Вспомнилась мне давеча история одна. А раз вспомнилась – то и напишу, чего от людей скрывать. История давняя, но показательная – со мной, разгильдяйкой, вечно что-нибудь такое случается.
А еще эту историю можно приурочить к Татьянину Дню, ведь я же опять в некоторой степени студент. Так что - вуаля!
Дурацкая правдивая история про МУХИНСКИЙ УЧЕБНИК. Букв больше, чем обычно))

Началось всё с того, что незадолго до окончания института я вдруг поняла, что не знаю, кем мне быть. Вины моей в том не было. Последние несколько лет института я была твердо уверена, что стану дерматовенерологом. Нельзя сказать, что кожные, равно как и венерические, заболевания меня особенно вдохновляли. Нет. Просто я плотно подрабатывала медсестрой в КВД, имела рекомендательное письмо от главврача и, в целом, была неплохо ориентирована в профессии и в перспективах роста в ней.
Однако под конец института вдруг случилось страшное. Ходившие до того зловещие слухи про отмену городских ординатур внезапно оказались вовсе не слухами. И мое рекомендательное письмо от главврача внезапно оказалось никчемной бумажкой.

А я встала перед выбором – либо идти в единственно возможную теперь платную ординатуру, либо выбирать другую специальность. А на дворе апрель, птички поют, природа просыпается, и ГОСы на носу.
Ну, с платной ординатурой я определилась практически сразу – стоила она столько, что, даже продав свою обожаемую престарелую БМВ, я не смогла бы оплатить и года обучения.
Но если не в кожвен – то куда? Думала-думала, и надумала – пойду в интернатуру по терапии. Не то, о чем мечталось, конечно, но все же неплохая базовая специальность, с возможностью выучиться дальше на кого-то, кто поинтереснее терапевта.

Ну, хорошо, терапевт. А идти-то куда? После пристального перебора вариантов, осталось два противоположных.

Первый - это 7 ГКБ, знаменитая «семера», скоропомощная больница, где меня гарантированно научат крутиться и поворачиваться, а так же позволят увидеть все волнующие грани асоциального.

Второй – это таинственная клиника имени Тареева, про которую я знала только, что там рассадник лучших умов от медицины, что там лечат те же болезни, что и доктор Хауз, и что там делает стремительную карьеру мой институтский дружок-собутыльник Гайрат Гайратыч.
Ну, и подумав еще с недельку, я решила, что крутиться и поворачиваться жизнь меня научит и так, а вот фундаментально мыслить – вряд ли. И набрала Гайрат Гайратычу.

Гайратыч был суров и сказал, что все зависит от того, понравлюсь ли я шефу. Шеф, говорит, строгий. Приезжай через два дня, он тебя прособеседует. Только подготовься, почитай хоть что-то, говорит.

Ну, это да, это мы можем. Покопавшись в семейной медицинской библиотеке, я выудила увесистый том под авторством Тареева и Мухина, датированный доисторической эпохой, и углубилась. Ровно через сутки я поняла, что с таким же успехом я могу читать квантовую механику или нотную тетрадь. «Не зря, ох не зря ходят про Тареевку слухи, что там все не от мира сего» - с трепетом думала я. Разобраться в написанном великими умами Тареева-Мухина я не смогла. Оставалась одна надежда – на завтрашнем собеседовании напустить в глаза загадочному «шефу» побольше пыли, постараться его максимально обаять и не допустить у него мысли, что такую хорошую девочку можно не принять.

Впрочем, слово «шеф» внушало оптимизм. В моем понимании «шеф» - это все же что-то современное. Даже, может, и молодое. Воображение рисовало мне здорового мужика, возможно – со здоровым чувством юмора, умного и динамичного. Короче, какого-то такого моего Гайратыча, только постарше и посолиднее.

На следующий день наступил день Хэ. На собеседование я, конечно, примчалась впритык – летела на шпильках с работы, как лань, и вся, как опять же лань, трепетала. Но древний фолиант «Мухин-Тареев» верно лежал в сумке и морально укреплял.

И вот мы с хмурым Гайратычем несемся по тареевским коридорам, и Гайрат сурово вопрошает на бегу: «ну что, Ашивкина, не опозоришь меня?!» «Разумеется, нет» - кричу я ему в спину. «Ну, тогда пошла!» - и Гар внезапно буквально вталкивает меня в кабинет. На секунду глаза мои выхватывают табличку: «Академик РАН и РАМН. …блаблабла - стремительно фильтрует мой мозг… Доктор медицинских наук…дальше-дальше-дальше-заслуженный…лауреат… да где же оно?! А, вот – Николай Алексеевич!»

- ЗДРАВСТВУЙТЕ, УВАЖАЕМЫЙ НИКОЛАЙ АЛЕКСЕЕВИЧ!!! - радостно и звонко восклицаю я, еще не остановив своего стремительного бега – МЕНЯ ЗОВУТ ОЛЬГА, И Я МЕЧТАЮ ПРОХОДИТЬ ИНТЕРНАТУРУ В ВАШЕЙ КЛИНИКЕ!
- Очень приятно. Проходите. Да садитесь уже! – «шеф» совсем не такой, как мне представлялось.
Очень высокий. Очень худой. Огромные очки; внимательные и, кажется, доброжелательные глаза. На вид лет семьдесят, а то и побольше. «Какой же это шеф?» - мысленно обижаюсь я на Гайрата.

