотворения Лермонтова нашептывает Розанову ночные шорохи Вавилона и Египта, молитвенные речи дохристианской мистики.
|
|
Старт Ап. "Быт или не быт", Краснодарский театр драмы |
В блоге для молодых театральных критиков "Старт Ап" СТД РФ - новая публикация.
Анастасия Мишуринская пишет о режиссерской лаборатории «Быт или не быт», приуроченной к 200-летию Александра Островского, в Краснодарском театре драмы имени М. Горького.
|
|
Создатель Ватикана |
Сальери у Пушкина называет Микеланджело создателем Ватикана. Но Ватикан вообще-то не создан Микеланджело. Его создали политики и религиозные деятели, римский папа. Здание Ватикана построили архитекторы и строители. Микеланджело расписывает только Сикстинскую капеллу. Это жемчужина Ватикана и шедевр, но не весь Ватикан. Люди идут в Ватикан не потому, что он Ватикан, а потому что там Сикстинская капелла.
Если предположить, что в этом вопросе Пушкин солидаризируется со своим героем, то мысль поэта ясная: от исторического процесса остаётся только художник и его творение. У Шекспира актер - краткая летопись своего времени. Время сотрёт все, кроме творения художника, который заключает это время в образ, архивирует его.
Та же мысль у Пушкина в "Годунове": пока творится история, Пимен пишет летопись и не спешит объявить Годунова детоубийцей. Он знает правду. И знает, что от трудов Годунова останется только летопись Пимена. С ее ужасным, разрушительным содержимым.
Как бы учёные не доказывали, что Годунову было невыгодно убивать царевича Димитрия, и что Сальери не травил Моцарта, прав все равно Пушкин. Потому что он облекает историю в художественные влиятельные формы. Остаются в памяти именно они. Художник парализует нас через механизм завораживающего магического таланта.
© AFP 2022 / Andreas Solaro
|
|
Шукшинский проект в Барнаульской драме |
Месяц назад в Театре драмы Алтая мы начали проект, могущий вызвать профессиональный интерес. Директор театра Любовь Березина и барнаульский театральный критик, выпускница курса «Театроведение» в Школе Г. Дадамяна Елизавета Гундарина обратили внимание на факт: театральное шукшиноведение ограничено спектаклями по прозе автора и никогда не выходит за рамки литературных трактовок. Барнаульскому театру, носящему имя Шукшина и проводящему соответствующий фестиваль, захотелось совершить прорыв к жизни Василия Макаровича и к его времени. Мы договорились о том, что работа будет базироваться на эго-документах вокруг личности писателя, но пьесы, создаваемые в проекте, будут не только документальными.
В Барнаул приехали пять драматургов: Юлия Поспелова, Светлана Баженова, Дмитрий Богославский, Лара Бессмертная и Олег Маслов. Нам устроили потрясающие встречи и экскурсии, обеспечившие тотальное погружение в шукшинский мир. Краеведы и филологи, музейные работники и архивисты, Сростки - родина Шукшина с несколькими мемориальными домами и горой Пикет, ГМИЛИКА - музей культуры и искусства Алтая, барнаульские адреса, в основном связанные с гибелью в аду репрессий отца Василия Макаровича. Нам дали прикоснуться к документам: это дневники и рабочие тетради, материалы кинопроизводства, письма, фотографии.
Жизнь Шукшина полна драматических сюжетов. Потеря отца (в момент расстрела 21 год) и поиск автозамены в творчестве (тот же Степан Разин). Унижения сына «врага народа», лишение и восстановление фамилии отца - в детстве Вася был Попов по девичьей фамилии матери. Безотцовщина как примета оттепели. От отца не осталось даже фотографии. На деньги, выплаченные после реабилитации отца Шукшина, вдова приобрела швейную машинку: цена жизни и судебной ошибки. Травматическое детство и, скорее всего, околокриминальная юность; вообще мистифицирование своей биографии. Директор школы и неслучившаяся карьера комсомольского вожака. Главная загадка: как крестьянин получил паспорт в середине 1950-х для того, чтобы ехать в Москву поступать в институт. Расширение ВГИКа как следствие десталинизации и уничтожения доктрины «малокартинья» - то, что позволило деревенскому пареньку Шукшину поступить в престижный вуз. На одном курсе учатся Шукшин и Тарковский - вираж прихотливой судьбы, соединивший людей двух разных темпераментов и двух социальных статусов вместе («коров сжигать не буду», есть у Шукшина такая фраза). Точно так же, как и поколение «Современика», вдохновлялся итальянским неореализмом. Гипертрофированная зависимость и взаимная нежнейшая любовь к матери. Жертвенность сына по отношению к матери. Их переписка (письма матери выдают полуграмотного человека, в деревне она считалась профессиональной плакальщицей), которая не прекратилась после гибели Шукшина. Записки на могиле Шукшина; письмо от зэка, который пишет, что рассказы Шукшина научили его быть человеком. Мать - дважды вдова, избавившаяся от ребенка от второго мужа, чтобы не отрывать себя от любви к детям-сиротам от первого супруга. История мытарств вокруг неснятого фильма о Степане Разине - советское начальство одновременно и поддерживала революционные мифы, и боялось героев народных бунтов. Интерес Шукшина к фигурам протопопа Аввакума и Кудеяра-атамана. Сростки и Пикет как место силы. Лысая гора Пикет - скорее всего, в прошлом место языческих обрядов, теперь имеющее «кумирную» статую. Сростки - деревня, которую до сих пор «кормит» Шукшин: жители живут туризмом, шукшинскими днями и его потребностями. Во время войны в Сростках заготавливали калину красную для фронта. Нездоровье Шукшина как следствие бедного военного детства; мать как вдова «врага народа» не могла рассчитывать на хороший заработок. Надежда на русского чудика - удивительная фраза Шукшина: «Много сильных, но мало добрых». Чудики Шукшина воспринимаются иностранцами как ирландские герои: Шукшин как русский Макдонах. У Шушкина в текстах нет ничего про алтайцев и про Горный Алтай, хотя Сростки находятся на границе русского Алтая и национальной автономии. Уничтожение стереотипа о сиволапости Шукшина: читал Шестова, Камю, Ницше, коллекционировал редкие книги. Апокалиптические видения Шукшина: крушение деревни, деревенского сознания. Озлобленность и остервенелость, невротичность крестьянского сына, чувствующего гибельность своей цивилизации.
Тексты драматурги напишут к началу будущего сезона, разумеется, у Алтайского театра право «первой брачной ночи», но есть надежда и на федеральное звучание пьес о писателе, так много сделавшем для образа страны в XX веке. Пока у драматургов сформировались несколько очень любопытных идей. Юля Поспелова уже успела взять интервью у работников сростинского музея с их молитвенным отношением к Шукшину - для них Василий Макарович как святой, с которым сверяется их жизнь. Юля приехала в сросткинский музей на следующий день после нашего визита, в непарадный день: музей уже не отапливался - жесточайшая экономия в селе.
|
|
