Без заголовка |
|
|
Без заголовка |
Маленькая смерть собаки. Маленькая смерть птицы. Нормальные размеры человеческой смерти.
|
|
Без заголовка |
А вот всё вообще воспринимается как наваждение, потому что не бывает так, чтобы всё получалось без накладок, да? даже странно
"Я знал Джима Моррисона" - такое он придумал начало своему рассказу, я подумала, что мой вариант был бы "Когда я был Джимом Моррисоном", а разницы-то не было бы никакой, так ведь?
Кастанеда родился в Харькове, мама у него работала в библиотеке, отцом был никому не известный хакер из Новосибирска.
Можно было бы придумать так: Жил-был Цветков, и был у Цветкова свой демон, который носил в кармашке запутанные в клубочек разноцветные жизни Цветкова
А вся эта история началась, когда в городе открыли первый магазин в котором покупателям предлагали их собственные прошедшие жизни, возможность жить заново.
Цены ужасали, но, как-то было ясно, что именно вот так прожитая жизнь и стоит. Ровно столько сколько за всю жизнь заработал.
Копить начинали с рождения, организовывались специальные фонды, банковские вклады и прочая хуйня, до которой нам вообще не было дела.
Потому что мы работали в этих магазинах.
Наша работа заключалась в том, чтобы под видом покупателей подходить к человеку, собирающемуся (вы)купить свою жизнь и говорить ему: А ведь говно твоя жизнь-то была.
Работа была опасная, разумеется, люди то разные, но и мы тоже были не хиленькими. Так и работали, и было нам иногда мерзко от своей работы, а иногда радостно.
Вот представь себе, приходишь ты с работы злой, уставший, грязный, потный, пьяный, дома тихо, холодно, темно, ты врубаешь по квартире свет, музыку, идешь умываться, а в ванне лежит Джим Моррисон и он
МЕРТВЫЙ
МЕРТВЫЙ
МЕРТВЫЙ
Если обо всем этом думать - начинает мерзнуть сердце.
Увидев это всё вчера во сне, я запуталась в одеяле, упала на пол, но не проснулась, а пошла смотреть в окно на два маленьких кошмарных солнышка.
Пол был холодный, и пока я переминалась с ноги на ногу, как то очень быстро солнышки закатились, на небо выползли две луны, одна полная, а другая еще нет, начался салют, кто-то дико заорал, а прямо перед окнами воздвигся огромный памятник, на табличке было написано "Пушкин", а памятник был Ленину
Это было очень жутко, так что мне пришлось проснуться. Это было так здорово, когда оказалось, что я опять не проснулась.
Иногда просто идешь по городу и понимаешь, что вот это всё любишь ровно в такой же степени, как любишь собственные кишки, или сердце, или язык.
Вот странность, очень мало мест на свете, где хочется жить, но есть огромное число мест, куда хочется возвращаться.
Ну вот и с людьми примерно так же. Помню на Марке одна пьяная баба ругалась с другой пьяной бабой из-за старого ковра. Первая баба задрала юбку до ушей и стала угрожать вот так: "Догоняяяю! ДОГОНЯЯЯЯЯЯЮ!!! ПИЗДЫ ДАВАААААЮ!!!" Вторая баба хотела что-то тоже вякнуть, но было видно что не тянет.
Ну а на деле скорее всего будет так: жил-был Демон и был у него свой собственный Цветков, ну, или что-то похожее, ага?
вот кто бы выдержал, если бы я всё это не писала а словами, словами? а на другие темы как то не умею говорить
да ну нах
|
|
Без заголовка |
А к завтраку Клавдия вышла в плотной повязке на глазах.
Сначала мы с лысеньким ангелом Гагариным молча переглядывались, но когда Клавдия в третий раз промахнулась мимо чашки и влезла локтем в пепельницу, мне не сдержалось
- Кукушка, в чем дело?
- Хочу вылечить свой взгляд - сквозь слезы шепнула Клавдия.
Я хмыкнула, с потолка сыпануло штукатуркой.
- Я тут заметила одну вешь - заявила Клавдия и почесала за ушком. - Ну очень странная вещь. Наш взгляд - очень липкая субстанция. Мало того, что он выполняет за нас всю работу, вцепляясь в предмет и подтаскивая его к нам, хотя должно всё быть совсем наоборот. Мало того, что он делает предмет липким и подстраивает предмет под себя. Он, кроме всего этого, еще и по сторонам липкий - и, пока летит к предмету - на него липнет всякая хрень. Взгляд забивается дрянью, дрянь липнет слоями и в конце концов начинает тухнуть, гнить и вонять.
- И что?
- Я вот иду по улице, а навстречу одни уроды и безумцы, собаки безлапые да девочки-дебилки. Это если я вечером не пила. А если пила - то вообще жопа. Ну то есть вот. И поэтому поводу я начиная ощущать себя больной, одинокой, и незащищенность какая-то появляется.
Гагарин заржал и подавился чаем. Пока он отхаркивался и вытирал слезки, я думала, что пора заканчивать жить под водой, хрен там с этой любовью. С ума ведь сойдем.