Меж тем, собеседование идет, и на вопрос «а почему все же именно к нам?» я несу вдохновенный бред про Старейшие Академические Традиции, Терапевтическую Школу Великого Тареева, Редчайшие из Известных Миру Болезней и прочую чушь с превосходными суффиксами. И даже сама себе уже верю.
И тут Он меня останавливает жестом и говорит:
-Ну, хорошо. А по какому учебнику вы занимаетесь?
Блин. Блин-блин-блин. Дело в том, что у нас в университете существовало две разные терапевтические школы. Мухин и Маколкин. Адепты этих разных школ по большому счету друг другу не противоречат, но небольшие разночтения все же наблюдаются. И будет не очень удобно упомянуть кого-то из них невпопад. Но тут дедукция приходит мне на помощь (сообразительность и интуитивность – два моих резвых конька!), и я вспоминаю, что в моей сумке лежит древний Тареев-Мухин. «Ага! - думаю – небось, Мухин им тут не чужой. Раз с самим Тареевым книжки писал» И выпаливаю:
- По Мухинскому! - и, уловив еле заметную нотку одобрения в глазах собеседующего, разгуливаюсь окончательно. Нервы ретиво скачут, и меня начинает нести вслед за ними.
- Вы знаете, но у меня не тот мухинский учебник, что в библиотеке! У меня лучше! (Роюсь в сумке и достаю свой фолиант). Этот еще с Тареевым написан! Лучший! Только по нему и занимаюсь! Просто прекрасный! - торопливо протягиваю книгу в руки собеседника, тот крутит ее задумчиво, листает и спрашивает:
- Ну а почему такой старый? Тут многого нет. Купите последнее издание.
Меня несет.
- Вы знаете, хотела купить, но его нигде нет! Разбирают! Вот буквально на днях звонила в МедКнигу – нет! В НИЦе – нет! Расхватывают! Мухинский учебник в наше время – это дефицит! Все обожают его! Это же Мухинский!
- Странно… - протягивает собеседник, - мне говорили, еще не весь тираж ушел.. Ну, ладно. Увидите – непременно купИте. Ну, а теперь всего доброго, Ольга. – и указывает мне на дверь.

На полусогнутых трясущихся ногах я выхожу из кабинета и прислоняюсь к стенке. Прошла? Не прошла? Непонятно… И чего он так к учебнику привязался? Какая ему разница, что там с тиражом… Ладно, хоть по этим несуществующим безумным болезням не спросил… А кстати, кто хоть меня собеседовал-то?
На этих мыслях я снова поднимаю глаза на табличку. Академик.. Член… Заслуженный… Мухин Николай Алексеевич. Мухин. Что мне это напоминает… Мухин? Едрить-колотить, МУХИИИИН! Судорожно роюсь в сумке, достаю книга – да. Всё так. Тереев Е.М., МУХИН Н.А. Мухинский учебник!

Это провал. Это полное, блин, фиаско. Это стыд, и это позор.
Иду курить, звоню Гайрату. Да, говорю, пособеседовали. Не знаю. Ничего не сказал. Ну, я пойду. Спасибо. Пока.
Два дня думаю, что – и ничего страшного, и пойду в «семерку». Хорошая больничка. Всему научат.

На третий день мне позвонил Гайрат и сказал собирать документы. Академик меня принял. Я прошла это собеседование.

Я так и не знаю, что же все-таки подумал Николай Алексеевич.
Что я блаженная идиотка, или что я хитрая подхалимка. Или просто не взял этот незначительный эпизод в голову – ведь он без шуток Великий, и я с таким стыдом осознала это, только уже обучаясь в Тареевке. Весь год моей интернатуры он никак меня не выделял из кучки интернов и ординаторов. Но это был чудесный год, полный событий, взлетов и падений, сложных пациентов, интересных случаев и чудесных людей. Я очень благодарна судьбе за тот год.

И, кстати да. Не знаю, как насчет фундаментального мышления, но привычку по каждому поводу закапываться в книги мне там привили. И, уже позже, учась в ординатуре по УЗИ, я бесконечно изводила свою прекрасную заведующую бесконечными вопросами на тему «а вот тут в книге написано вот так, а почему у нас это трактуется по-другому». На что она мне с завидным постоянством отвечала: « Боооооже, Муууууся! Ну отъе*иииись уже от меняяяяяя!». Но она меня научила многому другому. И ей я тоже благодарна)) Но это другая история.

А еще – если бы я тогда все же пошла бы в "семерку", то там бы я встретила своего чудесного спутника. Но я не пошла, и мы встретились в ординатуре в Вишневке. А встреться мы раньше – кто знает, как сложилась бы наша жизнь? Но это тем более совсем другая история)))

https://mrs-ulcus.livejournal.com/33472.html