А живем под водой мы уже больше недели. Всё началось с того, что спасаясь от Кастанеды, к нам спряталась Любовь - и мы были не против. Поначалу.
Да, конечно, она превратила нашу жизнь в самый солнечный реггей, но потом она начала жрать наши сны - а этого, как вы понимаете, нам совсем было не с руки. Да и Кастанедой тоже отношения портить не хотелось. Вот так и ушли мы под теплую воду, на тридцать метров под воду, выходили играть Клавдины задания в метро по вечерам, да уже как-то и надоело.
- Не, девки, вы совсем того, - смеялся до слез Гагарин - беззащитность и незащищенность, надо же! Сначала подумайте - есть ли что-нибудь у вас, чтоб вам нужно было это защищать - или что нибудь что бы требовало вашей защиты. Как в том случае, когда один пьяница подпирал собой гору и верил, что без него гора упадет.
- И что же с ним сталось ?- спросила Клавдия, стягивая повязку.
- Нууу. Не очень хорошо. Он протрезвел и умер от стыда.
Я задумчиво рассматриваю роскошный фингал под глазом у Клавдии и думаю, что некоторые взгляды всё-таки надо лечить. Ну или хотя бы размягчать чуточку.
На этой неделе у Клавдии задание - трогать всех понравившихся людей в метро. До недавних событий я иногда составляла ей компанию, нарядившись в костюм лисички - может быть поэтому всё раньше сходилось с рук. Теперь я конешно стараюсь появляться в метро пореже. Вот и кирдык глазу.
А теперь мы пойдем копать ямки.
-Здравствуйте, - пропищала Алиса и присела в подобии реверанса, - а вы тут чай пьете?
|
|
Без заголовка |
Я лежал на самом дне и плакал. У меня и от меня и ко мне не осталось ничего, только чуть желтовато клубилась кровь из прожженых ладоней. Осталась ли во мне хоть капля замысла моих прадедов? Я понятия не имел, где я и зачем, когда планета заново прокрутилась подо мной и прижала спиной к подводному песку, к панцирю черепахи первого неба.
Далеко вверху, сквозь желейное притяжение воды видна была крыша моего дома. Облака, проплывая по поверхности, складывались в мягкие силуэты зверей и буквы доземельного языка, а медлительные рыбы были знаками препинания и крестиками в конце фразы.
Я вспомнил, как темнокожий Адам собирал их в пригоршни на самой заре мира, с трудом привыкая к своим рукам, которые тогда были длиннее всего неба.
Я лежал на дне, как лежал здесь когда-то Адам, пришпиленный собственным сном, но я-то мог снова владеть своим телом, читать слова и улавливать в них геометрическую четкость.
Временная волна подхватила и вынесла на отмель меня целого и невредимого, только продрогшего и без царя в голове.
Был морозный рассвет, невидимый час заканчивался, хоть и не совсем удачно.
Стоя на подоконнике я пытался удержать равновесие и быстро шептал заговор на телесность:
Мысли как хворост, память - искра, что было вчера, сегодня и завтра - было не со мной, но вокруг меня. Держа в руках сердце, пройду тонкой ниткой, волной, звуком между хватких рук, как туман под водой -на заливных лугах сусальным золотом, где ты кричишь у огня, а я танцую в огне.
Слова падали внутрь меня тяжко и гулко, наполняли тело кровью, костями и сухожилиями. Последней за спиной плеснулась ранняя тень.
Ангел Лейванах расправил крылья и засмеялся.
Огненный шар грохотал с востока прямо на меня. Я выставил ладони: правую пальцами вверх, левую - пальцами вниз.
Шар неощутимо прошел меня насквозь и покатился дальше на запад.
|
|
Без заголовка |
С потолка капало холодной водой за шиворот, бодрило. Пиво в стакане переливалось радужным мылом.
Гермафродит вернулся и стало видно, что это крупная влажная бабка, из тех, что на самом деле мужик в юбке.
Я залез на стул и сверху увидел две абсолютно неприятные вещи
1. бабка была цыганкой
2. у бабки вообще не было спины, что, как известно, является признаком мертвеца.
Раскинув юбки, она села напротив, достала откуда-то из-за щеки блюдце. Я скрутившись от пресного запаха её мертвых ног молча смотрел, как она выжимает в блюдце молоко из своих длинных черных волос. Время едва держало меня на весу, надрывалось, продавливалось подо мной в воронку.
Змея с моей шеи заструилась к блюдцу. Цыганка цокнула, поймала мой взгляд на крючок и не отпускала, как я не дергался.
Ища ошибку в заговоре невидимости, я вытянул перед ней ладони. На правой темной каплей выступили луна, ложь и любовь. На левой золотой каплей: солнце, смех и смерть. Капли прожгли мне руки насквозь.
От дикой боли я заорал, не дожидаясь пока моя душа выйдет пеной из горла - схватил зубами рыбу за хвост и вслед за ней нырнул на дно в ласковые зеленые ленты водорослей.
И был таков.
|
|
| Страницы: [1] Календарь |
